А.Н. Савельев

 

Страна без семьи

 

Сегодня практически все политические силы клянутся семейными ценностями, во всех программах записывают поддержку семьи. Но есть ли у семьи в России действительно достойный статус?

 

Семья вне законов

 

Глядя в законы, можно найти те же декларации, с которыми выступают политики и государственные деятели. «Семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства», - гласит Семейный кодекс. Но что же регулирует семейное законодательство? Оказывается личные неимущественные и имущественные отношения между членами семьи. То есть, семья не является субъектом в этом законодательстве, которое предназначено лишь для распутывания разного рода внутрисемейных конфликтов.

Закон «Об основных гарантиях прав ребенка» вроде бы тоже декларирует поддержку семьи, но посвящен обособленным от семьи правам ребенка, которые закон не оставляет полностью на усмотрение родителей, вечно заподозренных в несостоятельности, в неспособности осуществлять свои родительские функции. И здесь тоже затрагиваются исключительно внутрисемейные проблемы, а семья, в которой нет внутренних проблем, государственной поддержки не дождется.

В образовательной сфере декларируется воспитание уважения к семье, но помощь гарантируется лишь в обучении и воспитании детей дошкольного возраста, не посещающих дошкольных образовательных учреждений. Имеются также гарантии внеконкурсного поступления в государственные и муниципальные высшие учебные заведения для тех, у кого остался в живых только один из родителей, причем инвалид I группы, а среднедушевой доход семьи ниже прожиточного минимума. То есть, речь идет вовсе не о семье, а о ситуации, когда в семье большие материальные проблемы и/или проблемы со здоровьем.

В трудовом законодательстве фиксируется право каждого работника на своевременную и в полном размере выплату справедливой заработной платы, обеспечивающей достойное человека существование для него самого и его семьи. Но реализуется эта декларация только в виде возможности получения компенсаций при переезде семьи к новому месту работы, а также совершенно гипотетическим преимуществом оставления на работе (в случае сокращения штатов) тех работников, которые имеют двух или более нетрудоспособных членов семьи, или же в семье которых нет других работников с самостоятельным заработком. Наконец, при повреждении здоровья или в случае смерти работника от несчастного случая на производстве либо от профессионального заболевания работнику (его семье) возмещаются его утраченный заработок (доход).

Государство начинает замечать семью, когда та близка к вымиранию. Законом установлены правовые и организационные основы оказания социальной помощи малоимущим семьям в форме пособий, субсидий, компенсаций, предоставлении жизненно необходимых товаров.

Семейные отношения иногда замечаются правоохранительными органами. Например, считается возможным проводить обыск в присутствии совершеннолетнего члена семьи владельца помещения, при обыске следователь обязывается не разглашать семейную тайну наравне с личной и т.п.

Некоторые категории госслужащих все-таки рассматриваются государством как имеющие семейные связи. Например, на членов семьи народного заседателя распространяются гарантии безопасности. Семьям погибших (умерших) военнослужащих при оплате жилья и коммунальных услуг полагается исключать из расчетов площадь социальной нормы, приходящаяся на одного человека. При переезде в Москву членам семьи депутата Федерального Собрания выплачивается единовременное денежное пособие. Правовые, социальные и иные гарантии для Президента РФ, прекратившего исполнение своих полномочий, распространяются на членов его семьи (причем семья тут трактуется заметно шире, чем в семейном законодательстве).

Жилищное законодательство России более внимательно относится к семье и вводит солидарную с собственником жилья ответственность по обязательствам, вытекающим из пользования жилым помещением, если члены семьи проживают вместе. Тут, никуда не денешься, приходится вводить такое понятие, как «ответственный квартиросъемщик».

В Гражданском кодексе семьи нет – семья не собственник и не субъект договора. О семье вспоминают лишь в случае получения наследства. В Земельном кодексе семьи нет – семья не субъект земельных отношений. Избирательных или иных политических прав у семьи нет - считается, что каждый должен лично определяться по любому вопросу, требующему голосования, и не может делегировать политические права даже своему ближайшему родственнику.

Российское законодательство полностью игнорирует род - большую семью из нескольких поколений, нескольких семей, которые в наше суетное время редко поддерживают прочные отношения, но все же часто складываются чрезвычайно прочные межсемейные родовые связи. И такие связи наблюдаются государством почему-то только в общинах малочисленных народов, объединяемых по кровнородственному (семья, род) и созданных в целях защиты их исконной среды обитания, сохранения и развития традиционных образа жизни, хозяйствования, промыслов и культуры. У всего остального населения ничего исконного и традиционного в рамках родовых связей, судя по законодательству, быть не может.

В целом можно сказать, что государство регулирует только внутрисемейный конфликт и обращает внимание на семейное положение гражданина лишь в отдельных кризисных случаях.

Российское законодательство формируется вопреки традиционным нормам морали, когда муж и жена «одна плоть». Это допустимо, когда дело доходит до развода, и государственная власть защищает права бывших супругов на долю имущества. Но совершенно нелепо выглядит представление о том, что муж и жена живут в квартире владея ее долями, а в случае смерти одного из супругов оставшийся получает доход и обязан платить с него налог на наследство. Государство как бы говорит: вы никогда и не были одной плотью, и ваше жилище не было продолжением семьи. И таким отношением наносит прямое оскорбление тем, кто создавал и хранил «элементарную ячейку» общества.

 

На личном примере

 

Еще хуже обстоит дело в сельской местности, когда поделенным считается родовой надел, который семья обрабатывала годами или даже десятилетиями, передавая его каждому следующему поколению. Либеральное законодательство теперь требует только персонального владения или же образования юридического лица с переходом в его собственность того, что должно быть в собственности семьи.

Вот простой пример из Красногорского района Московской области, застроенного вместе с сельхозугодьями и сосновыми лесами новыми массивами загородных вилл. Среди них лепятся старые деревни, которые тоже подвергают застройке «новорусскими» дворцами. И вот я хочу построить дом, (весьма скромный), но в своем родовом гнезде - для семьи, для следующего подрастающего поколения, которому уже тесно в маленькой московской квартирке. Построить на земле, которая принадлежит бабушке моей жены и на которой вся наша большая семья-род трудится и отдыхает несколько десятков лет. Нет, говорит замглавы районной администрации по строительству, вы сначала обязаны выкупить у своей родственницы землю как у совершенно чужого человека, оформить на себя разрешение на строительство и иметь совершенно отдельное хозяйство. И даже если вы оформили меж собой соглашение о том, чтобы такое строительство состоялось, мы найдем основания, чтобы не дать этому соглашению состояться, и Гражданский кодекс администрации в этом не помешает. Хождение по кабинетам занимает годы, а семья лишена жизненного пространства для дальнейшего воспроизводства.

Семья, к сожалению, не несет и солидарной ответственности, в случае, когда трудно доказать совместное использование средств, незаконно полученных одним из ее членов. Преступник будет наказан как вор, но его жена, одетая в меха, или его дети, получившие платное образование где-нибудь за рубежом, не пострадают в личном плане. Семейные отношения для Уголовного кодекса значения не имеют, и семья может пользоваться плодами от преступной деятельности, не беспокоясь о причастности к ней. Конечно, сын за отца не отвечает – это верный принцип. Но только до той поры, пока сын не стал совершеннолетним или с той поры, как он перестал пользоваться материальной поддержкой отца. (Разумеется, речь не идет о политических репрессиях, которые в принципе беззаконны).

 

Шаги навстречу семье

 

Возникает вопрос, неужели индивидуализм так глубоко въелся в наше еще недавно коллективистское сознание, что мы уже не можем рассматривать семью как нечто целостное, как субъект гражданско-правовых отношений? Неужели нам трудно зафиксировать такую общность как род и наделить его правами, как это делается в отношении малых народов? Неужели нужно оскорблять семью разделениями и замечать только когда она уже распалась или едва может прокормиться?

Ответ на эти вопросы заключается в том, что госбюрократии проще иметь дело с атомизированными индивидами. Более того, вмешательство в дела семьи и рода под предлогом, что все они составлены из совершенно чужих людей, облегчает паразитические функции бюрократии, которая каждый раз требует оформления естественных и традиционных отношений различными справками и заключениями. Не говоря уже о кажущемся почти неизбежным мздоимстве, каждая такая справка возвышает статус бюрократа за счет унижения семьи, подтверждает верховенство бюрократической процедуры над традиционными семейными ценностями.

Для формирования достойного статуса семьи можно было бы начать с фиксации ее состава – с документа, вроде специального паспорта, в котором родственники и близкие фиксируют свою принадлежность к большой семье-роду и признают родственные связи между собой. Одним из привилегий для таких объединений может быть преимущественное право на соседство родственных семей при заселении муниципального жилья и специальная ориентация жилищного строительства с целью совместного проживания родов. Другое право – право «родовой вотчины», сохраняющее без раздела родовой надел, где семья совместно проживает или трудится, но лишена возможности продать надел, пока есть хотя бы один член семьи, готовый его обрабатывать и поддерживать в нем жизнь.

Еще одним направлением в наделении семьи статусом может быть совместное представительство интересов семьи-рода одним из ее членов, который без доверенности отстаивает права любого члена семьи в суде или перед государственными органами. В противном случае бюрократ каждый раз будет говорить сакраментальную фразу: «А ты кто такой?»

Семья по доброй воле ее членов могла бы получить и политические права – возможность голосовать всем семейным «кустом», который представляется главой семьи или главой рода. Вообще, говоря прямо, именно семьи достойны определять будущее страны, ибо только в полноценной семье ежедневно присутствует свидетельство об ответственности за будущее – дети.

Вариантом увеличения веса семьи в политическом выборе страны могло бы стать, например, наделение родителя правом прибавить к своему голосу голос своего ребенка, который дает ему преимущество в сравнении с тем, кто не имеет детей и не несет материальных и духовных затрат на воспроизводство общества и формирование нового поколения.

Наконец, если уж вести речь о совсем ничтожных и элементарных вещах, может быть возвращен налог на бездетность, который хоть в какой-то мере компенсирует явную несправедливость в материальном положении человека, воспитывающего детей, и бездетного.

Когда ведут речь о семейных ценностях, хотелось бы, чтобы эти разговоры перестали быть абстрактными. Хотелось бы, чтобы законодатель, политик, государственный деятель думал именно о стабильной, прочной семье, а не занимался бы исключительно изысканием средств на поддержку семей, находящихся в глубоком расстройстве. Если распадающуюся семью надо спасать, то прочную семью – ограждать от произвола бюрократии. А значит – наделять правами. Тогда наше бессемейное право приблизится к традиционным отношениям, которые должны вернуться в семью и стать уважаемыми государством и законом.