В. Шурыгин

 

ЕСЛИ ЗАВТРА ВОЙНА

 

Наша армия стремительно деградирует. Вооружение стареет морально и физически. В течение десятилетий мы считали, что наша боевая техника самая лучшая в мире. Мы гордились тем, что наши танки самые живучие и защищенные, что мы держим первенство в разработке и создании БМП, что у нас лучшее стрелковое оружие – знаменитые автоматы и пулеметы Калашникова. И до второй половины 80-х годов это наше первенство действительно было неоспоримым, но уже в начале 90-х стало намечаться заметное отставание нашей боевой техники от аналогичных образцов западной. Сегодня, спустя 10 лет, этот разрыв стал просто зияющим.

Уже афганская война показала, что наша бронетанковая техника недостаточно защищена от современных противотанковых средств, пожароопасна и крайне уязвима на подрыв. Основные тогдашние танки Т – 62 и Т – 55, стоящие на вооружении Среднеазиатского военного округа, были вынуждены срочно модернизировать. За девять лет войны мы потеряли в Афганистане 147 танков и 1314 БМП, БТР.

Казалось бы, высшее военное и политическое руководство должно было сделать соответствующие выводы о качестве и путях модернизации отечественных БМП и БТР, но через восемь лет первая чеченская война поставила перед армией фактически те же самые проблемы. Только теперь основными боевыми танками на поле боя выступали уже Т – 72 и Т-80. И мы получили уже качественно иной уровень потерь.

Всего за два года первой чеченской войны Российская армия потеряла более 200 (!!!) танков и почти 400 БМП, БТР.

Стоящие сегодня на вооружении российской армии БМП и БТР не только не могут защитить солдата броней, но к тому же не способны надежно прикрыть его огнем. Бортовое вооружение БМП - 1, БМП - 2, БТР-80 не способно эффективно подавлять обороняющегося противника в силу слабой своей мощности, а в обороне не способно эффективно отражать атакующего противника в силу недостаточной дальности и все той же малой мощности. Некоторые типы боевой техники вообще вызывают сегодня лишь недоуменную улыбку – так, стоящие на вооружении ВДВ БМД –1 и БМД- 2, «броня» которых пробивается обычными ротными пулеметами, а подрыв на мине превращает их в груду искореженного металла.

Неудивительно, что сегодня, спустя почти 56 лет после окончания 2-й мировой войны, основным видом ведения боя для нашего солдата остается все тот же «пеший порядок».

Вся техника, в лучшем случае, следует далеко сзади, а то и вообще оставляется в тылу и выдвигается лишь на уже захваченные пехотой позиции.

Передвижение под броней опасно по причине того, что при наезде БТРа и особенно БМП на мину или фугас фактически весь экипаж и десант выходит из строя или гибнет. Поэтому обычно весь десант рассаживается сверху, становясь удобной добычей стрелков и осколочных мин. Главной проблемой стала низкая пожарозащищенность танков и БМП после попадания в них кумулятивных гранат и снарядов. Системы пожаротушения отечественной бронетехники показали недопустимо большое время реакции и низкую эффективность средств борьбы с огнем. В итоге более 87% попаданий выстрелов из РПГ и 95% ПТУР в БМП и БТР приводили к их поражению и пожару. Для танков это число соответственно равнялось 40% и 75%.

Поэтому боевая техника сухопутных войск, как в ходе первой, так и в ходе второй чеченской войны плотно заняла место в лучшем случае средств огневой поддержки, а чаще всего обычных средств доставки.

Конечно, вести сегодня речь о более – менее серьезном перевооружении Сухопутных войск не приходится. Но модернизация существующих образцов – путь, уже давно зарекомендовавший себя во всем мире. В нашей же армии модернизация целиком и полностью ложится на плечи самих боевых подразделений. И находчивые пехотинцы навешивают на борта бэтээров и БМП ящики с боеприпасами, мешки с песком и рулоны сетки «рабицы». Раскладывают по броне тубусы с одноразовыми гранатометами и огнеметами, оборудуют места для стрелков и кормовых пулеметчиков.

 

***

 

Что сегодня является основной боевой единицей на поле боя? Опыт последних локальных войн показывает, что это рота – батальон. Именно эти боевые единицы решают большинство тактических задач. И, значит, именно здесь необходимо сосредоточить основные средства вооруженной борьбы. Но в наших сухопутных войсках рота – батальон это наименее автономные, наиболее ограниченные в возможностях и наиболее унитарные по составу подразделения. Командир батальона не имеет ни собственной артиллерии (кроме минометной батареи), ни собственной разведки, ни собственных танков, ни инженерно – саперных подразделений. Все это, в лучшем случае, может придаваться батальону «сверху» и, как минимум, «хромает» отсутствием слаженности с батальоном.

Поэтому уже вторую войну полки, являющиеся сегодня основными нашими самостоятельными боевыми единицами, вынуждены формировать в своем составе некие «сводные» отряды или батальоны, которые представляют собой все те же стрелковые батальоны, усиленные артиллерией, разведкой, инженерно-саперными подразделениями, тыловыми структурами и управлением полкового звена и наделенные максимальной автономностью. Обычно численность такой группировки достигает 800 – 1000 бойцов. Остальные же подразделения полка становятся как бы «тылом», который осуществляет снабжение воюющей группировки, пополнение ее людьми и местом отдыха заменившихся.

Еще семь лет назад в структуре армии появился новый тип частей. Так называемый «легкий полк», структура максимально приспособленная для ведения боевых действий в обстановке локальных войн.

Первым таковым стал 45-й отдельный полк специального назначения разведки ВДВ. В его составе числилось всего около 800 бойцов, но при этом был достигнут необходимый баланс численности и качества. В своем составе он имел как боевые батальоны, так и собственные инженерные и даже авиаразведывательные подразделения. В силу своей компактности полк легко управлялся, был мобилен, и отлично подготовлен. О его роли в первой войне говорит хотя бы тот факт, что именно 45-й ОПСН, будучи введенным в Грозный утром 1 января 1995 года, спас от полного разгрома остатки армейской группировки генерала Рохлина и переломил ход боев в городе. Но если 45-й полк это все- таки чисто разведывательная структура для действия в тылу противника, то другие «легкие полки» уже больше приспособлены для общевойскового боя. При такой же численности в 800 человек они имеют уже полный набор всех необходимых в современном бою подразделений. Собственную разведку, собственных саперов, собственную легкую бронетехнику и боевые штурмовые группы.

Вообще две чеченских войны показали, что наиболее подготовлены к современной войне оказались подразделения «спецназа» и разведки. Именно они действовали с максимальной эффективностью. Они шли впереди войск. Разведывали, «разъедали» и «растворяли» оборону противника. И только против укрепрайонов вводились в бой «тяжелые» части, которые уже проламывали и перемалывали эти крепости.

И все же большую часть задач этой войны решили и решают разведчики и спецназовцы.

Зададимся вопросом – почему? Просто с самого начала обучения разведчиков готовят к САМОСТОЯТЕЛЬНЫМ действиям, в отрыве от основных сил. В то время, как их пехотные собратья шага не смеют ступить без разрешения вышестоящего начальника или окрика сверху.

Просто разведчиков и спецназовцев готовят к тому, что главный союзник его ночь и непогода. А наша пехота к ночи начинает готовиться еще за два часа до наступления темноты, а все планы ночных атак заканчиваются их переносом на утро, «иначе постреляют в темноте друг друга!».

Просто в офицерах разведки поощряется инициативность, самостоятельность, а у пехотных взводных она очень скоро забивается вышестоящим рыком: «Я здесь командир! Заткнись и делай что приказано!»

Именно поэтому разведка, ВДВ, морская пехота сегодня наши самые боеготовые части. Там, если говорить коротко, другой дух, другое настроение.

 

***

 

Одним из самых дорогих и бессмысленных опытов над армией, проделанных «демократами» за это десятилетие, стал так называемый «псковский эксперимент» - попытка перевести на контрактную службу 76-ю дивизию ВДВ. Продолжавшийся почти год он сегодня тихо приходит к печальному финалу.

К середине мая – сроку, когда командующий ВДВ Шпак должен был отрапортовать нынешнему министру обороны о готовности «контрактной» дивизии. По всем российским военкоматам удалось наскрести лишь 57 процентов от необходимого количества «контрактных» солдат и сержантов.

Как шёл этот набор, рассказали уволившиеся недавно из части солдаты. По их словам, буквально каждого «дембеля» многократно вызывали на всяческие беседы, сулили невиданные блага.

В итоге командование смогло с горем пополам укомплектовать на 90 процентов один 104-й полк.

А между тем дивизии еще нужно не меньше 2150 контрактников, что в переводе на сухой язык организации означает почти полтора полка. То есть сегодня в результате «эксперимента» в 76-ой десантной дивизии из четырёх полков, положенных по штату есть в наличии только один с горем пополам укомплектованный.

Этот «эксперимент» в очередной раз показал, что главный вопрос сегодняшней реформы это даже не вопрос денег, необходимых для перевооружения армии. Главная проблема сегодняшней реформы - это вопрос о власти. А точнее - о полном её отторжении российским народом.

Ну, не ассоциирует сегодня русский призывник из умирающего российского городка или глухой, нищей деревни понятие «Родина» с апартаментами Алекперовых, «родовыми замками» Потаниных, дворцами Чубайсов, Мамутов, Абрамовичей.

Не собирается он за них умирать. Не желает служить в армии, защищающей этот режим, этот порядок вещей.

И мать-одиночка, где-нибудь в Курске или Москве, вырастившая с превеликим трудом сына, отказывавшая себе во всём ради него единственного, обманутая, обобранная олигархами и премьерами, «черными вторниками» и «дефолтами», не имеет никакого желания отдавать своего сына в армию, сражающуюся и умирающую ради того, что бы олигархи стали ещё богаче, а нищие русские ещё беднее.

Да и самим олигархам по большому счёту глубоко плевать – собирается этот безвестный русский Ванёк сражаться и умирать за их дворцы или нет. При любом серьёзном военном конфликте, тем более в конфликте с «хозяевами мира» американцами, эти господа со стопроцентной вероятностью окажутся за границей. И дай Бог! - если ещё не по ту сторону фронта.

Где сегодня держат свои деньги отечественные олигархи?

В чьих банках, и в какой валюте?

Где размещены сегодня основные счета крупнейших российских сырьевых и промышленных корпораций? Где находятся замки, виллы и прочие «родовые гнёзда» наших миллиардеров и миллионеров? Где живут их семьи, где учатся их дети?

И неужели, после ответа на эти вопросы, у кого-то хватит наивности утверждать, что случись любое серьёзное обострение отношений между Россией и США, все эти «россияне» бросятся на защиту России?

В этой неразрешимой дилемме и есть главная проблема сегодняшней военной реформы. Путин, предавший все возложенные на него надежды на восстановление социальной справедливости, окончательно взявший курс на построение в России средневекового олигархического капитализма с самым изуверским лицом, оказался в патовой ситуации. Народ его не слышит, а, точнее, не желает слушать. Все его призывы и речи – глас вопиющего в пустыне. Люди ему просто не верят. Любые его замыслы и реформы повисают в пустоте. И военная реформа самый яркий тому пример.

Переход от всеобщей воинской обязанности к добровольному призыву в форме службы по контракту - вещь всегда вынужденная и отражает общее политико-моральное состояние того или иного общества. А, точнее, глубокий его кризис. США перешли на «контрактную» армию в середине 70-х после тяжелейшего социально-политического кризиса, вызванного неудачной войной во Вьетнаме.

С другой стороны, можно привести пример армии Израиля с всеобщим (даже для девушек) воинским призывом. И никому в Израиле не приходит в голову вести разговоры о переходе «на контракт», потому что защита своей страны для сегодняшнего поколения израильтян священный долг.

Интересно, что сегодня есть целый ряд государств, которые в силу отсутствия реального противника, "гегемонистских притязаний" и просто "компактности" армии могут себе позволить иметь полностью наёмную армию. Но даже в этом случае чаще всего делается выбор в пользу смешанной системы комплектования (в той же Германии). Так как, с одной стороны, необходимо иметь мобилизационный резерв, а с другой стороны поддерживать в обществе определённый уровень «милитаризации» в форме исполнения воинского долга перед страной.

Кстати, в 60-е – 70-е годы в СССР престиж службы был чрезвычайно высок. При этом общий уровень боевой подготовки был также чрезвычайно высок. Отмена стрельб или вождения рассматривалась в части как «ЧП».

Кстати, и оружие тогда (до середины 80-х) было не просто доступно, а было частью солдата. Любое занятие в войсках проходило только с оружием, в неделю было не меньше двух  стрельб. Чистка оружия каждый день! Ключи от «оружейки» всегда были у дежурного по роте, а ключи от ящика с боеприпасами у старшины. И ничего – никто «массово» не убегал с оружием, к 1982 году по всем ВС числилось всего 147 пропавших автоматов. Дезертирство было редчайшей «экзотикой», с которой раз в полгода знакомился через зачитку приказа «о наказании и осуждении» весь личный состав Советской Армии…

Разница в мотивах выбора того или иного типа комплектования, иными словами говоря - между призывником и «контрактником» в том, что в идеале призывник рассматривает военную службу, как некий социально престижный отрезок своей жизни, долг перед своей страной и обязательный жизненный этап (что мы видели в СССР примерно до середины 80-х).

«Контрактник» же завлекается на службу системой материальных стимулов и целого ряда социальных льгот. При этом очень часто нынешние критики призывной армии передёргивают факты, объявляя офицера тем же «контрактником», наёмником, который служит за деньги.

Принципиальное отличие "контрактника" от офицера в двух определяющих постулатах:

Офицер принимает решение служить как "идеальный призывник" - т.е. через моральный выбор. "...Есть такая профессия - Родину защищать!" – прекрасно выразил его один из героев культового фильма «Офицеры».

И второе - офицер должен быть по определению носителем кастовой морали военного сословия того или иного государства. И в этом смысле он действительно является неким "становым хребтом" государства, человек, по определению, "консерватор" - в смысле "хранитель традиций".

Увы, но главной проблемой офицерского корпуса СССР оказалось именно отсутствие специально культивируемой этой самой "кастовой морали", когда большая часть офицеров была не более, чем хорошими "исполнителями", "контрактниками", но не несла в себе никакой морали "служения Отечеству" и потому своё Отечество армия отдала врагу.

Второй миф, вбитый в головы обывателя, что-де «контрактная» армия по сути своей профессиональна. Мол, «контрактника» никто не заставит строить дачи или копать траншеи.

Профессиональность армии, её боеготовность никак не связана с принципом её комплектования. Это прежде всего следствие системы подготовки и уровня офицерского корпуса, как главного носителя этих знаний и постоянной боевой учёбы как таковой.

В условиях развала и деградации «контрактная» армия - такая же бесполезная штука, как кислородная подушка для выброшенного на берег кита. «Контрактник» в неумелых руках будет таким же бесправным «рабом» и дармовой рабочей силой, как и призывник, так как в руках командира достаточно власти, чтобы заставить строить дачи хоть «контрактника», хоть полковника. Проблема строек, а, точнее, бессмысленного и преступного использования солдатской рабочей силы не в системе комплектования, а в системе воспитания офицеров и гражданского контроля над армией.

Для России сегодня наиболее подходит смешанный тип комплектования армии, как наиболее отвечающий её традициям. При этом в первую очередь на «контракт» надо переводить не какие-то конкретные части или рода войск, а определенные должности и категории военнослужащих.

(В первую очередь на контракт необходимо переводить сержантский и старшинский состав Вооруженных сил. И, в первую очередь, развёрнутых частей, кораблей. При этом к материальной стороне необходимо добавить мощный «социальный пакет» - получение гражданства (в СНГ Ельцин «бросил» около 20 млн. русских), кредитование образования, строительства жилья, медицинское обеспечение и проч.

Кстати, до 70-х годов в СА был прекрасно зарекомендовавший себя институт «сверхсрочников», занимавших именно эту «нишу», которые были заменены не оправдавшим себя институтом «прапорщиков» - уже не солдат, но ещё не офицеров.

Срочную же службу необходимо конституционно «увязать» с госкарьерой. Любой госчиновник от уровня городского муниципалитета и выше обязан иметь за спиной воинскую службу, как первую ступень госслужбы. Так же, как депутат и сенатор. Её можно сократить до года с обязательной 4 - 6-ти месячной «подготовкой» в форме 4-5 часов (в неделю) занятий в созданных при военкоматах «учебных центрах», где бы призывник мог пройти «КМБ».

Но все эти разговоры так и останутся разговорами, пока не будет решён главный вопрос – вопрос о власти. Пока у власти будет находиться  сегодняшняя группировка «олигархов» - квазимиллиардеров, обобравших страну до нитки, коррумпированных до самых потрохов, повязанных друг с другом кровью, семейными узами, клановыми интересами - никакой военной реформы мы не проведём. За ЭТУ ВЛАСТЬ никто воевать и умирать не захочет. Да и сама эта власть себя с Россией и её народом не ассоциирует. Мы для неё быдло, нищета, голь перекатная. «Население»…

- Не будем обманывать себя, - заявил путинский министр обороны Сергей Иванов во время поездки в Псков. - Армия сегодня - удел бедных. И на контракт, и на службу по призыву к нам пойдут люди из малообеспеченных семей.

Вот так, предельно откровенно! Армия нищих оборванцев, наёмных деклассированных ладскнехтов, армия изгоев и отребья, которое за лишних сто «баксов» готово замочить кого угодно – вот та армия, которую пытается создать в нынешней России Путин и его олигархи.

Не случайно базой этого «эксперимента» была выбрана дивизия в Пскове - «столице» одной из самых бедных областей в Российской Федерации.

Но ставка Путина – Иванова на строительство в России армии «бедных» для защиты «богатых» изначально обречена на провал. В России возможен только один тип армии – народная армия. Армия, пользующаяся полной поддержкой народа и являющаяся частью этого народа. Все же остальные армии в России оккупационные…

 

Славянское единство

2.03.05