Журнал «Золотой Лев» № 69-70 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

А. Владимиров

 

Американские страдания — для партитуры русских инструментов

 

Анализ действий властей США и населения американских городов и штатов, ставших жертвами тайфуна «Катрина», позволяет сделать ряд выводов относительно реального состояния и эффективности Соединенных Штатов как федеративного государства, а также качества государственной внутренней политики, проводимой и «демократами» и «республиканцами» в течение всей новейшей истории этой страны.

Кроме этого, можно произвести и выводы прогнозного характера относительно последствий этой катастрофы — применительно к развитию внутриполитических и, отчасти, внешнеполитических процессов, происходящих в США.

В свою очередь, анализ этих событий способен помочь сформулировать некоторые важные выводы относительно наших внутрироссийских проблем подобного свойства. Как говорится, есть повод переложить «американские страдания» на партитуру русских инструментов.

Поскольку фактологическая канва событий общеизвестна, позволю себе остановиться только на основных составляющих их оценки.

 

Прогнозирование

 

Прогнозирование нашествия тайфуна «Катрина» и его катастрофических последствий для конкретных районов США было сделано своевременно, то есть заранее, и оставляло достаточно времени политическому руководству федерального (Белый дом), регионального (губернаторы штатов) и местного (мэры городов и муниципальных образований) уровней для принятия необходимых решений и даже для выполнения требуемых конкретных шагов по минимизированию последствий природного бедствия.

Точность прогнозов оказалась чрезвычайно высокой, причем было специально подчеркнуто: главным поражающим фактором будет «не ветер и волны, а затопление местности в связи с возможным прорывом дамб». Однако никто не пытался спрогнозировать реакцию населения пострадавших районов, властей всех уровней и действия людей в соответствии с этими сценариями.

Специальное «социальное непрогнозирование», как мне представляется, стало следствием всеобщей (национальной) уверенности в том, что:

— во-первых, США как государство настолько могуче, что способно справиться с любыми трудностями в мире, а уж на своей национальной территории — и подавно;

— во-вторых, население этой великой демократической империи само может одолеть беду и сделает все от него зависящее, чтобы «выйти из грядущих испытаний с честью».

Увы, обе эти никогда и никем не оспариваемые (а наоборот, всемерно насаждаемые властью) идеологемы оказались ложными.

 

Основные решения

 

Основные решения по парированию последствий стихийного бедствия сводились к эвакуации населения из районов катастрофы и к сохранению жизни и здоровья той его части, которая не сможет или не пожелает эвакуироваться. Людей сосредотачивали в официально определенных и безопасных местах, и в целом такие действия могут быть признаны адекватными обстоятельствам.

В то же время эти решения не могли быть реализованы качественно, так как изначально вопросы: кто, как, какими силами и в какие сроки это делает — не ставились, а если и звучали, то критерии их эффективности не определялись.

Другими словами, никто из руководства региона (города) не знал, например, что значит «провести эвакуацию города»: вывезти его весь; вывезти тех, кто хочет; вывезти тех, кто может сам; вывезти тех, кто сам не может? И так далее. Это означало только, что брошены были как раз те, кто «не мог», и никто за них не отвечал.

Такие же проблемы были и с укреплением дамб, и с обеспечением общественной безопасности в городе и на стадионе Нового Орлеана, и со снабжением жителей водой…

 

Эвакуация населения

 

Эвакуация людей из предполагаемых районов стихийного бедствия характеризовалась массовостью и прошла в целом организованно: в течение трех суток эвакуировали около 1,5 млн. чел., причем основным средством этого служил личный транспорт.

Тем не менее, около полумиллиона человек эвакуировано не было. Основная масса небелого и бедного населения не была вывезена только потому, что у них не нашлось денег, чтобы оплатить свой переезд, при том что принудительная эвакуация не предусматривалась.

Практически вся бедная и небелая часть населения пострадавших районов оказалась брошенной на произвол судьбы.

 

Обеспечение безопасности населения, оставшегося в районах бедствий

 

Обеспечение безопасности мест концентрации населения в районах стихийных бедствий просто не было организовано.

Силы городской полиции использовались крайне неэффективно, в том числе и потому, что, по заявлению начальника полиции города, «полицейские тоже люди и им надо было спасать свои семьи». Усиление органов правопорядка в Новом Орлеане за счет сил и средств штата и центра не предусматривалось.

Отсутствие надлежащей организации безопасности наиболее страшным образом сказалось на жителях города, сконцентрированных на крытом городском стадионе, где верховодили преступники, превратившие беженцев в своих рабов, а сам стадион — в филиал «концлагеря».

 

Действия властей и населения

 

Необходимо отметить, что до прихода тайфуна к берегам США действия властей на всех уровнях осуществлялись: в условиях мирного времени и вне непосредственной опасности для жизни населения; при наличии достаточного времени для планирования мер снижения негативных эффектов стихийного бедствия; при безусловной ресурсной обеспеченности всех действий властей по исполнению этих мер.

 

Но пришел тайфун, и…

 

Действия власти на федеральном уровне могут быть охарактеризованы как «безответственность и самоустранение».

Только на третий день после катастрофы начали осуществляться конкретные меры организационного плана, связанные в основном с привлечением к необходимым действиям армии, укреплением дамбы (но и то без видимого единого замысла относительно всех остальных работ и действий). Речь даже не идет о посещении районов катастрофы высшими руководителями государства, разговор — об общей неготовности центра к каким-либо ответственным действиям до начала и непосредственно в первые часы стихийного бедствия.

Соседние регионы не готовились к масштабным потокам беженцев и не имели намерений существенно помогать им. Все свелось — к воде, одеялам, спортзалам и первой медицинской (в основном психиатрической) помощи.

Проблемы длительного размещения масс беженцев, их временного трудоустройства и социального обеспечения не ставились, руководство соседних штатов к ним не готовилось.

В целом у любого независимого наблюдателя сложилось твердое впечатление об общей неспособности руководства и населения США к национальной мобилизации и защите своей национальной территории, в том числе и от стихийных бедствий.

Действия власти на местном уровне характеризовались фатализмом, безволием, безответственностью и отсутствием организации. Действия населения, оставшегося в районах стихийных бедствий, можно оценить, с одной стороны, как безвольное созерцание собственного конца и неспособность к серьезной самоорганизации; с другой — как агрессивный, доходящий до прямых преступлений, крайний индивидуализм, имеющий явную этническую и расовую окраску.

 

Общие выводы

 

Самым страшным выводом из этой новой «Американской трагедии» является факт национального американского аморализма, так как изначально никто не хотел «тратиться на людей»:

— федеральные власти — не хотели (не считали нужным) даже контролировать работы по поддержанию дамб и предварительную организацию снижения негативных последствий этой явной и неизбежной катастрофы и не имели необходимого на федеральном уровне планирования;

— региональные власти не желали расходовать средства на укрепление дамб, на организацию эвакуации и поддержание жизнеспособности оставшихся в городе людей и не имели соответствующих планов;

— местные власти районов не хотели тратить деньги на оповещение, эвакуацию и защиту оставшегося населения своих районов;

— руководители предприятий (хозяйствующие субъекты) не хотели тратиться на эвакуацию немощных и обеспечение доступности продовольствия и воды;

— население пострадавших районов, привыкшее к «халяве», не стало расходовать деньги и даже предпринимать усилия нравственного порядка, так как не видело соответствующих примеров в своей текущей жизни, в которой всегда «побеждает сильнейший»;

— так называемое «гражданское общество Америки» не захотело тратиться на самоорганизацию жителей пострадавших районов и на заблаговременный контроль действий властей;

— церковь, несмотря на все ее американское многообразие, самоустранилась от «бед народных».

Именно поэтому вопросы национального бытия, выявленные катастрофой, оказались сегодня под пристальным взглядом американского общества и всего мира.

Почему не удалось избежать трагедии?

Правильно ли живет Америка?

Одна и единая ли в ней нация?

О чем говорит и к чему может привести Америку этот новый «опыт о неравенстве человеческих рас»?

Для чего и какая нужна Америке власть?

Есть ли гарантия, что это не повторится в будущем, так как природные катаклизмы неизбежны?

Может ли такая Америка претендовать на идеологическую и культурную гегемонию в мире и быть абсолютным мировым лидером?

В целом нельзя не констатировать следующего.

Во-первых, представление о беспредельной мощи США оказалось мифом. Выявилось, что США как федеративное государство является плохо управляемой системой, в которой Центр имеет слабое представление о существе управления субъектами федерации в интересах всей нации.

Во-вторых, США, конечно, способны ликвидировать последствия стихийного бедствия.

В-третьих, США постараются сделать необходимые выводы из случившегося и все виновные будут названы по именам и наказаны. Очевидно, что резко вырастет функциональная готовность государства и районов потенциальных бедствий к природным катастрофам и уже все следующие тайфуны будут соответствующим образом встречаться и «организационно оформляться», а государство выделит для этого необходимые силы и средства.

В-четвертых, ясно, что путь создания в США суперминистерства национальной безопасности не привел к ожидаемому результату, так как управление в кризисный период на федеральном уровне практически отсутствовало, что означает только одно — в США нет системы кризисного управления страной как постоянно функционирующей системы (подсистемы) государственного управления.

В-пятых, представляется, что при принятии любых, даже самых исчерпывающих мер американская нация уже никогда не будет прежней. Интересы власти и общества различны, и это принципиальное расхождение обнаружено народом в драматический момент современной национальной истории. Нация теперь уже всегда будет помнить, как «собственные власти ее бросили» и как они «все не равны и не свободны».

В-шестых, неизбежной представляется и переоценка населением основных американских национальных ценностей, основанных на примате индивидуального выживания и индивидуального успеха любой ценой.

В-седьмых, также неизбежно углубление внутриполитических противоречий, причем основными направлениями дифференциации станут статусные, экономические, этнические и расовые различия. Эта тенденция стратификации американского общества будет нарастать как в масштабе нации, так и на уровне этнических общностей, что не может не усилить его радикализацию.

В-восьмых, несмотря на любые усилия Администрации США по снижению негативных внутриполитических последствий бедствия и, с каждым тайфуном, все более полную подготовку государства и территорий к их последствиям, внутриполитический кризис неизбежен и находящаяся сегодня у власти Администрация обречена, то есть ее уже не изберут.

В-девятых, неизбежный серьезный внутриполитический кризис в США, накладывающийся на их явные ошибки в геостратегии («Иракский вопрос»), а также не имеющие пока ответа проблемы взаимоотношений США с Россией и Китаем могут заставить руководство страны обратить больше внимания на собственное внутреннее развитие, то есть развитие самих США, и несколько снизить внешнеполитическую активность.

В то же время очевидная недопустимость для США даже временной утраты мирового лидерства будет побуждать их руководство к компромиссным решениям в сфере геостратегии — с тем, чтобы переложить практически на любые «дружественные плечи» свое «мировое бремя» в Ираке, возможно, в Иране, Корее и Белоруссии.

В-десятых, в то же время Администрация США неизбежно столкнется с необходимостью отвлекать свой народ от нерешаемых внутриполитических проблем «новой опасностью», которая для Америки может быть только внешней.

Таким образом, представляется очевидным вхождение США в полосу внутренней нестабильности, которая не может не привести к их общему ослаблению, имеющему длительный стратегический характер.

 

Что нужно России

 

Нельзя не констатировать, что масштабные стихийные и сравнимые с ними техногенные бедствия уже являются непременными составляющими общей геостратегической обстановки.

Сезонная периодичность стихийных и техногенных бедствий для России, вызываемых как катастрофически ухудшающимся состоянием инфраструктуры и усугубляющихся невниманием к ним государства, так и человеческим фактором, способна привести к ситуации, когда проблемы прямого выживания целых регионов станут основным пунктом повестки дня нации и основным заданием для населения страны, национальной экономики, МЧС и армии.

Очевидно, что масштабы бедствий и необходимость огромных затрат усилий и ресурсов народа на их предотвращение и ликвидацию последствий неизбежно приведут к тому, что эта сфера деятельность власти будет объективно занимать все большее место в политической жизни государств, а ее оценка населением стран будет выявляться в качестве одного из критериев дееспособности власти, а значит, и ее политической поддержки.

Представляется, что Президент России, Совет Безопасности и Правительство РФ должны не только внимательно изучить опыт действий США и других государств, подвергшихся массовым бедствиям, но и провести детальный анализ соответствующих аспектов жизнедеятельности страны и принять ряд немедленных мер по недопущению накапливания негативных факторов национального бытия, способных резко ослабить внутреннюю безопасность нации и затруднить ее функционирование во внешней сфере.

Видится минимально необходимым:

— представление стратегии национальной безопасности и развития России, утверждающей в качестве национальной идеологии примат ценностей коллективного существования, семьи, честного труда, достойной жизни населения страны и нравственного управления державой;

— скорейшее формирование системы кризисного управления страной, системы оповещения населения, а также разработка алгоритмов и правил действий власти и народа в периоды кризисов;

— проведение комплекса исследований как по тематике предвидения, недопущения катастроф и прогнозирования их последствий, так и по темам обеспечения эвакуации населения, его выживания и восстановления территорий бедствий, а также порядка действий органов власти и населения в кризисных ситуациях;

— развертывание сети центров и программ обучения власти и населения по действиям в условиях кризиса;

— разработка правовых и организационных основ перехода (перевода) регионов и народного хозяйства страны, включая субъекты экономики, находящиеся в частной (акционерной) собственности, на мобилизационный режим функционирования;

— формирование региональных центров кризисного реагирования, а в идеале — и центров регионального (федерального, национального) выживания.

…Отвлечение колоссальных средств для нужд собственной национальной безопасности и национального выживания может снизить темпы развития государств Европы и США и даже развернуть вовнутрь часть их внешнеполитической активности.

Возможно перенацеливание части средств и функций НАТО на плановую и непосредственную организацию борьбы со стихией и ликвидацию последствий катастроф.

В целом США будут все более ослабевать внутренне, что не может не привести к усилению общей непредсказуемости политических действий Америки и к поиску ею новых альтернатив развития.

В случае быстрого нарастания симптомов внутренней, а значит, и геостратегической слабости США мы можем столкнуться с совершенно новым раскладом планетарных сил, связанным с определенным «вакуумом силы». Очевидно, что ни Китай, ни НАТО или Евросоюз на роль «нового мирового полицейского» претендовать не будут, а для России подобная роль просто опасна и не нужна. Это означает, что мы должны уже сейчас думать о нашем месте и роли в новой мировой архитектуре.

Думается, что складывающаяся новая геополитическая обстановка будет способствовать возможности проведения Россией своей собственной более тонкой и широкой геостратегической игры, росту ее возможностей в более твердом отстаивании наших национальных интересов и выигрышу исторического времени для собственной модернизации, наращиванию национальной мощи.

 

Автор - генерал-майор, вице-президент Коллегии военных экспертов

 

Терравита 9.11.05