Журнал «Золотой Лев» № 138-139 - издание русской
консервативной мысли
Ю.Ю. Болдырев
Анализ
текущих событий
Спасёт ли
лицемерие?
Первые две
недели нового года ознаменованы несколькими событиями, к 
которым стоит
отнестись внимательно.
НЕСМОТРЯ на ряд
кризисных явлений в мировой экономике, для нас внешнеэкономическая конъюнктура
остаётся благоприятной. Золотовалютные и стабилизационные резервы страны
превысили все мыслимые пределы. Курс власти только что всенародно поддержан, и,
казалось бы, полная политическая стабильность достигнута. Вроде живи и радуйся.
Но откуда же тогда массовые выступления протеста в столице Дагестана? Тепло и
электричество в мороз отключают? Но разве право совокупной власти (а разделять
нашу госвласть и управляемые ею корпорации оснований
нет) отключать всё, что угодно, равно как и не вкладывать средства в свою
промышленность и электроэнергетику, не было только что поддержано на выборах?
И всё бы ничего, и замерзающих жителей Махачкалы можно было
бы игнорировать, если бы не инициатива, получившая своё развитие в соседней
Ингушетии. В этой республике, где, по официальным данным, явка избирателей на
думские выборы и поддержка на них «стабильности» приблизились к ста процентам,
некие активисты стали опрашивать граждан по вопросу, принимали ли они на самом
деле участие в выборах. И, по поступившей информации, свои подписи в
подтверждение неучастия в голосовании поставили уже… более половины от всех
избирателей республики. Подобного развития событий архитекторы «стабильности»,
похоже, не ожидали.
Очевидно, что исходным источником возникшей для власти
проблемы явилось её же стремление получить на выборах не просто результат, но суперрезультат. Ведь если бы официальная явка на выборы в
кавказских республиках и поддержка на выборах партии власти составила не
мифические почти сто процентов, а лишь процентов 60–65, это был бы результат
тоже убедительный, но не вызывающий столь жгучего желания и лёгкого способа доказать,
что он сфальсифицирован. Теперь же ситуация – как в домино: тронь в одном месте
– и посыплется всё…
Понятно, прежде всего власть будет пытаться не допустить
публичного судебного разбирательства. Но прямо отказать в рассмотрении иска
тоже нелегко, значит, его будут стараться всячески затягивать как минимум до
предстоящих президентских выборов. Но, с другой стороны, пойти на следующие
выборы с таким назревшим нарывом – тоже риск. Не исключено, что его попытаются
«вскрыть» упреждающе. Как?
Другой вариант – суд «скорый и справедливый». Обработать
какую-то часть подписавшихся и заставить их на суде отказаться от своей подписи
большого труда, может быть, и не составит. Именно по их искам может состояться
упреждающий судебный процесс, в ходе которого истинная подоплёка всей
«недостойной возни» вокруг результатов прошедших выборов будет выявлена,
провокаторы (они же – жертвы внешнего манипулирования) добровольно отзовут свои
подписи и покаются. И, несмотря на то что, очевидно, найдутся и те, кто будет
настаивать на своём, до судебного разбирательства эти «агенты империализма»
попросту не будут допущены…
И, к сожалению, возможен ещё и третий вариант: по
результатам некоего скрытого от глаз финансово-экономического торга вопрос
вдруг окажется… снят сам собой. В подлинно гражданском обществе подобное,
разумеется, невозможно.
СОБЫТИЕ совсем
другого разряда – сообщение о замораживании во Франции по требованию швейцарской
фирмы «Нога» очередных наших счетов. Существенно здесь – чьи это счета. На этот
раз заморожены счета не просто какой-либо нашей госорганизации
или компании, а Центрального банка. И это событие без преувеличения знаковое.
Напомню: ещё в 1995 году в новом тогда законе о Центральном
банке была пролоббирована норма, в соответствии с
которой Центробанк – не орган государственной власти, а некоторое учреждение с
особым статусом, а также что государство и Центробанк не отвечают по
обязательствам друг друга. В совокупности с рядом других специальных норм это
явилось основой для обеспечения в дальнейшем полной бесконтрольности
Центробанка. И осуществлялись подобные решения под прикрытием идеи
недопустимости, прежде всего именно арестов зарубежных счетов Центробанка в
связи с долговыми обязательствами государства.
Противники подобного позиционирования Центробанка в системе
органов государственной власти, к числу которых относился и автор этой статьи,
тогда указывали, что издержки от подобных решений несопоставимо превышают
умозрительные плюсы и истинные цели этих решений, конечно, иные – обеспечение
фактической бесконтрольности финансовой сферы. Что же касается лицемерного
«спасения» таким образом финансовой системы государства от замораживания счетов
Центробанка, этот аргумент не выдерживает никакой критики в силу того, как на
самом деле устроено международное право. А именно: если заморозить счета нашего
Центробанка потребуется всерьёз, это будет сделано без какой-либо оглядки на
формальный статус «независимости» Центробанка, так как для всех очевидно, что
он был и остаётся фактически важнейшим органом государственной власти. И
черпает он свои ресурсы не из победы в равной конкурентной борьбе с другими
банками, а из предоставленного ему государством особого статуса и особых
властных полномочий…
Явится ли нынешнее замораживание счетов нашего Центробанка
зримым и окончательным подтверждением этой позиции или же нынешнее
замораживание счетов – лишь предупреждение и по результатам какого-то скрытого,
невидимого широкой публике торга это замораживание будет в ближайшее время
снято, это мы скоро увидим. Но невредно напомнить, что не кто иной, как именно
Центробанк, у нас уполномочен управлять не только золотовалютными резервами
государства, но ещё и средствами Стабилизационного фонда, подлежащими арестам
уже без всяких оговорок…
ЛГ, 16.01.08
Жульничество и самоедство[1]
Опросы общественного мнения в начале 2008 года демонстрируют
оптимизм наших сограждан – большинство смотрит в будущее с надеждой. Нас
убеждают, что «Россия сосредотачивается». Не спорю, тому, может быть, и есть
какие-то основания. Но осознаем ли мы при этом - на чем, прежде всего, нам
жизненно необходимо действительно сосредоточиться?
Вокруг неспокойно. Накаляется ситуация вокруг Косово.
Украина официально запросила о вступлении в НАТО (о присоединении к
подготовительной программе). Ранее на референдуме поддержало вступление в НАТО
население Грузии. Отказываться от размещения в ближней к нам (ранее
«Восточной») Европе своих «противоракет» американцы не собираются. Ситуация
вокруг иранской ядерной программы также не разрешается. Одно счастье: цена
нефти уже дважды преодолевала отметку в сто долларов, и потому золотовалютные
резервы и Стабфонд и далее бьют все рекорды. Но ведет
ли эта удача к упрочению позиций РФ, в частности, к усилению
обороноспособности, что вновь выходит на первый план?
Безусловно, понимание властью РФ мировых реальностей за
последние шесть-семь лет радикально изменилось. И первые за постсоветское время
масштабные русские военно-морские учения в Атлантике – знаковое событие. Но на
оборону нужны силы. Что это такое – деньги? Нет, не просто деньги, как некие
долговые расписки, а реальные ресурсы – производственные мощности, современное
оборудование и технологии, образованные и мотивированные кадры. То есть, нужны
ресурсы, во-первых, именно в высоколиквидной форме, и, во-вторых, своевременно
преобразовываемые в жизненно важный товар.
С точки зрения ныне повсеместно пропагандируемой
экономической науки мои рассуждения могут показаться странными и неуместными:
что в экономике ликвиднее денег – твердой валюты?
Казалось бы, ничего. Но это только в случае, если вы - субъект исключительно
чисто экономической деятельности, да еще и в ограниченных масштабах, не
наступающих ни на чьи глобальные интересы, далеко выходящие за рамки «экономики
по правилам». Но если мы с вами претендуем на звание державы, пусть даже пока и
лишь энергетической – подобная упрощенная логика нам уже не подходит.
Прежде всего, потому, что именно с точки зрения обеспечения
обороноспособности деньги, хранимые в «твердой валюте», для нас … почти
бесполезны. Наследие «холодной войны» - кокомовские
списки – никуда не делись. И фактически все прежние ограничения на передачу
стратегическим конкурентам (хоть за деньги, хоть за очень большие деньги)
высоких технологий, тех самых, важнейших, которые относятся к категории
двойного назначения, никуда не делись. С точки зрения обороноспособности, если
есть в накапливаемых нами нефтедолларах какой-то смысл – то только в том, чтобы
как можно быстрее вложить их в собственное развитие: в науку, в образование, в
здравоохранение, в создание институтов и механизмов предоставления возможностей
для прорыва наиболее талантливым своим согражданам, а также в создание затем
для них условий, стимулирующих их работу и саморазвитие в своей стране. И плюс
в закупку и скорейшее внедрение у нас тех технологий, которые могут стать
основой для будущей разработки техники и технологий двойного назначения. Но ничего
подобного мы не видим. И всякие попытки даже поставить вопрос об изменении содержания
нашего торгово-экономического обмена с Западом немедленно пресекаются на корню.
Напомню, В.Путиным была осуществлена сравнительно робкая
попытка поставить на саммите Россия-ЕС вопрос о замене нынешнего обмена «товар
- деньги» (нефть и газ - доллары) на обмен «стратегический товар –
стратегический товар» (нефть и газ – высокие технологии). И ответ от Европы
последовал незамедлительный: об этом не может быть и речи. И вопрос с повестки
дня нами же был снят…
Что ж, этот пример свидетельствует о двух фактах. Первое:
какое-то понимание истинных русских потребностей у нашей власти все-таки
формируется. Но и второе: мы пока недостаточно сильны и, главное, недостаточно
последовательны для того, чтобы в этом самом ключевом вопросе своей
экономической политики не то чтобы добиться своего, но даже хотя бы и
попытаться настаивать.
Ладно, настоять на изменении содержания торгово-экономического
обмена не можем, но почему же тогда упорствуем в том, что нам, по сути-то, не
нужно? Почему не сворачиваем планомерно такой крайне неэффективный для нас
торгово-экономический обмен, а, напротив, все развиваем и расширяем его? Почему
не принимаем программу консервации разведанных месторождений нефти и газа, а,
напротив, продолжаем наращивать добычу и поставки за рубеж, получая от этого
лишь деньги – товар, с точки зрения уже очевидно насущной для нас потребности
наращивания обороноспособности, крайне неликвидный?
О тщетности усилий для нас нынешних играть в мировую
экономику по правилам, придуманным отнюдь не для всеобщего процветания,
напоминают и последние события с арестами счетов РФ во Франции. И дело здесь
вовсе не в том, насколько обоснованы претензии компании «Нога». Дело в том, как
устроены мировая экономика и мировой правопорядок, и, немаловажно, насколько мы
готовы к участию в этой игре.
Прежде всего, интересна и, кстати, вовсе даже нетипична для
той самой мировой экономики, в которую власть пытается влиться, ситуация, когда
заключенная в 1991 году российской стороной сделка с компанией «Нога»
повсеместно признается крайне невыгодной для страны, но это, тем не менее, у
нас не влечет за собой никаких даже попыток расследования действий должностных
лиц, причастных к этой сделке. Но если виновные не привлекаются ни к какой
ответственности, если сделка не объявляется кабальной и коррупционной, если РФ
не оспаривает решение Стокгольмского суда, вынесенное в пользу компании «Нога»,
и не предъявляет встречных исков по расторжению коррупционной сделки и
признанию ее ничтожной, значит, власть полностью признает наличие долга и
должна по нему отвечать. Но именно этого она почему-то не делает. Почему?
Официальных внятных разъяснений по этому вопросу мне найти
не удалось. Но одно из разъяснений, которое было дано, скажем так, лицом,
приближенным к власти, звучало примерно так: в договоре с компанией «Нога» был
допущен отказ от суверенного иммунитета России, и потому, для исключения
прецедента, жизненно важно не допускать публичного признания этого долга.
Казалось бы, в сказанном есть логика, но только в одном
случае – если мы последовательны, и долг действительно не признаем, должностных
лиц, допустивших столь грубое и беспрецедентное ущемление прав государства в
коммерческой сделке, все-таки преследуем по закону, а саму сделку
последовательно расторгаем в судебном порядке. Но именно этого-то мы и не
делаем. Вместо этих очевидных и понятных действий мы зачем-то инициируем выкуп
долговых обязательств через некоего посредника, после чего кредитор вновь
предъявляет нам претензии и арестовывает счета наших организаций во Франции…
Кто это организовывал и ради чего? При том, что весь масштаб спора, из-за неурегулированности которого сейчас во Франции арестованы
счета ряда без преувеличения стратегических русских организаций – порядка
полпроцента от Стабфонда или десятой доли процента от
золотовалютных резервов…
В связи с вышеизложенным нельзя не вернуться к другому
громкому делу последнего времени, окрещенному по имени одного из его фигурантов
как «дело Сторчака». Можно долго и тщательно вникать
во все нюансы схем манипуляций с внешними долгами России (как долгами нашими,
так и долгами нам), доказывать их криминальный характер или же, напротив, их
исключительную полезность для страны. В любом случае, очевидно, адвокатские
компании заработают на этом многие миллионы долларов. Но нельзя не признать,
что, в конечном счете, суть дела, прежде всего, именно в самом допущении
подобных заведомо непрозрачных сделок, в допущении «коммерческой тайны» там,
где она категорически противопоказана, в создании условий, в рамках которых
можно осуществлять манипуляции, не разрешающие наши долговые споры раз и
навсегда, а, напротив, лишь накручивающие на прежние долги все новые и новые
суммы…
И, в который уже раз, напомню: все это в стране, в которой
истинно независимый внешний контроль за властью за последние пять-семь лет
действительно последовательно (вот здесь власти в последовательности отказать
никак нельзя) отменен в принципе. И как с такой собственной внутренней
организацией «вливаться» в мировую экономику? И какой при этом нам гарантирован
результат?
Теперь, все-таки, о том, как устроен мировой правопорядок,
и как «наивное» представление о нем удобно использовать в целях создания в
собственной стране «мутной водички».
Прежде всего, обращает на себя внимание беспрецедентное:
заморожены счета не только важнейших стратегических предприятий, таких в
частности, как Рособоронэкспорт, но еще и
Центрального банка страны. И это - событие, без преувеличения, знаковое.
Напомню: на протяжении длительного периода времени именно
опасность предъявления претензий к государству по его долгам и замораживания
счетов государственных органов и организаций являлись обоснованием
предоставления нашему Центральному банку некоего «особого статуса» - лица, как
бы отделенного не только от исполнительной власти (что возможно и нормально),
но и вообще от государства. И в 1995 году в новом тогда законе о Центральном
Банке была пролоббирована специальная норма, в
соответствии с которой государство и Центробанк не отвечают по обязательствам
друг друга. В совокупности с рядом других норм закона это явилось основой для
обеспечения в дальнейшем полной бесконтрольности Центробанка и фактически всей
финансовой системы государства (о чем при анализе причин и последствий дефолта
1998 года обычно стараются не упоминать). Подчеркну как непосредственный
участник тогдашних событий: осуществлялись подобные решения под прикрытием идеи
недопустимости, прежде всего, именно арестов зарубежных счетов Центробанка в
связи с долговыми обязательствами государства.
У подобного позиционирования Центробанка в системе органов
государственной власти, разумеется, и тогда были противники. В частности,
решительно против тогда выступал первый (выборный) состав Совета Федерации. Его
вето тогдашней Думе пришлось преодолевать дважды, причем, в процедуре, которую
я не могу охарактеризовать иначе, кроме как жульническую (в книге «О бочках
меда и ложках дегтя» я привел полную стенограмму преодоления Думой тогда вето
Совета Федерации – этот исторический документ достоин общественного внимания и
осмысления). Тогда мы указывали, что издержки от подобных решений несопоставимо
превышают умозрительные плюсы, и истинные цели этих решений, конечно, иные –
обеспечение фактической бесконтрольности финансовой сферы. Что же касается лицемерного
«спасения» таким образом финансовой системы государства от замораживания счетов
Центробанка, этот аргумент не выдерживает никакой критики в силу того, как на самом
деле устроено международное право. А именно: если заморозить счета нашего Центробанка
кому-то потребуется всерьез, это будет сделано без какой-либо оглядки на формальный
статус «независимости» Центробанка, так как по своему существу для всех
очевидно, что он был и остается фактически важнейшим органом государственной
власти. И черпает он свои ресурсы не из победы в равной конкурентной борьбе с
другими банками, а из предоставленного ему государством особого статуса и
особых властных полномочий…
Что ж, последние события недвусмысленно подтвердили эту
нашу (тогдашнего Совета Федерации) позицию. Созданная во всей финансовой
системе страны «мутная водичка» никоим образом не защищает нас от предъявления
нам обоснованных претензий. Равно, кстати, как и от претензий необоснованных. И
объектом таких претензий, в определенных условиях, от которых мы никак не
застрахованы, могут стать практически все ресурсы, которые мы сейчас столь
тщательно накапливаем и сдаем на хранение западным партнерам...
При этом, невредно напомнить, что никто иной, как именно
Центробанк у нас уполномочен управлять не только золотовалютными резервами
государства, но еще и средствами Стабилизационного фонда – средствами, подлежащими
арестам уже без всяких оговорок…
Вывод из всего вышеизложенного выходит далеко за рамки даже
и вопроса о целесообразности дальнейшего перевода наших энергоресурсов в
зеленые (или пусть даже и разноцветные) зарубежные фантики, а точнее, расписки
о фантиках.
Вывод таков: если вся внутренняя организация страны на
протяжении уже без малого четверти века настраивалась на беспрепятственное
широкомасштабное жульничество и самоедство, можно ли без предварительного
радикального изменения самого направления настройки системы даже и пытаться
вливаться в мировую экономику? А ведь шагов к такому радикальному повороту пока
не заметно.
Столетие, 21.01.08
Россия как тихая гавань
Глобальный экономический кризис, о приближении которого
задолго предупреждали экономисты, критически относящиеся к достижениям
современной глобализации, наконец, похоже, пришел. Некоторые эксперты, включая
известного финансиста Джорджа Сороса, уже предрекают, что именно с этим
кризисом закончится эра господства доллара. Но дело не только в необеспеченности
американской валюты. Дело еще и в тектонических сдвигах, произошедших в мировой
экономике с глобальным переносом производства из развитых стран в
развивающиеся, но не обеспеченных соответствующей адаптацией к новым условиям мировой
финансовой системы, да и всей системы мировой торговли.
Экономический кризис может повлечь за собой и кризис в
сфере социальной, а значит и в сфере социально-политической. В связи с этим,
некоторые эксперты уже говорят о конце эры либерализма и свободы торговли. Так
это или нет, еще вопрос, но что мир стоит на пороге возможных масштабных
катаклизмов – очевидно.
В этих условиях для нас особый интерес представляет вопрос
о степени интеграции нашей экономики в мировую не как о показателе наших
достижений, за которые нас регулярно поощрительно хлопают по плечу западные
партнеры, но как о степени нашей зависимости от процессов, происходящих в
мировой экономике. При неблагоприятном развитии событий, как известно, слишком
тесная взаимосвязь порой может быть скорее в минус, чем в плюс.
Власти нашей страны подают сейчас Россию как некую тихую и
стабильную гавань, в которой все хорошо, и в которую зарубежные инвесторы
могут, не опасаясь, переводить свои активы. Но так ли это на самом деле? Во что
могут надежно и прибыльно инвестировать у нас иностранцы, если свои деньги в
размере трех федеральных бюджетов мы так толком и не знаем, во что вложить?
Этот вопрос интересует нас, разумеется, не с точки зрения
обеспечения благополучия иностранных инвесторов, но с позиций трезвого понимания
собственной ситуации и перспектив.
Прошедшие парламентские выборы начинались в период
бравурных отчетов о результатах проводимого курса: по золотовалютным резервам
страна вышла на третье место в мире, инфляция неуклонно снижается, создана
мощная "подушка безопасности" (стабфонд), и
чуть ли ни мир смотрит на нас с надеждой. Но дальше произошло то, о чем
предупреждали все более или менее ответственные (не придворные) экономисты. А
именно: на фоне этих успехов начался неконтролируемый рост цен на жизненно
важные товары, прежде всего продукты питания. Это поставило социально уязвимые
категории наших сограждан на грань выживания.
Но еще важнее другое: таким образом, практически
подтвердилось, что вся наша хваленая "макроэкономическая
стабилизация" – гроша ломаного не стоит, если достигается не путем
развития производства, а, напротив – изъятием денег из экономики и удушением
своего производителя. Буквально катастрофическая зависимость страны от
зарубежных поставок продовольствия сделала процесс роста цен на продукты питания
совершенно неуправляемым.
Но принципиальная ошибка признана так и не была. Вместо
честного критического анализа заблуждений и провалов в экономической политике –
трехсотрублевая подачка пенсионерам и попытка административного зажима цен. Попытка
получить сиюминутный результат на основе лишь напряжения административного
ресурса, но без основательного базиса, более того, вопреки объективной ситуации
– дело бесперспективное. Сжатая пружина неминуемо разожмется.
В ходе прошедшей парламентской кампании, когда была
возможность хотя бы подобия какой-то дискуссии о проблемах экономической и
социальной политики, наши не в меру раздутые золотовалютные резервы и стабфонд (в сумме тогда – более чем полтриллиона долларов –
два с половиной федеральных бюджета, а теперь уже и все три федеральных
бюджета) неизменно подавались как великое достижение, как некая "подушка
безопасности", которая нам нужна, чтобы не допустить нового дефолта. При
этом напрочь игнорировалось, что, например, американцы в качестве "подушки
безопасности" закачивают в подземные хранилища не доллары и не рубли, а
нефть. А все имеющиеся ресурсы направляют в научно-технологическое развитие.
Нам же и закачивать ничего не надо – обустраивай свои месторождения и
консервируй их. Это в современном мире – самая надежная "подушка".
И теперь, в преддверии уже президентских выборов,
принципиальная ошибка, заблуждение в этом фундаментальном для страны вопросе
так и не признается. А значит, действительно, точно такого же дефолта теперь
быть не должно. Но это не означает, что ситуация лучше.
Причины того дефолта были сугубо искусственные, и тогдашние
Дума и Счетная палата о них предупреждали. Напомню: в 1995-1996 годах
правительством была запущена пирамида ГКО, работавшая как насос по выкачиванию
средств из экономики и для сверхобогащения
приближенных к власти. А кризис в Юго-Восточной Азии и падение цен на
энергоресурсы – лишь ускорили обрушение пирамиды.
Спустя почти десять лет должностные лица, создававшие
пирамиду, а также обрушившие ее самым вредным для своей экономики способом, не
только не наказаны, но даже и не отстранены от власти (в широком смысле,
включая управление госресурсами). А прежний насос по
выкачиванию средств из экономики (пирамида ГКО) просто заменен на новый – раздувание
золотовалютных резервов и "стабфондов".
Управлять страной продолжают те же люди – из той же команды и наследники того
же курса. Нынешний министр финансов, повышенный до вице-премьера, провозглашен
Западом "лучшим" министром финансов. Напомню: незадолго до дефолта
тогдашний министр финансов и вице-премьер (ныне – главный электроэнергетик) тоже
был провозглашен Западом "лучшим"…
Более того, прогнозы приближения нового дефолта у нас
теперь вновь стали общим местом. Только речь идет уже о возможном банкротстве
не государства как такового, но его экономики, его ключевых стратегических
корпораций.
И здесь невредно напомнить, что и такое наше достижение,
как полная выплата всех внешних долгов, на деле – не вполне правда. Фактически,
с экономической точки зрения, долг лишь реструктурирован, переведен из одной
формы в другую. Заплачен долг государства как такового. Но если учесть долги
госпредприятий, долг не уменьшился. Совокупный же внешний долг страны (включая
долги предприятий) – более чем вдвое превысил прежний внешний долг государства
и примерно равен золотовалютным резервам. По данным Центробанка на конец
прошедшего года: внешний долг – 380 млрд. долларов (из них долг частного сектора
– 220 млрд.); долг государства (включая госсектор) – 160 млрд. долларов.
При этом, что немаловажно: мы на свои резервы получаем с
Запада процентный доход, во много раз меньший, чем проценты, которые наши же
корпорации выплачивают Западу за долги. Прямой ущерб страны от такой финансовой
политики – порядка в среднем 40-50 млрд. долларов ежегодно! А каким этот ущерб
может быть в нынешнем году, когда мировые фондовые рынки рухнули, трудно себе
даже представить…
А ведь вся эта подпитка Запада нашими ресурсами – в ценах
на товары и тарифах на услуги. Говорить о повышении конкурентоспособности
национальной экономики в условиях ее столь целенаправленного удушения –
лицемерие. Опять налицо, прежде всего – машина по выкачиванию наших ресурсов.
При этом рост зарубежных инвестиций в нашу экономику как
показатель нашего благополучия не стоит преувеличивать. Правительство рапортует
об этих "инвестициях" бодро, но какова их экономическая сущность?
Ответ известен: на три четверти – это займы и чисто спекулятивные покупки. А
ведь этих спекулятивных средств в нашей экономике по разным оценкам суммарно –
от двух третей до трех четвертей от общего объема средств. И эти деньги как
приходят, так столь же легко и уходят. Но не несут с собой ни технологического
перевооружения и модернизации производства, ни каких-либо серьезных перспектив
промышленно-технологического развития.
В качестве "неубойного"
аргумента, подтверждающего верность нашего нынешнего экономического курса,
приводится и такой: Япония и Китай накопили еще большие резервы – они же знают,
что делают? Здесь невредно вновь и вновь напомнить басню про мартышку и очки. И
самое неприятное, что мы – в роли той самой мартышки, делающей все вроде похоже,
но совершенно бессмысленно.
Япония и Китай – экспортеры высокотехнологичной продукции в
США. Все, что они отправляют в эту страну – сделано руками и головами японцев и
китайцев. Руководители Японии и Китая понимают, что играют в долларовую
пирамиду, но делают это сознательно – поддерживают в США спрос на свою
продукцию и тем ускоряют свое развитие.
Мы же в чем с ними соревнуемся? Мы – не поставляем в США
высокотехнологичную продукцию. С экономической точки зрения мы вообще не
продаем нефть и газ за доллары, а просто берем самый ликвидный ресурс – нефть и
газ – и переводим его в менее ликвидную форму – в обесценивающиеся зеленые
фантики.
В будущее нам заглянуть не дано, но господствующая тенденция
уже очевидна.
Так, ряд СМИ сообщил о состоянии наших
торгово-экономических отношений уже даже не с самыми развитыми странами мира, а
с Китаем: экспорт китайских товаров в нашу страну за прошлый год вырос почти в
два раза (по официальным данным – на 80%). При этом сальдо нашей торговли с
Китаем, которому мы так подражаем в накоплении золотовалютных резервов,
оказалось отрицательным почти на девять млрд. долл. Но еще более убийственна
информация о содержании нашей торговли с Китаем и тенденции дальнейшего
изменения: если десять лет назад не менее четверти нашего экспорта в Китай
составляла продукция машиностроения, а сырье составляло в его структуре лишь
около пяти процентов, то сейчас в структуре нашего экспорта даже и в Китай безусловно
доминирует непереработанное сырье. Причем, как
доминирует! Две трети наших поставок в Китай – это энергоресурсы и непереработанная древесина. Продукции же машиностроения –
лишь 1,5 процента…
В то же время основная статья импорта России из Китая – продукция
с высокой добавленной стоимостью, в том числе, машины и оборудование, поставки
которых лишь за прошедший год выросли вдвое. Импорт же из Китая продукции
широкого потребления лишь за последний год увеличился сразу вчетверо.
Таким образом, приходится констатировать, что наша
"тихая гавань" именно за последние десять лет якобы грандиозных
успехов и победных реляций, на самом деле превратилась не более чем в сырьевой
придаток. Придаток теперь уже не к Европе и США, а к нашему юго-восточному
соседу Китаю.
Полагаю приводить какую-либо статистику торговли с Японией,
которой мы тоже так успешно подражаем в накоплении золотовалютных резервов,
излишне. Картина еще более безрадостна и безнадежна, нежели применительно к
Китаю. Хотя, казалось бы, куда уже хуже…
И еще одно знаковое сообщение: Россия, оказывается, своими
резервами готова помочь США преодолеть кризис. Даже Европейский Центробанк не
готов, а мы – запросто…
Так, может быть, наши власти, подавая зарубежным инвесторам
Россию как "тихую гавань", не так уж и неправы. Ведь тихие гавани
тоже бывают разные.
В одни гавани приходят вежливыми гостями и ведут себя в
строгом соответствии с правилами, определенными гостеприимными хозяевами. И
покидают гавани с глубокой и искренней благодарностью.
В другие гавани приходят по правилам, которые сами же и
устанавливают (то-то мы до сих пор так рвемся в практически на глазах рушащееся
ВТО). И покидают тогда, когда уже пограбили (в той или иной форме) всласть.
Вот только испытывают ли к таким гаваням хотя бы чувство
благодарности? Или одно лишь презрение?
Столетие, 30.01.08