А.Н. Савельев

 

 

Бюрократическая диктатура или кадровая революция

 

Нелепость «реформ Козака»

 

От Путина долго ждали серьезных изменений в кадровой политике и трансформации системы управления государством. И кое-чего дождались. Прежде всего, «питерской волны» ельцинистов, слегка потеснивших ельцинский екатеринбургский клан и нового наплыва военных, подавшихся в управленцы. По части госреформ дождались системной мобилизации антигосударственной по своей сути бюрократии и предоставления ей невиданных привилегий, впечатляющих даже в сравнении с коммунистическими временами.

Несколько лет Администрация Президента трудилась ради разрешения проблемы, которая была по силам любому толковому выпускнику с юридическим дипломом, способным читать законы. Разумеется, толковый юрист даже без всякого опыта мог открыть Конституцию и найти там полную информацию о том, какова должна быть структура правительства и как в нем распределены полномочия. Администрация Президента на такой шаг не решилась и шла к тем же выводам кружными путями, щедро расходуя бюджетные средства в покрытие своей бестолковости.

В результате гора дала мышь – утвержденная структура правительства оказалась совершенно непродуманной. Административный аппарат замер на многие месяцы без соответствующих приказов по штатному расписанию. Работа центральных органов власти была парализована, что в полной мере высветило некомпетентность той команды, которая готовила некие «реформы Козака» и о деятельности которой с благоговением шелестели внутрибюрократическе сплетни.

Вся эта команда оказалась не только бездарной, но и циничной. Подсунув Президенту на подпись указ о новой структуре правительства, она только после триумфальных гимнов завершению своей работы обнаружила, что грубо попирает действующее законодательство. В недрах Администрации Президента был спешно состряпан и внесен в Думу законопроект, в котором курьез пытались разрешить. Вышла опять нелепость, которую не допустил бы в такой ситуации даже студент-юрист. Реформаторы прямо предписали своим думским марионеткам из «Единой России» проголосовать за положение о том, что Правительству не неопределенный период вплоть до принятия законов соответствующего профиля разрешается нарушать законы, в которых установлены положения о структуре органов исполнительной власти.

Кроме того, некомпетентность организаторов «реформ Козака» проявилась и в том, что в России закреплено фактическое существование двух правительств – вместо главы государства Президент теперь исполняет обязанности второго премьера, курирующего ряд министерств и отвечающего за результаты их работы. Бюрократия взвалила на плечи Президента функции, не отраженные в Конституции, и сняла с себя соответствующий груз, упиваясь тунеядскими условиями, в которых, надо полагать, работала и «группа Козака».

Дело конечно не в том, чтобы быть верным ельцинской Конституции, а в том, что в действиях власти должна быть элементарная логика. Если считаете эту Конституцию священной, не надо уверять, что в «реформах Козака» все чисто с правовой точки зрения. А если уж нужны эти реформы, то поменяйте Конституцию – тем более, что в Думе имеется достаточно голосов и избыток послушности, чтобы это сделать.

В столь же спешном порядке и с тем же произвольным отношением к праву был принят куцый по размерам и убогий по содержанию закон о госслужбе, основное содержания которого свелось к гарантиям госслужащим как по части номенклатурного перемещения с должности на должность, так и по части привилегий материального характера. Закон проскользнул сквозь Думу в момент, когда оппозиция билась против «социального пакета» правительства, усекавшего социальное обеспечение до постыдной безобразности. Чиновники получали фактически то, что «Единая Россия» и ее хозяева в Администрации Президента отнимали у населения.

Понятно, что «птичка сама себе на хвостик не накакает». Поэтому «птички» из Администрации Президента, наученные ельцинизмом до полной атрофии совести, даже не попытались ввести в систему госслужбы обязанности, которые системно выстроили бы государственное управление и ограничили бездонную глупость местной бюркоратии, плодящейся как кролики. Не введены ни границы штатной численности, ни пределы размеров жалования, ни нормативы исполнения должностных обязанностей, обеспечивающие выполнение государственных функций. Бюрократия формально законным образом (то есть, законом, попирающим правовые нормы) получила беззаконные возможности делать то, что делала всегда – коррумпироваться, мздоимничать и издеваться над гражданами.

Особо подлая сторона «реформ Козака» - раздевание российских регионов, получивших массу обязанностей без какого-либо финансового обеспечения. Это превращает местную власть в команду пожарников, которые ждут, когда им в бочку нальют воду, чтобы потом оправдываться, почему выгорело полгубернии.

Наконец, местное самоуправление в рамках «реформ Козака» оказалось какой-то раковой опухолью, которая требует новых и новых затрат «на демократию». Теперь местное самоуправление с самостийными бюрократическими группировками можно будет обнаружить буквально под каждым кустом – в каждом хуторе будут добиваться выборности власти. А потом вешать на нее обязанности, с которыми не справляется ни федеральная власти, ни региональная. И пусть там граждане грызутся до потери пульса. А граждане не хотят голосовать на выборах такого рода – просто не приходят на выборы, сколько не понижай планку явки. Не хотят, так заставят – принудят к дикой демократии, внедряемой в соответствии с очередной идиотской догмой, рожденной невеждами и бесстыдниками из Администрации Президента.

Необходимо также напомнить о том, что именно нынешние «великие комбинаторы» от политики, забившие все щели госаппарат, обеспечили срыв принципа «двух сроков», дав тем самым ельцинским ставленникам почти повсеместно задержаться на своих постах еще на 4 года. Это один из наиболее впечатляющих актов либеральной бюрократии, почти насмерть замучившей страну.

Все эти реформы для государства – что же, что приватизация для экономики. Они идут не от жизни, не от интересов и потребностей выживания нации и страны, а из убогой «теоретической» мысли, изысканной на мировых идеологических помойках.

Проблемы госуправления, заострившиеся в результате «реформ Козака» и высветившие глубокую некомпетентность идеологов и проводников этих реформ, ставят перед Россией проблему проведения кадровой революции и принципиального изменения отношения к госслужбе. Прежде всего, необходимо верно оценить кадровые ресурсы и кадровые резервы.

 

Писцы

 

Бюрократическое управление в древних цивилизациях всегда уравновешивалось жреческой элитой и харизматической мощью правителей. Даже в Древнем Египте, где всеми делами заправляли писцы, их образованием ведало жреческое сословие, а фараоны направляли государственную стратегию. В современной России «писцы» стали во главе государства и диктуют остальным протосословным группам свою этику – беспринципную мораль покорности и услужливости к вышестоящим и произвола и пренебрежения к нижестоящим. Государство писцов может содержать народ только как холопов своей системы – предельно неэффективной с точки зрения принимаемых решений и оскорбительной для гражданского достоинства.

Путин отел порвать с ельцинскими ставленниками, но не смог. Система повальной коррупции и создание целого отряда бюрократов, превративших свою профессию в торговлю интересами России, остановили Путина. «Так называемую элиту» (как Путин охарактеризовал ельцинские кадры в период своей избирательной кампании в 2004 году) спихнуть с насиженных кресел оказалось ему не под силу. Просто потому что он не знал, кем же этих людей заменить, чтобы государство не рассыпалось как карточный домик. А «писцы» образовали новую номенклатурную касту, соединившую в себе все пороки советской и постсоветской системы.

Народ ожидал и еще продолжает ожидать, что во власть придет некий «путинский призыв» - невиданные люди с чистыми руками, совестливые и толковые. Эти ожидания остаются напрасными. Восстановления кадровой вертикали не получилось. Госкадры остаются раздробленными по частным проектам с личными задачами, по кланам, обслуживающим олигархов.

Собчачье наследство из Питера (один из территориальных отрядов «писцов») ровным счетом не изменило состав госаппарата, не привело к его качественному изменению. Просто образовалась цепочка клиентских отношений – фаворит тянул за собой фаворита меньшего ранга. И в администрации продолжилась возня кланов, которые продолжают делить власть, а не применять ее в интересах граждан. Путин и пальцем не пошевелил, чтобы прервать ельцинскую традицию фаворитизма в кадровой политике. В значительной мере он ее продолжил, отчего кадровый состав госслужбы продолжил свою качественную деградацию.

Диктатура «писцов» не может продолжаться долго. Древний Египет кончился бы очень скоро, если бы даже при имеющихся сдержках «писчего» образа жизни позволил этому сословию укрепляться и передавать свои навыки властвования по наследству. Власть жрецов над писцами создала долговременную устойчивость и в каком-то смысле создала ту утопию, о которой позднее мечтал Платон, видевший философов во главе государства.

 

Силовики

 

Казалось бы, военные представляли собой естественный ресурс для призыва на госслужбу. Выправка и привычка четко и вовремя рапортовать сложили иллюзию, что человеку в погонах многое можно поручить. И это действительно так, покуда плечи служилого не обременяют большие звезды. Капитаны и майоры, в крайнем случае – полковники и подполковники, еще на что-то годятся, а с генералов начинается жуткая личностная деградация, которая в полной мере выражена в состоянии российской армии и флота. Увы, на госслужбе ждут, прежде всего, генералов с их небывалыми амбициями, заносчивостью и удивительным сходством с худшими представителями сословия «писцов».

Конечно, и здесь есть исключения. Любят приводить пример Громова в Московской области. Возможно, очень скоро начнут приводить в пример Шпака в Рязани. Но это и все. Можно сказать более. Пример Громова некорректен, поскольку считать его деятельность успешной можно только наравне с Лужковым. Оба отличились только одним – стремительным разбазариванием подотчетной собственности и варварской эксплуатацией доставшихся в управление территорий. Последствий хватит на несколько поколений. В этом смысле неуспешные генерал-губернаторы выглядят более частными – они пытаются вытягивать свои уделы из безнадежного положения. Громов же развел в Подмосковье чудовищную бюрократизацию (сравнимую только с лужковской), в которой процветает повальная коррупция.

Генерал Шпак может стать исключением из правила, гласящего, что на гражданской службе постсоветский генералитет заведомо неуспешен. Единственное к тому основание – широта взглядов и разносторонняя образованность, какая-то несовременная, «старорежимная» закаваска, присущая царским офицерам, боевой аристократии, дворянскому сословию в период соединения его с военным делом. Подобные фигуры для современной постсоветской армии являются совершенно нетипичными.

Беда современных «силовиков» состоит в полной утрате смысла службы. В особенности на самых верхних этажах военной иерархии. Прежние воины были одновременно и дворянами, соединяя самое глубокое и разностороннее образование с практикой военной службы. С ранних лет служилая аристократия обучалась сословной этике, становящейся частью боевого искусства. Генералы были профессиональными губернаторами, а не становились ими волей случая. Что очень важно, военные воевали, а не готовились к войне. Они на практике узнавали цену жизни и цену государственного суверенитета. Все это было бесценным нравственным ресурсом при переходе на госслужбу. Современные военные лишены подобной практики, даже если они прошли горнило войны с чеченскими бандитами. В этой войне у нашей армии нет достойного противника – врага не за что уважать. А это накладывает на участников боевых операций, прежде всего на офицеров, не тот отпечаток, который оставляли войны прежних эпох. Рыцарскую этику и милость к поверженному врагу здесь замещает взаимное зверство. (Его прекращение, увы, лежит в плоскости принципиально иных решений, чем те, которые годами пытается проводить путинская администрация.)

Госуправление и военная служба в любой национальной традиции едины. Для России это особенно очевидно. Прежде всего потому, что имперская периферия требовала именно военизированного управления. Точно также огромные пространства пограничных губерний и удаленных провинций требуют не демократии, а локальной диктатуры генерал-губернатора. Тип современной российской государственности одновременно губит и основы государства, распространяя демократические процедуры там, где их не должно быть, и сословные перспективы воинского сословия, не находящего себе вне воинских частей никакого поприща и тем самим оторванного от государственных дел.

Армия могла бы стать источником кадров для государственных дел. Но для этого нужно оставить попытки выискать достойные кадры в умирающей советской военной машины эпохи массовых армий. Отдельные достойные личности там, безусловно, есть (как и везде). Но системные поставок в госаппарат постсоветская армия осуществить не может. Она лишь в состоянии только имитировать выправкой и командным голосом некоторые необходимые госслужбе качества. В итоге военное сословие, лишенное этических норм и соответствующего образования (в советское время кое-что все-таки было – особенно среди выпускников суворовских училищ), без кардинального изменения в системе подготовки к службе не может пополнять госаппарат. Мода призывать «силовиков» на госслужбу дорого обходится России, в которой управленцы порой не в состоянии понять элементарных норм гражданской жизни и буквально невежественных в всех областях, где от госслужащего требуется высокий профессионализм.

 

Купцы и дельцы

 

Либеральная публика много ждала от внедрения в политику бизнесменов. Но те обычно шли на госслужбу только когда бизнес явно шел к закату. Примеров удачного выступления бизнесменов на политической арене, которые дали бы стране (или какой-нибудь области, городу) хотя бы какие-то признаки успеха, не наблюдается.

В силу индивидуалистического пути образования нынешних российских капиталов (а чаще всего – просто воровского пути), в сословии «кормильцев» не может быть этики государственного служения. Госслужба в любом случае воспринимается купцами как род бизнеса. Эта социально-профессиональная категория не в состоянии видеть общенациональный интерес и в последние годы всегда тягала в собственный карман все, что плохо лежит. В этом смысле бизнесмен на госслужбе сталкивается с противоречиями собственным повседневным привычкам и по большей части делает выбор в пользу частных или клановых интересов – просто совмещает в себе жулдика-предпринимателя и коррумпированного им чиновника.

Купцы и дельцы на госслужбе могут только одно: подчинять государство своим частным интересам и насаждать аморальные нормы поведение не только на госслужбе, но и в обществе в целом. Целый ряд лиц с купеческой моралью составляют сегодня отряд высшего чиновничества, который можно снова можно назвать «семибанкирщиной», поскольку вытесенный с ведущих позиций отряд олигархов воспроизвелся в новом составе – в узкой группе лиц, для которых свойственна мораль менял и ростовщиков.

Мораль этой группы состоит в том, чтобы минимизировать государство, но максимально расширить полномочия бюрократии. Их бизнес при этом выводится из под контроля, а граждане попадают под жесточайший пресс «писцов». В этом смысле «писцы» и дельцы создают симбиоз, направленный на разрушение России и уничтожение национального самосознания граждан.

Купеческий стиль управления – это стиль людей с «короткой волей». Подобными характеристиками обладают разве что разбойники с большой дороги, которым лишь бы ухватить добычу, а потом лежать на боку, потребляя захваченные ценности. Современный бизнес в России именно таков – он не нацелен на стратегические цели и не добивается успеха дела. Он даже не оптимизирует прибыль, а только укрупняет ее в отдельный момент времени. Оттого происходит перетекание капитала из отрасти в отрасль не в силу структурной перестройки, а в силу решения задачи «спрятать концы в воду». Ожидать от такого рода дельцов плодотворного государственного служения не приходится. Тем более, что они, не имея собственной стратегии и не замышляя ее для государства, легко становятся элементами чужой стратегии – прежде всего стратегии транснациональной кооперации по захвату российских ресурсов и разрушению российской государственности, которая еще в силах вернуть себе контроль за национальным достоянием.

 

Вторая опричнина

 

Россия живет под наркозом либеральной пропаганды и пока не в состоянии понять, отчего ее так ломает и корежит от любого телодвижения власти. Те, кто сбросил с себя дурман либеральных догм легко определят причины болезни – диктатура либеральной бюрократии. От либерализма следует все – коррупция, измена, пренебрежение гражданскими правами, сепаратизм, некомпетентность. Ведь либерализм связан со вполне определенным типом мышления и поведения.

В связи с этим любые попытки обнаружить кадровый резерв среди той или иной социальной группы, профессиональной корпорации или землячества, обречен на провал – вперед всегда выдвинуться либералы, получившие в прежние годы огромные преимущества по части фабрикации биографий и имитаций приобретения профессионального опыта. И как раз этим людям «реформы Козака» дают возможность в очередной раз гальванизировать свои бюрократические мышцы и с новыми силами стиснуть горло России, и без того задыхающейся в тисках либерализма.

Кадровая революция возможна только в том случае, если подбор людей на госслужбу будет иметь идеологический характер. Дело не в опыте и не в социальном происхождении, а в мировоззрении. Иного, как не подкупай, невозможно свернуть с нравственного пути, другому – только дай повод прихватить чужое. Психологические и биофизические тесты наверняка могут выявить это различие хотя бы в самой грубой форме. В остальном же власть обязана провозгласить принципы этики государственной службы – служения интересам страны. Они могут быть только идеологизированными, а идеология выбрана из прямых следствий коммунистических и либеральных экспериментов над Россией.

Спасению Родины может способствовать только слой людей, кровно причастных к ее судьбе и ни в коей мере не связанных ни с какими зарубежными проектами. Это должна быть кадровая революция против бюрократической диктатуры. Возможна она только в одной форме – в форме новой опричнины, когда политический лидер создает в своем прямом подчинении отряд «молодых волков», «комиссаров», который начинает терзать старых «спецов», последовательно отнимая у них полномочия и вытесняя из госслужбы. Мы не избавимся от изменнических кадров в госаппарате, пока не проведем кампании по изживанию саботажа, измены и коррупции. Такая кампания возможна только в связи с разгромом либерализма, сдерживанием лево-коммунистической реставрации и утверждением национал-консервативных сил во власти. Именно эта идеологическая позиция в состоянии породить новую стратегическую элиту для России.

Путин в силу своего образования и жизненного опыта мало чего знает о такого рода возможностях. Не будучи уверен в успехе, он вряд ли соберется провести кадровую революцию и неизбежную при этом переориентацию власти на нелиберальные и несоциалистические позиции.

Социологи говорят о «консенсусе неразвития». Это свидетельствует о том, что вопрос выживания России в ХХI веке состоит в том, удастся ли у Путина или того, кто придет ему на смену кадровая революция, разрушающая этот консенсус. Взамен нынешней «элите» импотентов должна прийти контрэлита – свежие силы, которые должны просто загрызть обслугу олигархов и самих олигархов. Уже сам факт такой смены даст мощный рывок развития – у России свалится гора с плеч. Особенно благотворным был бы разгром бюрократии в регионах, где семейные кланы задушили не только госуправление, но и бизнес.