К. Клеман
Недолго возмущались академики против правительственной
концепции реформирования сферы науки. Как только правительство начало
переговоры и включило руководство Российской Академии Науки в сам процесс
реформирования, протестные голоса утихли, по крайне мере на высшем эшелоне
администрации РАН.
После всероссийской акции протеста работников науки 20
октября, прошедшей под лозунгом «Фурсенко - в отставку!», тон академиков
изменился кардинально. Теперь представители администрации РАН афишируют уже
поддержку инициатив правительства. Попробуем разобраться, с чем связана такая
резкая перемена.
Во-первых, руководство уже боится за свое место. Уже на
следующий день после проведения митингов стало известно об отставке
вице-президента РАН Геннадия Месяца, наиболее рьяно выступавшего против
правительственной концепции реформирования науки. Именно Г. Месяц провел
заседание президиума Академии, на котором потребовали отставки нынешнего
министра образования и науки, а затем передали требование президенту Путину.
Самое интересно, что Г. Месяц был отстранен самым президиумом, наверное,
испугавшимся своих же действий.
И с тех пор остальные члены руководства РАН демонстрируют
свою лояльность. Особенно довольными новым сотрудничеством с правительством
остались члены новорожденного Совета при президенте РФ по науке, технологиям и
образованию. Об этом свидетельствуют заявления участников пресс-конференции,
прошедшей 4 ноября, посвященной состоянию и проблемам российской
фундаментальной науки. В ней участвовали Валерий Козлов — вице-президент РАН,
Валерий Макаров — академик-секретарь отделения общественных наук РАН, и
Александр Чубарьян - директор Института всеобщей истории РАН, все - члены Совета
при президенте РФ по науке, технологиям и образованию, чем они очевидно
гордятся. В. Козлов гордо подчеркнул, что «Владимир Владимирович очень живо
лично принимал участие в работе первого заседания Совета, и признал значимость
научной сферы в развитии страны».
Вот и вторая причина новой лояльности руководства Академии
науки: ему по душе красивые слова о ведущей роли науки, которые были добавлены
в концепцию о реформировании науки, и которые авторитетно озвучил президент РФ.
Третья причина состоится в том, что администрация РАН
озабочена, в первую очередь, проблемой сохранения контроля над своим
имуществом. Поскольку после переговоров и доработки новый вариант концепции
реформирования науки закрепляет управление имуществом за Академией наук,
представители администрации РАН имеют все основания считать себе
удовлетворенными.
Вдобавок, правительство поступило очень мудро, и по новой
концепции проводить реформирование науки будет уже сама Академия науки, что
академики оценивают как большое достижение. Позиция 100-процентная выигрышная:
и руководство Академии довольно, и правительство тут вроде бы не при чем, когда
придет время сократить кадры и закрыть институты. В. Козлов сам уже признал
необходимость провести сокращение ради «эффективности» науки и «увеличения
средств, выделенных на одного сотрудника».
Наконец, руководство РАН намерено дальше демонстрировать
свою ответственность и значимость своей роли, и поэтому серьезно взялось за
повышение «эффективности» и «конкурентоспособности» отечественной науки.
«Эффективность» понимается, в первую очередь, как необходимость укрупнения
научных институтов, их перегруппировки и слияния, что неизбежно повлечет за
собой сокращение кадров. По словам В. Козлова, повышение эффективности
подразумевает «инвентаризацию всего» и «аттестацию» (читайте переаттестацию)
сотрудников.
Последний пункт особенно проблематичен, поскольку еще
неизвестно, по каким критериям будет произведена эта переаттестация. Вполне
может быть и так, что будут считаться неквалифицированными именно те
сотрудники, которые занимаются «неденежными» научными направлениями. А что
касается конкурентоспособности, то речь идет о том, что «цена» научного
открытия в России намного дешевле, чем на западе, поскольку рабочая сила стоит
дешевле. «Для примера могу привести публикации в научных журналах. На выпуск
одной публикации в России тратится в десять раз меньше средств, чем на Западе и
в США», - гордо сказал Козлов.
В целом, администрация Академии имеет все основания
радоваться: ей передана ответственность за проведение реформ и ведущая роль по
модернизации и реструктуризации науки. Однако, у рядовых научных работников
такое примирение с правительством не вызывает энтузиазм. Правительство пошло на
компромисс с руководством РАН, но очень мало уступило работникам. Сотрудникам
РАН пообещали повысить зарплату только на 20% в следующем году. И над ними еще
и весит угроза увольнения и закрытия институтов.
В итоге конфликт между научными работниками и
правительством перешел в противоречие между руководством Академии науки и
рядовыми работниками. Вся проблема в том, что противостоять администрации еще
более трудно, чем правительству, поскольку научные работники более зависимы от
первых, чем от вторых. Профсоюзу работников РАН предстоит большую работу по
активизации своих членов, если он намерен предотвратить планы по приватизации
науки и сокращению персонала, как заявляют его представители.
Сейчас, по словам заместителя председателя Совета профсоюза
работников РАН, Анатолия Миронова, ведутся одновременно переговоры и с
министром образования и науки Фурсенко и с президиумом Академии науки насчет
заключения отраслевого соглашения, в ходе которых профсоюз требует более
существенного повышения зарплаты. Но перспектива массовых протестов становится
туманной, несмотря на решительность некоторых профсоюзных лидеров.
И между тем состояние российской науки продолжает
ухудшаться. Представители руководства РАН уверяли журналистов, что кризис
преодолен, что государственное финансирование увеличивается, что проблема
утечки мозгов стоит уже не так остро, поскольку наблюдается тенденция к
возвращению российских ученых на родину. Но такая радужная картина удивляет на
фоне мизерной средней зарплаты ученых, разваливающихся научных зданий и цифр
бюджетного финансирования. На гражданские исследования у нас выделяется только
0,3% ВВП, тогда как в развитых странах этот показатель составляет 1,5%.
Поэтому руководители РАН делают ставку на бизнес, и в части
привлечения бизнеса концепция реформирования науки их вполне устраивает.
Валерий Козлов призвал бизнес активнее вкладывать средства в науку. «К
сожалению, - заявил он, активность бизнеса в инновационной сфере сейчас очень
низка». По его словам, это объясняется тем, что бизнес заинтересован в
проектах, которые быстро окупаются и у которых минимальное количество рисков.
Значит ли это, что надо реформировать науку так, чтобы дала краткосрочную
прибыль с минимальным риском?
В целом, руководители РАН видят только плюсы в том, чтобы
сотрудничать с бизнесом. «Это же деньги!» - воскликнул Александр Чубарьян.
Единственный минус, на который указал В. Козлов, это риск приобретения
недвижимости научной сферы бизнесом. «По этому вопросу мы вряд ли найдем точки
соприкосновения с бизнесом», - сказал он. А вот о том, что бизнес будет
вкладывать деньги только в проекты, интересны ему, и будет делать заказы исследований,
которые подчиняются его интересам, об этом речь почти не шла. А. Чубарьян всего
лишь заметил, что поскольку бизнес вряд ли заинтересуется «японской поэзией», для
некоторых дисциплин, особенно в области гуманитарных наук, государственное
финансирование останется необходимым.
Но вопрос о гарантиях идеологической и финансовой
независимости науки не поднимался. А ведь, как и государственное, так и частное
финансирование, могут идти в противоречие с общественным интересом. Впрочем, до
решения этого вопроса пока руки ни у кого не дошли.
Институт Коллективное действие
(www.ikd.ru)
МиК 9.11.2004