Журнал «Золотой Лев» № 149-150 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

В. Усиевич

 

Взаимозависимость политической надстройки и экономического базиса[1]

 

Нет на свете государства свободнее нашего, которое,

наслаждаясь либеральными политическими учреждениями,

повинуется вместе с тем малейшему указанию власти.

Козьма Прутков

 

Несмотря на сложную нелинейную взаимозависимость базиса и надстройки, существуют определенные закономерности их взаимного влияния, не позволяющие, например, совместить в единой системе общественно-экономических отношений либеральную рыночную экономику и тоталитарный политический строй или представительную демократию и госкапитализм. Одним словом, классики марксизма были не так уж и неправы, что замечательно видно на примере современного русского общества.

Думаю, не ошибусь, предположив, что всех нас, как граждан России, волнует будущее нашей страны и, в первую очередь, ее экономическое процветание.

Поэтому главной целью этой статьи является не теоретическое исследование русской экономики и государственности, а самое что ни на есть практическое рассмотрение некоторых экономических проблем и попытки сформулировать новые подходы к их решению.

 

ПОЧЕМУ ЖИЛЬЕ ВСЕ ЕЩЕ МАЛОДОСТУПНО?

 

Трудно переоценить важность для страны одного из национальных проектов, известного под названием «Доступное жилье». Проблема, как известно, заключается в том, что доходы большинства граждан России несопоставимы с ценами квадратных метров во всех регионах страны. Совершенно справедливо определив в качестве одной из важных составляющих запредельных цен на жилье коррупционную практику выделения земель под застройку либо в обход действующего законодательства, либо через ловко организованные аукционы с подставными компаниями, правительство не предложило механизмов, способных коренным образом изменить эту укоренившуюся по всей стране жульническую схему.

А ведь достаточно взглянуть на жилищную проблему «незамыленным» глазом. Не претендуя на лавры провидца, изрекающего истину в последней инстанции, попробуем просто расставить приоритеты в жилищном строительстве.

Основной задачей национального проекта является, несомненно, строительство жилья по доступным для большей части населения ценам. Поэтому наведение порядка в схемах выделения земель под застройку традиционными методами вряд ли приведет к желаемому результату. Исключив из цены земельного участка коррупционную составляющую в виде взяток, правительство вряд ли достигнет снижения цены отводимых под строительство земель. Если даже предположить, что с завтрашнего дня все аукционы на земельные участки будут проходить в строгом соответствии с законом и без взяток, а компании, участвующие в аукционах, будут честно сражаться за землю, последовательно повышая цены предложений, это, естественно, приведет к росту цен на земельные участки, что неизбежно скажется на цене жилья. В лучшем случае мы получим не снижение цен на жилье, а рост доходов бюджетов разных уровней, получающих все больше средств от продажи земельных участков. Но ведь национальный проект называется «Доступное жилье», а не «Рост доходов бюджета».

Зашкаливающая далеко за 200% рентабельность строительства позволит застройщикам торговаться на аукционах «до победного конца», причем преимуществом в этих торгах будут обладать строители не доступного, а элитного жилья, поскольку у них выше рентабельность.

Осмелюсь предложить простое решение этого вопроса. Торги выделяемых под застройку земельных участков должны проходить не по схеме увеличивающихся ценовых предложений за квадратный метр земли, а по схеме уменьшающихся ценовых предложений за квадратный метр жилья.

На практике это может выглядеть следующим образом. Муниципалитет, продающий землю под жилищное строительство, с помощью экспертных оценок определяет среднюю себестоимость квадратного метра жилья в данном муниципальном образовании с учетом особенностей конкретного земельного участка, выставляемого на торги. Естественно, в расчет должны приниматься все факторы, включая геофизические особенности, энергетическую и коммуникационную вооруженность выставленных на торги участков.

Скалькулировав таким образом среднюю себестоимость квадратного метра жилья на предназначенном к торгам земельном участке, муниципалитет формулирует начальную цену квадратного метра жилья, которая складывается из себестоимости и нормы прибыли, устанавливаемой владельцем земли. Компании, претендующие на право застройки, участвуют в торгах, пошагово снижая заявленную цену квадратного метра. Цена же самого участка земли не включается в эту цену, поскольку она либо зафиксирована и не подлежит изменению, либо равна нулю.

Понятно, что рамки данной статьи не позволяют рассматривать данное предложение в качестве готового рецепта. Задачей статьи является попытка предложить иной подход к решению этой жизненно важной для страны задачи.

 

ДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ ЛЕКАРСТВЕННОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ

 

Запущенный в начале 2005 года социальный проект под названием ДЛО с самого начала вызвал бурю протестов со стороны потребителей лекарств, так называемых «льготников». Причиной протестов были перебои в обеспечении их лекарствами. Однако ни представители экспертного сообщества, ни средства массовой информации «не заметили» главного порока этой системы: ее нерыночного характера, создающего огромные коррупционные возможности для чиновников, фармдистрибьюторов и производителей лекарственных препаратов. Никто не удосужился проанализировать и должным образом интерпретировать сложившуюся ситуацию на рынке лекарственных средств. Почему-то никого не насторожил даже факт удорожания в среднем одной упаковки лекарственных средств, реализованной в рамках программы за 9 месяцев 2006 года, с $11,3 до $15,2 или на 44%.

Последовавшие аресты и привлечение к уголовной ответственности практически всего руководства ФФОМС (Федеральный фонд обязательного медицинского страхования) и президента группы компаний «Протек», завладевшего 40% рынка ДЛО, тоже не побудили правительство к переоценке ситуации вокруг лекарственного обеспечения малообеспеченных слоев населения страны. А ведь только этих событий было достаточно, чтобы задуматься о системных проблемах ДЛО.

Заложенный в основание системы ДЛО принцип государственных закупок лекарственных средств с последующим их распределением по регионам создал одну из крупнейших в стране коррупционных моделей, активно разворовывающую миллиарды бюджетных рублей. По данным следствия «наценки» на лекарственные препараты составляли от 150% до 300%, а «откаты» чиновникам – от 5% до 20% от сумм, на которые закупались лекарства. Не мудрено, что выделенные на 2006 год 30 млрд бюджетных рублей были «освоены» ФФОМС за полгода.

Жизнеспособна ли система ДЛО вообще или дело только в том, чтобы отправить в места не столь отдаленные несколько жалких отщепенцев, запустивших лапы в государственный карман? Думается, что система, позволяющая с легкостью похищать огромные средства, вообще не имеет права на существование.

Может быть, нам пора прекратить под видом «особого русского пути» изобретать велосипеды, от которых весь мир давно отказался. Почему бы не избрать в качестве примера хотя бы систему возмещения стоимости льготных лекарств, принятую в странах Европейского Союза.

Там государство не вкладывает средства в закупку лекарственных препаратов по непонятным ценам, а просто возмещает аптеке, продавшей лекарство по льготной цене или отпустившей его бесплатно предъявителю специального рецепта с множеством корешков, расходы на его закупку. В этом случае цены на лекарства, независимо от того, продаются ли они в свободной продаже или предназначены для бесплатного отпуска «льготникам», не отличаются друг от друга. У нас же льготные лекарства иногда вдвое дороже, чем в свободной продаже. Такая система оставляет за производителями и дистрибьютерами лекарственных препаратов все расходы на маркетинг и продвижение их продукции на рынок, сохраняя нормальный рыночный механизм торговли, избавляет государство от несвойственных ему расходов, а самое главное, лишает чиновников возможностей получения взяток за закупку лекарств по завышенным ценам. Конечно, с учетом особой социальной роли льготного отпуска лекарств в нашей стране любые изменения в сложившейся, хоть и порочной системе, должны производиться крайне осторожно и постепенно. Но то, что система ДЛО нуждается в принципиальном оздоровлении, не подлежит сомнению.

 

СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО И ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ СТРАНЫ

 

Переполошивший недавно всю страну всплеск цен на продовольствие вызвал не вполне адекватную реакцию властей, как федеральных, так и региональных. Цены, как назло, взлетели вверх накануне важных политических событий, и власть не нашла иного решения этой проблемы, как прибегнуть к добровольно-принудительному «замораживанию» цен крупнейшими продавцами продовольствия – сетевыми супермаркетами. Все прекрасно понимают, что это не решение проблемы, но и другого ничего предложить не могут. Среди причин, приведших к этому крайне неприятному как с социальной, так и с инфляционной точки зрения явлению, министерством сельского хозяйства назывались самые разные причины – от реальных (например, рост цен на топливо для автомобилей и сельхозтехники) до совершенно экзотических, как рост потребления молока населением Китайской Народной Республики).

На самом же деле, причин (кроме объективных) всего две: первая – это отсутствие внятной аграрной политики и, как следствие, нереформированность русское сельского хозяйства, вторая – это все разъедающая коррупция, как в самом сельском хозяйстве, так и в примыкающей к нему области таможенного регулирования импорта и экспорта продовольствия.

Все, кто бывает в магазинах, несомненно, заметили, что мясо каждый год дорожает на 40-45%. Неужели, вводя квотирование мяса при импорте, правительство не могло предположить такого развития событий? Не надо быть Эйнштейном, чтобы сообразить, что квоты приведут к снижению импорта и росту затрат импортеров, то есть к росту цен. Или внезапный запрет импорта риса в нашу страну, наверняка пролоббированный заинтересованным в монополизации этого бизнеса. Может быть, и в этом тоже причины роста цен?

Кстати, протекционистские меры, закрывающие наш рынок для дотированного продовольствия из ЕС и США и призванные защитить отечественного производителя, этого производителя не защищают, а развращают. Аналогия с импортом автомобилей здесь была бы вполне уместна. «Жигули» лучше и дешевле так и не стали и вряд ли станут. Если европейские и американские налогоплательщики считают возможным доплачивать нашему потребителю до 40% стоимости каждого килограмма мяса, может, это не так и плохо?

Одним из блестящих образчиков «рыночного» мышления правительства является плод совместных усилий МЭРТ, Минфина и ЦБ, который носит ностальгическое название «Меры, направленные на снижение темпа роста потребительских цен в 2005 году». В числе прочих всем известных причин инфляции этот документ называет введенный год тому назад режим квотирования при импорте мяса.

Еще смешнее выглядят предлагаемые авторами меры по борьбе с этим злом. Не больше, не меньше как государственные товарные интервенции с помощью импорта. Видимо, планировалось возрождение Минвнешторга, государственной монополии внешней торговли и прочих прелестей социализма[2]. Похоже, именно эти меры были призваны облегчить нам вступление в ВТО.

Наверняка, даже в Минсельхозе понимают, что продовольствие растет из земли. Где же земельная реформа, о необходимости которой все так давно говорят? В нынешней квазирыночной системе экономических отношений производителей, переработчиков и продавцов продовольствия функционируют все те же колхозы из нашего далекого прошлого, сменившие только названия, и то не всегда. На «ничейной» земле никогда ничего толком не вырастет.

 

ФИСКАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА

 

Широко обсуждаемое в последнее время предложение о снижении НДС – единственная предложенная новация в русской системе налогообложения.

Понятно активное неприятие этой идеи Министерством финансов, поскольку этот налог является одним из наиболее легко взимаемых и к тому же бюджетообразующим. Может быть, попытаться поискать иные подходы к его изменению? Например, почему бы не снизить, а то и вовсе не отменить его применительно к продовольствию и всему, что с ним связано, попытавшись таким образом снизить цены в магазинах?

Или, как в некоторых странах Европейского союза, ввести сниженный до 5-7% НДС на стройматериалы, транспортные расходы и услуги в области строительства? Может быть, это позволит снизить цены на жилье? Почему при явном дефиците цемента на строительном рынке РФ и непомерно высоких ценах на него таможенная пошлина на импортный цемент отменена только на белый цемент, а на серый (который применяется именно в строительстве) – нет?

Еще один очень важный аспект фискальной политики – налогообложение трансакций по трансфертным ценам. Трудно предположить, что правительство в лице самых экономически продвинутых его представителей не понимает, каким образом возникают в различных безналоговых юрисдикциях компании, которые впоследствии становятся собственниками русских металлургических заводов, нефтяных и газовых гигантов. Элементарный контроль за трансфертными ценами продажи сырья может очень быстро восстановить справедливость. В странах, которые принято называть экономически развитыми, при оформлении таможенной декларации при импорте или экспорте товара вас попросят своей подписью удостоверить, что ваша компания не афилирована с контрагентом. Конечно, можно написать, что нет, но за это теоретически существует уголовная ответственность. Если же компания афилирована с контрагентом, то все цены в контракте будут проверены особенно тщательно и налоговые органы «доначислят» вам цену продажи до среднерыночной и именно с этой цены продажи взыщут с вас налоги. Бесконтрольность в этой важнейшей сфере экономического регулирования привела к тому что, например, в структуре собственников главного телеканала страны «Первого канала», 25% принадлежат фирмам «Эберлинк 2002» и «Растрком 2002» родом с Сейшельских островов и Панамы.

Кстати, что касается чрезвычайно обильного представительства оффшорных компаний в структуре собственности важнейших стратегических компаний в России, хочется задать вопрос правительству о так любимой им теме «двойных стандартов»: почему в соответствии с законом о недропользовании для зарубежных компаний существует целый ряд ограничений при получении лицензий на разработку месторождений, а коварные сейшельцы и панамцы запросто владеют четвертью главного пропагандистского ресурса страны, капитализация которого превышает один миллиард долларов США? Может, потому что у этих наглых представителей экзотических государств до боли знакомые фамилии с первых полос московских газет?

 

QUO USQUE TANDEM ABUTERE, CATILINA?

 

Перечень таких вопросов бесконечно велик и задавать их можно с параноидальной яростью Цицерона, начинавшего каждую свою речь в римском сенате с вопроса: «Доколе, Катилина?». Ответ прост: «До того времени, пока мы не произведем ремонт нашей политической системы». До того времени, когда появится подлинная вменяемая оппозиция, роль которой в демократическом обществе заключается в критике правительства и предложении альтернативных решений насущных проблем страны (естественно, если оппозиция основной своей целью видит благо страны, а не замену собой удобно устроившихся у правительственных кормушек чиновников).

Тогда и с инфляцией у нас будет как в развитых странах. С тех пор как Егор Гайдар ввел это неизвестное ранее русскому политическому классу слово в повседневный обиход, считается хорошим тоном время от времени его повторять, делая при этом очень озабоченное лицо и объясняя с его помощью все неприятные для общества политические решения: от создания стабилизационного фонда до сдерживания роста пенсий и зарплат бюджетников. Честно говоря, глядя на лица наших политиков, возникают глубокие сомнения в том, что они вообще понимают, что такое инфляция и как с ней бороться.

Если бы русское общество было действительно гражданским и демократические институты стали бы плотью и кровью общественного организма, тогда, как это ни покажется парадоксальным, борьба с инфляцией в значительной степени потеряла бы смысл, поскольку тот самый экономический рост, задачу которого поставил перед правительством президент (удвоение ВВП), «съел» бы или, выражаясь профессиональным языком, стерилизовал бы большую часть денежной массы, инвестируя в производство товаров и услуг. Иного способа добиться экономического роста не существует. Гиперинфляция начала 90-х стала возможной именно в связи с тем, что на тот период рыночной экономики в стране не было как таковой. Противостояние полных кошельков и пустых полок не могло закончиться ничем иным, кроме того, что мы все хорошо помним.

Сегодняшняя ситуация в корне иная, однако есть опасения, что увеличение денежной массы может привести ровно к тем же последствиям, что и пятнадцать лет назад. Причина на сей раз не в экономике, которая хоть и с натяжкой, но все же может быть названа рыночной в большей степени, чем командно-административной. Причина лежит в политической сфере. Власть народа, сиречь демократия, никак не может быть управляема или она перестает быть демократией. Управляемая демократия – это как морская свинка: не морская и не свинка. Авторы этого бессмысленного определения, видимо, не дочитали в студенческие годы Маркса. Экономика – это экономические отношения между людьми, возникающие по поводу средств и способа производства. Если кто-то думает, что экономика – это отношения между буровой вышкой и нефтепроводом, – он жестоко ошибается. А коль скоро это отношения между людьми, совершенно естественно предположить, что люди боятся, когда что-то угрожает им или их собственности, им не нравится, когда они не могут высказать того, что думают, их раздражает бьющая в уши откровенная ложь. Из этого следует, что результатом отсутствия в стране антикоррупционных гарантий и эффективной судебной системы может быть отсутствие инвестиций в экономику и как следствие – инфляция.

Хорошо бы всем заинтересованным лицам осознать, что демократия – категория экономическая

 

РПМонитор, 21.04.2008