А. Н. Савельев. Многолетняя "борьба за мир" шла под сенью ядерного щита. Она привела общество в состояние расслабленности. Между тем, возможность нового передела мира не только сохраняется, она реализуется. Новые методы просто обходят ядерный щит стороной, используя средства информационной войны, перерождение международных миротворческих и финансовых организаций.

Передел мира маскируют под локальные конфликты. Но многолетнюю войну НАТО против Югославии вряд ли можно считать локальным событием. Систематическое добивание Сербии с целью утверждения на Балканах марионеточных режимов зависимых и маломощных государств, превращение Албании в бандитский анклав – явные признаки целенаправленного действия.

Наглое вмешательство в избирательный процесс в Югославии со стороны США, Великобритании и Франции раскрывает "обслугу" этой стратегии. “Левые” правительства Европы, аплодируя “Буре в пустыне”, развязывая войну в Югославии, пособничая чеченским бандитам, выступают именно как марионетки. Вероятно, и беспорядки “антиглобалистов” не случайны: тысячи иностранцев вряд ли смогли бы организованно съехаться в Прагу или Сиэтл для погрома сессий МВФ и Всемирного банка. Глобализаторам нужны именно такие противники – хулиганы из экстремистских организаций, не вызывающие симпатий ни у одного национального правительства.

Думается, что и экологические кампании с ядерной энергетикой и глобальным потеплением – инструмент передела мира. Руками экологистов наносят удар по странам, экономика и оборона которых без ядерных технологий нежизнеспособны, а глобальное потепление просто выгодно. Именно под экологические движения маскировалось значительное количество антигосударственных сил и подрывных организаций в перестроечном СССР.

Среди других методов, применяемых против России ее расчленителями, прямое вмешательство в наши дела. Это – финансирование оппозиционных сил (начиная с завоза в Москву из Прибалтики и Польши в конце 80-х газет “Оппозиция” и "Солидарность" и кончая нынешними грантами для “правозащитников” и финансированием избирательных кампаний “демократов”); подготовка оппозиционных деятелей (вспомним их стажировки за рубежом, а также прибалтийский экспорт в Чечню Дудаева); обработка членов государственного руководства (характерна личностная трансформация А. Яковлева и того же Ельцина после приобщения к прелестям “прогрессивного человечества”).

В общественное сознание внедряют формулу об объективной обусловленности разрушения СССР и возможности раздела России “титульными” нациями. Несколько лет СМИ интенсивно насаждают самое превратное представление о мире. В их арсенале: тезис о необходимости “отпустить Чечню”; довод о возможности продать Курилы Японии, чтобы жить припеваючи; выдумка о складывании неких "татарстанской", "башкортостанской", "казахстанской" нациях; принцип равенства прав народов (вместо равенства прав граждан); выдумки о прелестях жизни в малых государствах (мол, если от России отвалится периферия – будем жить как в Швеции); живописания российской армии как источника всех бед в “горячих точках” и многое другое. Явно или скрыто утверждается, что “истина выше Родины”, а значит, ради торжества истины Россию можно и даже нужно расчленить, а ее историю и культуру забыть как страшный сон, пугавший симпатичных бюргеров европейского полуострова и вставших на их защиту американских суперменов.

Обеспечение целостности и самобытности нашей страны становится главным вопросом. Если о задаче расчленения России не всегда говорят открыто, то лишь из-за невыгодности излишней откровенности. Пример Югославии показывает наше не столь уж отдаленное будущее, если Россия будет поддаваться “технологической” обработке, которая ведется против нее, практически не встречая сопротивления.

Е. Ю. Гуськова. На Югославии отрабатывают методы управления миром из одного центра. Балканы стали кровавыми подмостками для демонстрации силового решения проблем, апробации законов силы, обоснования права ее применять без санкции ООН. Речь идет о разрушении международного права. НАТО проводит тест на агрессию, выявляющий реакцию международных институтов и отдельных государства (в частности России). Какова же методика передела мира, проявленная на Балканах?

Выбрав жертву, начинают, как правило, с построения “народной озабоченности” какой-либо проблемой внутри страны. Затем обрабатывают общественное сознание картинами нарушений прав человека, наличием неких гуманитарных проблем и, наконец, путем формирования “образа виновного”. Этот образ пытаются насадить и у нас, стараясь переложить исключительно на Кремль и русских вину за межэтнические конфликты. Сербы на это попались, и теперь их изображают как главных виновников всего, что происходило в Югославии.

Информационная обработка массового сознания предполагает использование демократической фразеологии. В оправдание любой политической акции приводят доводы о попрании демократии, ставшие повсеместным штампом. Мы практически не обращаем внимания на методы усыпления бдительности разными благонамеренными заявлениями, которые потом откровенно игнорируют. В 1991 году международные организации и внешнеполитические ведомства многих стран заявляли о необходимости сохранения целостности СФРЮ, о чем говорилось в резолюции ООН №1244. Затем буквально за одну ночь тактика изменилась, и все действия Запада направлялись на расчленение Югославии.

Чтобы обострить ситуацию, предлагают гуманитарную помощь, а за нею и проникновение в страну под видом гуманитарных организаций, вроде “Врачи без границ”, Красного Креста и других, спецслужб. Во время бомбардировок в марте 1999 политики и руководители НАТО заявляли: “К сожалению, мы не можем сразу знать о результатах наших бомбардировок, потому что югославская сторона запретила присутствовать на своей территории даже гуманитарным организациям”. Совсем не случайно вместе с осуждением действий российских войск в Чечне вдруг Запад предложил Москве гуманитарную помощь, гуманитарные конвои.

После того как гуманитарные организации внедрены, идет навязывание наблюдателей для контроля над какой-нибудь проблемой. Инициируют целую систему бумаготворчества и взаимозависимых постановлений и соглашений. Участников конфликта загоняют в тупик. Известное соглашение Холбрук-Милошевич, например, использовали для того, чтобы обрушивать поток обвинений на сербов, не предъявляя аналогичных претензий боснийцам. Югославы поначалу верили в объективность международных организаций и говорили: “Правду не надо отстаивать, не надо доказывать”. В ответ против них применили тезис о “равной ответственности сторон в конфликте”, который был реализован лишь против сербов и в противоречии с его буквальным содержанием.

Во внутренние дела государства вмешаются, используя формулировки, допускающие разное толкование. В резолюциях Совета Безопасности ООН такого рода формулировок, которые можно было трактовать в зависимости от ситуации, великое множество. И здесь огромнейшая вина русской дипломатии, которая на Балканах проиграла все.

Принципиально изменилась система международных отношений и роль международных организаций. При сомнениях в проведении нужного НАТО решения в Совета Безопасности (Китай или Россия могут наложить вето), его оформляют как рабочий документ Секретариата ООН в обход СБ или же через другие организации. Например, с предложениями о санкциях выступают ЕС или Совет Европы.

Для реализации политического сценария не брезгуют провокациями. Например, цинично используют гибель мирных жителей. Помните, был устроен взрыв в Сараево в 1992 году, потом два взрыва на одном и том же рынке в 1994 и 1995. Такой же взрыв был в Грозном, а затем дважды во Владикавказе. И сразу голословные обвинения: в Югославии – сербов, в России – российских спецслужб. Когда же находят истинных виновников, хорватов или чеченцев, это уже никого не интересует.

Информационный повод – мнимая “гуманитарная катастрофа” с беженцами. У нас его также применяли осенью 1999 г.. Затем идет в ход риторика, связанная с якобы нарушениями прав человека, негуманным отношением с "пленными", с необходимостью защиты миротворцев, наконец - ссылки на “недемократическое поведение руководства”.

Применяют также концепцию “принуждения к миру” - экономическое, политическое, дипломатическое, военное давление. Предъявление ультиматумов и невыполнимых условий под угрозой применения военной силы. Сторону, подвергаемую давлению, тут же обвиняют в блокировании переговоров. Наиболее отчетливо это проявилось в действиях Контактной группы, когда стали делить Боснию и Герцеговину на сербскую и "мусульманско"-хорватскую части. В самый последний момент НАТО отказалось от проекта только в связи с тем, что сербы могли с ним согласиться.

Отсюда становится более ясной и ситуация с прошедшими выборами. Несмотря на то, что Коштуница побеждал во втором туре, его подтолкнули к организации акций гражданского неповиновения. Следовательно, при утверждении во главе Югославии его легитимность останется под вопросом. Поскольку Коштуница вовсе не является проводником воли Запада, скорее всего, он не останется надолго у власти.

И. Р. Шафаревич. То, что мы видим на Западе – почти идеальная реализация концепции Шпенглера о развитии цивилизации, когда все ее формы находятся в состоянии упадка. Высокое творчество осталось далеко в прошлом, а развитие сохраняется только в области техники и в политике, которая рассматривается только как процесс завоевания более слабых. Последнее отличает современную Европу от ее же героического периода, когда войны велись с более сильными и победы достигались за счет силы духа.

По-видимому, Запад переживает последний рывок в развитии. Воспринимается это зачастую как деятельность каких-то спецслужб, агентов влияния, средств информации и т.д. Но это не тот масштаб, которым можно объяснить происходящее. В таком масштабе непонятно, почему агенты влияния Запада оказались сильнее, чем аналогичные агенты СССР, действовавшие на Западе? Ведь насколько сильны были советские спецслужбы, чтобы в СССР доставлялись атомные секреты, насколько сильна была идеология, что “левые” движения были на подъеме и направлялись Кремлем. Казалось, что перевес был на стороне СССР. Значит, крушение страны было обусловлено все-таки внутренними факторами.

События в Югославии, как мне кажется, есть уже результат того, что произошло в России. Сербы – героический народ, готовый даже на самоубийственное сопротивление. Но позиция спартанцев, погибших в Фермопилах, предполагает надежду, что жертва небессмысленна и будет востребована потомками. Это ощущение было в 1941 г., и колоссальные потери были понесены в связи с надеждой, что Советский Союз освободит Югославию. Сейчас этой надежды там нет.

Есть ли какие-то перспективы на изменение нашего положения? Нельзя сказать, что их нет. Если вспомнить обстановку 10-летней давности, потоп ненависти к историческому прошлому России, к государству, к “имперским амбициям”, к патриотизму, то сегодня весь он исчез. Все стали патриотами. В президентском послании дело дошло до обсуждения демографических проблем, которые даже оппозиция не решалась поставить во главу угла как предопределяющие наше будущее.

Драматизм ситуации в том, что одновременно происходят страшные потери – мы теряем свой народ по миллиону в год, мы утратили Крым, потеряли Балканы, произошел передел собственности, за который в иных случаях велись мировые войны и т.д. Какой процесс идет быстрее – это вопрос алгебры современной политики.

Д. Л. Сапрыкин. В ходе Югославской войны появилось сообщение английских информационных агентств о применении “И-бомбы”, которая якобы безвредна для человека, но уничтожает технику, сжигая электронные и электрические схемы. Скорее всего, здесь имеет место выдумка в противовес нейтронной бомбе. Но само введение этого мифического сюжета связано с последовательно проводимой концепцией войны без жертв. В военной стратегии США отражены варианты именно такой войны с преобладанием космических и авиационных сил, точечного оружия. Задача состоит в том, чтобы цели войны были достигнуты, но никто не погиб. Якобы возможна война, которая не убивает.

Второй сюжет – три плененных в Югославии американца, по поводу которых вся мировая общественность сильно беспокоилась, причитая, что с ними плохо обращаются. Поскольку ведется война без жертв, уничтожаются только технические объекты (если и попадаем в дома и автобусы, то это случайные ошибки или даже инсценировки самих югославов!), то бить захваченных американских десантников некрасиво, дико, не по правилам.

Идея войны без потерь противоречит осмыслению феномена войны, смысла политики и даже человеческой жизни, разработанному в традиционных культурах. Вопреки этому пониманию принципиально отвергается сама смерть – ее предпочитают не замечать. Утверждается новый образ человека, который не помнит о своей смерти. Американец бессмертен, его нельзя убивать. Даже минимальное посягательство на свободу его действий является чудовищным преступлением.

Забвение смерти наступает, несмотря на то, что неотъемлемым элементов массовой культуры является именно смерть. Ее оттесняют в игровое пространство, создавая вымысел о бессмертном американце. Для России внедряют сходную идею – павший в Чечне или на подлодке “Курск” солдат не герой, исполнивший свой долг, а жертва неверной политики власти.

Мифология бессмертной войны лжива еще и потому, что из-за разрушения экономических объектов люди гибнут не от бомб, а от голода, от отключения электричества в хирургической клинике и т.д.

И. Р. Шафаревич. У современного человека западного типа произошло элиминирование смерти, отказ ее понимать. Он не может признать ее, найти со смертью общий язык. Смерть рассматривается как какой-то совершенно иррациональный, пугающий фактор. Современная война именно поэтому связана с надеждой на бессмертие, надеждой изобрести такие технические условия, которые исключают смерть. Но война – всегда смерть. Вспомним, что в начале войны Сталин призвал к партизанской войне, несмотря на запрет Гаагской конвенции. Она предполагала ведение войны между людьми в мундирах по определенным правилам. Человек, пойманный с оружием, но без мундира, подлежит расстрелу. Тогда призыв Сталина не вызвал возмущения, да и французское Сопротивление не считалось преступным. И сегодня против партизанской войны никто не выступает.

Американцы, которые сбрасывали бомбы на города, электростанции, мосты – конечно же преступники. Если бы Милошевич пошел на публичный расстрел захваченных военных преступников, может быть американцы иначе восприняли эту войну, натолкнувшись на партизанское сопротивление, на повышение планки жертвенности в этой войне.

С.П. Пыхтин. Такого рода сюжет имел место в Иракской войне, когда захваченные американские солдаты были казнены перед объективами их же собственных телекамер, транслирующих текущую информацию в прямом эфире (подобно трансляциям CNN из Москвы в 1993). Шоковая реакция во многом была причиной прекращения “Бури в пустыне”. Сербы почему-то не применили тактику диверсионных действий против стоящих вблизи границ натовских войск. Гибель американских солдат, скорее всего, вынудила бы США прекратить бомбардировки.

Д. Л. Сапрыкин. Возможно, сербы отстаивали какие-то более высокие ценности. Например, идею милости. Когда отпустили плененных американских солдат, это был жест великодушия. Они показали себя выше американцев. Хотя средствами информации все это выхолащивалось, но именно на таких основаниях и может возникать контр-стратегия. Вспомним, что Николай II отменял важнейшие государственные дела, чтобы рассматривать прошения о помиловании.

А. Н. Савельев. Помилование имеет смысл, когда есть казнь. Если в России будут миловать, как сейчас, если будут оставлять жизнь изуверам и пожизненно их перевоспитывать, то это только развяжет уголовные нравы.

С. Лурье. Мне довелось наблюдать бескровную войну в Армении и Карабахе. Она делала из людей марионеток, создавая территории прострации, повальной депрессии. В марте 1991 референдум о судьбе СССР в Армении не поводился, но в опросе 80-90% высказалось за Советский Союз. Их и не опубликовали. К осени подготовили общественное мнение – то Армению бомбили какие-то неизвестные самолеты, то в Ереване правительство использовало похоронные ритуалы, провозя гробы через центр города, то в телевизионных новостях говорили о желании армян отделиться от России и об отказе властей Армении присутствовать на переговорах в Ново-Огарево. При этом постоянно подчеркивалось, что каждый “хороший народ” должен жаждать независимости и только такой народ может снискать любовь России. Постепенно было сформировано мнение: если Россия хочет от нас отделиться, мы не можем ее удержать насильно и должны за это голосовать. Люди проголосовать за выход страны из государства, которое было для них единственным гарантом безопасности. Референдум о суверенитете проходил под музыку и в условиях изобилия фруктов – “чтоб легче прошло”.

Затем последовала зима без электричества. Шок полной темноты сводил с ума. Электричество в любой момент времени могло включаться и вырвать людей из постели, чтобы бежать на кухню или к раковине. Уйти из дома, значить пропустить включение света. Ритм жизни был полностью сбит, люди превращались в ходячие тени.

А. Н. Савельев. Отключения электричества в России тоже начинаются. Причем, в сочетании с продажей электроэнергии за рубеж. Значит Чубайс продолжает эксперимент Тер-Петросяна. Помнится, и в 1990 г. в Москву привозили гуманитарную помощь в виде крошечных баночек с фаршем. Их выдавали по одной штуке, хотя сносный обед должен был бы состоять из дюжины таких баночек. Потом был известный табачный кризис. При огромных мощностях табачной продукции невероятные закупки курева за рубежом. Тоже эксперимент.

Мы стоим перед проблемой, возникшей в ХХ веке – как сокрушить противника, не уничтожая его. Перед этой проблемой в 1915 году стоял германский Генеральный штаб: западный фронт тогда рушился, и на восточном тоже не было для немцев позитивных перемен. Огромный том немецкого историка Фишера “Военные цели Германии” говорит, что выстоять против Антанты можно было, используя против врага принцип национального самоопределения. Шаг за шагом создавалась система сокрушения Российской Империи. Работали специальные отделы по Украине, Закавказью, Прибалтике. Это материал до сих пор не изучен в нашей исторической науке. Вспомним, что Константин Гамсахурдия был завербован для участия в подготовленном в Германии грузинском правительстве. Поэтому ясно, откуда возник его сын Звиад. Если касаться Украины, то она была независимой только в те полгода, когда ее оккупировали немцы. Мы должны помнить об этом опыте.

В ответ Антанта тоже стала пользоваться принципом национального самоопределения. Смысл декларации президента Вильсона заключался в пункте, посвященном Австро-Венгрии, где говорится об этом принципе. Вместе с тем п. 6 говорил о необходимости единства и неделимости России - тогдашнего союзника США.

И за последние десять лет многое изменилось. Ведь мировое сообщество прежде боролось против Биафры, помогая Нигерии, оно помогало Конго сражаться с Катангой. Теперь возникло нечто новое. Эритрея вдруг оказалась независимым от Эфиопии государством, поскольку Эритрея, якобы, выделилась из Италии. А вот о завоевании Эфиопии Италией в 1935 году можно забыть. Если такого рода установки получат развитие в Африке, то развал пойдет в десятках государств. То же касается и Китая, в составе которого Тайвань, Тибет и Синьцзян. Все колоссальное здание представительства Тибета в Лондоне увешано фотографиями “угнетенных тибетцев”.

Кстати, идею парада суверенитетов высказал первым не Ельцин, а Горбачев. Будучи президентом СССР, он пригласил к себе лидеров автономных республик и округов, заявив, что они тоже являются субъектами Союза. Ельцин просто успешнее разыграл эту карту.

Если говорить о Югославии, то трагедия началась, когда Горбачев в 1989 г. позволил немцам объединиться. Путь к этому объединению не был простым. Когда Горбачев подписал с Колем декларацию о присоединении пяти восточных земель к ФРГ, это вызвало сильное сопротивление Запада. Дважды прилетал в Москву Миттеран, другие лидеры. А через полгода принцип национального самоопределения был использован немцами, чтобы сокрушить государство, созданное в противовес Германии западными союзниками - Югославию. Бонн признал Словению и Хорватию, что и послужило началом конца суверенной страны.

Принцип национального самоопределения - в наше время самый революционный. Один ведущих аналитиков ЦРУ писал, что целью США в XXI веке является создание 200-300 новых государств. Называют даже цифру до 10.000 государств. Стало быть, даже несколько деревень имеют право на суверенитет. Желает ли человечество жить в условиях перманентной гражданской войны с использованием средств массового уничтожения? Когда мы определяем отношение России к грозящим ей опасностям, то почему-то уходим от этой проблемы. Чем занимается Институт этнологии и этнографии РАН? Гимнами самоопределению и собиранием песен и вышивок. Кончается же все "калашниковым".

Если нации имеют право на самоопределение, то ничто не остановит отделение от России Татарстана или Башкортостана. Мы это увидим завтра, если суверенитетам не будет положен предел. Но в иной политике мы могли бы найти множество союзников – например, Испанию. Англичане тревожно спрашивали меня, как в России относятся к появлению у Шотландии парламента? Это тоже потенциальные союзники.

Что нового возникло в результате югославского кризиса в прошлом году? Выработано понятие “гуманитарная интервенция”. Под ее бомбежками в Сербии погибло минимум полторы тысячи человек. Помню Югославию цветущей страной. Там была редкая демократия. Я видел на одной площади православный храм и мечеть. Более 6% людей уже называли себя югославами, а не сербами или хорватами. И вот страну разорвали принципом национального самоопределения, “гуманитарной” интервенцией.

Интервенция в суверенную страну не может быть бескровной. Поэтому, если понятие “гуманитарная интервенция” станет рычагом помощи Запада национальному самоопределению, мы обречены. Все остальное кажется малозначимым ввиду того, что главенство такого принципа означает конец России. Этот принцип – название нашей погибели.

Е. Холмогоров. Вспомним повод для развязывания войны в Югославии. Дело не только в том, что американцы хотели показать свою силу миру. Война разгорелась, потому что огромную часть сербской земли, колыбель сербской цивилизации решено было отдать на растерзание некоей общности, которую трудно назвать иначе, нежели ордой варваров. Албанцев нельзя назвать народом, поскольку данное определение предполагает известный уровень культуры и действие социальных ограничителей. Кстати, восприятие албанца в Европе становится аналогом русского восприятия чеченца или талиба - как иррациональной разрушительной силы.

Современность достигла такого уровня деградации, который отсутствовал еще столетие назад. Карта мира прошлого была плотно раскрашена спокойными тонами, означающими, что большая часть пространства находится под контролем мировых цивилизаций, под суверенитетом государств, способных изживать варварство. После второй мировой войны деколонизация, инициированная США, привела к разрастанию территорий, выведенных из цивилизационного пространства. Процесс отваливания от шахматной доски мировой геополитики одной клетки за другой пошел по нарастающей. Кажется, уже надо готовиться к такому же концу современной цивилизации, каким стал конец классической античности. Поэтому от любого государства, желающего выжить, XXI век потребует чрезвычайно жестких мер, к которым они еще не готовы.

Россия оказывается сегодня уже не перед опасностью вторжения Запада, а перед обнаглевшей варварской ордой, которой заказана хаотизация нашей страны. Стоит вспомнить, как в прошлом веке Российской Империи пришлось подавлять черкесскую партизанщину, заказанную Лондоном и Стамбулом – вплоть до массовой высылки мятежников за пределы государства. Вынужденная жестокость, настолько же справедливая и необходимая, настолько же и трагичная.

Увы, подобного рода решения даже не приходят в голову тем, кто обязан стоять на страже интересов России. Из возможных инструментов современной политической элиты они исчезли. Мы лишены важного набора средств сопротивления варварской стихии. Даже ввиду очевидности их применения против нас, против Югославии, против других цивилизационных центров.

С. П. Пыхтин. На сегодня разрушены три мифа, существовавшие в русском обществе, которое называли советским. О том, что вторая мировая война есть последняя война за передел мира. О мирном сосуществовании как доктрине, приемлемой для человечества. Якобы международные институты, вроде ООН, способны обеспечить мирное сосуществование и они будут к этому стремиться. Об окончательно сложившемся балансе сил, возникшем после 1945 года.

В действительности периодический передел мира – объективная закономерность, противостоящая губительной социальной энтропии. Без борьбы за передел мира человечество существовать не может. Очередной всплеск пассионарности и расчет на успех неизбежно приводят к такой борьбе. В ней России сейчас уготована роль жертвы; Югославия – лишь прелюдия. Ведь мы не сопротивляемся навязыванию такой судьбы, по крайней мере, в течение последних 15-20 лет. А ведь последние десятилетия существования СССР предупреждали, что мир изменился. События в Чехословакии в 1968, потом в Афганистане и в Польше не оставляли сомнений, что новый передел начался. “Холодная война” была лишь стадией противоборства, за которой последовали уже видимые изменения политической карты.

Являясь не только мировой державой, но и цивилизацией, Россия всегда была субъектом борьбы за мировое господство. Но сегодня русское историческое пространство под угрозой передела не в нашу пользу. Запад ставит под контроль не только порушенную (с целью обеспечения внешней управляемости) Украину, не только фактически марионеточную Прибалтику, но и Сибирь с ее энергетическими ресурсами. Когда-то недвижный Китай просыпается и стабильных границ вокруг него в XXI веке не будет. Политическое пространство Казахстана - территория без мускулов, одно из “белых пятен”, которое дразнит Пекин и будет его провоцировать.

Почему мы оказались не готовы к борьбе за достойное место в новом геополитическом раскладе? Назовем некоторые причины, ставшие факторами нашего разложения и бессилия.

Беспрецедентная бездуховность, ослабленность воли и энергии, обезбоживание и атеизм, убивающие жизнеспособные импульсы в национальном организме. Народ смогли деморализовать одни только бредовые слухи о том, что завтра может не быть хлеба (вспомним хотя бы Москву конца 80-х - начала 90-х). В Югославии в центре внимания, по сути, политические пустяки, но сербы совершенно бесчувственны к разрушению национальных святынь или посягательств на целостность государства. То же наблюдается и в России. Стране навязан демобилизующий пацифизм, "борьба за мир" под провокационные вопли о “мальчиках”, гибнущих в Афганистане и Чечне. В мужчине не видят воина, в гибели солдата – подвиг и славу.

Идеология интернационализма, денационализирующая все социальные “этажи”. Несколько поколений воспитывалось не только на признании абсурдного и опасного "права" народов России на самоопределение, но и на идеях борьбы с "русским великодержавным шовинизмом", логично модифицированным теперь в воинствующий космополитизм и русофобию, которые отрицают необходимость борьбы за существование русской нации и российской государственности. Более того, "национальным территориям" предоставлена возможность воспитывать молодежь в ненависти к русской культуре (вспомним события 80-х в Якутске и Алма-Ате). Из кого, как не из молодежи, набирают банды в Чечне или в Косове?

Этно-политический федерализм в государственной организации. Еще Карамзин говорил, что губерния – это Россия в миниатюре. Но уже при Александре I в государственном устройстве возникли федералистские элементы. По какому-то непостижимому замыслу отдельные русские территории - Прибалтика, Бессарабия, Финляндия - регулировались особым правом, хотя там не было никакой связи с прежней государственностью (как в Польше или в Бухаре). Румынские законы в Бессарабии, свои конституция, валюта и парламент в Финляндии – для чего? Это был "стрихнин", подтачивающий государственность, дважды в XX веке показавший, что его применение разрушает страну. Именно в связи с практикой федерализма демографический потенциал великорусского центра подавлялся в угоду периферии, и мы получили в виде Российской Федерации государство, в котором заложен механизм самоликвидации.

Наконец, использование технологий демократии, когда нет демоса, класса активных граждан. При всеобщем, равном, прямом голосовании народ не в силах нести бремя источника власти, поскольку демос замещен охлосом. Последние выборы в Югославии показывают, как он становится игрушкой в руках враждебных сил. И происходит самоуничтожение одного из славянских народов. Сама власть устраивает эти “пляски смерти”, предоставляя населению возможность быть чернью. То же самое происходит в нашей стране - к голосованию допущены те, кто не понимает сути гражданского действия, поступая под влиянием быстро проходящих настроений, а их создают те, кто управляет ТВ.

Таким образом, многообразие технологий, применяемых в борьбе за передел мира вопреки нашим национальным интересам, имеет источники не только вне, но и в самой России. Что может быть названо главной проблемой ее выживания в XXI веке? В преодолении, чего бы это ни стоило, депрессии национального самосознания. Советское общество погибло, никакого другого общества ему на смену не пришло. Но время не ждет. Поэтому единственным институтом, который может созидательно организовать нацию, является государственная власть. Только она может мобилизовать население на спасение страны, а в будущем – на реванш, возврат всего утраченного. Если власть откажется от своей обреченной пассивности, передел мира не будет катастрофой России.