Я. Амелина
От меморандума к меморандуму
без продвижений и достижений
Кровавый конфликт 1992 года окончательно разделил
Бессарабию на две неравные части – Правобережье со столицей в Кишиневе и
Приднестровскую Молдавскую Республику со столицей в Тирасполе. Население
Приднестровья (русские, украинцы и молдаване составляют примерно по трети
населения ПМР; три этих языка являются в республике государственными) с оружием
в руках отстояло право не «ложиться под Румынию», как того хотели кишиневские
шовинисты. Унитаристы признали поражение, ситуация стабилизировалась – и
законсервировалась.
Подвижка в урегулировании приднестровского конфликта произошла лишь через долгие пять лет. В 1997 году был подписан так называемый Московский меморандум, главной идеей которого стало создание «общего государства». Однако никто толком не знал, каким содержанием должно наполниться эта абстракция. Молдавия, Приднестровье, государства-посредники – РФ и УР, а также подключившаяся к процессу чуть позже ОБСЕ увязли в бесконечных раундах пустых переговоров.
Пророссийская направленность приднестровской
государственности, как это ни странно, не находила в Москве особого отклика.
Развитием отношений с Тирасполем занялись КП РФ и разные мелкие компартийки,
что создало Приднестровью репутацию «коммунистического заповедника».
Официальное же российское руководство как будто забыло о существовании на
Днестре маленькой «союзной республики». А после победы на парламентских выборах
коммунистической партии Молдовы и избрания президентом ее лидера Владимира
Воронина, Москва и вовсе встала на сторону Кишинева в стремлении подавить
«сепаратистов» и ударными темпами восстановить «единую и неделимую» Молдавию.
Кремлю, похоже, понравилась идея задушить Приднестровье костлявой рукой голода
- РФ активно присоединилась к объявленной Кишиневом экономической блокаде ПМР.
На Левом берегу стали все чаще поглядывать в сторону Киева, но он так и не
решился сделать приглашающий жест.
Пару лет назад особую активность в регионе начала проявлять
ОБСЕ. 3 июля 2002 года с ее подачи в Киеве был обнародован новый вариант
урегулирования «приднестровского конфликта». Он провозглашал федеративное
устройство будущего молдавского государства. Переговорщики и страны-гаранты
обрели второе дыхание. Москва спохватилась, что Европа может отодвинуть ее на
вторые роли в весьма важном для нас регионе. В середине февраля 2003 года,
после серии встреч Воронина с Владимиром Путиным, официальный Кишинев
обнародовал проект Соглашения о мерах по окончательному урегулированию
приднестровской проблемы. «Рука Москвы» снова легла на пульс переговорного
процесса.
Согласно документу, реинтеграция государства в границах на
1 января 1990 года должна осуществляться на основе трех принципов: единства
территории и государственной власти, демократической республики и федеративного
государственного устройства. Приднестровье признавалось субъектом Республики
Молдова (о Гагаузии в воронинской инициативе не было и речи). Гарантией для
Тирасполя выступало право ПМР на самоопределение в случае изменения международно-правового
статуса Молдавии. Однако о незыблемости прав приднестровской собственности не
говорилось ни слова.
Несмотря на множество погрешностей, инициатива Воронина
стала шагом вперед. Не вдруг, не сразу, но Кишинев и Тирасполь создали
Совместную конституционную комиссию, на которую легла разработка нового
Основного закона единой Молдавии. Предполагалось, что проект Конституции будет
готов через полгода. Но работа СКК столкнулась с серьезнейшими трудностями.
Стороны представляли будущее федеративное государство по-разному: приднестровцы
требовали от Кишинева договорной равносубъектной федерации, тогда как Кишинев
настаивал на асимметричной, где Приднестровье становилось территориальной
автономией.
В сентябре Дмитрий Козак стал спецпредставителем Владимира
Путина по урегулированию приднестровской проблемы. Два месяца «челночной
дипломатии» между Кишиневом и Тирасполем завершились неожиданным представлением
в середине ноября российского меморандума «Об основных принципах
государственного устройства объединенного государства». По словам российского
посла Москвы в Кишиневе Юрия Зубакова, предложенный план дополняет документ,
подготовленный ранее российской стороной совместно с ОБСЕ и Украиной, и
полностью совпадает с его основными принципами. Однако согласованный, но так и
не обнародованный посредниками документ носил общий характер, тогда как
российский содержит «больше точных правовых юридических формулировок».
Согласно «плану Козака», Молдавия преобразуется в
Федеративную Республику Молдову - полностью демилитаризованное федеративное
государство, включающее два субъекта (Приднестровье и Гагаузию), и федеральную
территорию (все остальное). ПМР признается государственным образованием в
составе федерации. У Тирасполя сохраняются собственные государственные органы
законодательной (Верховный Совет), исполнительной (президент и
правительство) и судебной власти, Конституция и законодательство,
государственная собственность, самостоятельный бюджет и налоговая система, а
также государственная символика и иные атрибуты государственного статуса.
Гагаузия становится автономно-территориальным образованием
с чуть меньшим, но сравнимым с приднестровским, объемом прав.
«Конституционно-правовой статус и границы территорий субъектов Федерации не
могут быть изменены без их согласия», - гласит меморандум. Государственным
языком федерации объявлялся молдавский, а официальным – русский.
Переходные положения гарантировали соблюдение интересов
Приднестровья. Долги Молдавии, возникшие до вступления в силу новой
Конституции, возлагались на Кишинев, долги ПМР – соответственно на Тирасполь.
Права государственной, муниципальной и частной собственности в Приднестровье
призавались не подлежащими пересмотру (а значит, молдавское руководство не
получало доступ к приднестровской промышленности, давно притягивающей его
взоры). Кроме того, создавался двухпалатный парламент, состоящий из Палаты
представителей (71 депутат) и Сената (26 сенаторов – 9 от Приднестровья, 4 от
Гагаузии, 13 от федеральной территории). Вопросы военно-гарантийного присутствия
России и других государств на территории ФРМ в «плане Козака» не поднимались.
Проект новой Конституции намеревались разработать и
опубликовать для всенародного обсуждения не позднее 31 марта 2004 года. До 31
октября по ней должен был пройти всенародный референдум.
Очевидно, однако, что и «эти планы – все обманы». Если
ситуация и впредь будет развиваться по неблагоприятному сценарию, к указанным
срокам на берегах Днестра можно будет увидеть вооруженный конфликт, а не проект
Основного закона. Многим приднестровцам такая картина представляется весьма
отчетливо.