Журнал «Золотой Лев» № 171-172 - издание русской
консервативной мысли
писательница,
организатор и президент
музейного
комплекса «История танка Т-34»
Осторожно:
«специалисты»![1]
Ниспровергателей
факты не интересуют
Странная антисенсация прозвучала
недавно по радио «Эхо Москвы». Два ниспровергателя – «специалист по танкам» М.
Барятинский и «специалист вообще» Д. Захаров – в передаче «Цена Победы»
сообщили доверчивым слушателям, что геометрия корпуса и исходного варианта башни
танка Т-34 была создана А.Я. Диком – адъюнктом Военной академии механизации и
моторизации.
Неправда. Есть подлинные документальные свидетельства того,
что создал конструкцию корпуса и башни танка с наклонным расположением броневых
листов не адъюнкт-аспирант, а талантливый военный без высшего образования Н.Ф.
Цыганов. В 1936 году он разработал танк БТ-ИС. Наклонные борта в дальнейшем
развивал коллектив конструкторского бюро 24, работавший над проектом танка А-34
(Т-34).
Идея новой конфигурации танковых корпусов в середине 30-х
вообще витала в воздухе, её искали многие конструкторы. Прежде всего А.О.
Фирсов, с 1932 по 1936 год начальник конструкторского бюро на паровозостроительном
заводе в Харькове, где шла работа над танками серии БТ, ведущей свою
родословную от полуфабриката шасси без башни «Кристи», купленного в США.
Фирсов, окончивший в Европе тот же университет, что и Эйнштейн, но на четыре
года позже, в харьковском танковом КБ положил начало крепкой школе
конструкторов, благодаря которой появился танк Т-34. Среди его учеников
Морозов, Кучеренко, Таршинов, Дорошенко, Баран, Шпайхлер, Колесников, Горюн и другие. «Специалисты» Барятинский
и Захаров вскользь упомянули имя Фирсова, сообщив, что его в 1937 году
расстреляли.
Неправда. Афанасий Осипович умер в заключении в 1943-м на
шестидесятом году жизни, а в 1956-м был реабилитирован за отсутствием состава
преступления. Что же касается адъюнкта Дика, недолго занимавшегося в КБ
вопросами подвижности танка, то ему в Т-34 принадлежит важная для ходовой части
идея установки на борт ещё одного опорного катка и наклонного расположения
пружин подвески.
Уже не первый год ходят нелепые сплетни «специалистов» о
трёх руководителях КБ, где создавался танк Т-34: М.И. Кошкине, А.А. Морозове,
Н.А. Кучеренко, удостоенных Сталинской премии первой степени. Барятинский и
Захаров в радиопередаче «Цена Победы» подхватывают эти сплетни, говоря, что
Кошкин был партработник, Морозов – техник без высшего образования, а Кучеренко
– хозяйственник.
Неправда. Неправда. Неправда. Объясняю для тех, кто хочет
правды.
Михаил Ильич Кошкин после участия в Гражданской войне и
работы на разных предприятиях с 1929 по 1934 год учился в Машиностроительном (а
не в Технологическом, как говорили Барятинский и Захаров) институте Ленинграда,
после чего 2,5 года успешно трудился в танковом КБ Ленинградского завода им.
С.М. Кирова. Начал с рядового конструктора, быстро дошёл до заместителя
начальника КБ и за участие в создании нового танка Т-46 получил орден Красной
Звезды. Как говорится, «он уже хорошо мял эту глину». Кошкин появился на ХПЗ в
последних числах 1936 года не парторгом, а начальником танкового КБ. Там тогда
была тяжелейшая кадровая ситуация: Фирсов арестован «за вредительство»,
конструкторов допрашивают, КБ разделено. Летом 1937 года одна часть сотрудников
занимается опытно-конструкторскими работами (14 тем), другая обеспечивает
текущее серийное производство.
Осенью на заводе появляется присланный из Москвы Дик. Для
него организуется специальное КБ, куда командируется 40 студентов – выпускников
академии. Они беспорядочно толкутся на малых пространствах общей для всех
территории КБ. Дик жалуется на Кошкина. Цыганов обвиняет уже отсутствующего
Фирсова. На заводе продолжаются аресты. Кошкин в этом хаосе выбирает верное
стратегическое направление – упрямо гнёт свою линию: чертежи, над которыми
работает костяк фирсовского конструкторского бюро
(КБ-24), должны лечь в основу будущего танка. Кошкин побеждает. Дик и его
студенты, не справившись со своей программой, уходят. Всё это документировано и
лежит в государственных архивах. Есть воспоминания непосредственных участников
событий того времени. Всё доступно: ищи, находи, изучай.
Кошкин в Москве на заседаниях Комитета обороны добивается
разрешения изготовить и испытать два новых танка – гусеничный и
колёсно-гусеничный с наклонными бортами. Они несколько отличаются от бортов
танка БТ-ИС Цыганова. По результатам первых испытаний принято решение
изготовить два танка с усиленной бронёй. Готовят. В начале марта 1940 года
Кошкин отправляется из Харькова в Москву с двумя танками Т-34. Испытания в
Подмосковье завершаются успехом, но сам Кошкин заболевает пневмонией и в
сентябре1940 года умирает.
При чём тут партработник? При том, что именно член ВКП(б)
Кошкин, разбираясь в ситуации, удержал весь, в основном беспартийный, фирсовский коллектив КБ, не отдав ни одного конструктора в
пасть репрессий! Браво партийцу! Характер был мощный, не зря в КБ его прозвали
Ярый.
Морозов, по россказням Барятинского и Захарова – о ужас! –
техник без высшего образования. «Специалистам», видимо, невдомёк, что в
двадцатых годах при резком сломе государственных систем многие не располагали
временем, чтобы учиться ради формальностей. У обладавшего даром от Бога
Морозова и кличка была Да Винчи (Леонардо тоже не имел высшего технического
образования). Он начал работу в этом КБ с 14 лет и ярко проявил себя, ещё до появления
шасси «Кристи», в группе конструкторов трансмиссии для средних гусеничных
танков Т-12 и Т-24. Безграмотное утверждение «специалистов» Барятинского и Захарова,
что из-за отсутствия высшего образования у Морозова не получился послевоенный
танк Т-64, ни в какие ворота не лезет. Т-64 – новое слово в танкостроении –
создавался во второй половине XX века под руководством опытнейшего Морозова
вместе с дипломированными конструкторами, а трагедия этого танка была делом рук
интриганов и «специалистов» от бюрократии, таких как Ю.П. Костенко, о чём он
сам не постеснялся рассказать в своём сочинении «Танки».
Каждое КБ всегда имеет своих «да Винчи». В КБ-520, где
вычерчивали будущий танк Т-34, их, кроме Морозова, было несколько: М.И. Таршинов по прозвищу Гений, Я.И. Баран по прозвищу Вектор и
ряд других. Блистательные конструкторы. Кулибины.
Кучеренко, бывший заместителем Фирсова, пришёл в КБ в 1930
году после окончания Харьковского института инженеров транспорта, принимал
участие в создании и доводке всех модификаций танков серии БТ. С ноября 1937 по
май 1939 года возглавляет танковое КБ-190, где завершает работу над серией БТ,
а с 1 ноября 1940 по 1 августа 1947 года он бессменный начальник КБ-520, где
разрабатывают тридцатьчетвёрки и его модификации. И впрямь хозяйственник, ибо
хозяйство его было огромно: от собственно конструирования, внедрения в
производство (в чём ему не было равных), испытаний на полигонах и вплоть до
обустройства быта конструкторов. Распределение талонов и карандашей тоже было
его заботой. Его прозвища в КБ: Гулливер и Дон Кихот.
«Специалистам» Барятинскому и Захарову следовало бы знать
азбучную истину, понятно даже моей гуманитарной голове: крупное техническое
творение, рождённое в XX столетии, всегда коллективно, а в условиях гонки
вооружений на начальных этапах порой действительно далеко до совершенства. Лишь
после выявленных в ходе испытаний недостатков и их устранения возможно было
довести машину до высокого уровня, и то не идеального. Впереди всегда горизонты.
Так, Т-44, Т-54, Т-62, Т-64, Т-72, Т-80 и ныне Т-90 – все они дети и внуки
среднего танка – потрясающей тридцатьчетвёрки. При всех её недостатках общепризнанной
по многим параметрам лучшим танком Второй мировой войны.
Неужели «специалисты» этого не понимают? Барятинский даже
книги о танках пишет. Понимают, но у них есть задание: передёргивать,
подтасовывая события и факты. Разоблачать любыми средствами. Даже
недозволенными, среди которых откровенная ложь.
Почему бы этим «специалистам» не поехать было в музейный
комплекс «История танка Т-34» и не познакомиться там с подлинными чертежами,
выправленными и подписанными оболганными ими тремя конструкторами? Не
посмотреть редкие документы? Не почитать уникальные, в том числе и рукописные,
нигде не опубликованные воспоминания очевидцев и участников событий? Музей
находится в Подмосковье, всего на 17 км от МКАД по Дмитровскому шоссе. Да
потому, что «специалистам» нужна была не правда жизни, кстати, очень жестокая,
а огульное ниспровержение.
Теперь о своём, о женском. Точнее – дочернем. Всё, что эти
«специалисты» сообщали по радио «Эхо Москвы» про моего отца Н.А. Кучеренко, –
ложь. Слышавшие их – не верьте ни единому слову. Бредни, почерпнутые из саморазоблачительного сочинения административного бюрократа
Костенко, сводившего с моим отцом счёты, о которых отец и не подозревал. Но я,
дотошная, дозналась и расскажу всё, как было. Не в романе, а в документальной
книге «Николай Кучеренко. 50 лет в битве за танки СССР». Она готова к печати. В
ней день за днём (не одна работала, а с очень скрупулёзным танковым специалистом)
прослежены жизни отца и его соратников, специалистов по созданию танков.
Чтобы понять, насколько, с чужих бездоказательных слов,
заврались «специалисты» Барятинский и Захаров, приведу несколько «фактов»,
которые они сообщают. Объявляют по радио «Эхо Москвы», что Кучеренко получил
Сталинскую премию в середине войны. Неправда. Первая премия была присуждена в
первый год войны (12.04.1942 г.), вторая – в январе 1946 года. Все документы об
этом в порядке.
«Специалисты» сообщают также, что Кучеренко отправился
работать в московский Главк в середине войны. Неправда. Он приступил к работе в
Главке в сентябре 1947 года. Мы с ним приехали в столицу ровно 6 сентября,
накануне дня её 800-летия. Как не помнить – мне было уже 12 лет. Тут тоже всё
документировано.
Однако самая «клубничка» впереди. «Специалисты» утверждают,
что моя мать была родной сестрой жены директора Уралвагонзавода
Ю.Е. Максарева, который, получив назначение из
Нижнего Тагила в Москву, забрал с собой родственника. Ложь!
Свидетельствую: у моей матери Екатерины Васильевны, к
сожалению, не было ни братьев, ни сестёр. Ни родных, ни двоюродных. Четверо
детей Евфимии Лаврентьевны и Василия Саввича умерли в Гражданскую. Осталась одна моя будущая
мама, которая не только не являлась даже самой дальней родственницей жены Ю.Е. Максарева, но и вообще мало была знакома с нею.
Одно правда: переводом Н.А. Кучеренко в Москву занимался
лично Ю.Е. Максарев, назначенный в начале 1947 года
заместителем министра транспортного машиностроения СССР. Единственного человека
– Кучеренко – забрал с собой покидающий завод директор. Почему? Максареву был необходим в Москве специалист, умело
сочетающий профессии конструктора и производственника, способный везти тяжелейший
конструкторский воз всей танковой промышленности, своего рода человек-буфер
между заводами и министерством. Это трудная, неблагодарная работа главного
конструктора Главтанка – на износ. Вскоре отец стал
начальником Главтанка, прибавились к конструкторским
и производственным ещё и административные функции. На долгие годы.
Когда я недавно прочитала в сочинении Костенко пассаж о
близком родстве жён Максарева и Кучеренко, то,
рассвирепев от гнусного вранья, собралась подавать на сочинителя в суд, но узнала,
что как раз в те дни он умер. Вот и подумала сегодня: не привлечь ли к суду
«специалистов» Барятинского и Захарова за ложь и моральный ущерб? Процесс я,
разумеется, с подлинными документами и свидетельствами очевидцев выиграю.
Глядишь, денежную компенсацию за моральный ущерб получу. Купим с сотрудниками
для музея танка Т-34 что-либо полезное. «Специалисты» Барятинский и Захаров
годятся мне если не во внуки, то в младшие сыновья. И вступает в действие уже
не дочернее – материнское ощущение: эти двое бесстыдных мужчин чьи-то дети.
Родители, возможно по объективным причинам, не научили «специалистов» быть
правдивыми. Способен ли хоть один из двух извиниться? Я, конечно, в их
извинениях не нуждаюсь, но когда-нибудь им самим придётся просить прощения у
вечных ценностей. Люди всё-таки. Слышали, быть может, про Божий суд.
Не могу не сказать несколько слов и в адрес редакции «Эхо
Москвы». Зачем популярной радиокомпании срамить себя непрофессиональными
передачами типа «Цена Победы»? Негатив нужен? Его при танке Т-34 с лихвой
хватало. Подлинного. Несомненного. Однако о нём должны рассказывать подлинные
специалисты, а не сомнительные. Таких не много, но они есть: танкостроители,
танкисты, историки.
Что же касается танка Т-34, то «сей колобок по сусеку
метён», так мой отец шутя определял его. Созданный в танковом КБ Харьковского
паровозостроительного завода, многократно дополненный в войну модификациями
эвакуированного в Нижний Тагил КБ, а также ещё пяти КБ, ибо в годы войны он
производился на шести заводах страны, танк Т-34 ни в чём не нуждается. Ни в
защите, ни в осуждениях. Он – победитель. Слава ему! Ничего, кроме Славы.
ЛГ, 22.10.08