Журнал «Золотой Лев» № 109-110 - издание русской
консервативной мысли
А.Н. Савельев
Граждане
против чужой власти
Политическая манифестация представляет собой сублимацию
вооруженного восстания. Когда власть ведет войну против собственного народа, а
народ еще не в состоянии ответить насилием на насилие, он идет на митинг - на
гражданское восстание, на безоружное действие. Когда на войну нет сил, то она
продолжается другими средствами, превращаясь в политику. Безоружное восстание
граждан - это прямой путь к смене власти без угрозы разрушить государство. Это
сигнал к властителям, что они неугодны вместе со всеми их "демократическими"
процедурами и прочими выдумками, затмевающими главное: власть для народа стала
чужой. И тогда во власти есть шанс найти "своих". Вместе со своими во власти совершается смена режима.
В прошлом, пока войско правителя было вооружено лишь
холодным оружием, вооруженная толпа была для него крайне опасной. Ибо сто
копейщиков всегда победят даже самого искусного самурая. Поэтому правителю
приходилось быть народолюбивым и искоренять крамолу с
величайшей жестокостью. Огнестрельное оружие и монополия на владение им дали в
руки правителю бесспорный аргумент против восстания. Но тут же возникла
проблема массовых армий, которые сами становились источником восстания. Они
удерживались в узде только верностью аристократии и жесткой дисциплиной.
Измельчание армий, исчезновение аристократии и
"демократизация" армий, происшедшие в новейшее время, вновь поставили
на повестку дня изобретение средств против восстания
граждан. И таковые не замедлили явиться. Это средства
массовой информации, дискредитирующие любую оппозицию и оболванивающие массы;
это полицейские силы, численность которых теперь заметно превосходит
численность армий; это средства слежки за инакомыслящими, по совершенству не
уступающие тем, что предназначены для уничтожения живой силы военного врага.
Отстав во многом другом от ведущих держав мира, Российская Федерация имеет на
вооружении самые массированные и современные средства для подавления восстания
граждан, среди которых ложь и беззаконное насилие занимают ключевое место.
Эпохе Просвещения мы обязаны идеями прав человека, которые
интерпретированы современностью как право жить вне
общества, его традиций и моральных норм. При формальном соблюдении законов.
Современность реализовала эти права, но одновременно - и возможность широко
трактовать закон и отождествлять законопослушность с лояльностью к власти. Сама
власть отвергла традиции и моральные нормы и склоняет к тому же граждан. Тех,
кто сопротивляется этому, оставаясь на почве закона, власть квалифицирует не
только как отщепенцев, но и как преступников. Понимание закона ставится в
зависимость от задачи власти по подавлению гражданского самосознания, которое прямо
ведет к восстанию граждан.
Права человека гласят, что граждане имеют право собираться
мирно и без оружия, а бюрократия вместе с журналистикой вводят в России понятие
"санкционированности" и даже "разрешенности" той или иной публичной акции.
Одновременно прокуратура приступила к самым широким преследованиям за убеждения
и в прокурорских постановления в качестве
обвинительного мотива уже появляются строки о критике политики президента.
Понятие "экстремизм" обозначило недавно новый вид преступления -
дополняющее уголовное или административное особой квалификацией. Политический
"довесок" к уголовным приговорам как минимум удваивает срок
заключения. Высказанное мнение, если оно не устраивает власть, трактуется как
пропаганда того, что запрещено пропагандировать. Экспертиза текстов поручается
лицам, совмещающим статус ученых с личной беспринципностью и профессиональной
непригодностью (например, найденных прокуратурой в Волгоградской академии
государственной службы - по делу И.Могилева и в
Сыктывкарском государственном университете по делу Ю.Екишева).
Власть боится уличной активности граждан, ибо знает, что
это восстание - неприятие власти вместе со всеми ее ужимками, планами,
обещаниями... Оно вооружено идеями и символами единства против власти, чей
образ непереносим, чей диктат нестерпим. Митинг или шествие предвещают крах
власти, политический переворот. Они - симптом того, что сознание многих людей
изменилось, а впереди - изменение сознания большинства. Неадекватная в своих
действиях власть начинает лечить симптомы, а не причины. Главное - не допустить
публичной, уличной активности. Но если изгнать восстание с центральных улиц,
разве оно завершится? Разве неправосудные приговоры не призывают новых
участников на жертвенное служение? Разве убийство под видом задержания будет
признано законным действием власти?
Одна из "технологий" власти против граждан -
внедрение в сознание образованных слоев пренебрежения к массе, отождествления
ее с толпой, чем-то напоминающей либо орду футбольных фанатов, либо кишение покупателей в советском супермаркете ГУМ.
Бесспорно, такие типы масс встречаются нередко. И их в
достаточной мере описывали Гюстав Лебон,
Элиас Канетти, Серж
Московичи и другие. Но есть и другие - прототипы масс граждан. Традиционные
религии знают совместный ритуал, молитву, шествие. Проповедь и крестный ход
достаточно знакомы нам уже и по современной русской действительности. Шествия предыдущего
периода до последнего постзастойного времени также
были наполнены смыслом и непустым энтузиазмом. Это только в перестройку
портреты вождей стали после демонстраций бросать в грузовики как дрова.
Самое страшное для власти - свободная речь на митингах. В этой
речи может быть и несправедливая запальчивость, но также и правда, которую не
рискуют признать друг перед другом высшие чиновники. Сообщить вслух, что
"король голый", - ужасное преступление в глазах властителей, опротивевших
народу. В маленьком Сальске две тысячи глоток вопили
главе администрации: "Пошел вон!". В результате организатора схода
приговорили к двум годам условно, а вор остался сидеть в своем кресле. В Кондопоге организаторов гражданского сопротивления
кавказской этнической мафии запугивали лишением работы и возбуждением уголовных
дел. Следствие обрушилось, прежде всего, на русских - на тех, кто требовал
изгнания непрошенных пришельцев и поносил проклятую власть, спевшуюся с
бандитами. В Олонце задерживали людей уже за то, что
они интересовались, что же здесь произошло, а уголовное дело возбудили против
человека, который "молчал в знак согласия" с экстремистскими речами.
Та же картина наблюдается всюду, где намечается гражданская самоорганизация
против опостылевшей власти - в Ставрополе, в Сыктывкаре, в Питере, в Нижнем Новгороде,
в Москве...
Ложь и полицейские преследования - единственный ответ
власти на недовольство граждан. Значит, жить этой власти недолго.
Ненависть народа на время мобилизует власть надеждой решить
все проблемы, охотясь на активистов протестных акций, запрещая эти акции и мордуя тех, кто пытается реализовать свои права вопреки
противозаконным запретам. Но эта надежда обоснованна, если народ уже умер, а
страна населена сбродом. В России, слава Богу, не так.
Русские просто долготерпеливы. А потом как-то вдруг все происходит. И
чиновников просто выводят на двор и кончают - не разбираясь, кто
в чем конкретно виноват. Это выглядит гнусно. Примерно
так же гнусно, как выглядит изолгавшаяся,
проворовавшаяся, разложившаяся морально и физически власть. Это нельзя
оправдать. Но можно понять. Десятилетия подлостей власти накапливают в народе
энергию протеста, которая прорывается бунтом бессмысленным и беспощадным. Можно
пожалеть жертв этого бунта, но стоит ли проливать слезы над бюрократией,
измывавшейся над возненавидевшим ее народом? Пока восстание граждан не
переросло в восстание масс, не стоит ли правителям задуматься о своей
собственной судьбе? Может быть, затем последуют какие-то здравые мысли и о
судьбе страны?
Равнодушие масс убивает власть не в меньшей степени, чем их
восстание. Киевский майдан декабря 2004 года заставил чиновников пересмотреть
результат президентских выборов и пойти на нарушение украинской Конституции.
Пусть майдан шумел только как праздник непослушания, пусть он был куплен на
американские деньги, оплатившие многодневную дискотеку в центре украинской
столицы. Важен результат. Попробуйте собрать массу за любые деньги, и она будет
равнодушной и пассивной - как это произошло на том же майдане в апреле 2007.
Два митинга, казалось, бушуют в прямой видимости друг от друга. Но вблизи
нетрудно заметить, что все эти люди - не более чем гастарбайтеры
политического шоу.
В Москве в 1993 году раздрай во
власти закончился расстрелом парламента, государственным переворотом и полутора
тысячами трупов. И амнистией, закрывшей вопрос до поры, пока не сменится режим.
Рожденная тогда ненависть к власти никуда не исчезла. Даже те, кто за прошедшие
годы постарел, передал эту ненависть детям и внукам, всему молодому поколению.
Масса, рассосавшаяся по своим частным делам, обнажает
фальшь народного представительства. Его некому защищать. В Москве в августе
1991 года российский парламент был окружен живым щитом людей, подвиг которых
был привлекателен своей новизной и уверенностью в том, что "за это ничего
не будет". Российская демократия прикрылась живым щитом, рискуя жизнями
тысяч людей, и победила - противник не рискнул пролить кровь. И страна была
разрушена. В октябре 1993 года российский парламент вновь окружил себя живым
щитом. Но на этот раз - жиденьким, в котором не было пафоса безнаказанности и
уверенности в том, что "за это ничего не будет". Напротив, этот щит
был жертвенным - Ельцин и другие преступники не побоялись греха смертоубийства,
переступили через кровь. И разрушение страны продолжилось.
Эти примеры говорят о тех уроках, которые граждане получают
от власти, когда стремятся соединиться в массовом действии. Власть Ельцина
определилась во взаимоотношениях с гражданами через кровь. Власть Путина также
определилась со своим стилем взаимоотношений с организованными гражданами. Ее
стилем стало: пренебрежение законом, фальшь судов, массовое насилие над
неугодными и фальсификация публичной активности. Путин еще не пролил кровь. Но
только потому, что организованные массы не поставили перед ним такой задачи.
Повышение "градуса" политической обстановки, бесспорно, побудит
власть к использованию не только полицейских дубинок, но и водометов и
слезоточивого газа. Ведь это вполне в соответствии с практикой "цивилизованного
мира"! Ну а там недалеко и до применения боевого оружия. Разве за то,
чтобы владеть Россией, не стоит заплатить жизнями не то что сотен, а сотен
тысяч людей? Ведь за время правления Путина населения России уменьшилось на 8
млн. человек. При этом родилось полсотни долларовых миллиардеров. Разве
расстрел даже стотысячной демонстрации существенно изменит этот фундаментальный
результат?
Лояльность к власти - дело обычное, обывательское. Но когда
обывателя склоняют к воинственности, когда молодых людей за деньги массами
выводя на улицу, чтобы прославить власть, это свидетельство скорой гибели
режима. Этот режим уже не видит разницы между созданными по его распоряжениям
иллюзиями и действительностью. Подлые информационные компании, выдуманный
"компромат" воспринимаются в кремлевских кабинетах как действительный
процесс просвещения общества, осознания им негодности любого противника этой
власти. Массы молодежи, согнанной из вузов нескольких областей на улицы Москвы под
угрозой административных репрессий, воспринимаются как действительно существующая
"Молодая гвардия" или массовое движение "Наши". Фальшь
обладает притягательной силой для тех, кто ее организует. В Кремле, читая
отчеты о числе привлеченных к массовым акциям "согласных", упиваются
собственноручно созданной иллюзией. Это шизофрения, господа! С такой болезнью
эта власть обречена, она долго не протянет.
Кремль убеждает нас, что политика - это грязный бизнес. И
действует именно исходя из такой установки, сам себя убедив, что швырять в
противника ошметья грязи - это и есть политика.
Кремлевским комбинаторам невдомек, что с таким багажом можно отправляться
только на свалку истории. Если у страны есть будущее, то бесстыдной власти
скоро конец. Как только восстание из сублимированных форм приблизится к явным
претензиям на власть, раскол в правящей группировке неизбежен, и прежние
соратники по расправе над здравым смыслом во имя этого здравого смысла вцепятся
друг другу в глотки. И срок уже определен - слабая власть после президентских
выборов 2008 приобретет еще и очевидные черты нелегитимности
и бесспорное презрение во всех слоях общества.
Уличная атака на власть, которую уже невозможно переносить,
осуществляется с двух направлений - либерального и национального. Кондопога и последовавший "Русский марш" вывели именно
русское национальное движение в фавориты сопротивления бюрократической тирании.
Но последовавшие нападки правоохранительных органов (все как на подбор
противоправные) сбили эту волну, освободив пространство для другой -
возглавляемой недавними хозяевами жизни. "Марш несогласных" стал
перехватывать у патриотов лозунги, флаги и даже само название "марш".
Кремлевская пропаганда использовала этот момент, чтобы дискредитировать русское
движение заявлениями о тесной координации действий "оранжевых" и
националистов. Вздор этих выдумок активно распространяется целым слоем
провокаторов на зарплате и просто провокаторов "из любви к
искусству". Особенно буйствовала эта публика накануне 14 апреля 2007,
когда русский "День правды" был организован одновременно с "оранжевым"
митингом "несогласных".
Хитроумие власти недальновидно. Грязных дел мастера,
нанятые Кремлем, полагают, что главным врагом нужно теперь выставить именно
"несогласных". Потому что это слабый противник. Кто же поверит
Касьянову, который еще недавно был одним из руководителей когорты, грабящей
Россию? Указывая на него пальцем можно на время отвлечь внимания от тех, кто
этот грабеж продолжает. Фальшь "несогласных" очевидна. Как и правота
русского национального движения, которую пытаются спрятать от народа. Долго это
продолжаться не может. Восстание граждан будет русским национальным
возрождением.
Кремль жаждет видеть восстание "несогласных"
скорее, чем восстание русских. Первое - заведомо обречено, второе придет к
победе рано или поздно. В Кремле мечтают, чтобы это состоялось как можно позже.
Чтобы страну можно было высосать до конца - до последней капли нефти. Вот тогда
русскому народу предоставят право решать свои проблемы. Как бы не так! Русское
движение уже перешагнуло через очарование путинизмом
и через соблазны прильнуть к власти. К нему не прилипает выдуманный Кремлем
"оранжевый" миф.
Гражданское самосознание в России реализуется именно как
русское самосознание. В ответ на геноцид - восстание! Не киношное с матросами,
лезущими на ворота Зимнего Дворца, а более чем реальное - восстание духа,
неприятие этой власти раз и навсегда. Русские, осознавшие себя продолжателями
поколений своих предков, продолжателями своей культуры, своего рода, не могут
иметь с этой властью иных отношений, кроме самой непримиримой ненависти.
Ненависть к чужой власти - самое конструктивное чувство в
политической борьбе. Ненависть к врагам Отечества собирается в кулак, который
должен ударить лишь однажды и наверняка. Не на выборах, потому что на выборах
власть никто не отдаст. Это мы уже знаем по 1996 году, когда победа была
записана за Ельциным. А Путин ни в чем не лучше Ельцина. Не будет лучше и его
преемник. Победа совершается тотальным неприятием власти, которое и есть
настоящее восстание граждан. Граждане вернут себе государство и обустроят его
для себя, когда соберутся с силами, чтобы смести власть олигархии,
коррупционеров и воров. Право на восстание против такой власти не требует
никаких обоснований.
14.04.07