Е. Сергеева

 

Гуманизм для грядущих поколений

 

Похоже, но не одно и то же.

 

В одной из последних телепередач В. Третьякова «Что делать?» речь пошла о гуманизме. Поначалу мнения философов были столь разноплановы, сколь и неопределенны. Не только развитие дискуссии, но и сам ее ход не очень складывался. И вдруг все как-то прояснилось. Толчком тому послужило очень четкое и весомое выступление философа В. Межуева. Он-то и задал новый взгляд на эту проблему. Он обозначил гуманизм идейным движением сильных людей, действовавшим в основном в средние века. Вот тут и выяснилось, что до того речь шла в основном не о гуманизме, а о гуманности. Такое созвучие породило путаницу. Созвучие, но слишком разный смысл у этих однокоренных понятий. Если гуманизм – идейное движение сильных людей, то гуманность – милость победителей к слабым или проигравшим. Появившаяся ясность очень порадовала философов, они стали соглашаться с Межуевым, дополнять его тезис, украшать мысль подробностями. Но далее дискуссия вновь замерла потому, что развить мысль Межуева в применении к современности не получилось. Философы решительно не знали, что делать с этими сильными людьми. Ведь им нельзя было кинуть обглоданную давно и многими кость общечеловеческих ценностей и рыночной экономики, четко обозначающих рубежи западной цивилизации.

 

Был ли у гуманистов шанс стать политиками.

 

Вообще с сильными людьми всегда трудно, на какой бы стезе они не появились. Но до поры до времени к ним относились с почтением и в какой-то степени прислушивались к их высказываниям. Они были умны, умели увидеть и сформулировать слабости и недостатки царствующих в их время общественных устоев. Их критику принимали в борьбе с оппонентами. Их суждения о грядущем обществе воспринимали как сказку для взрослых, средневековую «фэнтези». В приятной компании почему бы не послушать умных людей, но принимать их всерьез – это уж слишком. Их удел быть  умными чудаками. Их общество может даже повод для гордости, реализовать их мнения в жизни – никогда. Имели ли они сами желание изменить общество? Могли ли? Кто знает? Самые умные и гармоничные люди жили, кажется, тогда, в средние века. Какие люди! Они придумывали новое не потому, что оно им было нужно в то время, а потому, что они все время думали. Нужно было много прожить, чтобы их задумки были реализованы хоть в какой-то мере. Так и с обществом. Политических или общественных технологий, реализующих их замыслы не было. Значит, их участь быть безвредной диковинкой – неизбежна? Были ли попытки хоть в чем-то реализовать замысел? Практически нет. Для реализации нужно умное и ответственное общество, а они были умными выскочками, не заглядывающими в пучину народа. Каким-то странным ортодоксом выглядит дело Петрашевцев. Его так быстро и полно изъяли из общества, что, казалось, и воспоминания не останется. Ан нет. Собрание сочинений Ф. Достоевского – приметный побег на засохшем дереве. Был и другой побег, но об этом дальше.

 

Большевики – гуманисты XX века?

 

Много позже и по другому поводу некие люди по имени К. Маркс и Ф. Энгельс, не зная еще гремучесть своего сочетания, также размышляли об обществе. Один был умен и агрессивен. Второй – богат и образован. И любил своего друга. И обеспечивал его материальными возможностями думать о несбыточном. Они жили в обществе, которое не очень стремилось реформироваться. Но игра ума соединила принципы развития общества, сформулированные «высоколобыми» с группой людей, занимавших в обществе одну из низших ступеней. Интересно, понимали ли они, развязывая этот ящик Пандоры, во что превратится их игра ума? В России, которую основоположник не то чтобы презирал, скорее не замечал, игра его ума стала политикой их страны. Она стала политикой для народа и страны, которые искренне мечтали не только о сытой, но и справедливой жизни.

 

Почему в России так много романтиков и почему ее все-таки презирают и боятся.

 

Россия отличается от Запада. Это хорошо видно невооруженным глазом, хотя трудно определить, в чем именно она другая и почему. Даже если по пунктам перечислить весь список, вне его останется еще что-то, без чего Россия – не Россия. Может оттого, что страна громадна и богата, мы не ограничиваем себя в мечтах ни в чем, тем более что порой все-таки удивляем мир. Может оттого, что в стране всегда было много неимущих, уделом которых были лишь мечты, ибо действительность была не просто бедна, а унижающе, невероятно для цивилизованной страны, лишена  необходимого. Может оттого, что как бы ты ни был богат и знатен, могла найтись сила, которая могла тебя в одночасье лишить всего, по праву и без права. Но даже если ты вполне благополучен, то суровый климат заставляет тебя не просто иметь кров, а Дом, где тепло. Может поэтому у нас бездомные собаки не боятся людей. Они живут где-то рядом. Их подкармливают не для получения прока от них, а просто жалеют. И вот в этой странной стране живут по-разному, а мечтают все.

На Западе привыкли нас считать варварами. Их быт более благоустроен. Их жизнь устоялась, так что они вполне довольны ею. И знают к чему стремиться. В этом месяце кондиционер, в следующий – приличный костюм, а там, глядишь и небольшой, но свой домик. У нас полученные деньги могут пропить, а незаработанные – истратить на книги. Могут сделать и истратить как угодно, но только с постепенностью трудно. Да и хочется чего-то несбыточного.

Мы не просто имеем большую страну. Мы ее имеем в трудном месте. Осваивая пространства, мы вобрали в себя народы, которые едва выбились из дикости. Наверное, это понизило наш усредненный коэффициент развития или цивилизованности. Но мы можем мечтать о чем захотим. Мы можем и реализовать свою мечту, если у нас получится. Но это зависит только от нас. А вам, господа, главное не промахнуться с покровителем.

 Но, оставив брюзжание, зададим себе вопрос, может мы и в самом деле не состоялись, слишком отстав от цивилизованных.

 

Гамбургский счет истории.

 

Мы надолго отвлеклись от гуманизма, который нас так волновал в начале статьи. Нам заявляют, что в России гуманизма не было. Не вырос, как ананас, климат не подходящий. В чем это проявилось? Не было ни Реформации, ни Ренессанса. Попробуем разобраться по порядку. Реформация была не везде, а только в ряде стран центральной Европы. По окраинам континента она не прошла. Слишком близко, опасно близко были иноверцы. Противоборство религий не позволяло ни расслабляться, ни дробить силы. Не было реформации ни в Испании, ни в Италии, ни в Греции, где проходила граница с исламом. В России три столетия определялась судьба главенствующей религии. Руси пришлось наступить на горло суверенности мелкого княжения, чтобы устоять. Но, победив, ей нужно было научиться жить рядом с иноверцами, к тому же еще и инородцами, не потеряв себя и не сломив их. Нужно было от общности веры перейти к общности нации и государства.

Не было Ренессанса…. Это неверно. Разве не было эпохой Ренессанса для России период освоения Кавказа, Сибири, Средней Азии? Окраинные части континента так же, как и мы, расширялись до естественных пределов (вытеснение арабов и мавров из Испании). Только в нашем случае  крупные рубежи были очень далеко на востоке. В освоение новых земель были вовлечены не только и не столько армия, но и купцы, духовенство, врачи, учителя, ученые. Позже их ряды пополнились предпринимателями, строителями, разного рода специалистами.

Таким образом, выброс энергии общества в Европе затронул в основном искусство, архитектуру, науку, религию. У нас этот список заметно расширен за счет практических, инженерно-технических действий. В Европе искусство достигло высших образцов. Но отчасти они стали ярмаркой тщеславия правителей и вельмож. У нас эти образцы были не менее значимыми, но их было меньше. Они были менее известны и хуже сохранились. Все-таки мы цивилизация дерева, а не камня, какой является Европа. У нас были грандиозные проекты, реализованные между прочим. Учились у Европы, а размах был русский. Наиболее очевидным является строительство Транссибирской железной дороги, но ведь были и другие проекты. Урал и Сибирь стали не просто обжитыми районами, но крупными научно-промышленными центрами страны, за счет которых, по словам М. В. Ломоносова, прирастало могущество России. Но, пожалуй, наиболее значимыми проектами, успешно решенными, являются снятие проблемы неравенства и отчасти враждебности тех частей населения, которые принадлежали к иным религиям, расам, уровням цивилизации, не лишая их своей веры, языка, истории. Русские татары, якуты и осетины, да вернее мыслить в рамках нераспавшейся России (в с 1922 по 1991 ее называли СССР) - узбеки, армяне, азербайджанцы сначала были объединены в единую нацию, а затем и стали ею. Об этом можно судить не по тем этническим проблемам, что были и остались в стране, а по тому, что они заметно отличаются от близких к ним по вере народам по ту сторону границы.

 

Почему страна распалась, почему успехи ее в историческом плане

не столь очевидны?

 

Пространства завоевывались в войнах. Но войны никогда не бывают вечными. Их плодами нужно уметь воспользоваться, чтобы снять болезненную реакцию обиды и реванша. Нужно сделать своими вчерашних оппонентов, вовлечь их в общее дело. Это привяжет обе стороны. Это было сделано. Почему же страна распались? Две причины.

Сделав националов своими, трудно обратить силу против них. Тем труднее, чем ближе эта часть страны по всему, что сейчас называется менталитетом. Национальные же элиты предпочли главные роли на небольших клочках. Ведь это возможность урвать в междоусобице крупных игроков, а не ориентироваться на одного суверена.

Вообще, ориентация на сильного и богатого сейчас в моде. Наша элита тоже отказалась бы от всего, что делает Россию - Россией, преобразовав ее в какую-нибудь Швейцарию, да не получается. Вот и маются. Держат там деньги, недвижимость, футбольные клубы, а жить-то и, главное, зарабатывать, должны здесь. Распад СССР – это предательство элиты российской и национальной. Ибо интересы народов в большей мере соответствуют объединению. Распад – это легкий путь передачи своей судьбы в чужие руки. Купить благополучие можно, только окончательная цена не всегда ясна. Суверенность – пока только возможность самостоятельно продаться богатому нуворишу и показать фигу прошлому хозяину.

 

Есть ли будущее у гуманизма?

 

У человечества есть несколько сценариев развития. Это игра сильных игроков. Ими могут быть лишь США, Китай и Россия. Это сочетание удивительно и символично. Россия – это Европа, хотя и восточная ее часть, существенно продвинутая в сторону Азии. Она цивилизационно принадлежит Европе, но в своем заряде имеет восточный и чуточку дикарский, скифский акцент. Россия – это единственная европейская империя. Китай – это северо-западная часть Азии, страна большого и трудолюбивого народа. Ее созидательный потенциал в определенное время заткнулся китайским социализмом. Но, воспользовавшись плодами развития человечества, они быстро продвинутся вперед и, безусловно, ханьцы придут к китайской империи. Дай бог, чтобы мы не стали ее частью, по крайней мере наш Дальний Восток и Восточная Сибирь.

США – это тоже империя. Империя либерализма и космополитства. Она – сильна, поскольку в мире сейчас сильны позиции либерализма. Если естественным империям (России и Китаю) удастся подняться и достичь сопоставимого уровня, США – неизбежно рухнут. Флер удачливости спадет с торгаша. В моде станут действительно сильные. Тогда они будут драться между собой? Если их правителям не хватит ума и прозорливости – да. Если же опыт и знания строительства сильных обществ из стратегии роста станут их сутью, то в имперские правила игры будет вовлечен весь мир.

Это утопия? Нет, - скорее мечта. Пока фантастическая, но красивая. У нее есть шанс реализоваться при значительных усилиях народов. При умном и продуманном руководстве их национальными элитами. При умеренности рваческих настроений со стороны локомотивов обществ. А это уже  не просто мечты, а план действий. Наши поколения его не реализуют, но, может быть, наметят это движение для грядущих поколений.