Журнал «Золотой Лев» № 149-150 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

А. Олейников,

профессор

 

Внутренний враг[1]

 

Огромные золотовалютные резервы (свыше 500 миллиардов долларов) и просто фантастические размеры стабфонда застилают глаза министру финансов и всему правительству, сея иллюзии о стабильности и финансовом благополучии нашей экономики.

ОДНАКО ИМЕЕМ ЛИ МЫ ПРАВО говорить о благополучии финансового состояния России, равно как и любой другой страны, если доходы государства формируются в основном за счет экспорта нефти, газа, леса, черных и цветных металлов, других видов сырья?! Это риторический вопрос. Финансы любой страны являются производными от реальной экономики — от общественного воспроизводства, которое сегодня в РФ находится в упадочном состоянии.

Косвенно об этом свидетельствует высокая доля импортных товаров во внутреннем потреблении (продуктов питания и товаров широкого потребления, включая лекарства, обувь, мебель, бытовую технику, электронику и пр.). Импорт здесь колеблется от 50 до 80% и более. Дошло до того, что РФ закупает за рубежом обычные металлорежущие станки и другое оборудование. Разрушены многие отрасли хозяйства, а структура производства имеет явно выраженный колониально-сырьевой характер.

 

Как либеральные министры оглупляют нас

 

Правительство практически не вкладывает деньги в экономику, заявляя, что большие сверхдоходы от нефти “вредны”. Они якобы вызывают инфляцию. Отечественная экономика, дескать, будет погребена под лавиной поступающих в страну нефтедолларов. Трудно себе представить нечто более абсурдное по своему содержанию.

Ключевые министры утверждают, что доля государства[2] в экономике чрезмерна, а точка зрения, согласно которой государство должно усилить свою роль в экономике, является неандертальской. Любой нормальный человек с ещё не поврежденным сознанием просто отказывается это воспринимать.

“Национальные проекты” тоже не свидетельствуют, что позиция правительства изменилась. И дело здесь даже не в том, что сами проекты появились по инициативе президента. Главный порок этих проектов в том, что они являются, образно говоря, “точечной” застройкой заброшенной государственной властью социальной сферы. В них нет необходимой взаимосвязи со всем национальным хозяйством. Любому ясно, что это — латание дыр, а не восстановление разрушенных социальной сферы, науки, образования и среды обитания людей.

Нам нужен долгосрочный план мобилизационного восстановления и развития всего нашего народного хозяйства. Необходимо практически с нуля воссоздавать утраченные отрасли и разрушенные производства. На это способны только ответственная перед гражданами государственная власть[3], специальные государственные инвестиционные банки, готовые работать с “длинными деньгами”.

Частные банки и частные инвестиции имеют дело только с “короткими деньгами” — кредитами на срок от трёх месяцев до года. Дороги и заводы с такими “инвесторами” никогда не построишь. Например, рубль, вложенный в дорожное строительство, согласно расчетам Министерства транспорта, даёт отдачу в три рубля, но только лишь через десять лет. Частный бизнес в эту сферу никогда не пойдет.

Перед выборами Д. Медведев делал заявления, что не собирается развивать государственный капитализм, государство не станет теснить частный бизнес, а его роль будет умеренной. То есть новый президент РФ дал понять, что губительный либеральный курс останется неизменным.

И как бы в подтверждение этого Минфин опубликовал в конце февраля перечень активов, в которые будут вкладываться средства стабфонда (формально разделенного на фонд развития и фонд национального благосостояния). На первых местах в этом списке стоят две американские ипотечные компании с общим уровнем задолженности свыше 16 миллиардов долларов. То есть министр финансов спешит на помощь экономике США, игнорируя упадочное состояние национального хозяйства РФ под предлогом “избытка денег”.

И это тогда, когда территория страны на глазах превращается в “лохмотья”: на ее теле образуются “серые зоны” в результате исчезновения десятков тысяч деревень и посёлков. Повсеместно закрываются сельские школы, клубы, библиотеки, уничтожается среда обитания человека, а значит, подрываются основы сохранения нации, основы существования и воспроизводства самого общества.

Что толку говорить о развитии человека и человеческого капитала, если в основу кладётся чисто рыночный подход. Рыночный спрос на знания уже привёл к громадной утечке специалистов — этого главного человеческого капитала. За последние 10 лет она превысила миллион человек.

Ущерб особенно велик для ведущих научных центров и университетов. Например, МГУ имени М.В. Ломоносова потерял от 10 до 20% лучших учёных. Происходящее в стране наступление агрессивного либерализма на сферу образования и науки (закрытие школ, ПТУ, военных академий, НИИ, музеев) по сути своей является подрывом экономического и производственного потенциала страны.

При этом ключевые министры ссылаются на либеральные догматы, которые, мол, запрещают государству вмешиваться в “свободный рынок”. А. Кудрин, например, утверждает, что объем средств, получаемых от экспорта нефти, уже “многократно превышает возможности промышленности этот прирост поглотить”. Чтобы эти самые нефтяные доллары вложить в экономику России, объясняет он, необходимо вначале их обменять на рубли, то есть напечатать их. Масса денег в обращении превысит объем произведенной продукции, и это приведет к инфляции.

 

Жупел инфляции

 

Это — самый настоящий обман. Инфляцию действительно могут вызвать избыточные деньги, но только в том случае, если их раздать населению в виде одномоментного и значительного повышения зарплаты и пенсий. В этом случае масса денег превысит товарную массу, и начнётся повышение цен.

Суть обмана в том, что правительство может направить напечатанные рубли в инвестиции: строительство школ, больниц, дорог, электростанций и предприятий. В этом случае избыточная денежная масса не поступит в сферу товарного обращения. Она будет потрачена на закупку средств производства.

Реальные инвестиции в производство привести к инфляции никак не могут. Наоборот, они обладают свойством мультипликатора. Иными словами, вызывают оживление экономики, воздействуя на неё повышенным спросом на товары и услуги, потребность в которых возрастет с ростом инвестиций.

Представим, например, что правительство инвестирует свои средства в строительство гражданских самолётов. Самолётостроительные предприятия заключат договоры с десятками различных заводов на поставку алюминия, других металлов, различных комплектующих: моторов, колёс, приборов и т.д. А эти заводы, в свою очередь, получив заказ, смогут начать производство, только заказав сотням других предприятий поставку необходимой для них продукции.

Экономика заработает, запустят производство простаивающие сегодня предприятия. Получив заказы, они произведут продукцию, выплатят зарплату своим работникам. И уже после этого их работники выйдут на потребительский рынок со своими деньгами, чтобы купить продукты и прочие товары.

Например, рубль, вложенный в ВПК, даёт, согласно расчётам учёных Института экономики РАН, отдачу в четыре рубля. Директоры наших заводов говорят: “Мы не просим госфинансирования. Дайте нам из огромного стабфонда кредиты под 6% годовых на три года, и мы круто изменим обстановку в экономике”.

Минфин, по словам А. Кудрина, размещает средства стабфонда в зарубежные государственные ценные бумаги, то есть под низкие проценты. В США это 1—2% годовых, а в Западной Европе — 3—4%. На вопрос: “Почему бы нам не вложить средства стабфонда внутри страны под гораздо более высокий процент?” — Кудрин отвечает всё тем же рефреном: “Будет инфляция!”.

 

Либеральная модель разрушает страну

 

Государство — это единство народа, территории и власти. Неолиберализм отрывает власть от народа, превращая её в плутократию. Территория страны превращается в “лакомый кусочек”, а проще говоря — в товар, в денежный актив. Ну а народ для такой власти — это уже просто обуза, путающаяся под ногами. Неолиберальная политика правительства превращает национальную экономику в трубу, через которую за границу утекают все основные ресурсы страны.

Основное достоинство экономической модели во времена СССР заключалось в том, что она позволяла максимально концентрировать в руках государственной власти все природные, людские, интеллектуальные, научно-технические, материальные и финансовые ресурсы, направлять их на решение ключевых народнохозяйственных задач. Она исключала разрыв, характерный для модели открытой экономики, между территорией и экономическим пространством, соединяя воедино территорию страны с её социокультурным, историческим, геополитическим и экономическим пространством. Именно это обеспечивало чрезвычайно высокий уровень живучести и одновременно высокий уровень безопасности экономики.

Народное хозяйство функционировало как механизм воспроизводства общества и человека. Огромные средства направлялись властью в социальную сферу — в развитие здравоохранения, массового спорта, образования, воспитания, сферу культуры в целом. И это понятно: культура не наследуется генетически, она заново воспроизводится в каждом человеке. Прерывается такое воспроизводство — и культура погибает.

Либеральные министры РФ рассматривают национальное хозяйство как чисто рыночное, в котором потребность вложения средств определяется степенью прибыльности для собственников. Поэтому так скудно они выделяют деньги на развитие науки, образования, здравоохранения и всей социальной сферы, которая рассматривается ими как “нерентабельная”, как обуза.

В конце XX века наш внутренний враг в лице либерала-западника предпринял попытку присоединить Россию к Западу, перекорежить все традиции нашего общества, насаждая силой западные порядки. Под прикрытием фальшивых лозунгов о свободе, братстве и демократии либералы выступили проводниками северо-американской “культурной экспансии”.

Столкнувшись с реальными цивилизационными и геополитическими угрозами, Россия стоит сегодня перед необходимостью создания модели мобилизационной экономики, использования накопленного положительного опыта времён СССР. Этот опыт учит, как защищать своё экономическое пространство, бороться с угрозами и одновременно создавать условия для расширения реального экономического пространства в полном соответствии с законами геополитики.

Сегодня главные факторы развития России с её людскими, территориальными и природными ресурсами лежат в политической плоскости. То есть в способности и воле власти обеспечить распределение, использование и управление этими ресурсами в интересах нации и государства.

Если власть будет продолжать либеральный курс, никакие национальные проекты не способны будут изменить действующий механизм подавления и угнетения, разрушения национального хозяйства. В результате либеральных реформ в России сформировался строй, имеющий олигархическую структуру. Мы видим, что в реальности создаётся система квазирынка, антирынка, антиэкономики с механизмом распределения рентных доходов между узким кругом лиц. Реальный экономический рост сменился фиктивным, а реальный рост благосостояния населения заменён извращённой финансовой отчетностью. С этим пора кончать.

 

Правда, 18.04.08