Журнал «Золотой Лев» № 167-168 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

Н.С. Леонов

 

Государственный переворот осенью 1993 года[1]

К 15-й годовщине расстрела Белого Дома

 

 

Время покрывает прахом забвения драматические события истории Отечества. Особенно быстро это происходит, когда в том заинтересована власть, желающая скрыть, что её «повивальной бабкой» было насилие, кровопролитие. Нынешнее русское поколение вряд ли сможет вразумительно объяснить, почему Верховный Совет Российской Федерации[2], который с 1989 по 1991 год лелеял и холил Бориса Ельцина, избрал его сначала своим Председателем а затем Президентом РФ, предоставлял ему особые полномочия, одобрял развал Советского Союза, ратифицировав Беловежские соглашения[3], поддержал запрет Коммунистической партии и пр., вдруг с 1992 года встал в оппозицию к своему любимцу?

Как могло случиться, что Александр Руцкой и Руслан Хасбулатов, вчерашние собутыльники и политические союзники Б. Ельцина, занимавшие по его протекции высокие посты в государстве — вице-президента РФ и Председателя Верховного Совета РФ — вдруг оказались с ним по разные стороны баррикад? Ответ прост: когда они боролись с одряхлевшим коммунистическим монстром, то шли рука об руку, а когда подошло время делить добычу, их пути разошлись. Вокруг Б. Ельцина быстро свила себе гнездо команда реформаторов[4] (А. Чубайс — Е. Гайдар со товарищи), которая с помощью советников из США сочинила план быстрой приватизации государственного имущества и создания класса «новых русских»[5] — политической опоры власти. Из правительства в Верховный Совет потекла река законопроектов, направленных на закрепление этого курса. Но в недрах Верховного Совета разрабатывали иную приватизацию: более медленную, с учётом интересов трудовых коллективов и директоров предприятий.

Эта приватизация предусматривала сохранение сильного государственного сектора в экономике. Всем было понятно: кто «оседлает» экономическую реформу, тот и останется в выигрыше. Каждый из участников этой схватки в первую очередь думал о своих интересах, опирался на свои «команды».

Никто из тех, кто готовил реформы, не собирался открыто сказать народу о подоплёке назревавшего конфликта. Внешне всё представлялось как борьба реформаторов против консерваторов. Продажная российская пресса клеймила сторонников Верховного Совета как «красно-коричневых».

Ю.Лужков, В.Черномырдин (первопроходцы «дикой приватизации») выбирали самые уничижительные слова для характеристики своих противников. Их называли «преступниками», «убийцами», «неадекватными авантюристами», несмотря на то, что они были народными избранниками. Их оппоненты в Белом доме в свою очередь обвиняли Б. Ельцина в узурпации власти, в нарушении всех законов РФ, в отказе от демократии и т.д. Обо всём этом откровенно поведал Р. Хасбулатов в интервью «Парламентской газете» (26.12.2000). Борьба шла за власть, за перераспределение полномочий. Никто не хотел слушать никаких аргументов.

Б. Ельцин, в ту пору наиболее напористый, энергичный, бескомпромиссный политик России, исподволь готовился к государственному перевороту путём применения военной силы. В августе 1993 года он посетил «придворные» Таманскую и Кантемировскую дивизии, дислоцированные в Подмосковье, чтобы убедиться в их готовности выполнить любой его приказ. Офицерам и генералам отменили отпуска. Началась вербовка особо преданных Ельцину танковых экипажей для расстрела Белого дома. Каждому участнику кровавой бойни были обещаны квартиры в Москве, крупные денежные премии, повышение по службе. В Генеральном штабе у всех генералов были отключены телефоны правительственной связи, чтобы информация и приказы шли только «сверху».

21 сентября 1993 года грянула гроза. В этот день Б. Ельцин подписал зловещий Указ № 1400, согласно которому распускались все органы народного представительства в России, начиная с Верховного Совета и кончая поселковыми и сельскими советами. Объявлялось, что страна впредь будет руководствоваться только указами президента и распоряжениями правительства. Конституционному суду предписывалось не проводить своих заседаний, пока не соберётся новое Федеральное Собрание, выборы которого были назначены на 12 декабря 1993 года. К этому же сроку было велено представить текст проекта новой Конституции. Рубикон был перейдён!

В тот же день Конституционный суд РФ принял решение, в котором однозначно заявлял, что Указ № 1400 не соответствует Конституции РФ и может служить основанием для отрешения Б. Ельцина от должности президента. Верховный Совет, решивший сопротивляться, отстранил Б. Ельцина от должности и, по закону, возложил обязанности президента на вице-президента А. Руцкого. Но, как караси-идеалисты, в Белом доме не понимали, что вопрос о власти решается силой и кровью, а не юридическими нормами и документами.

Здание Белого дома, где заседал Верховный Совет[6], было обнесено заграждением из колючей проволоки, оцеплено со всех сторон милицией, подразделениями внутренних войск, а затем подошли и армейские части. Ю. Лужков распорядился отключить электроснабжение Белого дома, подачу воды, все виды телефонной связи. Продуктовые лавки в окрестностях этой «осаждённой крепости» в одночасье «закрылись на ремонт». Подъезды и подходы к Белому дому были заблокированы большегрузными автомобилями и цистернами с водой. Началась осада парламента, продлившаяся до 4 октября.

Прекрасно зная, с какими людьми он ведёт борьбу, Б. Ельцин по всем каналам приглашал депутатов покинуть Белый дом и перейти на его сторону. Каждому перебежчику обещали выплатить 2 млн рублей наличными, предоставить престижное место в госаппарате, квартиру в Москве, медицинское обслуживание в президентских лечебных учреждениях и т.д. В результате этих «переговоров» из 638 народных депутатов, которые собрались в начале осады в Белом доме, к моменту штурма в нём осталось менее 100 человек. Среди сбежавших были такие, чьи имена ещё пока на слуху у общественности: Сергей Степашин, Александр Починок, Рамазан Абдулатипов, Евгений Кожокин, Николай Рябов (потом был назначен председателем ЦИК) и многие другие. Как видно, в подавляющем большинстве депутаты тогдашнего Верховного Совета были вовсе не идейными, убеждёнными противниками Б. Ельцина, не борцами за правое народное дело, а обыкновенными карьеристами, преследовавшими свои личные, как говорят, «шкурные» интересы.

Я в те дни многократно бывал в Белом доме, милицейские чины спокойно пропускали меня туда и обратно по моему старому удостоверению генерала КГБ, подписанному еще В. Крючковым. Помнится, советовал осаждённым депутатам не ждать фатальной развязки, а уезжать из Москвы, собраться где-нибудь в провинции и оттуда начинать борьбу за подлинную демократию и справедливость. Но это был глас вопиющего в пустыне.

Обстановка накалялась с каждым днём. 28 сентября 1993 года Святейший Патриарх Алексий II прервал свою поездку в США и вернулся в Москву, чтобы сделать всё возможное для предотвращения кровопролития и налаживания переговоров между конфликтующими сторонами. Он встретился с Б. Ельциным, Ю. Лужковым, группой народных депутатов, председателем Конституционного суда В. Зорькиным и другими. 1 октября в Свято-Даниловом монастыре стараниями Святейшего начались переговоры, но уже первые раунды их показали крайне агрессивный настрой президентской команды во главе с тогдашним руководителем Администрации Ельцина С. Филатовым[7] и не менее жёсткую позицию делегации Верховного Совета, которой верховодил Ю.Воронин. Три дня спорщики вываливали друг на друга свои обвинения, выдвигали заведомо неприемлемые условия и требования. Политического веса Церкви оказалось недостаточно для смягчения душ опьянённых борьбой за власть противников.

На очередное заседание, назначенное на 20 часов 3 октября, представители противоборствующих сторон просто не явились. К этому времени насилие властных структур уже выплеснулось на улицы Москвы. Кровавая развязка наступила 3—4 октября 1993 года. До сих пор нет однозначного ответа на вопрос: были ли события вечера 3 октября выражением стихийного недовольства населения властью, или они срежиссированы провокаторами? Или, может быть, сложилось фатальное стечение обстоятельств?

А внешне случилось вот что: ближе к вечеру этого дня огромная клокочущая ненавистью толпа, собравшаяся на Октябрьской площади, двинулась вниз по Садовому кольцу[8]. Дорогу на Крымский мост ей перекрыла цепь ОМОНовцев. Разъярённые демонстранты легко прорвали её и, сметая всё на своем пути, часть их подошла к осаждённому Белому дому, а другая часть двинулись в Останкино, к телецентру. Осада Верховного Совета была прорвана, возникла атмосфера эйфории, и колонна автомашин под руководством генерала А. Макашёва двинулась тоже к телецентру в Останкино. Там их ждала засада: внутри телецентра и в парке притаились полтора десятка бронетранспортеров с крупнокалиберными пулемётами, за парапетами балконов разместились автоматчики. Когда безоружная толпа подошла к зданию телецентра и грузовик протаранил входную дверь, на демонстрантов со всех сторон обрушился ураганный огонь профессионалов. В четверть часа всё было кончено, улица Королёва усыпана трупами и ранеными.

Утром 4 октября 1993 года рота в составе 10 танков «Т-80» из Кантемировской дивизии открыла огонь из 125-миллиметровых орудий в упор по зданию Верховного Совета — более 80 снарядов. Стреляли до тех пор, пока осаждённые не капитулировали[9]. Кровавая оргия — расстрелы, избиения, аресты — продолжалась несколько дней. Общее число погибших — от 150 (по официальным данным правительства) до 1200 (по данным участников и свидетелей). Государственный переворот завершился. Удивительно, что среди погибших не оказалось ни одного депутата. Жертвами стали простые граждане-идеалисты, жаждавшие справедливости и правды.

Дальше, как писал поэт, детали — «гроб, крышка, гвозди, молотки». Российскую демократию похоронили быстро, без особых хлопот и надолго. 22 октября, через четыре дня после снятия объявленного чрезвычайного положения, в Москву прибыл государственный секретарь США Уоррен Кристофер, который выразил российскому президенту полную и безоговорочную поддержку Б. Клинтона и американского правительства. Для Б. Ельцина это был бесценный подарок в условиях, когда весь мир пребывал в шоке от столь бесцеремонного обращения с парламентом в стране, претендующей на статус демократического государства.

Он торопился юридически закрепить результаты государственного переворота. 12 декабря, когда всё общество ещё пребывало в страхе, состоялись выборы в Государственную Думу и референдум по новой Конституции, которая отдавала всю власть президенту и до неприличия урезала права парламента. Практически мы получили в результате тех событий ту систему, которая господствует и сегодня в РФ.

Правда, те декабрьские выборы в Госдуму показали одно: общество не одобрило этот государственный переворот. Проправительственная партия под названием «Выбор России» получила на выборах всего 15% голосов, несмотря на свою финансовую расточительность и беспримерную пропагандистскую кампанию. Две левые оппозиционные партии (КПРФ и Аграрная) набрали вместе 20% голосов, но настоящим сюрпризом для России и мира стал фантастический успех партии Жириновского (ЛДПР) — ей досталось 23% голосов. Это было явно протестное голосование людей, разуверившихся и в коммунистах, и в демократах[10]. Ошалевший от боли народ шарахнулся в сторону Жириновского от отчаяния. Правительство спокойно восприняло результаты выборов, оно знало, что Жириновский давно и надёжно у них «в кармане».

Конституция была принята 33 млн голосов из 56 млн избирателей, участвовавших в референдуме. Эти результаты голосований показали, что наш народ ещё не готов к ответственному и сознательному пользованию своими гражданскими правами, а это означает, что сложившийся после 1993 года порядок установился в России всерьёз и надолго.

 

Русский дом, сентябрь 2008 г.



[1] Заглавие уточнено редакцией «Золотого льва».

[2] Скорее всего, имеется в виду Съезд народных депутатов РСФСР, высший орган государственной власти на территории РСФСР (с 1991 -РФ) в период с 1990 по 1993 год. (Здесь и далее прим. ред. ЗЛ).

[3] Решение о «ратификации» беловежских соглашений принял Верховный Совет РСФСР, орган государственной власти, действовавший между заседаниями Съезда народных депутатов. Право ратификации такого рода соглашений этот орган не имел.

[4] Вряд ли стоит называть шайку вредителей и аферистов, проникших в институты и органы государственной власти, реформаторами, а их деятельность - реформами.

[5] Термин «новые русские», как и многие другие, в начале 90-х был внедрён в повседневную лексику не без умысла; они создавали в массовом сознании превратное ощущение действительности. Статистически национально-русских и этнически-русских среди «новых русских» было ничтожное меньшинство.

[6] Там же проходили заседания Съезда народных депутатов.

[7] Не менее значительную роль на этих переговорах играл и Ю.Лужков, входивший в делегацию путчистов.

[8] Речь идет о противниках ельцинского государственного переворота.

[9] Телекомпания CNN (США) заранее установила несколько камер и вела 4 октября прямой репортаж «с места событий», который показывался в эфире.

[10] Главная проблема ельцинской администрации в этот день состояла в том, чтобы обеспечить нужные показатели по референдуму о принятии конституции, и поэтому она особенно не занималась фальсификацией результатов выборов, процесс подсчетов и оформления которых были пущены на самотек. В дальнейшем такие «проколы» уже не допускались.


Реклама:
-