Журнал «Золотой Лев» № 81-82 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

От редакции

 

Единственное отличие человека от высших животных состоит в том, что он мыслящее существо, когда как остальные млекопитающие в процессе жизни руководствуются одними лишь рефлексами и инстинктами. Не случайно Библия, определяя человека как подобия Божия, начинается с утверждения: в начале была мысль, и мысль была Богом. Отсюда следует важнейший и фундаментальный вывод: не общественное бытие определяет общественное сознание, как утверждала официальная марксистско-ленинская философия в России на протяжении последних ста лет, переворачивая действительность с ног на голову, а общественная мысль или сознание определяет общественное бытие. Прежде чем действовать, человек разумно мыслит. Но чем оперирует общественная мысль? Каким инструментом она овладевает и управляет массами? Речью, словом, языком.

 

Политика и проблемы языкознания

 

Владение языком высокой культуры является условием и необходимой предпосылкой разумного поведения не только каждого отдельно взятого индивида, но и народов и нации в целом. Такой язык представляет собой не столько средство общения, к чему чаще всего сводится функция языка в современной публицистике, сколько зашифрованную тайну народной жизни, свод многовековых знаний, систематизированную энциклопедию, интеллектуальный код, с помощью которого можно определять как прошлое народа, так и его будущее. Однако то, что происходит с русским языком при современном либерально-бюрократическом и прежде номенклатурно-коммунистическом режимах, не оставляет сомнения в том, что поставлена и осуществляется задача его деградации и дегенерации.

Она реализуется в разрушении русского научного потенциала, в сокращении финансирования учреждений науки до предельного минимума, в ликвидации научных коллективов, в стимулировании эмиграции молодых ученых, в дискредитации научной деятельности, в передаче научно-интеллектуальной государственной собственности, защищаемой патентным правом, западным держателям, в шельмовании русской академической науки. Таковы основные направления правительственной политики на протяжении последних двух десятков лет. Под предлогом реформирования РАН власть ныне добивает науку с тем, чтобы она уже никогда не могла стать в России основной производительной силой нации и государства.

Следующая задача, поставленная бюрократией перед чиновничеством – вульгаризация и маргинализация системы национального образования, подчинение образования бюрократическому диктату, превращение процесса приобретения знаний в разновидность оказания коммерческих услуг, где доминируют отношения купли-продажи, механическое подчинение отечественной системы образования, сложившейся на протяжении четырех веков и доказавшей свою высокую эффективность, унифицированному европейскому Болонскому процессу. А ведь по его стандартам, как полагают специалисты, за кадром остается вопрос о подготовке специалистов для нужд конкретной страны, о специфике культуры, промышленного развития. При таком подходе к высшему образованию говорить о возможном развитии России, как и вообще конкретных стран, а не абстрактного человечества, не приходится. В апреле на коллегии Министерства образования и науки федеральный министр Фурсенко прямо озвучил административную необходимость ликвидации отраслевых вузов, что должно упразднить планомерную подготовку профессиональных кадров для национального хозяйства. Понятно, что это не решение министра, а решение Кремля или, возможно, того управляющего центра, который из закулисья так или иначе руководит Боровицким холмом.

Прибавим к происходящему процессу дебилизации населения состоявшуюся за годы горбачёвшины и ельцинизма ликвидацию целых отраслей национального хозяйства, причем наиболее мощных и развитых, упразднение КБ и опытных производств, что наряду с фактическим демонтажем и сокращением вооруженных сил, науки и образования должно сделать невозможным суверенное бытие России и окончательно низвести ее к колониальному придатку «цивилизованного человечества». Что это за «человечество», понятно само собой.

Прежде чем прервать самостоятельное существование России, должно произойти такое изменение в общественном сознании, которое бы превращало русскую нацию в невежественное, неграмотное, безкультурное, деморализованное и деклассированное население с доминированием в его среде примитивных физиологических потребностей вместо общественного сознания, в котором на первом месте находятся национальные задачи, интересы, идеалы и святыни. Но об этом не приходится говорить, поскольку системы образования, воспитания и пропаганды, на что нацелены школы, вузы и СМИ, переполнены аморализмом, смакованием разврата и растлевающей дискредитацией истории Государства Российского, настойчиво доказывающей неизбежность, необходимость, а потому и оправдание его расчленения в начале 90-х годов.

Интеллектуальным вырождением нации дело не ограничивается. Его дополняет физиологическое разложение. Вряд ли может быть случайностью, что относительная ценовая доступность водки по сравнению с серединой 80-х годов прошедшего века выросла к текущему моменту примерно в 4-5 раз, а пива – в 2-3 раза. При этом доходы от торговли алкоголем присваивает частное, преимущественно криминализированное предпринимательство, а не казна, как это происходило при водочной монополии, существовавшей в России на протяжении более чем 100 лет. Разносторонняя политика расовой и этнической дискриминации русских, пронизывающая законодательство и практические мероприятия, осуществляемые во всех более или менее значимых сферах жизни страны, завершает картину.

Но это последнее обстоятельство уже не определяет настроение большей части населения. В целом оно более чем положительно относится к распаду и разложению государственных, политических, экономических и интеллектуальных институтов России, в чем само принимало живейшее участие.

По данным ВЦИОМа, опубликованным в мае т.г., существующая жизнь так или иначе устраивает 70% жителей РФ. Столько же полагают, что и через год она либо улучшиться, либо не ухудшится, а 66% оценивают свое экономическое положение вполне позитивно. «Революция закончилась, общество успокоилось, и идейно-политические противостояния во все большей степени становятся достоянием истории», утверждают социологи этой проправительственной службы, уверяющие, что в РФ имеет место «политическая стабильность», основой которой служит «сформировавшийся при нынешней власти средний класс». Что «средний класс» в России - не социальное явление, определяющее политический климат, а статистическая величина, существующая в воображении, об этом предпочитают не распространяться.

В конце мая по результатам совместных исследований Международного исследовательского агентства «Евразийский монитор», ВЦИОМа, ЦИРКОНа, Социологической Лаборатории «НОВАК» (Белоруссия), компаний Research&Branding Group (Украина) и «ЦеССИ-Казахстан» были представлены результаты их совместного исследования общественного мнения, проведенного в апреле-мае 2006 г., согласно которым не имеют ничего против расчленения Российского государства 33% населения в РФ, 22 в Белоруссии, на Украине 24 и в Казахстане 36%. При этом сторонниками восстановления территориальной целостности являются в РФ – 21%, в Белоруссии и на Украине 11, в Казахстане 12% населения.

Накануне очередной годовщины 12 июня, самого постыдного, позорного и унизительного в русской истории дня, поскольку Кремль его официально празднует по причине принятия в этот день в 1990 г. парламентом РСФСР акта о ликвидации политической и территориальной целостности России, в публике также нет и намека на какое-либо разочарование или подавленность. Между тем это решение парламентариев, за год до этого события свободно избранных взрослым и якобы вменяемым населением, означало превращение территории Российского государства в колонию США и их союзников по НАТО, упразднявшее государственный суверенитет под предлогом его глумливого провозглашения и устанавливающее над Россией режим внешнего управления.

Если у кого-то на этот счёт возникают сомнения, по крайней мере юридические, то надо обратиться к одной лишь статье Конституции РФ – 15. В ней установлено, что правила международного договора выше законов РФ, а некие «общепризнанные принципы и нормы международного права», которых нет и не может быть в природе, являются «составной частью правовой системы» РФ. И все это безобразие и государственная измена государственных бюрократов и «народных избранников», поимённо известных, скромно называется теперь совершенно нейтрально - «распадом СССР».

Но СССР – не государство, а всего лишь искусственное название, выдуманное в 1922 году для действительно существующего Российского государства, название, ни одно слово в котором не было с ним тождественно. Произнося его, нельзя было определить, о чем, собственно, идёт речь.

Только благодаря политическим картам можно было узнать, что имеется в виду под этой странной аббревиатурой, к чему пять шестых земной суши так и не привыкло за семь десятилетий. Тем не менее - «Советского Союза давно нет». Это не мысль недоброжелателей России. Она высказана президентом Путиным 2 июня 2006 года на встрече с руководителями ведущих информационных агентств государств так называемой «Группы восьми». Но есть, мол, некая «новая демократическая Россия», которая «никогда не ставила вопрос о включении каких бы то ни было территорий за ее пределами (то есть вне границ РФ) в состав российского государства». «И у нас нет таких планов».

Но ведь хорошо известно, во что обошлись «переименования» российского государства. Сначала из Российской империи в Российскую Республику, вскоре в РСФСР, затем, оставив этот набор букв за некоторой её частью, в СССР, и, наконец, спровоцировав декларативную реализацию «права наций на самоопределение вплоть до отделения», – в РФ, страны СНГ и Балтию. Новые нелепые названия пришли на смену старым, не менее нелепым.

Слова и буквенные сочетания, на самом деле не имеющие отношения к русской истории, а значит – и к смыслу, который содержит в себе русский язык. Зато за ними скрывается утрата колоссальных по масштабам русских территорий, многомиллионные потери народонаселения и исчезновение примерно 15% производственного потенциала, которыми обладала планета Земля. Доля последнего, приходящегося на Россию накануне последнего «переименования», благодаря этим лингвистическим упражнениям, сократилась в десять раз, с 20 до 2%.

На упомянутой встрече Путин счёл необходимым предостеречь от прецедентов утверждения «независимости отдельных территорий, у которых сложно складываются отношения в рамках тех государств, в которых они сегодня существуют». Такое впечатление, что до 2 июня 2006 года мировая история не знала ничего подобного. Так ли это? Прошлое Скандинавии, например, переполнено такими «прецедентами». То Швеция отделялась от Дании, то Норвегия от Швеции, то Исландия от Дании. И так продолжалось несколько столетий, пока четыре скандинавских народа, весьма небольших численно, не были успокоены извне, но это произошло лишь в 1944 году. В середине 70-х Бенгалия, составная часть государства Пакистан, распрощалась с Белуджистаном. А как быть с Фландрией, Валлонией и Брабандом, ставших Бельгийским государством, отделившимся от Голландии в 1830 г.? Или сецессия португальской провинции Испании в 1680 г.? Да что там Испания или Голландия. Само Государство российское ведёт свое суверенное, самодержавное бытие от «стояния» на реке Угре в 1480 г., события, после которого Золотая Орда лишилась своих западных владений, потому что у них «сложно складывались отношения в рамках того государства, в котором они существовали».

Проблема, таким образом, заключается не в том, будут ли прецеденты, которых зачем-то опасается Путин, или их не будет вовсе, а в том, чтобы Российское государство никогда не находилась в состоянии «разбитого» или «треснувшего» зеркала, что имеет место в настоящее время. Если она действительно «никогда не ставила вопрос о включении каких бы то ни было территорий за её пределами в состав российского государства» и «у нас нет таких планов», как сказал Путин на этой встрече. Для внешних сил, установивших контроль над территорией Российского государства, их пределы пока что сужены до границ России XVII века. Все то, что было возвращено, добыто, освоено русскими на протяжении трех последующих веков, не в счёт. Это для Европы и Северной Америки - к России не относится.

Между тем российскому президенту почему-то захотелось продемонстрировать дружескую заботу о сохранении территориальной целостности или неприкосновенности Испании, Франции и Италии, в которых издавна живет и развивается червь сепаратизма. Нужны ли современной России, в которой «зеркало треснуло», «единые правила, единые нормы и единые подходы к событиям однопорядкового характера в различных регионах мира»? Нужен ли нам «порядок», который в условиях диктата США не может не являться «новым американским порядком»? Должны ли мы стремиться к нему и, значит, страшиться «хаоса»? Или, наоборот, России выгоден как раз такой «хаос», в котором порядок по-североамерикански сломает себе шею? Еще точнее – нам нужен порядок по-русски.

Да, конечно, язык дан политику и дипломату вовсе не для того, чтобы его мысли стали известными врагу или дураку. Язык дипломатии и политики предназначен для прямо противоположного. Говорить одно, думать другое, делать третье - таков удел политика, управляющего государством, находящемся в кризисе и окруженному врагами извне и изнутри. Договоры нужны не для того, чтобы им следовать, а чтобы под их прикрытием добиваться односторонних, эгоистических выгод. Когда не удается избавиться от противников или от их домогательств своими силами. Но тогда надо пытаться делать то же самое чужими руками. Прежде это России не раз удавалось. Польшу, извечного русского антагониста, сломили внутренние смуты и немецкая алчность. России это помогло вернуть на западе то, что было утрачено в годы татаро-монгольского ига и удельной раздробленности. На востоке татаро-монгольский колосс распался, раздираемый собственными противоречиями и нашествием тюрок. Южные земли были присоединены, когда винтовка заменила ружьё, а нарезная артиллерия - гладкоствольные пушки. Это они в конце XIX века обеспечили русские границы на Кавказе в районах Эрзерума и Карса, а в Туркестане - на перевалах Памира и Гундукуша.

Период, когда у народов мира существовала возможность решить собственную судьбу вопреки интересам более сильных держав - давно прошёл. Можно лишь в шутку соглашаться с тем, что народы имеют возможность и даже «право» самоопределяться. Но что было позволено индийской Бенгалии, оказалось неприемлемым для нигерийской Биафры. Эритреи позволили отделиться от Эфиопии, однако в аналогичной ситуации то же самое категорически запрещено Басконии или Корсике, настроенных выйти из Испании и Франции.

Прецеденты помогают, да и то лишь в англо-саксонской традиции, вершить лишь частное право. Но им нет места в «праве народов», которое давным-давно поглощено правом великих государства на территориальную неприкосновенность. А когда этот «принцип» ставится под сомнение или его отодвигают, используя взамен пресловутое «право народов», то за такими коллизиями всегда скрыто влияние третьей силы - либо сепаратизма, разрушающего целостность государства изнутри, либо ударов извне. Сербы не раздавили мятеж албанцев Косова лишь потому, что подчинились диктату Лондона, Брюсселя и Вашингтона. А индонезийцы «отпустить» Восточный Тимор, так как они подчинились приказу Вашингтона. Что позволено холопу, запрещено смерду.

Вряд ли Североамериканские Штаты были в восторге от превращения конфедеративной России в конгломерат удельных государств. Их вполне устраивал СССР с раболепствующим, сервильным и безвольным Горбачёвым во главе. Но эпидемия сепаратизма вызрела внутри России, и ее домогались Европа и южно-исламская цивилизация. И теперь на месте единой и неделимой страны мы официально имеем более 100 субъектов, именующих себя государствами, из которых 18 имеют собственные вооруженные формирования и 16 производят денежную эмиссию. Утверждать в этих условиях, что «холодной войны уже давно нет», разумеется, можно. Но лишь с тем, чтобы признать начало её нового этапа, войны за «русское наследство». Помнится, Путин объявил Россию в состоянии войны сразу же после нападения чеченских мятежников на Беслан, но затем военную реальность постарались забыть. Отдав так называемую Чечню в удел клану Кадыровых, решили, что все остальное рассосётся само собой. Не рассасывается. И не рассосётся никогда.

 

Кремль углубляет борьбу с экстремизмом

 

Скорее всего, именно потому, что действительное положение вещей, которые не могут не огорчать, и прикрывающая их декорация и штукатурка разительно противоречат друг другу, появляются более чем странные явления.

В подмосковном Бутово, сравнительно недавно произвольно отрезанном от Московской области и прирезанном к Москве, 9 июня началось открытое противостояние жителей противоправному желанию администрации города снести примерно 500 частных домовладений и экспроприировать земельную собственность, предоставив взамен смехотворные компенсации. По стране таких случаев море – но этот пример особый. Здесь явно замешана высокая политика, так как раскрутка этого скандала наверняка сорвет маску благопристойности с московского мэра, его семьи и всего столичного правительства, чье корыстолюбие превышает все мыслимые пределы. Странно, что правительственная пресса и ближний круг Лужкова начали старательно подливать масло в огонь, хотя причина скандала очевидна. Она заключается в циничном игнорировании прав частной собственности и в злоупотреблении властью.

Еще один скандал, на этот раз законодательный, возник в Госдуме, где группа депутатов из разных фракций, явно подставные фигуры, внесли на рассмотрение законопроект об ужесточении закона «о противодействии экстремистской деятельности»[1]. В пояснительной записке к нему, где не приводится ни одной цифры уголовной статистики, голословно утверждается, что «в последние годы одной из важнейших проблем российского общества стали различные проявления экстремизма и ксенофобии», что «пользуясь пробелами в законодательстве, фактически стала возможной публичная деятельность лиц (в том числе в СМИ и в международной сети «Интернет»), которые напрямую не призывают к осуществлению экстремистской деятельности, но в завуалированной форме побуждают к её осуществлению или допускают возможность осуществления экстремистской деятельности. При этом авторы подобных материалов, а также лица, причастные к изготовлению таких материалов не признаются лицами, осуществляющими экстремистскую деятельность, и практически не могут быть привлечены к ответственности за указанные деяния». А посему уже «имеющийся в федеральном законе… набор признаков экстремизма» дополнен новыми деяниями.

Что же это за «новые деяния»? Помимо воспроизведения некоторых диспозиций из уголовного кодекса, вроде «воспрепятствования законной деятельности госвласти», «публичной клеветы в отношении госчиновников» или «применения насилия в отношении представителя госвласти», главная новелла содержится в следующем. Этот «признак» определён как «планирование, организация, подготовка и совершение действий, направленных на создание печатных, аудио-, аудиовизуальных и иных материалов, предназначенных для публичного использования и содержащих хотя бы один из признаков экстремистской деятельности».

Каучуковость, неопределённость и заведомая алогичность аргументов, обосновывающих этот законопроект, и его формулировок, которые должны стать простой казуистической дубинкой власти против ее идейных, партийных и идеологических противников, выраженных в псевдо-юридической форме, не нуждается в каком-либо доказательстве. Подоплека лежит на поверхности. Понятно само собой, что ничего не стоит сфабриковать дело в отношении наличия факта «планирования совершения действий, направленных на создание материалов, предназначенных для публичного использования и содержащих признак экстремисткой деятельности», например, для «планирования совершения действий, направленных на создание материалов, предназначенных для публичного использования и содержащих хотя бы один признак экстремисткой деятельности». Иначе говоря, «экстремисткой деятельностью» новая версия закона «о противодействии экстремисткой деятельности» признаёт… «экстремистскую деятельность».

Но так как субъектом такой деятельности, то есть потенциальным экстремистом, закон назначает не отдельное физическое вменяемое лицо, что предусматривает уголовный закон, а общественную, религиозную и всякую иную организацию, то налицо узаконение не только объективного вменения, но и коллективной ответственности юридического лица не столько даже за деятельность, сколько за неявное намерение физического лица. К экстремистской деятельности, как мы видим, приравнивается уже не деятельность как таковая, а завуалированные намеки, косвенным образом содержащие незримые и незаметные признаки, допускающие возможность её побуждения. Вряд ли нечто подобное знает современная юридическая практика и даже такое общеизвестное лицемерие, каким являлось и является до сих пор иезуитство. К тому же эти положения закона входят в очевидное противоречие с «общепризнанными нормами международного права», в верности которым клянется Конституция РФ. Но пойдём дальше.

После того как органы власти оформят эти «намеки о намёках», например «о подготовке планирования», закон разрешает любому прокурору «при наличии достаточных и предварительно подтвержденных сведений о готовящихся противоправных действиях, содержащих признаки экстремистской деятельности, и при отсутствии оснований для привлечения к уголовной ответственности», направить «руководителю общественного или религиозного объединения либо руководителю иной организации, а также другим соответствующим лицам предостережение в письменной форме о недопустимости такой деятельности» либо, «в случае выявления фактов, свидетельствующих о наличии в их деятельности, в том числе в деятельности хотя бы одного из их региональных или других структурных подразделений, признаков экстремизма», вынести «предупреждение в письменной форме о недопустимости такой деятельности». Предупреждение общественному или религиозному объединению может быть вынесено как прокурором, так и «федеральным органом исполнительной власти в сфере юстиции или его соответствующим территориальным органом».

Затем начинается расправа. «В случае, если предупреждение не было обжаловано в суд в установленном порядке или не признано судом незаконным, а также если в установленный в предупреждении срок соответствующими общественным или религиозным объединением, либо иной организацией, либо их региональным или другим структурным подразделением не устранены допущенные нарушения, послужившие основанием для вынесения предупреждения, либо если в течение двенадцати месяцев со дня вынесения предупреждения выявлены новые факты, свидетельствующие о наличии признаков экстремизма в их деятельности, в установленном настоящим законом порядке соответствующие общественное или религиозное объединение либо иная организация подлежит ликвидации, а деятельность общественного или религиозного объединения, не являющегося юридическим лицом, подлежит запрету». Закон также разрешает досудебное приостановление деятельности общественного или религиозного объединения, даже если признаки экстремисткой деятельности - по мнению чиновника Минюста или прокурора - всего лишь «создавали реальную угрозу причинения вреда», например, «собственности или законным экономическим интересам физических и (или) юридических лиц».

Таким образом, ссылаясь на данный закон, власть наделяет саму себя «правом» ликвидировать любую партию, объединение, движение или организацию. Понятно также, для каких целей сфабрикован этот закон, появившийся еще в 2002 году, и что подвигло теперь Кремль за его ужесточение. Задача, с одной стороны, состоит в том, чтобы превентивными карательно-полицейскими и административно-судебными мерами не допускать возникновение в России организаций, ориентированных на преодоление современного состояния кризиса российской государственности, с другой - предупреждать появление лидеров, которые смогут возглавить массовое движение за возрождение России или приобрести общенациональную известность и авторитет своей публично-публицистической деятельностью.

Закон о «противодействии экстремистской деятельности» содержит специальные карательные нормы в отношении СМИ и системы Интернета, который, как известно, не является средством массовой информации. В-третьих, специальная задача этого закона - создать юридические основания, чтобы осуществить судебный или внесудебный запрет партии «Родина», и не допустить ее к следующим парламентским 2007 года и, скорее всего, не допустить ее к региональным выборам, назначенным на ноябрь текущего года. Дело в том, что для «партии власти» «Родина», вне зависимости от того, с Рогозиным или без него, оказалась в настоящий период единственным идеологическим конкурентом, имеющим перспективу значительного роста массовой поддержки благодаря, с одной стороны, внятной, проработанной, убедительной программе национального возрождения, а с другой - не менее убедительной критики, которой «Родина» подвергает политику «партии власти», которой ни «Единая Россия», ни Кремль так и не смогли ничего противопоставить, что было доказано на выборах 2003 и 2005 годов, кроме использования методов подавления и устрашения, которые применяла против своих партийных противников Национал-социалистическая партия Германии.

Когда в России современная «партия власти» под предлогам «борьбы с экстремизмом» объявляет экстремистскими «труды руководителей национал-социалистской рабочей партии Германии и фашистской партии Италии», что предполагает запрет на их публикацию и распространения, то есть веские основания предполагать, что таким образом «партия власти» пытается предотвратить естественно возникающее разительное подобие ее деятельности методам германских нацистов и итальянских фашистов, когда они были у власти.

 

Лукавая социология и фальшивая система выборов

 

Истерическое, экстремистское по своей сути законодательство либерально-бюрократического режима должно опровергать, во всяком случае подозревать в фальшивости, те результаты опросов общественного мнения, которые публикуют социологические службы, вроде Левады-центра, ФОМа, РОМИРа или ВЦИОМа.

У них всегда цифры показывают самые чаемые властью результаты. Особенно трепетно относятся учёные-социологи к «рейтингам» - партии власти, губернаторов, самого президента. Президента – особенно. Вот и последний по времени опрос ВЦИОМа доказывает, что 74% «россиян» ничего иного не хотят в будущем, кроме «преемственности курса Владимира Путина», причем «курс» они хотели бы увидеть более «жестким» и «последовательным». И всего-то 18% (каких-то 18%!), желают «изменения политики». Казалось бы, ну что может быть лучше?

Однако в своем стремлении угадать и угодить ВЦИОМ не замечает, что возводимый им для Путина «пьедестал доверия» рассыпается в прах от им же публикуемых данных. Причем тут же. Оказывается, что 76% респондентов полагают, что политика проводится не в интересах русских людей и власть не борется с олигархами за восстановление роли государства в экономике, что 68% отмечают нерешительность в наведении порядка в стране, что 71% не видят желания Кремля восстановить социальную справедливость и улучшить жизнь простых людей.

И наоборот, те цели и задачи, которые Путин не устает повторять в каждом своём публичном мероприятии, находит в обществе минимальное число сторонников. Лишь 6% согласны с его поддержкой крупного частного бизнеса и сокращения вмешательства государства в экономику, 3% одобряют укрепление вертикали власти, 2% высказывают поддержку сближению со странами Запада.

Одно из двух. Или социологией занимаются не ученые, а шарлатаны, сознательно обманывающих заказчиков, надеясь на их доверчивость. Но тогда власть должна гнать их в шею. Или напрашивается вывод, что большая часть населения России все еще страдает политической шизофренией, не в силах связать причины и следствия и мыслить логично. Но тогда социологам в России пока что делать нечего и их место должно быть занято психиатрами. На прошедших не так давно выборах в регионах везде сокрушительное число избирателей, пришедших на участки для голосования, отдали предпочтение «партии власти», политику которой они одобряют всего лишь на 2-6%, а «курс» почему-то - на 74%. Надо ли после этого сокрушаться политологам или они, как и их коллеги-социологи, не заметят в цифрах никаких противоречий?

Но эти противоречия, по крайней мере, должны быть внятно и доказательно объяснены. Если уровень политического развития современной генерации русской нации таков, что она в результате прямых, тайных, всеобщих и равных выборов избирает во власть лишь тех политиков, кому доверяет в лучшем случае на 6%, и отказывается голосовать за тех политиков, кому доверяет на 74%, то либо методы прямой и представительной демократии не должны использоваться, либо такие результаты голосования не имеют ничего общего с действительным положением вещей.

Факты, скорее всего, не подтверждают первый вывод, но более чем убедительно доказывают вывод второй. Если проанализировать действия либерально-бюрократического режима по изменению одной лишь системы выборов, которые теперь предусматривает законодательство, не касаясь иных сфер общественных отношений, то их совокупность не оставляет на этот счёт никаких сомнений. Перечислим лишь самые явные примеры, из которых следует, что вся цепочка выборов предполагает искажение их результатов в пользу «партии власти».

Начнем с того, что от выборов впредь будут отстранены партии и политические и общественные деятели, в отношении которых достаточно будет того, что любой чиновник Минюста или прокурор любого ранга объявит их подозреваемыми в «экстремистской деятельности», то есть в косвенных, неявных и неуловимых намерениях намереваться не совсем так, как этого захочет чиновник или его начальник. Само собой понятно, что чеченские головорезы, мошенники-миллиардеры, жулики-приватизаторы и издатели и пропагандисты человеконенавистнической средневековой иудаистики никакой экстремистской деятельностью не занимаются и заподозрить их в такой деятельности могут лишь экстремисты, ксенофобы и «русские фашисты».

Одна из последних по времени новаций: отмена в избирательных бюллетенях графы «против всех». С чем было бы ещё можно согласиться, если бы этим всё и ограничивалось. Но за этой отменой просматривается экстремистская реакция режима на радикальную реакцию избирателей. Когда власть стала в массовом порядке отменять регистрацию неугодных кандидатов и списки неугодных партий, поддержка которых стремительно росла, то единственной активной формой неорганизованного протеста стало заполнение избирателями строки «против всех». Её отмена делает эту форму протеста невозможной.

Против пассивной формы неорганизованного протеста избирателей, вообще не участвующих в голосовании, применен иной проём - снижение уровни явки, делающего выборы состоявшимися, до 10% списочного числа избирателей. На неучастие в голосованиях власть может не обращать внимание, а 10%, состоящих из одних лишь сторонников режима, власть наберет за счет чиновников и работников коммунальных служб, рекрутируемых главным образом за счет маргинальной части населения, тем более что сохранен порядок досрочного голосования.

И в заключении о том, какие юридические условия созданы для самих партий. Разумеется, это никак не касается «партии власти». Партиям запрещено включать в свои партийные избирательные списки кандидатов в депутаты, являющихся членами иных партий. Зато закон не запретил партиям включать в списки так называемых кандидатов-паровозов - губернаторов, министров, артистов и тому подобных известных и популярных деятелей, которые сразу же после выборов отказываются от мандатов. Само собой понятно, что это разрешение создает преимущество лишь партии власти, так как вряд ли кто-либо из «паровозов» станет связывать свое имя с оппозицией. Еще раньше, когда блок «Родина», объединивший три партии, победил на парламентских выборах 2003 года, «партия власти», раздраженная этим результатом, уже в 2004 г. установила запрет на создание подобных блоков.

Упомянем в этом ряду: увеличение «барьера отсечения» партий от прохождения в парламент 7% поддержки вместо ранее действующей нормы в 5%; снижение с 25 до 10% предельно допустимого числа «недостоверных» подписей в подписных листах; увеличение суммы денежного залога с 37,5 до 60 млн. руб.; увеличение с 3 до 4% уровня поддержки для возникновения у партий, принимавших участие в выборах, права на возврат залога; запрет на замену залогом подписных листов, если они не будут приняты.

В совокупности эти дополнения и изменения законодательства о выборах, произведенные Кремлём в течение последних двух лет руками парламентской «партии власти», появившейся в Госдуме после выборов 2003 года, на практике должны исключить всякую возможность полноценного участия реально альтернативных партий в парламентских или региональных выборах. Зато они создают возможность режиму фабриковать партийные муляжи или обеспечивать «успешное» существование партий, выродившихся в партии-прилипалы, находящиеся у него на содержании. Нетрудно предугадать, каким «партиям», кроме «партии власти», эти условиях дают возможность для превращения в «парламентские», и какая из ныне существующих партий должна быть превращена если и не в «в лагерную пыль», то наверняка в черную дыру реальной политики. Вопрос стоит не только о партии "Родина", как можно было бы предположить исходя из текущей конъюнктуры и доминирующих в Кремле, да и не в нём одном, настроений. Проблема гораздо шире и её вполне можно распространить на русское политическое будущее в целом.

Тот факт, что либерально-бюрократический режим торопится менять законы, подстраивая их под неблагоприятно для него складывающуюся общеполитическую ситуацию, даёт основание предположить, что для своего сохранения ему ничего иного не остается, как совершить конституционный переворот. Все предпосылки для этого уже созданы.

Чтобы оскотиниться и возвратиться в первоначальную, физиологическую точку, человеку действительно надо всего лишь смириться с тем, что он обязан руководствоваться бытием, но вряд ли после этого он будет в состоянии на этом бездушном, расчеловеченном основании использовать свыше дарованное сознание. Как просто.

 

15.06.2006