В.В. Аксючиц

 

Различие западной и русской религиозности

 

У народов христианской Европы единые духовные корни. Тем не менее, вековечная конфликтность Западной Европы и России более всего основывается на различии религиозного духа католическо-протестантской и православной цивилизаций. Наши творческие гении, воспитанные на европейской культуре, видели не только ее высокие достижения, но и глубинные пороки, из-за которых западная духовность была чужда русскому духу.

 

«В России влияние духовенства столь же было благотворно, сколько пагубно в землях римско-католических. Там оно, признавая главою своею папу, составляло особое общество, независимое от гражданских законов, и вечно полагало суеверные преграды просвещению. У нас, напротив того, завися, как и все прочие состояния, от единой власти, но огражденное святыней религии, оно всегда было посредником между народом и государем, как между человеком и Божеством. Мы обязаны монахам нашей историею, следственно и просвещением» (А.С.Пушкин).

 

Достоевский убежден, что русское православие несравненно ближе католицизма к евангельскому Христу. Герой романа Ф.М.Достоевского в резко заостренной форме судит о тех свойствах Западного христианства, которые уводят от подлинного христианского благовестия:

 

«Католичество - все равно, что вера нехристианская... католичество римское даже хуже самого атеизма... Атеизм только проповедует нуль, а католицизм идет дальше: он искаженного Христа проповедует, им же оболганного и поруганного, Христа противоположного! Он антихриста проповедует... Римский католицизм верует, что без всемирной государственной власти Церковь не устоит на земле, и кричит: «Не можем!»... Римский католицизм даже и не вера, а решительно продолжение Западной Римской империи, и в нем все подчинено этой мысли, начиная с веры. Папа захватил землю, земной престол и взял меч; с тех пор все так и идет, только к мечу прибавили ложь, пронырство, обман, фанатизм, суеверие, злодейство, играли самыми святыми, правдивыми, простодушными, пламенными чувствами народа, все, все променяли за деньги, за низкую земную власть. И это не учение антихристово?! Как же было не выйти от них атеизму? Атеизм от них вышел, из самого римского католичества! Атеизм, прежде всего с них самих начался: могли ли они веровать себе сами? Он укрепился от отвращения к ним; он порождение их лжи и бессилия духовного! Атеизм! У нас не веруют еще только сословия исключительные... корень потерявшие; а там, в Европе, уже страшные массы самого народа начинают не веровать, - прежде от тьмы и от лжи, а теперь уже из фанатизма, из ненависти к Церкви и ко христианству!.. Ведь и социализм - порождение католичества и католической сущности! Он тоже, как и брат его атеизм, вышел из отчаяния, в противоположность католичеству в смысле нравственном, чтобы заменить собой потерянную нравственную власть религии, чтоб утолить жажду духовную возжаждавшего человечества и спасти его не Христом, а тоже насилием!».

 

Действительно, причина того, что Западная Европа породила самые разрушительные в истории идеологии, коренится в искаженности религиозных первооснов западноевропейского мировоззрения.

В чем же принципиальное отличие западного христианства от русского, что давало основания для таких жестких выводов и предостережений? Католичество ориентировано на всеобщее, вселенское (греч. katholikos - всеобщий, вселенский) распространение христианства, ибо все народы должны подчиниться наследнику первоапостола Петра - Папе Римскому. Католики убеждены, что они должны обратить и переделать человечество, используя все допустимые мирские средства. Это - установка на религиозную экспансию:

 

“Римские католики исходят из того, что в мире есть “благо” и “истина” только там, где “ведет” католическая Церковь и где люди беспрекословно признают авторитет римского епископа. Все остальное идет (так они понимают) по неправильному пути, пребывает во тьме или ереси и должно быть рано или поздно обращено в их веру... Не-католическое в мире - должно исчезнуть: или в результате пропаганды и обращения, или же погублением Божиим” (И.А.Ильин). Католическая религиозность породила идеологию европоцентризма и ее всемирную экспансию. В этом протестантизм не отличается от католичества: «Самый протестантизм при всем своем протесте и пересмотре веры - остался своеобразным отцеженным и оскудевшим католицизмом - костью от костей и кровью от крови Рима; и душу западного человека он видоизменил, но не перестроил, ибо она сохранила тот уклад, который Шубарту нравится называть Прометеевским» (И.А.Ильин).

 

То, что западноевропейский экспансионизм имеет, прежде всего, религиозные истоки, подтверждается историей Польши, которая ощущала себя христианским форпостом в Восточной Европе, призванным всеми средствами обратить в истинную веру Русь.

Агрессивно экспансионистское отношение распространялось не только на общество, но и на все мироздание. Природа в западноевропейском мировоззрении рассматривалась как объект для завоевания, как материал бесконечного строительства материального процветания: «знание - сила», «победить природу» - популярнейшие с Нового времени лозунги Френсиса Бекона.

 

«Все это вместе создавало психологию крайней нетерпимости, когда всякая другая, иначе построенная цивилизация, другая точка зрения воспринималась как кощунство, как нарушение Божественной воли. И до сих пор в Соединенных Штатах, часто, когда переходят на более высокий стиль, говорят о своей стране: страна Самого Бога, собственная страна Бога. То есть то, что препятствует осуществлению их тенденций, препятствует воле Самого Бога. И в результате это приводило к интеллектуальному, духовному оправданию геноцида, и часто выражалось как физический геноцид - уничтожение целых народов. Но в то же время это была чрезвычайно продуктивная цивилизация. Она привела к колоссальному накоплению научных знаний, которые немедленно превращались в технические приложения. И давала колоссальную, сравнительно с тем, что когда-нибудь было у человечества, власть над миром. К XX веку это сложилось в то, что сейчас называется «технологической цивилизацией», принцип которой в постепенном вытеснении всюду природных элементов техникой» (И.Р.Шафаревич).

 

Жестокие формы западноевропейской экспансии на всех материках мотивировались, прежде всего, религиозной установкой. И.Р.Шафаревич описывал геноцид североамериканских индейцев английскими переселенцами-кальвинистами. Северную Америку населяло до восьми миллионов индейцев. Их культура была своеобразной, с глубоко развитой мифологией, с развитыми этическими нормами, с представлениями о чести, гордости, мужестве. В ней формулировались и давались ответы на фундаментальные вопросы бытия: о происхождении мира и человека, о смысле жизни. Индейцы полностью не приняли западную цивилизацию, в результате чего были приговорены к поголовному истреблению.

 

«Против индейцев вели войны, за их головы назначались цены. За скальп индейца англичане назначали цены: за мужской 5 долларов, за женский 3, а за детский 2. Индейцам подбрасывали муку, зараженную чумой или оспой. И в результате нескольких веков борьбы они как народ перестали существовать. И конечно, в этом колоссальную роль для английских переселенцев играла их кальвинистская идеология. Избранность их, согласно которой индейцы - это был народ, не имевший права на существование. Своим существованием как бы оскорбляющий Божественный Промысл. Это много раз у них формулировалось - сравнение людей с дикими животными. Например, говорилось, что договор, заключенный с индейцами, дикарями ни к чему не обязывает человека, как если бы он заключил договор с дикими животными» (И.Р.Шафаревич).

 

Православное же миросозерцание не агрессивно онтологически, оно не разделяет людей на избранных и отверженных. Православие сосредоточено на защите подлинно христианского (православного) взгляда на мир; это установка на сохранение чистоты Предания, древних источников веры, на охранение от всякого привнесения, искажения. Это установка на спасение человека и преображение мира. Православные искренне считают, что они призваны сохранить унаследованную от святых отцов Церкви правую веру, они знают, как истинно - право славить Бога. Если западная христианская цивилизация более динамична, открыта, но и нетерпима, склонна к экспансии, то православная - более созерцательна, углубленна, терпима, но и менее исторически активна. Для непредвзятого взгляда европейца было очевидно, что

 

«Православная Церковь в основе своей терпелива. Она отрицает насильственное распространение своего учения и несвободу совести» (В.Шубарт).

 

Русская Церковь не проводила политики насильственного крещения, что было очень распространено на Западе:

 

«Особенно тщательно соблюдалась на Руси традиция свободного, ненасильственного обращения в христианство. Миссионерство в этом плане было крайне трудным делом среди небольших, разбросанных народностей Севера, множеством языков которых, не имеющих письменности, надо было овладеть, притом, что языческие жрецы вели ожесточенную, упорную борьбу против православных миссионеров. Многие ревнители веры нашли свою мученическую смерть. И речь шла всего лишь об обращении в христианство, а не о принудительном крещении (как пытался утверждать христианство Карл Великий, например). Дело было не в том, чтобы только отметить: «крещен». Это именовалось свободным созерцанием сердца и Церковью воинствующей. В этом отношении довольно примечательным является миссионерское наставление, данное митрополитом Московским Макарием в 1555 году (после завоевания Казанского царства татар на Волге) первому епископу Казанскому Гурию. Оно гласило: «Татар, насколько возможно, надо приручать к себе благопристойными нравами, подготавливать к крещению любовью, а не запугиванием»» (И.А.Ильин).

 

Православие признает свободу вероисповедания и отвергает инквизицию, пытки и истребление еретиков.

 

“Оно блюдет при обращении чистоту религиозного созерцания и его свободу от всяких посторонних мотивов, особенно от застращивания, политического расчета и материальной помощи (“благотворительность”); оно не считает, что земная помощь брату во Христе доказывает “правоверие” благотворителя. Оно, по слову Григория Богослова, ищет “не победить, а приобрести братьев” по вере. Оно не ищет власти на земле любою ценою... Православие взывает к свободному человеческому сердцу. Католицизм - взывает к слепо покорной воле. Православие ищет пробудить в человеке живую, творческую любовь и христианскую совесть. Католицизм требует от человека повиновения и соблюдения предписания (законничество)... Православие идет в глубь души, ищет искренней веры и искренней доброты. Католицизм дисциплинирует внешнего человека, ищет наружного благочестия и удовлетворяется формальной видимостью доброделания” (И.А.Ильин).

 

Православные представления о природе и назначении человека сильно отличаются от западнохристианских.

 

«Человек в переживании русского предстает стихийным душевно-духовным родником, единственным в своем роде силовым центром, силой бессмертной души, любимой и призванной Богом, Богом предназначенной и Богом спасенной к свободе. Никогда не удастся навязать православному русскому западноевропейское расхожее учение о «небытии» отдельной человеческой особи перед лицом Божии, для него это ложная, надуманная покорность; последовательный детерминизм трактуется и переосмысливается им только мистически; никогда Бог не хотел «не-бытия» созданной и любимой им, пусть и заблудшей, потерянной, твари. Западный человек - детерминист, который борется за политическую свободу. Восточный человек - индетерминист, который достигает политической свободы путем религиозного очищения. Два различных менталитета, две различные судьбы. Восточный христианин верит, что он призван к само-бытию, к само-стоянию, к само-действию - к свободе; он способен на «необъятное», если по-христиански любит, верует и желает; тогда может он осуществить то, к чему призван, а именно: в свободной любви и созерцании стать сосудом Божиим, Его дыханием, Его цветком, Его пламенем» (И.А.Ильин).

 

Индивидуалистически раскрепощенный западный человек бунтует против Бога и в титаническом гуманизме Нового времени закладывает основы богоборческих и потребительских идеологий. По Кальвину земной успех и обогащение являются высшим религиозным назначение человека. Русский православный человек ощущает свое величие и полноту в смиренном предстоянии перед Господом, для чего нет нужды в тотальном земном самоутверждении, а значит и в притязании на земное счастье, на материальное процветание любой ценой, на земное господство. Внутреннее неизмеримо важнее внешнего.

Активно-деятельная западноевропейская религиозность неизбежно обедняла человека духовно. Православие же больше ориентировано на внутреннее преображение и являет традицию богатейшей духовности. Это различие сказывалось во всем:

 

«Гармония разлита на лице русского священника. Мягкие черты его, волнистые волосы напоминают древние иконы святых. Какая противоположность западным иезуитским головам с их плоскими, строгими, цезаристскими лицами!.. Печать гармонии лежит и на старчестве - этом своеобразном и возвышенном явлении, родившемся на русской земле... Это чувствуется во всем, в том числе и в молитве. Русский не выходит из себя от умиления, напротив, особое внимание он обращает на сохранение трезвого рассудка и гармоничного состояния духа... Подтверждением того же чувства гармонии является русская иконопись и древнерусская живопись вообще: совершенная по форме Святая Троица Андрея Рублева (1370-1430), творения мастера Дионисия, древнерусское зодчество с его благородным покоем, как церковь Покрова Богородицы на Нерли под Владимиром (1165) или Дмитровский собор во Владимире (1194). Идеальное чувство формы в этом искусстве сразу бросается в глаза... Русское чувство гармонии нашло свое наиболее полное выражение в веровании в богочеловечность Христа» (В.Шубарт).

 

Это свидетельство немецкого философа показывает, что подлинный лик русского Православия был виден и проницательным людям в Европе, тем более что писал он это в своей книге «Европа и душа Востока» в конце тридцатых годов, когда богоборческий коммунизм истреблял в России все признаки религиозности. Вальтер Шубарт солидарен с русскими мыслителями, мнение которых он приводит:

 

«Для русского типа святых в целом характерны спокойствие и умеренность всего духовного склада, просветленность и мягкость, духовная трезвость, далекая от экзальтации и истерии, мужество и кротость одновременно» (Н.С.Арсеньев). Иван Киреевский противопоставлял «деловому, почти театральному поведению европейцев, со свойственной им суетливостью, - смиренность, спокойствие, достоинство и внутреннюю гармонию человека, выросшего в традициях Православия». В то же время внешние наблюдатели отмечали «склонность славянского Православия скорее к страстям и пророчествам, нежели к разуму и дисциплине» (Д.Х.Биллингтон).

 

Различие религиозного миросозерцания Запада и Востока Европы сказывается во всем, в том числе и в облике храмов.

 

«Византийский купол над храмом изображает собою свод небесный, покрывающий землю. Напротив, готический шпиц выражает собою неудержимое стремление ввысь, подъемлющее от земли к небу каменные громады. И, наконец, наша отечественная «луковица» воплощает в себе идею глубокого молитвенного горения к небесам... Это завершение русского храма - как бы огненный язык, увенчанный крестом и к кресту заостряющийся. Когда смотришь издали при ярком солнечном освещении на старинный русский монастырь или город, со множеством возвышающихся над ним храмов, кажется, что он весь горит многоцветными огнями. А когда эти огни мерцают издали среди необозримых снежных полей, они манят к себе как дальнейшее потустороннее видение града Божьего» (Е.Н.Трубецкой).

 

Готический храм - это действие, акт, устремленный к Небу, это гордый ответ Богу с земли. Русский православный храм - это Небо на земле во имя устремленности земли к Небу, Спаситель на земле ради преображения земного, Воскресение Господне в человеке и богоуподобление человека. Православный храм - это образ мира как преображенного бытия. Храм - шатер небесный, покрывающий христианизированный космос, православную страну, где нужно хранить Предание, веру, чистоту открывшихся христианских истин.

Таково же различие и в акцентировании христианских праздников. В западном христианстве главным праздником является Рождество Христово, в православии же - Воскресение Господне - Пасха. Для западных христиан главная религиозная истина - в рождении Бога, в сошествии Его на землю. В этом акцентируется тот факт, что Бог уподобился человеку, потому, что человек уже достоин этого, - даже в религиозном воззрении доминирует самоутверждение индивидуального «я». Для православных же наиболее важно то, что Господь сошел для того, чтобы принять крестные муки за человечество, и смертию смерть поправ - воскреснуть: и для человечества через Крест - Воскресение, через смерть - Рождение. В этом выражается доминанта православного миросозерцания: Бог призывает человека к богоуподоблению. Ибо, как говорили отцы Церкви, «Бог воплотился для того, чтобы человек обожился», «Бог стал человеком, чтобы человек стал Богом». Православная религиозность задает запредельный идеал, по которому выстраивается бытие человека. Западная религиозная установка во многом небесное выстраивает на потребу нужд мира сего. Поэтому западное христианство нацелено на то, чтобы нести всему свету истину о явлении Бога на земле. Православие же славит свершившееся Воскресение Бога на земле во имя воскресения человека на небе. Запад активно несет открывшуюся истину Богорождения, православный Восток благоговейно свидетельствует о Боговоскресении.

Установка западного духа на овладение миром позволила создать мощную техническую цивилизацию, расширить ее границы, включить в ее состав нехристианские народы. Но в гипертрофированной мирской озабоченности были растеряны многие христианские истины и качества. Даже во французском социализме, который был антитезой католичеству, сказались экспансионистские свойства католичества:

 

«Идея освобождения духа человеческого от католичества облекалась тут именно в самые тесные формы католические, заимствованные в самом сердце духа его, в букве его, в материализме его, в деспотизме его, нравственности его» (Ф.М.Достоевский).

 

Православное миросозерцание, напротив, не концентрировало силы народа на создании государственного могущества. Может быть, и поэтому православные государства завоевывались одно за другим, пока не пали все. Но, вместе с тем, Православие сумело выработать удивительно живое и целостное религиозное отношение к жизни. Основные христианские чувства: покаяние, смирение, милосердие, сострадание, прощение, любовь - более свойственны православному жизнеощущению, чем католическому и протестантскому. Католичество больше распространяет по миру свидетельство о явлении Христа, протестантизм больше стремится устроить жизнь по заветам евангельской морали. Православие же более ориентировано на благовестие Христа как Распятого и Воскресшего Бога, русские православные идеалы больше других христианских конфессий отражают опаляющий дух Нагорной проповеди.

Таким образом, в конфликте Европы и России сталкиваются религиозные идеалы западного и русского христианства. Это соперничество различных восприятий и толкований христианского благовестия. Запад не принимает и не хочет понять Россию, прежде всего, отвергая ее религиозный идеал. Европа веками отстаивала то, что только она является вселенским носителем и распространителем вселенской истины, которая должна утверждаться средствами мира сего: государственной мощью, принуждением и насилием. Западноевропейским народам вообще свойственен своего рода духовный расизм, в том смысле, что свое ими ощущается как наилучший образец всечеловеческого, поэтому они мало способны воспринимать своеобразие и самоценность других народов, культур и цивилизаций.

 

«На просвещенном Западе издавна создавалась двойная правда: одна для себя, для племен германо-романских или к ним духовно тяготеющих, другая - для нас и славян... Гуманность, цивилизация, христианство - все это упраздняется в отношении западной Европы к восточному православному миру» (И.С.Аксаков).

 

На Западе господствует

 

«Воля к власти... стремление придать своей морали всеобщее значение, принудить человечество подчиниться ей, желание всякую иную мораль переиначить, преодолеть, уничтожить... Кто иначе думает, чувствует, желает, тот дурен, отступник, тот враг» (О.Шпенглер).

 

Русский же дух во многом являл не только иное, но и прямо противоположное по отношению к западноевропейскому духу. Отсюда непрерывная “крестоносительная” экспансия европейских государств на православную Россию: от крестоносцев средних веков до “крестоносцев” Гитлера.

 

«Вся задача Европы состояла и состоит в том, чтобы положить предел материальному и нравственному усилению России, чтобы не дать возникнуть новому, православно-славянскому миру, которого знамя предносится России и который ненавистен латино-германскому миру» (И.С.Аксаков).

 

Запад вполне искренне стремился поставить и Россию на “путь истинный”. Естественно, что таковое стремление в нашем падшем мире вырождалось в желание “прибрать к рукам”. Русский же народ всеми силами сопротивлялся притязаниям на свою православную державу со стороны басурманов и латинян. Россия (за исключением проевропейского слоя) так же религиозно не принимала Запад, как и тот Россию. Но религиозный идеал России заставлял ее всеми силами самосохраниться, в то время как идеал Запада толкал его к агрессивному переиначиванию русской сущности.

Необходимо отметить, что, несмотря на вековечный конфликт с Западом, Россия в культурном отношении всегда была европейской страной.

 

«Исторически Россия, конечно, не Азия, но географически она не совсем Европа. Это переходная страна, посредница между двумя мирами. Культура неразрывно связала ее с Европой, но природа положила на нее особенности и влияние, которые всегда влекли ее к Азии, или в нее влекли Азию» (В.О.Ключевский).

 

Даже страстный критик европейской цивилизации Ф.М.Достоевский говорил: «У нас - русских - две родины: наша Русь и Европа». Русская культура - это восточноевропейская культура, корни которой через Византию и христианский эллинизм уходят и в античную Грецию - колыбель европейской культуры, и в культуру раннехристианского Востока. От западноевропейской культуры русская отличается только тем, что не имеет влияния римских правовых и государственных традиций. Более того, русские в истории проявляли себя нередко большими европейцами, чем народы Западной Европы. Это давало основания Ф.М.Достоевскому говорить:

 

«Нам без обобщений в себе и собою всего, что вынесла в свою историю Европа, не уйти. В грядущее мы представим собою Европе, так сказать, синтез ее самой, представим и назовем ей ее добрых и злых духов - в том наше назначение, ибо мы-то, разумеется, и скажем в Европе последнее слово... Но прежде того нам надо стать самостоятельными. Поворот в Азию будет одним из средств, одним из толчков к тому, послужит к нашему перевоспитанию и перерождению духовному. Исчезнет наше рабство в Европе».

 

Сама по себе Россия - это Евразия с самобытной восточноевропейской культурой, впитавшей европейские и восточные традиции, претерпевшая азиатские влияния.

 

«Русский народ не чисто европейский и не чисто азиатский. Россия есть целая часть света, огромный Вотоко-Запад, она соединяет два мира; всегда в русской душе боролись два начала - восточное и западное» (Н.А.Бердяев).

 

С этим солидарен и современный мыслитель:

 

«Европейская цивилизованность и азиатская самобытность - вот наше предназначение... Симбиоз двух культурных регионов, постоянный диалог между ними в пределах одной страны определил лицо нашей культуры» (А.В.Гулыга).

 

Но творческий синтез в русской западно-восточной цивилизации возможен только на основе православия, ибо это русская православная цивилизация. Ф.М.Достоевский предупреждал о том, что противостоять тлетворной экспансии Запада можно только на основе возрождения православной веры русского народа:

 

«Не думайте, чтоб это было все так невинно и бесстрашно для нас; о, нам нужен отпор, и скорей, скорей! Надо, чтобы воссиял в отпор Западу наш Христос, Которого мы сохранили и Которого они и не знали! Не рабски попадаясь на крючок иезуитам, а нашу русскую цивилизацию им неся, мы должны теперь стать пред ними»

 

Полемика и дискуссии