Журнал «Золотой Лев» № 161 - издание русской консервативной
мысли
А.А. Храмчихин
Китай
в состоянии раздавить Россию[1]
Война будет короткой. У России нет шансов.
Противоречия развития Китая, возможность
разрешения которых, мягко говоря, неочевидна, сочетающиеся с многоплановым
социальным расслоением (между богатыми и бедными, между городом и деревней, между
регионами) могут в обозримом будущем создать серьезную угрозу его существованию.
Справиться с ситуацией, не объединив народ в
морально-психологическом плане, практически невозможно. Руководство страны это
прекрасно понимает. И создает в стране новую идеологию, которая постепенно
вытесняет коммунистическую, входящую во всё более разительное противоречие с
реальностью.
Это националистическая идеология, оправдывающая
необходимость существования, а, возможно, и расширение нынешнего Китая.
На XVI съезде КПК, состоявшемся в ноябре
При этом официальный статус получает концепция «чжунхуа
миньцзу» — единой китайской нации.
В ней присутствуют моменты в высшей степени специфические.
К истории Китая причисляется не только история ханьского
этноса и народов, покоренных Китаем хотя бы на короткий период (например,
тувинцев, казахов, киргизов), но и история тех народов, которые захватывали
Китай (чжурчжэней, монголов, маньчжуров).
Соответственно, в качестве территориальных приобретений
Китая современные китайские историки представляют результаты завоеваний
неханьских государств (например, монгольского и маньчжурского). В частности,
национальным героем Китая признается Чингисхан, который в реальности выступал
по отношению к Китаю в качестве жестокого поработителя. Реальность отходит на
второй план на фоне того, что монгольская империя, простиравшаяся в XIII-XV вв.
на значительную часть Евразии, сегодня объявляется китайским государством. Тем
более, что формально монголы действительно основали в Китае свою династию Юань,
свергнутую китайцами в
Своеобразие исторических подходов ведет к тому, что Китай
имеет территориальные претензии ко всем без исключения государствам, с которыми
граничит.
К России это, к сожалению, относится в наибольшей степени.
По Нерчинскому договору
По Айгуньскому договору
Однако в Китае даже Нерчинский договор рассматривается как
уступка с китайской стороны, а Айгуньский и Пекинский договора однозначно
называются «несправедливыми» и «неравноправными».
Уже в
И подобная трактовка истории не изменилась в Китае до сего
дня, хотя официально руководители КНР сейчас заявляют, что территориальных
претензий к России не имеют.
Подписание договоров о границе лишь снизило
интенсивность соответствующей риторики в Китае, но сама суть концепции
не изменилась ни малейшим образом: какие-либо альтернативные взгляды
отсутствуют в принципе. Мы в представлении китайцев остаемся страной, отторгшей
у Китая не менее миллиона кв. км. его территории.
Тут нельзя не сказать о факторе китайской миграции в
Россию.
Количество китайских мигрантов в нашей стране неизвестно
даже в смысле порядка величины: любые приводимые цифры являются личными
оценками авторов. Дело, однако, не в сегодняшнем количестве, а в том, что на
территории России китайские мигранты уже создали свои устойчивые сообщества,
которые позволяют принимать и адаптировать практически любое количество
своих соотечественников[2].
И действуют эти сообщества не только в Восточной Сибири и
на Дальнем Востоке, а по всей стране, включая Москву и Питер.
В самом же Китае количество внутренних мигрантов почти
точно равно населению РФ (140-150 млн. чел.).
Китайские крестьяне, не имеющие земли и работы, пока не
едут к нам в массовом порядке по двум причинам: из-за отсутствия средств и
из-за того, что вообще слабо себе представляют, где эта Россия находится. Если
китайские власти захотят устранить оба этих «недостатка», они добьются этого
довольно легко и быстро.
В этой связи нельзя не обратить внимания на статью 50
конституции КНР: «КНР охраняет надлежащие права и интересы китайцев,
проживающих за границей, законные права и интересы китайцев, вернувшихся на
родину, и проживающих в Китае членов семей как тех, так и других».
В этой статье говорится не о «гражданах КНР», а о
«китайцах», именно она стала предлогом для китайской агрессии против Вьетнама в
Газета НОАК (Народно-освободительная армия Китая,
официальное название ВС КНР) «Цзефанцзюнь бао» 3 апреля
«Эффективный контроль, осуществляемый в течение
продолжительного времени над стратегическим районом, который осуществляется за
пределами географических границ, в конечном итоге приведет к переносу
географических границ».
В эту фразу, наверное, надо вчитаться, чтобы оценить ее
замечательный смысл.
Можно только подчеркнуть, что даже в странах, гораздо более
демократических, чем Китай, газета, являющаяся печатным органом ВС, может
выражать только и исключительно официальную точку зрения.
Экономическая и демографическая экспансия могут обеспечить
весьма «эффективный контроль» над «стратегическим районом», например, Сибири и
Дальнего Востока.
Сопоставление фактов позволяет сделать предположения о том,
каковы реальные цели китайского руководства применительно к России (и некоторым
другим соседним с Китаем странами).
Концепция единой китайской нации и культивирование
восприятия своей страны, как «всеми обиженной» имеет в Китае вполне
прагматические внутренние цели — идейное сплочение населения, противодействие
этническому и социально-экономическому сепаратизму.
Экспорт рабочей силы также имеет очевидное утилитарное
значение — сброс социальной напряженности и получение валютных поступлений.
Совокупностью этих мер Китай выигрывает время, оттягивает
наступление кризиса, пытаясь предотвратить его вообще, не выходя за рамки
нынешней градуалистской политики. И внешнюю экспансию он предпочитает вести «спокойным»,
«мирным» экономическим и демографическим путем. Однако, нельзя не учитывать
возможности реализации другого сценария, военного.
Он, разумеется, нежелателен для Пекина. Но отнюдь не
исключен.
Видимо, он может быть применен в том случае, если китайское
руководство увидит, что серьезный внутренний кризис становится неизбежным. И
решит, что единственным способом избежать его становится активная,
форсированная внешняя экспансия, обеспечивающая захват территорий и ресурсов и
отвлекающая население от внутренних проблем. Т.е. быстрая открытая экспансия
будет рассматриваться как «меньшее зло» по сравнению с внутренней катастрофой.
В этом случае очень пригодится и вышеописанная
историография (как идейное обоснование), и мигранты на территории России (как
«пятая колонна», обеспечивающая «эффективный контроль над стратегическим
районом за пределами географических границ»). И собственно военные концепции
тоже пригодятся, благо они давно разработаны.
Вооруженные силы Китая строятся в соответствие с концепцией
«стратегических границ и жизненного пространства», которая разработана для
обоснования и правомочности ведения ВС Китая наступательных боевых действий.
Концепция основана на той точке зрения, что рост населения
и ограниченность ресурсов вызывает естественные потребности в расширении
пространства для обеспечения дальнейшей экономической деятельности государства
и увеличения его «естественной сферы существования». Предполагается, что
территориальные и пространственные рубежи обозначают лишь пределы, в которых
государство с помощью реальной силы может «эффективно защищать свои интересы».
«Стратегические границы жизненного пространства» должны перемещаться по
мере роста «комплексной мощи государства».
Концепция подразумевает перенесение боевых действий из
приграничных районов в зоны «стратегических границ» или даже за их пределы, при
том, что причинами военных конфликтов могут стать сложности на пути
«обеспечения законных прав и интересов Китая в АТР».
О проводимых в Китае учениях НОАК с отработкой сценария
агрессии против России я уже писал на сайте АПН-Казахстан («С кем будет воевать
Китай», 21.9.06).
Надо учитывать очень высокую роль ВС в политической жизни
Китая (главным руководящим постом в китайской властной иерархии считается не
пост генсека ЦК КПК и, тем более, не пост председателя КНР, а пост председателя
Центрального военного совета), а также практическую безграничность людских
ресурсов.
Очень большая безработица среди молодежи и «дефицит невест»
делают высокие собственные потери в ходе боевых действий не просто допустимыми,
но, возможно, даже желательными для военно-политического руководства
страны.
Наличие у России ядерного арсенала не может считаться
панацеей, поскольку Китай также имеет ядерный арсенал. Превосходство России в
средствах доставки межконтинентальной дальности (которая в данном случае
является избыточной) во многом нивелируется наличием у КНР значительного числа
ракет средней дальности, которые при наличии между странами общей границы
играют роль стратегических. Россия не имеет таких ракет, поскольку связана
положениями советско-американского договора об РСМД.
Сценарий военной агрессии может быть следующим.
Она начнется зимой, скорее всего — в новогодние праздники,
когда «многонациональный народ РФ», включая его военно-политическое
руководство, практически полностью утрачивает дееспособность. Кроме того, зимой
замерзают Амур и Байкал, поэтому их преодоление перестает быть серьезной
проблемой. Наконец, зимой замерзает также и Севморпуть, что лишает Россию
возможности снабжать территории к востоку от Енисея через север.
Для их снабжения остается лишь Транссиб, который будет
перерезан в первые же часы войны, а для надежности подорван китайскими
диверсионными группами (из числа мигрантов) во многих местах и к западу от
Енисея.
Предлогом для агрессии станет нарушение «надлежащих прав и
интересов китайцев, проживающих за границей». Например, во время новогодних
гуляний русский (якут, бурят, татарин) набьет китайцу лицо. Разве это не будет
нарушением надлежащих прав и интересов?
Наиболее мощные танковые и механизированные соединения НОАК
нанесут удар из района Хайлара на запад в направлении Чита — Улан-Удэ —
Иркутск.
Пройдут ли китайцы через территорию Монголии прямо на
Иркутск — сложно сказать. Понятно, что суверенитет Монголии они сохранять не
будут (эту страну они целиком считают неотъемлемой частью Китая), а защищать
его некому, но здесь возникнет проблема больших расстояний, очень плохой
дорожной сети и неудобного рельефа местности. Впрочем, этот вопрос не
принципиален.
После захвата Иркутска следующей целью НОАК станет выход на
рубеж Енисея. Русских войск между Читой и Красноярском слишком мало, чтобы
противостоять массированной агрессии, готовность нынешнего руководства РФ применить
ядерное оружие против ядерной державы вызывает огромное сомнение.
Вся территория России к северу и востоку от Читы после
начала агрессии окажется в полной изоляции от остальной страны. На захват
Амурской области, Приморского и Хабаровского краев командование НОАК бросит
пехотные дивизии, состоящие из мобилизованных крестьян и городских безработных.
Они достаточно быстро задавят массой любое сопротивление.
При этом, как было сказано выше, высокие собственные потери
для китайского руководства будут даже желательными.
Защитить Якутию, Сахалин и Камчатку у России не будет
никакой возможности. Камчатка и Сахалин за счет географии могут продержаться
некоторое время, но отнюдь не бесконечно, ведь снабжать их будет некому. К тому
же мощь ВМС Китая растет даже быстрее, чем деградирует ТОФ, давно забывший, что
такое новая боевая единица.
По этой причине география может и не стать спасением для
Камчатки и Сахалина, не говоря уже о Якутии. Поэтому защиту им предложат США и
Япония. В обмен на независимость от Москвы. Скорее всего, подобное предложение
будет принято, ибо американо-японский протекторат всё-таки лучше, чем китайская
оккупация.
Продвинутся ли китайцы на запад дальше Енисея, будет
зависеть от множества факторов. Но и захватив юг Дальнего Востока и Восточной
Сибири, они получат огромную территорию, на которой можно селить людей (сняв с
них ограничения на рождаемость), месторождения множества полезных ископаемых, в
т.ч. нефти, а также главное и уникальное сокровище, ради которого можно не
задумываясь положить пару миллионов солдат — байкальскую воду.
Никакой возможности вернуть потерянную территорию в обычной
войне у России не будет.
Применение ядерного оружия, как уже было сказано, крайне
маловероятно. Если речь идет о тактическом ядерном оружии, то получится, что
его придется применять по собственной территории (и получить ответ тоже по
ней). Если говорить о стратегических средствах, то на удар по китайским городам
Китай ответит ударом по российским, причем по европейской части, которая ему в
любом случае не нужна.
Нет практически никаких сомнений в том, что, выбирая между
собственной гибелью и потерей территорий к востоку от Енисея, обитатели Кремля
выберут второе.
Как было сказано в первой статье, внешняя экспансия для
Китая является способом выживания. Вопрос в формах и темпах.
Военная форма экспансии не предопределена, но отнюдь не
исключена. Ей способствуют усугубляющийся развал ВС РФ и особенности
психологического устройства высшего руководства страны. Оно не будет защищать Россию,
если при этом может пострадать само.
Наконец, в последнее время появился еще один благоприятный
для Пекина фактор. После победы Гоминьдана и на парламентских, и на
президентских выборах на Тайване, капитуляция Тайбэя становится практически
гарантированной.
Поэтому Китаю не придется тратить огромные ресурсы на войну
за Тайвань, наоборот, он получит в своё полное распоряжение огромные финансовые
и технологические ресурсы Тайваня.
И обратит свой взгляд на север.
АПН, 23.07.08
[1] Заголовок уточнён редакцией «Золотого льва».
[2]
Этот процесс происходит при прямом поощрении существующей в России с 1982 года
властей. (Прим. ред. ЗЛ).