Журнал «Золотой Лев» № 129-130 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

В. Вещезеров

 

Письма мертвого человека[1]

 

1 .Повесть о черном нале

 

Убийство осенью прошлого года первого зампреда ЦБ А.А.Козлова шокировало общество — государственных чиновников такого уровня в России не убивали даже в лихие 1990-е годы. В публичных высказываниях зазвучало: "Козлов жестко боролся с криминалом в банковской сфере. Его смерть — это месть мафии" Хотя уже тогда в банковской среде ходили смутные слухи, что убийство было следствием личной коммерческой деятельности А.Козлова, общественность их с негодованием отвергала. По обыкновению безапелляционно высказался А.Чубайс. По его словам, А. Козлов был человеком, безусловно, честным, принципиальным и абсолютно некоммерческим. Чубайс добавил, что это был один из самых профессиональных людей во всей российской банковской сфере.

Поначалу клятвенным заявлениям Генпрокурора, что дело будет раскрыто, верили слабо. Тем не менее, достаточно быстро удалось задержать предполагаемых убийц. При этом проскочила весьма странная информация, что они "сами сдались", узнав, кого именно убили (обычно нервы у профессиональных убийц крепче, а подобные «явки» нередко организуются реальными преступниками для запутывания следствия). Но вскоре Заместитель главы МВД России Андрей Hовиков заявил, что задержание подозреваемых в убийстве первого заместителя председателя Центробанка Андрея Козлова стало результатом работы милиции, а не добровольной сдачей. «Hикто добровольно в милицию не являлся»

А 12 января генпрокуратура отрапортовала об очередном успехе в расследовании — задержании предполагаемого заказчика убийства, некоего банкира А.Френкеля. Озвученная версия выглядела достаточно стройно — Козлов своими действиями уничтожил бизнес Френкеля (ВИП — банк) и обиженный банкир отомстил. Фактических улик (кроме показаний также задержанной предполагаемой посредницы), судя по последующему развитию событий, не было, но следствие имело главное — МОТИВ. Любой, сталкивавшийся с реальной практикой работы нашей правоохранительной системы знает, как трудно отбиться от обвинений даже абсолютно невиновному человеку, если следователь считает, что у подозреваемого был «мотив преступления». А Френкель, по мнению источников из банковской среды, активно занимался сомнительными банковскими операциями, да и вообще — был человеком весьма конфликтным и неуживчивым. Дополнительным украшением версии был и «кавказский след» в виде предполагаемой посредницы Л.Аскеровой дагестанского происхождения.

В банковских кругах, правда, сразу стали высказываться сомнения в том, что Френкель по характеру способен организовать убийство. Да и «убийство высокопоставленного чиновника из мести» уместнее смотрится в детективном романе, чем в реальном конфликте вокруг больших денег.

Но настоящая сенсация состоялась через неделю — в прессе появилось «Первое письмо Френкеля»). В нем арестованный банкир выступил со встречными обвинениями в коррупции и вымогательстве в адрес руководства ЦБ РФ. Вскоре было опубликовано еще два «письма», в коих обвинения были конкретизированы.

По утверждениям многочисленных собеседников из банковской среды — практически все в этих письмах — правда. На условиях сохранения анонимности они согласились прокомментировать изложенные в письмах факты. Итак:

 

«Отмывание» или «огрязнение»?

 

В выступлениях высших государственных чиновников постоянно подчеркивается необходимость борьбы с "отмыванием преступных средств" в банковской системе. Многие репрессивные меры в банковской системе, например отзывы лицензий у банков, мотивируются необходимостью «борьбы с отмыванием».

По мнению Френкеля (и с ним согласно большинство опрошенных экспертов) — бороться с «отмыванием» в России бессмысленно — данная «услуга» спросом не пользуется. Федеральный закон РФ от 07. 08. 2001 года 115−ФЗ “О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма” полностью списан с западных правил. Однако по западным понятиям нет ничего чище и легальней денег, находящихся на банковском счете фирмы. С огромным подозрением там относятся именно к наличным, особенно в значительных объемах. Причина проста — список «преступных» доходов в западном законодательстве определен очень четко (в первую очередь, наркоторговля) и получаются они исключительно в наличной форме. Вся западная практика направлена на предотвращение попадания таких денег в легальный (как правило — безналичный) банковский оборот.

В России же ситуация обратная. Наличные деньги любой «черноты» у нас можно спокойно использовать на любые цели, а с безналичными много сложностей. В результате, крайне востребована услуга в «обналичивании» денежных средств, в то время как сдавать наличные в банк можно в любых объемах без особых проблем. Причин тому несколько.

Мотив исторический. Трепетное отношение к «налу» имеет глубокие исторические корни. В СССР под названием «рубль» реально существовали две валюты. «Рубль безналичный» — фактически условная расчетная единица во взаимоотношениях между предприятиями. И «рубль наличный» — реальные деньги, на которые можно было купить обычные материальные блага. Собственно, настоящими деньгами был «наличный рубль» а «конвертация» в него рубля безналичного была обставлена бесчисленными ограничениями. В условиях социалистической экономики такое разделение имело смысл (снятие этого барьера «законом о кооперации» привело экономику в хаос в считанные месяцы). Однако даже после «либеральных реформ» сохранился иррациональный пиитет перед запретом на обналичивание — крайне затруднено получение со счета собственных денег предприятия. И ограничения едва ли не дословно повторяют социалистическую практику. Достаточно сказать, что основным нормативным документом, регламентирующим вопросы регулирования наличных и безналичных расчетов, по сей день является Указ Президента Российской Федерации № 622 от 14.06.1992 года (!) «О дополнительных мерах по ограничению налично-денежного обращения».

Мотив фискальный. Стараниями «либеральных реформаторов» в РФ создана крайне запутанная и, по мнению большинства бизнесменов, совершенно грабительская, налоговая система. Неконтролируемое налоговиками наличное обращение всегда было эффективным средством ухода от налогов. Хотя в последние годы потребность в наличности для расчетов между предприятиями снизилась, желания платить огромные налоги на фонд оплаты труда (суммарно более 50%) не появилось. А для «конвертных» зарплат неучтенный нал необходим.

Мотив коррупционный. Неучтенная наличность необходима для выплаты взяток. Однако, как справедливо отмечают многие эксперты, взятки чемоданами носят лишь отставшие от жизни идиоты. Способы формально законного получения вознаграждений чиновниками давно отработаны.

Есть еще ряд важных мотивов (например, хищение бюджетных средств, получение «откатов» и т.д.).

Однако все это можно просуммировать коротко — с юридической точки зрения, «обналичивание» (и сходная услуга — перевод средств за рубеж в обход существующих ограничений) к «легализации и отмыванию доходов» отношения не имеет. Куда точнее определить обналичивание как процесс «огрязнения» денег. Более того, собственно обналичивание, в отличие от отмывания, вообще не является уголовным преступлением. (Лишь уклонение от налогов или хищение денег с банковского счета потерпевшего путем обналичивания — преступления).

Вышеизложенное не является чисто схоластическими упражнениями. Подменив борьбу с «отмыванием» преступных доходов и хищением денежных средств с банковских счетов борьбой с «обналичиванием», наши чиновники превратили обычное и совершенно законное снятие клиентом собственных денег со счета в полукриминальную операцию. В результате, сформировался огромный и весьма специфический рынок услуг «по обналу».

 

Обнальные монополии

 

Основная особенность рынка услуг по обналу или переводу денег за рубеж — он полностью выведен из правового поля. Даже в тех случаях, когда клиент просто распоряжается обналичить свои деньги, обратиться к защите закона он не может. В значительной мере рынок держится на доверии между участниками. Однако все серьезные игроки на нем вынуждены пользоваться внеправовыми системами силового понуждения к исполнению обязательств (попросту говоря — использовать услуги разнообразных «крыш»). Без этого не выживают (в том числе — и в физическом смысле). Кроме того, необходима и защита от внимания (в данном бизнесе — всегда нежелательного) правоохранительных органов.

По мнению лиц из банковской сферы, основные «крыши» в данном бизнесе — «ментовская» и «конторская». Чисто криминальные группировки также присутствуют, но в существенно меньших масштабах. Причина этого проста — большинство операций по обналичиванию очень хорошо видны в банковской отчетности, в том числе — ежедневной. Получение же крупных сумм наличности в РКЦ фиксируется сразу. Кроме того, существует разветвленная система контроля со стороны Росфинмониторинга. При минимальном желании сотрудники ЦБ в состоянии выявить обнальные операции очень быстро. Криминал (в отличие от близких к «силовикам» крыш) обеспечить нейтралитет ЦБ не может и потому довольствуется лишь существенно меньшими по объему дилерскими операциями с неучтенной выручкой частных торговцев (почти не отслеживаемых системами контроля).

Длительное время ситуация на рынке была спокойной — обналичиванием занимались почти все банки и стоимость этой операции была около 1 процента от суммы. Однако 2–3 года назад ситуация резко изменилась — правоохранительные органы резко усилили борьбу обналичкой. «Обнальные банки» стали закрываться один за другим. Особое рвение в работе по выявлению и ликвидации обнальных банков проявлял ныне покойный зампред ЦБ А. Козлов. Ставки на обналичивание резко взлетели, а многие, ранее занимавшиеся обналом, либо сократили масштаб операций до крайне узкого круга доверенных клиентов, либо вообще ушли с рынка. Казалось бы, все нормально — у регуляторов наконец дошли руки до зачистки очередного темного угла российской экономики.

Однако в банковских круга циркулирует и другая версия происходящего. По мнению многих лиц, ранее занимавшихся обнальным бизнесом, определенная группа в среде «сильных мира сего» просто решила монополизировать этот рынок. Предельно жестко зачищались лишь внесистемные игроки. Однако ряд известных всей Москве обнальных банков (часть из них была названа в «первом письме Френкеля») преспокойно продолжили работу. Даже когда эти банки все же ликвидировались, те же самые люди успешно продолжали работу в других банках. По устойчивому мнению участников рынка — именно Козлов и принимал решения — кому разрешить работать. То, что за возможность более менее спокойно заниматься полукриминальным бизнесом необходимо «занести куда следует» — в принципе возражений у операторов рынка не вызывало. Однако аппетиты «кого следует» росли стремительно. По слухам, например, с Френкеля (хорошо известного в обнальных кругах) лицо, принимающее решение, потребовало 30% доходов (и это не считая платы собственно «крышам»).

Более того, по мнению «кругов, близких к осведомленным», помянутое лицо вообще потеряло чувство реальности и стало хамить не только представителям конкурирующих, также влиятельных структур, но даже и собственным кураторам. Как мрачно заметил пожелавший остаться неизвестным высокопоставленный сотрудник правоохранительных органов — «А.К. требовал больше, чем стоил. Вот и кончил плохо».

Сейчас преждевременно говорить — действительно ли Френкель, лишившийся бизнеса усилиями Козлова, организовал его убийство. Возможно, за этой смертью стоят куда более серьезные силы, а подозреваемый оказался лишь удобной фигурой, чтоб «раскрыть дело». Следствие еще продолжается, а истина, будем надеяться, выяснится в суде.

Важно другое — какими бы личными интересами ни руководствовался Френкель, готовя письма с компроматом, объективно он сделал благое дело. Ранее абсолютно запретная тема о нравах и деятельности ЦБ РФ попала в центр публичного обсуждения. «Дело Френкеля» стало стремительно превращаться в «Дело о ЦБ».

Но об этом — в следующей части.

 

2. В тихом Центробанке FIMACO водится.

 

Сами по себе обвинения в коррупции в России - событие совершенно рядовое. Чтобы понять, почему «письма Френкеля» запредельно скандальны даже по российским меркам, необходимо внимательней рассмотреть деятельность Центрального Банка Российской Федерации.

Для начала немного теории. Согласно ст.75 Конституции РФ основная функция ЦБ РФ – эмиссия и поддержание устойчивости рубля. Гражданам России, пережившим крах денежной системы 1991 -1992 года и дефолт 1998 известно на собственных карманах, насколько это важная функция. Посему, общество с пониманием относится к предоставлению ЦБ огромных полномочий и особого статуса. Главное в этом – предусмотренная Конституцией независимость ЦБ от других органов власти. Это полностью соответствует мировой практике – правительства всех стран, исходя из сиюминутных интересов, готовы тратить любые средства. И лишь сильный, независимый Центробанк способен противостоять такому напору исходя из долгосрочных интересов экономики.

Посмотрим, как это реализуется в российской практике. Начнем с полномочий: Банк России выступает как особый публично-правовой институт, обладающий исключительным правом денежной эмиссии и организации денежного обращения. Он не является органом государственной власти, вместе с тем его полномочия по своей правовой природе относятся к функциям государственной власти, поскольку их реализация предполагает применение мер государственного принуждения. Именно ЦБ принадлежит право устанавливать правила, регулирующие всю деятельность банковской системы и все денежное обращение (как рублевое, так и валютное).

ЦБ имеет право контролировать деятельность банков, разрешать или запрещать (лицензировать) банковскую деятельность, причем по устанавливаемым им же сами правилам – его власть над коммерческим банками фактически ничем не ограничена.

Однако кроме властных и надзорных функций ЦБ еще и «управляет золотовалютными резервами РФ» а также «осуществляет все виды банковских операций и иные сделки » Попросту – может действовать и как обычный коммерческий банк.

Таким образом, Центральный Банк РФ – это организация, сконцентрировавшая в своих руках необъятные властные полномочия, финансовые ресурсы и имеющий законную возможность использовать их по собственному усмотрению. При этом он даже по статусу независим от других органов власти.

Посмотрим, имеются ли у общества средства контроля за столь могущественной организацией (по своему влиянию на жизнь общества много превосходящему даже спецслужбы). Естественно, определенная закрытость деятельности ЦБ неизбежна (как и в случае спецслужб), но методы контроля закрытых систем существуют.

На Западе, откуда и позаимствован сам принцип «независимости ЦБ», независимость понимается исключительно как независимость от органов исполнительной власти. Однако общество в лице законодательной власти (конгресса США или парламента в других странах) имеет право осуществлять полный и ничем не ограниченный контроль за деятельностью Центробанка (в случае США – за деятельностью ФРС). Контроль может осуществляться как постфактум (назначением парламентского расследования или независимого прокурора), так и в текущем режиме (местными аналогами Счетной Палаты, типа GAO).

В российской ситуации можно говорить лишь об относительной независимости ЦБ от исполнительной власти. Хотя формально Госдума утверждает и Председателя ЦБ и членов Совета директоров, но представляет их Президент (причем, как показывает практика, даже неутверждение нисколько не мешает работе в статусе «исполняющего обязанности»). Очевидно, что по каналам спецслужб Президент имеет и необходимую независимую информацию о деятельности ЦБ и эффективные инструменты воздействия (иммунитета от уголовного расследования у сотрудников ЦБ нет).

Общество теоретически имеет возможность контролировать деятельность Банка через парламент. В Законе о ЦБ написано, что он подотчетен Госдуме. Но дьявол (а также – личные интересы), как известно, прячется в подробностях (подпунктах и примечаниях к законам). Даже отвлекаясь от нынешнего состояния Думы, как штамповочной машины, посмотрим, предусматривает ли закон реальные инструменты контроля. Таковых инструментов два.

Во-первых - Дума «заслушивает годовой отчет Банка России» и принимает по нему решение. Дело, конечно, хорошее – «принять решение». Однако напомним другой пункт закона – ЦБ самостоятельно «устанавливает правила бухгалтерского учета и отчетности для банковской системы Российской Федерации». Переведем на нормальный язык – ЦБ сам устанавливает правила, по которым ведет бухгалтерский учет и составляет отчетность. Более того, в соответствии со ст.7 Закона о ЦБ эти правила не подлежат регистрации в Минюсте РФ, что позволяет их менять в любой момент простым внутренним решением. Кстати – и правила по подготовке этих правил в соответствии с той же самой статьей 7 Банк России устанавливает самостоятельно. А теперь полюбопытствуйте у любого знакомого бухгалтера – нужно ли ему еще хоть что-нибудь в этой жизни, кроме возможности самостоятельно и бесконтрольно устанавливать правила бухучета перед сдачей отчета в налоговую инспекцию, да еще и менять их в любой момент. (Кстати в ходе ожесточенной борьбы вокруг контроля за деятельностью ЦБ в 1995 году была сделана попытка передать утверждение структуры баланса и отчетности ЦБ парламенту, однако слово «баланс» загадочным образом исчезло из п.6 статьи 18. Но след этих событии еще сохранялся в странном дублировании п.6 и п.18. Лишь в 2002 году дублирование было устранено и теперь в законе вообще нет ни слова о том, кто определяет структуру баланса ЦБ). И что, спрашивается, делать Госдуме с таким отчетом, кроме как утвердить?

Во-вторых – «на основании предложения Национального банковского совета Банка России Государственная Дума вправе принять решение о проверке Счетной палатой Российской Федерации финансово-хозяйственной деятельности Банка России». Здесь следует отметить - Счетная Палата может проверить лишь «финансово – хозяйственную деятельность». В переводе с бюрократического это означает, что можно проверить лишь расходование собственных средств ЦБ (попросту – не воруют ли в процессе обычной хозяйственной деятельности, например в строительстве зданий ЦБ) а в самое интересное – «проведение банковских операций и иных сделок» такому контролю недоступно даже теоретически. Но даже этот куцый контроль вытащил на свет столько фактов о внутренней жизни ЦБ, например что в 1997 году только официальная зарплата его руководителей (без учета льготных кредитов) в 20 (двадцать) раз превышала зарплату аналогичных по уровню руководителей Правительства РФ, что его вырвали из рук Госдумы (интересующихся подробностями отсылаю к замечательной книге Юрия Болдырева "О бочках меда и ложках дегтя"). В ранних редакциях Закона о ЦБ Госдума могла самостоятельно назначать проверку Счетной Палаты. После 2002 года такое решение Дума может принять лишь по предложению Национального Банковского совета.

И, да простят меня читатели, еще немного скучных процедурных моментов (напомню, однако, что именно виртуозно используя малозаметные процедурные тонкости, скромный начальник партийной канцелярии И.В.Сталин отправил в ад Великих Вождей Партии, а слова «Генеральный Секретарь» с тех пор пишутся с большой буквы). Что же это такое «Национальный Банковский Совет»? Его полномочия определены ст. 13 Закона о ЦБ. Кроме предложения о назначении проверки оный Совет назначает аудитора ЦБ, утверждает правила учета и отчетности а также определяет все вопросы материального обеспечения сотрудников ЦБ. Т.е контроль за деятельностью ЦБ незаметно переместился из парламента в этот самый Совет. Все, что может Госдума – назначить своих представителей в него.

И вновь – к процедуре. Дума назначает 3 (трех) представителей в Совет, еще двух направляет Совет Федерации – суммарно пять. А исполнительная власть 6 (шесть) - три Президент и три – Правительство. Последний член Совета – сам Председатель ЦБ. А теперь – внимание: Решение Совета принимаются большинством голосов присутствующих при кворуме в 7 (семь) человек. Перевожу с канцелярита на русский - мало того, что исполнительная власть владеет «контрольным пакетом» голосов в Национальном Банковском Совете, но даже само присутствие его членов, делегированных Думой, не требуется для принятия законных решения. У вас еще есть какие либо вопросы о «независимости» Банка России от исполнительной власти, равно как и возможности общества, даже в лице Госдумы, хоть как-то контролировать его деятельность?

Подведем итог длинных юридических штудий. В действующем законодательстве вместо предусмотренной Конституцией независимости Центрального банка РФ закреплена его бесконтрольность. Законных способов проконтролировать ЦБ со стороны общества нет. Т.е исполнительная власть способы контроля имеет, но и это контроль «приставленным к виску пистолетом» (Генпрокуратурой), применяемый по личному усмотрению Первого Лица.

 

Из жизни «тихого омута»

 

Таким образом, в системе государственной власти РФ существует орган, обладающий практически диктаторскими полномочиями в сфере экономики. По своим возможностям воздействия на жизнь общества он не уступает (а возможно и превосходит) все силовые структуры вместе взятые. При этом и сам этот орган, и его сотрудники, распоряжаются огромными финансовыми ресурсами. Однако каких либо законных способов контроля за его действиями со стороны общества не существует. Имя этого органа – Банк России. Более того - если необходимость контроля за милицией или ФСБ общество понимает и что-то пытается делать, о контроле за ЦБ РФ в последние годы просто забыли.

Конечно, и в этих условиях ЦБ может исключительно эффективно работать в интересах страны, а честные и неподкупные сотрудники банка в ходе «осуществления банковских и иных операций» радеют исключительно о его доходах. Нужна лишь самая малость – десант ангелов в руководство. Я вполне готов поверить, что все время существования РФ спецгруппа ангелов руководила деятельностью ЦБ. Однако в ходе ожесточенной политической борьбы в 1995-2000 году кое что о деятельности ангельского финансового спецназа все же выплыло наружу.

Не буду повторять все перипетии борьбы Счетной Палаты за саму возможность контролировать хозяйственную деятельность ЦБ (у Болдырева сие прекрасно описано). С моей точки зрения не очень важно, сколь законно руководители ЦБ устанавливали себе заплату. В конце концов, даже зарплата в и 10 и в 50 тыс. долларов в месяц для человека, ежедневно принимающего решения стоимостью сотни миллионов долларов, доход вполне умеренный. Хотя ожесточенность борьбы руководства ЦБ с возможностью даже такого контроля (достаточно вспомнить беспрецедентный в российской практике иск Счетной Палаты к ЦБ с требованием рассекретить ряд документов, так и не принесший результатов) осадок оставила.

Намного важнее другое – сколь эффективно сотрудники ЦБ выполняют свои основные функции. Здесь есть определенная специфика, требующая пояснений. В банковско – финансовой сфере существуют огромные возможности формально законного левого заработка.

Например – основным игроком на валютном рынке всегда был сам ЦБ. А в последние годы курс рубля определяется исключительно его операциями – все спекулянты мира вместе взятые не способны изменить курс хоть на копейку без его воли. Соответственно – знание уже сегодня о том, как именно ЦБ выступит завтра на торгах способно приносить заинтересованным лицам миллионы долларов ежедневно. На западе это называется «инсайд» и за его использование можно получить срок больше, чем за убийство. В российских законах на сегодняшний день нет даже такого понятия. И вы верите, что ни один сотрудник ЦБ никогда не подсказал знакомому банкиру, что именно будет завтра? Более того, после 1998 года по рынку ходили упорные слухи, что даже дефолт, хотя и в целом и неизбежный, принял столь катастрофическую форму только потому, что одному из игравших на валютной бирже (через подставных лиц, но Москва – город маленький) тогдашних руководителей ЦБ нужно было оттянуть ряд действий до начала августа, а иначе он терял большие по его меркам ( что-то около 1 – 2 млн ) деньги.

Но это все слухи. Зато Генпрокуратурой доподлинно установлено, что в период 1993 – 1998 года средства валютного резерва Российской Федерации были переданы в управление скромной оффшорной компании ФИМАКО, зарегистрированной на острове Джерси. Хотя уставный капитал этой компании составлял всего лишь 1000 долларов. ЦБ не побоялся доверить ей поуправлять примерно (из опубликованного письма Генпрокурора Скуратова точная цифра не ясна) 40 - 50 миллиардами долларов. В письме генпрокуратуры указано, что ФИМАКО исправно получала комиссионное вознаграждение. Это само по себе сумма немаленькая. Но много важнее другое – если действия ЦБ, хотя бы теоретически, могут быть детально расследованы правоохранительными органами России, то ФИМАКО им не подконтрольна. Какие либо претензии к ФИМАКО можно предъявить лишь по сохранности основных средств. А вот заработала она, условно, 3% годовых или там 15% - это ее дело. Ну не получилось заработать больше, это ж не преступление. А если где разница в 1-2% (от нескольких миллиардов долларов) и застряла - так их мало найти, надо еще и доказать умысел в операциях а не просто глупость. Хотя впоследствии ЦБ и объявил, что ФИМАКО всегда контролировалась Евробанком ( подконтрольным ЦБ)и потому риска не было, в данной истории есть еще пара пикантных подробностей. Во-первых, лишь 80 % Евробанка контролируется ЦБ а остальное принадлежит "российским компаниям и частным лицам" С какой радости частные акционеры Евробанка должны получать доходы от управления государственными валютными резервами России объяснения не получило. Впрочем недавно выплыл один любопытный факт – номинальные акционеры United Company Rusal, ныне владеющей основными алюминиевыми предприятиями России - те же самые, что и у ФИМАКО. Как говориться – бывают же в жизни случайные совпадения.

Была еще и интереснейшая сделка времен дефолта, когда ЦБ продал группе частных банков примерно 3,5 млрд долларов по додефолтному курсу ( примерно 6 руб за долл), для того, чтобы они продали его на свободном рынке и поддержали курс рубля. Однако каких-то значительных объемов долларов по такому курсу на рынке не появилось. Да и зачем, когда и по 25 руб покупали в драку. Впрочем даже по курсу 6 руб рассчитаться с ЦБ сочли нужным не все банки. Например «Империал» не рассчитался за 300 млн долларов.. Тяжелое материальное положение, знаете ли.. По каким критериям ЦБ выбирал банки для этой операции – осталось загадкой до сих пор. Геращенко наотрез отказался предоставить Думе и Счетной Плате информацию о выданных в то период кредитах. Ну а в случае с Империалом руководители ЦБ видимо просто забыли поглядеть даже в отчетность, засмотрелись на прекрасную рекламу. С кем не бывает?

А выдача стабилизационных Столичному и другим разорившимся впоследствии банкам, бурная, но абсолютно непрозрачная деятельность АРКО и т.д.. Каждая из этих историй заслуживает отдельного расследования.

Однако постоянно приходится слышать – все это в тяжелом ельцинском прошлом.

 

«Мне терять нечего. Так что скажу правду»

 

Утихли политические баталии. Отстроилась вертикаль власти, а Центробанк возглавил человек с правильным Ленинградским происхождением. После 2002 изменения в Законе о ЦБ более не дают не в меру любопытным депутатам совать нос в его дела. А тут и цены на нефть начали стремительно расти. Валютные резервы стали распухать с такой скоростью, что основной проблемой ЭрЭфии вдруг стало – куда бы еще запихнуть ненужные деньги. Впрочем для рядового обывателя также жить стало спокойней – курс рубля практически стоит на месте. Конечно, в банковской системе еще оставались отдельные недобросовестные банкиры, но честнейший и неподкупный профессионал Козлов преследовал их с энергией Великого Инквизитора. Если посмотреть прессу, то о ЦБ пишется только хорошее. Лепота.

И вот на таком фоне арестованный банкир Френкель заявляет – все это лишь мираж. Под вывеской ЦБ РФ орудует банда коррупционеров и вымогателей, проводящих многомиллиардные финансовые махинации и разрушающих российскую банковскую систему в угоду иностранному капиталу.

Поначалу руководство ЦБ предпочло их не замечать. Лишь Член НБС, Павел Медведев, сказал, что если Генпрокуратура начнет расследование в связи с публикацией этих писем, это будет просто смешно. «Второе письмо Алексея Френкеля такое же пустое, как и первое. Это жалкая и глупая попытка спастись от обвинений в убийстве первого зампреда ЦБ, — подчеркнул Павел Медведев. — На такие несерьезные обвинения реагировать нельзя, иначе у Генпрокуратуры не останется времени на реальные расследования».

Не будем обсуждать здесь моральный облик Френкеля, возможно он и правда жалкий глупец, а вылитые в прессе помои по поводу его личных сексуальных пристрастий окажутся достоверной информацией. ( хотя депутату Госдумы Медведеву не лишне помнить, что признать виновным человека в нашей стране может лишь суд). В своих письмах арестованный изложил достаточное количество фактов, поддающихся прямой проверке даже по открытым источникам.

В следующей части мы их рассмотрим по существу.

 

3. Банкиралиссимус.

 

В “письмах Френкеля” содержится целый ряд обвинений в адрес работников ЦБ — в коррупции при лицензировании банков, организации обналичивания и т.д Однако рассмотрение его высказываний “по существу” мы начнем с несколько иной темы: почему только Френкель решился публично высказать такие обвинения (при том, что в частных беседах банкиры приводят еще более шокирующие факты)?

После публикации “писем” защитники ЦБ, пылая благородным негодованием, возмущались: почему же Френкель, если он такой честный, не публиковал своих обвинений раньше? Значит, он всего лишь готовил инструмент шантажа. А когда его арестовали, — пустил в ход “в жалкой и глупой попытке спастись от обвинений в убийстве первого зампреда ЦБ” ((С) Член НБС П. Медведев).

Однако публикация столь неконкретного компромата “о коррупции” человеком, обвиненным в убийстве, как средства защиты имеет смысл только в одном случае, — если где-то находится куда более серьезные документы, убийственные для крайне высокопоставленных лиц. Тогда это предупреждение, что они тоже могут пойти в ход.

В принципе — наличие такого компромата исключать нельзя. В прессе прошла информация, что Френкель педантично фиксировал все переговоры о взятках на пленку. И уже найденное может быть лишь частью архива. Но даже в этом случае сам шантажист имеет куда больше шансов случайно получить “обострение совести”, приведшее к самоубийству, чем свободу. А уж в столь резонансном деле, находящемся на контроле первых лиц государства, подобный ход начисто исключает возможность “договориться по-тихому”. Так что есть смысл поискать иной мотив.

 

“Молчание ягнят”

 

Напомним, что кроме организации денежного обращения ЦБ РФ еще и регулирует деятельность коммерческих банков. Кратко напомним, что это означает. ЦБ выдает и отзывает лицензии на право занятия банковской деятельностью, принимает банки в систему страхования вкладов, а также согласует назначения в руководстве банков. Все правила лицензирования устанавливает сам ЦБ. При этом сами правила содержат крайне расплывчатые пункты, допускающие произвольное толкование.

Например, при получении лицензии кроме вполне однозначных требований (скажем, о наличии собственных средств для оплаты уставного капитала) есть и такой интересный документ, как “бизнес – план”. Ценность этого документа равна нулю — профессиональные “художники” нарисуют сколь угодно красивый план. Однако этот “бизнес-план” оценивает сам ЦБ — по собственным критериям. И имеет основания отказать, если этот план не понравится. Впрочем, и ряд других документов оценивается по весьма размытым критериям. На практике это уже давно привело к тому, что новые банки (в виде “пакета документов”) на свое имя регистрирует узкий круг профессионалов (на рынке считается, что они тесно связаны с ЦБ), а уж потом он перепродается желающим за весьма немаленькую сумму.

Далее банк развивается и ему нужно начинать работу с частными лицами —вступать в систему страхования вкладов. А там среди критериев есть такой исключительно интересный пункт — “мотивированное суждение” выносимое на основании показателей, оцениваемых работниками ЦБ. Каких либо однозначных критериев этой оценки не прописано даже в документах самого ЦБ, что открывает немалые возможности для произвола. Более того, имели место и уж совсем дикие случаи, как, например, с “Ист Бридж Банком”. Этому банку отказали в приеме в систему страхования. Руководство банка попыталось выяснить причины отказа и получило совершенно феерический результат. 19 июля с.г. в ходе рабочей встречи с руководством Банка первый заместитель Председателя Банка России Андрей Козлов официально признал, что к текущей деятельности АКБ “ИСТ БРИДЖ БАНК” (ЗАО) у регулятора нет каких-либо претензий, а не вступление в систему страхования вкладов явилось следствием стечения ряда необъяснимых обстоятельств. Вот и гадай, то ли у “высочайшего профессионала” правая рука не знает, что делает левая, то ли “мотивировка суждения” показалась слишком маленькой

Далее — по каким критериям ЦБ может отозвать лицензию (т.е. лишить бизнеса)? Большинство из них, конечно, вполне разумные, — если видно, что банк идет к банкротству, своевременный отзыв лицензии способен спасти хотя бы часть средств его клиентов. Однако можно посмотреть приказы об отзыве лицензий на сайте ЦБ. Практически во всех первым пунктом идет — неоднократное неисполнение требований закона 115 о противодействии легализации преступных доходов. При этом чаще всего фигурирует “несвоевременное или неполное” информирование. Однако в ныне существующей практике под эти критерии попадают и обычные технические ошибки (так называемая “отбраковка”), неизбежные в работе любого банка. А, учитывая, что 2 — это уже “неоднократно”, основания для отзыва лицензии при желании можно найти всегда. (Впрочем – можно и ограничиться предупреждением.) К руководству страны уже обращались с просьбой хоть как-то упорядочить критерии применения этого закона, и ввести четкое разграничение технических ошибок и его реального неисполнения, но пока изменений нет. (Кстати, по сообщению президента ММВА Алексея Мамонтова, автором большей части текста этого письма является Френкель.)

Защитники ЦБ могут сказать: но ведь ст. 21 Закона о банках предусмотрена возможность обжалования действий ЦБ в суде или арбитражном суде. Все правильно, но с одной маленькой деталью — одновременно с отзывом лицензии ЦБ назначает в банк временную администрацию. И уже эта администрация представляет интересы банка, в том числе и в суде. Попросту говоря, — судится с ЦБ должны сотрудники ЦБ, им же и назначенные. У вас есть сомнения в результате такого судебного разбирательства? Эта шизофреническая ситуацию вызывает неудовольствие даже у судей, но пока изменений в законе нет.

Впрочем, акционеры ВИП-банка пытались судиться с ЦБ, оспаривая отзыв лицензии. Так даже суд не смог получить протокол заседания комитета банковского надзора, на котором принималось решение об отзыве у банка лицензии. Этот протокол, по сути, единственный документ, из которого можно узнать мотивы решения. Представитель Банка России в ответ сообщил, что в суд дважды была представлена выписка из протокола, касающаяся вопроса о ВИП-банке. "Что можно понять из выписки, в которой есть только резолютивная часть?" — задал вопрос один из судей. "Решение принято полномочным коллегиальным органом в надлежащем порядке, а выписка заверена секретарем комитета банковского надзора", — ответил юрист ЦБ. Впрочем, куда уж скромному ВИП-банку, если могущественная Счетная палата не смогла добиться даже через суд рассекречивания собственного акта проверки ЦБ.

Все это можно просуммировать кратко — ЦБ имеет ничем не ограниченные возможности творить произвол по отношению к коммерческим банкам. Крупные банки еще имеют возможность противодействия произволу лоббистско – политическим способами, ну а мелким и средним остается только смиренно умолять Банкиралиссимусов смилостивиться.

Но и это еще не все. В руках у ЦБ есть еще одно страшное оружие против недовольных — запрет на профессию. Напомним, что в соответствии с Законом о банках ЦБ “согласовывает” (в переводе с бюрократического — разрешает) назначение конкретных лиц в руководство банка. Естественно, что человек должен иметь и квалификацию, и опыт работы, прежде чем его допустят к управлению банком. Но среди предусмотренных ст. 16 оснований для отказа присутствует и “несоответствие деловой репутации указанных кандидатов требованиям, установленным федеральными законами и принимаемыми в соответствии с ними нормативными актами Банка России”. По широте предоставляемых возможностей этот пункт сравним разве что с “вынесением мотивированого суждения”. Согласитесь, слова Козлова в адрес Френкеля: “Я не дам этому человеку не только работать в банковском сообществе, но и жить в России”, — в таком контексте звучат как приговор.

Подведем итог. Представьте, что у человека есть престижная и доходная должность, — возможно, и доля в банковском бизнесе. Чтобы сделать в этой сфере карьеру, нужно потратить много времени и сил. Более того, кроме всех внешних атрибутов успеха, банковский бизнес — это еще и невероятно интересная сфера деятельности.

Но при этом есть могущественнейшая государственная организация, способная в любой момент по своему произволу не просто уничтожить его бизнес, разорить, но и вышвырнуть навсегда из любимой профессии. Каких либо способов защиты от этого произвола нет. Закрыт и крайний выход, возможный скажем для ученых — эмиграция. Это хорошего инженера или ученого охотно возьмут на работу где-нибудь в США, что бы по его поводу ни кричали вслед из Академии Наук. Для русского банкира в западной банковской системе места нет (кроме как в департаменте “по работе с Россией”). Да к тому человеческие качества, необходимые для успеха в банковском деле (осторожность, бесконфликтность и т.д.) просто противоположны тем, которые должен иметь бесстрашный борец с государственной машиной.

Кто из банкиров в такой ситуации осмелится что-то сказать вслух? Только тот, кому уже нечего больше терять. Физическое лицо гражданин Френкель жив, и дай Бог ему долгих лет. Даже если он окажется виновным в убийстве, — пусть, отбыв наказание, благополучно выйдет на свободу. Но даже если гражданин Френкель окажется невиновным и выйдет на свободу, в банках ему не работать. БАНКИР Френкель уже мертв. И лишь мертвый человек оказался способен выдвинуть обвинения против работников ЦБ.

 

И в заключение

 

В “письмах Френкеля” выдвинуты весьма серьезные обвинения в адрес отдельных работников ЦБ РФ. Безусловно, они должны стать поводом для самого тщательного расследования правоохранительными органами. Более того, руководству ЦБ следовало бы всемерно способствовать этому процессу, чтобы действия отдельных недобросовестных лиц не бросали тень на честных профессионалов, работающих в системе ЦБ.

Но еще важнее — изменить законы, делающие возможными подобные события. В конце концов, — многократные системы взаимного контроля правоохранительных органов, спецслужб и других силовых ведомств выстраиваются не потому, что мы считаем всех их сотрудников потенциальными диктаторами. Если какую-то опасную возможность можно просто предотвратить, убрав условия ее возникновения, это должно быть сделано. Вся история России учит этому.

 

АПН, 14.02.07; 20.02.07; 26.02.07