Журнал «Золотой Лев» № 69-70 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

Джозеф Стиглиц

 

Ни одна страна не преуспела в приватизации всего и сразу

 

Россия представляет собой интереснейший объект для изучения опустошительного ущерба, нанесенного стране путем “проведения приватизации любой ценой”.

Приватизация была задумана как первый шаг процесса реструктуризации экономики. Не только собственники должны были поменяться, но и менеджмент, а производство должно было быть переориентировано с производства того, что прикажут, на производство того, что хочет потребитель. Эта реструктуризация, разумеется, требовала новых инвестиций и во многих случаях сокращения рабочих мест. Это сокращение, конечно, помогает поднять общую эффективность экономики, но только в том случае, если работники перемещаются с низкопроизводительных рабочих мест на более высокопроизводительные. К сожалению, такая положительная реструктуризация происходила очень редко.

Программа стабилизации — либерализации — приватизации, разумеется, не была программой роста. Она была нацелена на создание предварительных условий для роста. Вместо этого она создала предварительные условия для деградации. Не только не делались инвестиции, но и снашивался капитал — сбережения испарились в результате инфляции, выручка от приватизации или иностранные кредиты были растрачены. Приватизация, сопровождаемая открытием рынков капитала, вела не к созданию богатства, а к обдиранию активов. И это было вполне логичным. Олигарх, который оказался в состоянии, используя свое политическое влияние, присвоить за гроши активы стоимостью в миллиарды, естественно, стремился вывести деньги из страны. Держать деньги в России означало инвестировать их в страну, находящуюся в глубокой депрессии, и рисковать не только малой отдачей, но и конфискацией активов последующими правительствами, которые неизбежно, и совершенно справедливо, поднимут вопрос “незаконности” процесса приватизации. Любой человек, который был достаточно ловок для того, чтобы выиграть в приватизационной гонке, будет также достаточно смекалист для того, чтобы поместить свои деньги в бурно развивающийся фондовый рынок США или в тихую гавань счетов, хранящих тайну вкладов офшорных банков. Они не дожидались бегства в последний момент от грозящей опасности, и неудивительно, что миллиарды покидали страну.

МВФ рекомендовал России приватизировать как можно быстрее; каким способом осуществлять приватизацию, считалось делом второстепенным. Многие из провалов, такие, как падение доходов населения и рост неравенства, могут быть непосредственно связаны с этой ошибкой. Связь между способом приватизации и провалами переходного периода легко просматривается.

В России и других странах, например, отсутствие правовой базы, обеспечивающей хорошее корпоративное управление, означало, что тот, кто сумел захватить контроль над корпорацией, имел стимул к тому, чтобы красть активы у миноритарных акционеров, а менеджеры — поступать таким образом по отношению ко всем акционерам. Зачем тратить силы на создание богатства, если его гораздо легче украсть? И другие аспекты процесса приватизации (как мы уже видели) также повышали как стимулы, так и возможности для корпоративного воровства. В результате приватизации в России предприятия общенационального значения обычно передавались их бывшим менеджерам.

Предполагалось также, что приватизация исключает участие государства в экономике, но те, кто допускал такую возможность, имели чересчур наивное представление о роли государства в современной экономике. На самом деле государство влияет на экономику великим множеством разных способов и на множестве разных уровней. Приватизация сократила власть центрального Правительства, но эта передача власти привела к усилению полномочий местных и региональных властей. Город, например Санкт-Петербург, и область, например Новгородская, могли использовать большое количество регулирующих и налоговых мероприятий для того, чтобы вымогать “ренту” у фирм, оперирующих в сфере их юрисдикции. В передовых промышленных странах правит закон, который обуздывает злоупотребления местных и региональных властей их полномочиями; не так обстоит дело в России. В передовых промышленных странах есть конкуренция между общинами, каждая из которых старается сделать себя более привлекательной для инвесторов. Но в мире, где высокие процентные ставки и общая депрессия делают инвестиции маловероятными в любом случае, местные власти уделяют мало внимания созданию привлекательного “климата для инвестиций” и концентрируются вместо этого на том, что они могут извлечь из существующих предприятий, то есть повторяют основные черты поведения владельцев и менеджеров приватизированных предприятий. А если приватизированные предприятия ведут дела одновременно на нескольких территориях под разной юрисдикцией, то каждая местная власть стремится скорее содрать то, что можно, пока другие не заберут свои куски активов. И это только усиливает стимулы менеджеров хватать все, что плохо лежит, как можно быстрее. После всего этого фирмы остаются в любом случае полностью разоренными. Это — соревнование в том, кто скорее достигнет дна. Радикальные “шокотерапевты” утверждают, что проблема с приватизацией, точно так же как с либерализацией, состоит не в том, что она осуществляется поспешно, а в том, что она происходит недостаточно быстро. Но ни одна страна не преуспела в “приватизации всего сразу, одномоментно и хорошо”. И вероятно, если бы и нашлось правительство, сумевшее осуществить мгновенную приватизацию, то эта приватизация вылилась бы в безнадежную путаницу. Задача слишком трудна, искушение злоупотреблениями слишком велико. Провалы быстрой приватизации были предсказуемы — и были предсказаны.

Приватизация, как она была навязана России (и слишком многим другим странам из бывшего советского блока), не только не способствовала экономическому успеху страны, но и подорвала доверие к Правительству, к демократии и к реформам. В результате раздачи богатейших природных ресурсов России, до того как была учреждена система эффективного сбора налогов (природной ренты), люди из узкого круга друзей и приближенных Ельцина сделались миллиардерами, а страна оказалась не в состоянии регулярно платить своим пенсионерам по 15 долл. в месяц.

Залоговые аукционы стали заключительной стадией обогащения олигархов, небольшой группы людей (часть из которых происходили, по слухам, из мафиозных организаций), которые установили контроль не только над экономической, но и над политической жизнью страны. Как-то раз они заявили, что контролируют 50 процентов богатства страны!

Ответственные за ошибки недавнего прошлого имеют слабое представление о том, куда должна идти Россия. Они повторяют одни и те же заклинания о необходимости продолжать стабилизацию, приватизацию и либерализацию. Проблемы, возникшие в прошлом, теперь вынудили их признать потребность в сильных институтах, но они не могут сказать, что это означает и как этого достигнуть. Самое прискорбное, что Россия должна смириться с тем, что никогда не получит возмещения за этот грабеж национального достояния. Задача для России — остановить разграбление, привлечь законопослушных инвесторов путем установления верховенства закона и привлекательного делового климата в более широком смысле.

Россия получила много уроков. После коммунизма многие россияне шарахнулись от старой религии Маркса к новой религии свободного рынка. За прошедшие годы эта религия тоже потеряла свой лоск, а в стране стал утверждаться новый прагматизм.

Иная политика могла бы изменить дело. Выясняя, что необходимо было сделать, естественно начать с анализа прошлых ошибок: пренебрежения фундаментальными основами рыночной экономики — финансовыми институтами, дающими ссуды новым предприятиям; законами, которые гарантируют контракты и содействуют конкуренции; независимой и справедливой судебной властью.

Россия должна преодолеть приверженность макростабилизации и начать стимулировать экономический рост.

Рост только выиграет, если Россия создаст благоприятный для инвестиций климат. Но потребуется координация действий всех уровней власти. Превосходная политика на общенациональном уровне может быть сведена на нет плохой политикой местных и региональных властей. Регламентирование на всех уровнях может помешать регистрации новых предприятий. Препятствиями могут стать невозможность приобретения земли и нехватка наличного капитала. Мало толку от приватизации, если чиновники из местных органов власти занимаются таким жестоким вымогательством, что лишают частные предприятия стимула делать капиталовложения. Это предполагает, что проблемы федерализма нужно подвергнуть “лобовой атаке”. Должна быть реализована федеральная структура, способная обеспечить стимулы на всех уровнях. Это трудно. Политика пресечения злоупотреблений на низовых уровнях управления может сама по себе оказаться произволом, дав чрезмерную власть центру и лишив возможности местные и региональные органы полномочий проводить собственную деловую и предпринимательскую политику. Хотя Россия в целом находится в застое, в ряде регионов наблюдается прогресс, и есть опасение, что недавние попытки Кремля обуздать местные власти на деле задушат местную инициативу.

Но есть один фактор, необходимый для установления хорошего делового климата. Нечто такое, что особенно трудно обеспечить, учитывая все случившееся за прошедшее десятилетие: социально-политическая стабильность. Колоссальное неравенство и вопиющая бедность, возникшие за несколько десятилетий, служат благодатной почвой для появления разнообразных движений — от националистических до популистских, часть из которых могут быть угрозой не только экономическому будущему России, но и всему миру. Устранить быстро возникшее неравенство будет трудно: для этого, вероятно, понадобится значительное время.

Наконец, России нужно научиться собирать налоги. Наименее сложным это будет в доминирующих секторах экономики — добывающих отраслях. Продукция и доходы здесь в принципе легко поддаются контролю, поэтому и налоги легче собирать. Властям необходимо официально предупреждать фирмы о том, что если налоги не будут уплачены, допустим, через шестьдесят дней, то собственность подлежит конфискации. А если налоги не уплачены и власти на самом деле конфискуют собственность, то эту собственность можно повторно приватизировать на более законных основаниях, чем при сомнительной чековой приватизации Ельцина. С другой стороны, если бизнес будет реально платить налоги, Правительство России получит ресурсы для решения ряда важных проблем.

В России, как и во многих других странах, приватизация провалилась в роли эффективной силы, способной генерировать рост. Она привела к упадку и показала себя мощной силой, подрывающей доверие к демократии и рыночным институтам.

 

Рфс №22

2005


Реклама:
-