Журнал «Золотой Лев» № 165-166 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

Йохен Биттнер, Йоханнес Фосвинкель

 

Знакомьтесь: элегантный и дерзкий

В борьбе за мировое мнение Россия демонстрирует два лица:

министра иностранных дел и посла при НАТО

 

Для этого человека и его посольства помещение было маловато. Почти полсотни журналистов набилось в комнату для переговоров российской Миссии при НАТО, чтобы послушать, что пропоёт Дмитрий Рогозин о только что принятом Альянсом решении. Несколькими минутами ранее по соседству в главном здании 26 министров иностранных дел стран-членов НАТО постановили, что после военной кампании против Грузии с Россией больше не может быть "дел, как прежде". Совет Россия-НАТО заморожен до лучших времен. В Москве российский министр иностранных дел Сергей Лавров появился перед камерами и с трудом подбирал сдержанные злые слова. В помещении русских в Брюсселе, напротив, царило напряженное ожидание: что неслыханного скажет Рогозин, этот enfant terrible европейской дипломатической сцены?

Рогозин не разочаровал. "Альянс теперь в изоляции!", - бросил он репортерам. После агрессии Грузии против Южной Осетии, должно быть очевидно: "Такой альянс сначала должен принять Гитлера, потом Саддама Хусейна, и лишь затем господина Саакашвили"

В такие моменты 44-летний Дмитрий Рогозин выглядит как воплощение русской внешней политики. Делая стремительный размах, он сокрушительно бьет и с бесстрастным выражением лица принимает удивление всего мира. В январе Владимир Путин назначил закоренелого националиста с задорным взглядом на должность посла при НАТО в Брюссель. С тех пор журналист по образованию не упускает ни единой возможности, чтобы разослать по медийным каналам антидипломатические ударные волны. Он знает, что ему следует говорить. Грузинского президента Михаила Саакашвили он называет "ублюдком" и "наркоманом с криминальным прошлым". Разбегающихся грузин - сравнивает с тараканами. И это в то время, пока дома, в России, русский министр иностранных дел Лавров борется за самообладание в своих комментариях.

Всё перемешалось в русском мире: министр иностранных дел изображает дипломата, а дипломат - политика. Вместе они составляют картину русской внешней политики, написанную, однако, в разных тонах.

Ах, господин Рогозин, ну скажите же один раз честно, что это значит? Признайтесь, разве все эти выпады - не всего лишь риторический панк-рок, чтобы привлечь к России внимание в европейских салонах?

"Я думаю действительно то, что говорю", - отвечает Рогозин. "Может быть, мой выбор слов шокирует. Но если так, то я надеюсь, что тем самым добьюсь того, чтобы люди начали искать правду".

"Никто и никакая интрига не может возникнуть между нами"

Рогозинская правда о мировом положении вещей выглядит так: НАТО это военный альянс, который служит Америке в том, чтобы сдерживать европейцев. И хотя американцы с помощью ЦРУ сами создали в Афганистане Аль-Кайеду, международных террористов, которые атаковали их 11 сентября, европейцы позволили втянуть себя во всемирную антитеррористическую войну, включая противоречащую международному праву войну против Ирака. И эта Америка, эта Европа хотят наказать Россию за то, что она воспользовалась на Кавказе своим законным правом? Законным правом защитить своих собственных граждан от убийцы народов Саакашвили? При этом Америка должна понимать новую российскую доктрину безопасности: то, чем было для США 11 сентября 2001 г., стало для России 8 августа 2008 г. - массовое нападение на граждан страны. Он называет нечестным новейшее решение ЕС по приостановке переговоров по Договору о партнерстве с Россией до того времени, пока войска Москвы не будут выведены с территории Грузии. Однако, по его словам, русские войска, разумеется, не останутся в Грузии навсегда, но будут выведены.

Есть ирония истории в том, что фонтанирующий национализм Рогозина сначала сделал из него аутсайдера, а затем дипломата. В 2003 г. Рогозин при благосклонной поддержке Кремля основал партию "Родина". Её главным обещанием было защитить этнических русских, идёт ли речь о борьбе против кавказских гастарбайтеров или о меньшинствах в бывших советских республиках. В 2006 г., когда "Родина" показалась Кремлю слишком сильной, Путин дал задний ход. Рогозин исчез с политической сцены.

"Это было трудное время", - вспоминает сегодня Рогозин. К счастью, конечно, нашелся в период кризиса один человек, который доказал, что он настоящий друг - сегодняшний министр иностранных дел Сергей Лавров. "Я вам сейчас рассказываю то, чего еще никому не говорил. Лавров был единственным, кто мне звонил и поддерживал. Такое не забывается", - говорит Рогозин. "Спустя 18 месяцев мне позвонил Путин и сказал, что хотел бы возобновить наши отношения. С тех пор я занимаю должность в НАТО. Поэтому я считаю Лаврова верным товарищем. Никто и никакая интрига не может возникнуть между нами", - говорит Рогозин о своём друге Лаврове.

Вряд ли друзья могут быть менее похожими, чем эти двое, но они дополняют друг друга: Дмитрий Рогозин стал политически активным после окончания Холодной войны, Сергей Лавров, напротив, при глубоком социализме, во времена Брежнева. Рогозин - молодой скандалист; российский министр иностранных дел Сергей Лавров, напротив, аристократ внешнеполитического искусства, известный своими джентльменскими манерами, уместно проявляемыми вспышками гнева и анархистской жилкой. Еще в бытность российским представителем при ООН в Нью-Йорке он сражался против введенного Кофи Аннаном запрета на курение в главном здании ООН в интервью, статьях и демонстративном протестном курении с переносной пепельницей.

Кто знает Лаврова, ценит его юмор. Три года назад он выступил на дружеском вечере министров иностранных дел стран-членов Ассоциации государств Юго-Восточной Азии в темно-коричневом плаще с капюшоном и световым мечом, как Дарт Вейдер из эпопеи "Звездные войны" - галактический борец за мир и справедливость. Даже под дождем он может разжечь в тайге костер с помощью единственной спички. Но и в холле главного здания ООН он чувствует себя прекрасно, загорелый и с шотландским виски в руке. У него слава компанейского интеллектуала, который в кругу друзей, лучше всего, в палатке у костра, охотно берет гитару и поет собственные песни, в которых звучит, возможно, его профессиональное кредо: "Не падай, а иди прямо к цели!"

Министр иностранных дел в России сказать может немногое. Направления внешней политики определяются президентом - по крайней мере, это было так, пока президента звали Владимир Путин. Лавров проделал свой путь при Путине. Перед тем, как США напали на Ирак, он внес значительный вклад в то, что Россия заблокировала резолюцию ООН, легитимировавшую войну. Путин обратил внимание на дипломата в Нью-Йорке и четыре года назад вернул его на Родину. Многие комментаторы радовались прозападному дипломату, ведь он все-таки провел 17 лет в США, ведь он все-таки отпустил свою дочь учиться в Колумбийский университет.

Они умеют играть со СМИ и управляют ими, как никто другой

Все вышло иначе. Лавров стремится к тому, чтобы значение России на мировой арене стал таким же, как у Соединенных Штатов. Как и Путин, он убежден, что западные принципы со времен разрушения СССР оказались несостоятельными, что права и свободы человека ни в коем случае не являются универсальными ценностями. Для него очевидно, что сегодня Россия впервые в истории готова защищать свои интересы любыми средствами, чтобы не пасть жертвой варварских вторжений с Запада или Востока. Он провозглашает всемирный конкурс "Рынок идей для будущего миропорядка" и пишет статьи, в которых призывает к новому многополярному мировому устройству - с Россией в качестве самостоятельной державы. Он проводит пресс-конверенцию совместно с предстоятелем Русской Церкви, Патриархом Алексием II. "Однополярность, - заявил он на ней, - это посягательство на приоритет Бога".

Рогозин и Лавров владеют игрой с международными СМИ как никто другой, по крайней мере, в России, и оба играют в неё успешно. Пока посол при НАТО на конвейере штампует провокации, Лавров изображает короля двусмысленности. Он говорит то успокаивающе, то шероховато. Иногда он показывает обиду на реакции Запада, иногда насмехается над ними. И все ломают голову, что же имеет в виду Россия: эскалацию или умиротворение? Сотрудничество или противостояние?

Один выступает дерзко, другой элегантно, результат один и тот же: ощущение непредсказуемости. Как если имеешь дело с поднимающейся державой, которая не разъясняет только одного: чего же она, собственно, хочет.

 

DIE ZEIT, 4.09.2008 Nr. 37


Реклама:
-