Журнал «Золотой Лев» № 95-96 - издание русской консервативной
мысли
Русский
спор про Джона Ло[1]
Е. Гильбо
ДЖОН ЛО, КОТОРОГО
НЕ ХВАТАЕТ РОССИИ
Деньги - цель и мера конечного результата всякой
экономической деятельности. Какие бы теории ни строили экономисты, какие бы ни
формулировали цели развития, речь, в конечном счете, всегда идет о деньгах.
Любая экономическая теория может быть интересной или скучной, новаторской или
ретроградной, либеральной или реакционной - но ее практическую полезность
следует оценивать по тому, открывает ли она возможность сделать хорошие деньги,
и сколько денег.
Деньги как
переменная величина
В 1671 году, когда в шотландской столице Эдинбурге родился
Джон Ло, да и столетия после его кончины в марте 1729 года в Венеции люди очень
хорошо представляли себе, что же такое деньги. Деньги - это золотые и
серебряные монеты, а ценность их определяется содержанием золота или серебра в
них. Деньги самоочевидно признавались товаром, а стоимость их - стоимостью
этого товара. Основатель английской классической политэкономии сэр Уильям
Петти, а затем и ее систематизатор Дэвид Риккардо убедительно обосновывали величину
этой стоимости количеством затраченного на добычу золота и серебра общественно
полезного труда. Немного дальше ушли в этом вопросе и советские экономисты.
Столкнувшись с тем, что печатание денег требует затрат труда, несопоставимых с
их номиналом, они просто ушли от этой проблемы. Взгляды эти были вполне
очевидны для того времени. Точно так же и в физике до начала XX века казалось
самоочевидным, что масса объекта равна его массе покоя. Только в двадцатом веке
оказалось, что с ростом скорости тело приобретает дополнительную массу,
названную релятивистской. Потом открыли частицы, обладающие только
релятивистской массой, но не имеющие массы покоя. Оказалось, что масса - всего
лишь функция законов движения, по которым частица функционирует. Стоит ее
«извлечь» из процесса, как масса теряется, и вполне может быть что целиком.
Также обстоит дело и с деньгами. Ценность их определяется законами движения. И
если золотая монета имеет «стоимость покоя», будучи извлеченной из обращения,
то бумажные деньги таковой не имеют. Их стоимость полностью определяется
законами обращения. А эти законы могут меняться. Для того чтобы установить этот
факт в физике, понадобилось со времен Ло больше двух веков. Для того чтобы его
осознали экономисты, двух веков не хватило. По крайней мере в России с этим
упорно спорят. Тем больше стоит прозрение Джона Ло, еще в XVII веке понявшего
то, что осмыслить теоретически удается только сегодня. Понять и сделать из этого
деньги.
Юность романтика
Джон Ло с юности вел широкий образ жизни. Этот образ жизни
требовал денег, а денег всегда не хватало. Блестящий систематический ум Джона,
сопоставимый, пожалуй, только с блеском таланта Эвариста Галуа или Альберта
Эйнштейна, все время был занят этой проблемой - и все время без особых усилий
приходил к обобщениям, к пониманию все новых и новых правил той блестящей
символической игры, которую деньги из себя представляют. Впрочем, все это
оставалось лишь игрой ума и праздным развлечением. Подобно Галуа Джон Ло был
молод и красив (даже заработал прозвище Beau?Law), был бретером и гулякой,
умудрился попасть в тюрьму и бежать из нее. Джон Ло был романтиком. Романтика
гениальных натур находит свое выражение в разных сферах - в математике, как у
Галуа, в физике, как у Эйнштейна, в литературе, как у Сирано, в социологии, как
у графа Сен-Симона. У Ло она нашла выражение в, казалось бы, неожиданной
области. Он нашел романтику в банковском деле. И опередил в понимании сути
банковского дела свое время на столетия.
Когда не хватает
денег?
Посетив с пользой для себя Голландию, Францию, Италию еще
молодой, но уже зрелый игрок возвращается в родную Шотландию.
Он находит родную страну почти в том же состоянии, в каком
мог бы найти нынешнюю Россию покинувший ее шесть лет назад человек. Нехватка
денег была подлинным бичом экономики Шотландии. Нехватка денег не давала
развернуться предпринимателям.
Нехватка денег угнетала конъюнктуру. Нехватка денег
порождала безработицу и нищету. Государство вынуждено было душить всех налогами
- и все равно денег не хватало ни на что. Страна находилась на пороге утраты
независимости. Джон Ло немедленно бросился со своим блестящим аналитическим
умом и со всей мощью своего таланта в водоворот жизни родной страны. Он быстро
понял, в чем причина прогрессирующей трагедии Шотландии - в убогой организации
денежного обращения. Ло предложил выход - реформу системы денежного обращения.
Проект Ло был изложен в блестящей книжке, которая вышла в 1705 году в Эдинбурге
и названа им «Деньги и торговля, рассмотренные в связи с предложением об
обеспечении нации деньгами». Эта книжка содержит блестящие, не утратившие и
сегодня новизны и научной значимости идеи, намного опередившие не только свое
время, но и современную академическую науку. Но при этом теория как таковая
совершенно не интересовала Ло, как и профессорская карьера. Книга посвящена
решению конкретной практической задачи - но решению за счет гениального
интеллектуального прорыва. Ло считал, что богатство нации - это материальные
ценности, товары, предприятия. Намного опережая время, он включал не только
продукты сельского хозяйства, но и промышленные, не только товары, но и услуги
(прежде всего торговлю), не только продукты производства, но и предприятия, то
есть бизнес. Сами по себе деньги Ло никаким богатством не считал. Но при этом
Ло утверждал, что чем больше денег в стране, тем она богаче. Именно деньги -
тот катализатор, который обеспечивает полную занятость и максимальную
эффективность производства. Фактически Ло подошел к мысли, что в сфере
денежного обращения может создаваться новая стоимость. Правда, тогда еще вопрос
стоимости был неактуален, и Ло в таких именно терминах свою мысль не выразил.
Да и не интересовался он столь отвлеченно теоретическими вопросами. Но еще и
сегодня сугубо актуально звучат слова Ло, которые нелишне было бы заучить нашим
реформаторам: «Внутренняя торговля есть занятость людей и обмен товаров...
Внутренняя торговля зависит от денег. Большее их количество даст занятие большему
числу людей, чем меньшее их количество».
Почему не хватает
денег?
Думаю, что даже наши реформаторы согласятся со словами
Джона Ло. Но они сразу бы задали ему очевидный вопрос - а как сделать больше
денег в обращении? Если выпустить их слишком много, то они обесценятся - и
опять будет столько же, сколько до эмиссии и последовавшей инфляции. Какой же
смысл печатать деньги? Пользы-то не будет все равно. Эта позиция исходит из старого
как мир представления о деньгах, как о товаре - всеобщем эквиваленте,
обладающем фиксированной стоимостью. Количество денег в обращении определяется
скоростью их обращения и количеством товаров (сделок): D х V = Y, где Y - объем
сделок в экономике. Если считать Y и v неизменными, то количество денег D
останется одной и той же величиной, сколько их ни выпускай - просто инфляция
съест лишнее. Однако этот взгляд никак не может объяснить, почему, скажем, в
США и Европе эффективно обращается денежная масса в 80-90% ВВП, в Японии - 105%
ВВП, а в России - всего лишь 8% реального ВВП (15% легального). И стоит
выпустить больше - инфляция, и все тут! Ло имел совершенно другой, вовсе не
такой вульгарный взгляд на денежное обращение. Он учитывал, что денежное обращение
обладает своей структурой, своими законами обращения. При изменении этой
системы (что требует просто издания новых законов) в экономике может эффективно
(то есть без всякой инфляции) обращаться больше денег, а значит - оживляется
конъюнктура, начинается экономический рост.
«Хорошие законы, - говорит Ло, - могут
довести денежное обращение до той полноты, к какой оно способно, и направлять
деньги в те отрасли, которые наиболее выгодны для страны; но никакие законы...
не могут дать людям работу, если в обращении нет такого количества денег,
которое позволило бы платить заработную плату большему числу людей».
Ло говорит о том, что в передовых странах - Англии,
Голландии, Италии - денег в обращении больше благодаря новым, как это теперь
называется, кругам обращения. В них уже естественным образом появились
кредитные деньги, которые и обеспечивают более высокий уровень жизни и
производства. А Шотландия все еще живет средневековым денежным обращением, что
и порождает ее нищету. Ло предложил реформу денежного обращения, которая
позволила бы создать в Шотландии наилучшую, наиэффективнейшую в мире структуру
денежного обращения. В короткие сроки страна могла бы вырваться вперед и стать
мировым банкиром. «Использование банков - лучший способ, который до сих пор
применялся для увеличения объема денег в обращении», - говорит он. Но - нет
пророка в своем отечестве. Члены шотландского парламента, конечно, не могли
понять глубины идей Ло, а в рамках их средневековых представлений делать деньги
«из воздуха» не представлялось возможным. Парламент отверг проект Ло, точно так
же, как в 1994, 1995, 1996, 1997, 1998, 2000 годах Дума и Правительство РФ
упорно отвергали проект реформы денежного обращения, позволявший за счет
структурных решений создать добавленную стоимость по экономике в целом примерно
в 500 миллиардов долларов за пять лет и финансировать эти годы бюджет без
налогов. Как и Шотландия накануне утраты своей независимости, Россия упорно
сопротивляется попыткам сделать ее современной и процветающей.
Париж, который умеет
ценить гениев
Как сказал Альфонс Додэ, гений - человек, который рождается
в провинции, чтобы умереть в Париже. Это верно не только для французских
гениев. Удивительное свойство этого города, сделавшее его столицей мира,
заключается в том, что любой гений может там найти себе применение. Джон Ло, не
сумев найти условия для реализации своего блестящего проекта в Англии,
Шотландии, Савойе и Лигурии, появился, в конце концов, в Париже. В этом городе
ему и суждено было сыграть свою великую игру. Патриотизм великих экономистов
имеет особый характер. Они выбирают ту Родину, которая открывает возможности
для реализации их идей. Если не получается в одной стране, можно выбрать
другую. Или поделить эту. Или наоборот, объединить ее с другими. Но в любом
случае дело делать надо. После смерти Людовика XIV Франция была накануне
финансового банкротства.
Король-солнце оставил грандиозный долг, разваленную
преследованиями гугенотов экономику, расстроенные финансы. Все это получил в
наследство его племянник - регент Филипп Орлеанский. Новому регенту нужны были
деньги, и сделать их мог только один человек - Джон Ло. Всю свою власть регент
употребил на то, чтобы провести предложенный Ло проект финансовой реформы. Был
учрежден Всеобщий банк, выпущены его банкноты. Ло сумел организовать обращение
банкнот таким образом, что структура денежного обращения страны кардинально
изменилась. Мощность системы Ло относилась к мощности современных ему кредитных
денежных систем Голландии и Англии, как те относились к старым средневековым системам
чисто золотых денег. Денежная система Франции могла теперь обращать втрое
больше денег, чем ранее, - при том же объеме производства и цен. И Ло успешно,
хотя и довольно осторожно, накачивал ее этими деньгами. Объемы доходов от реформы
денежного обращения были таковы, что уже через год-другой Ло выкупил все долги
Франции, смог обильно финансировать государственные расходы. Налоги снизились,
конъюнктура выросла, экономика почти мгновенно стала процветающей. Долги
Франции, выкупленные Ло, составляли 2 миллиарда ливров. Насколько непомерна
такая сумма для сельскохозяйственной страны с 12-миллионным населением, можно
судить по тому, что ординарные государственные доходы были около 110 миллионов
ливров в год. Ло сделал деньги для Франции. Ло за два года сделал Францию
богатейшей из стран. Но Ло был уже готов сделать следующий шаг, в котором он
опередил свое время почти на сто лет.
Творец
акционерного капитала
Как знают все читатели Прудона и Карла Маркса, до XIX века
крупные инвестиции могли делаться в основном из награбленных средств, что
называлось первоначальным накоплением. Составить себе честным трудом такое
состояние, которое бы позволило инвестировать в крупное производство, можно
было крайне редко - ведь инвестиции требовались огромные. А грабители инвестировали
в производство также неохотно. Поэтому и промышленность развивалась крайне
медленно. Норма накопления вплоть до середины XVIII века в Англии (до начала
XIX - во Франции и середины XIX - в Германии) была крайне низка. Как заметил
тот же Маркс,
«мир до сих пор
оставался бы без железных дорог, если бы пришлось дожидаться, пока накопление
не доведет некоторые отдельные капиталы до таких размеров, что они могли бы
справиться с постройкой железной дороги».
Джон Ло указал выход из этого положения, который полтора
столетия спустя стал одной из важнейших форм обеспечения национального роста в
США, а затем и во всем мире. Ло создал акционерный капитал. В принципе,
акционерные компании существовали в Англии задолго до этого. Но они редко имели
ограниченную ответственность, скорее были полными товариществами. Да и по сути
они представляли скорее закрытые клубы-корпорации, нежели демократические
инвестиционные структуры. В 1717 году Ло создает компанию нового типа -
акционерное общество. Это предприятие называлось «Компания Индий». Ло
предполагал сосредоточить свободные капиталы Франции для освоения Луизианы -
предприятия, которое обещало высокую норму прибыли. Всякое акционерное дело
требует первоначального толчка, начального капитала. Ло решил эту задачу столь
же нетрадиционно, и столь же с опережением своего времени на столетия. Ло
первый, пожалуй, оценил на практике фундаментальную значимость нематериальных
активов.
Такими нематериальными активами «Компании Индий» оказались
привилегии и монополии, дарованные регентом, а также сам регент, который вошел
в состав правления. Это обеспечило изначально высокий уровень доверия к акциям
Компании. В дальнейшем он был еще поднят искусной рекламой, значение которой Ло
также осознал одним из первых. И здесь Ло проводил эмиссионную политику весьма
грамотно и осторожно. Только после того, как на рынке устанавливался устойчивый
спрос, он удовлетворял его новыми выпусками. Насколько осторожной была его
политика, можно судить по тому, что акции к сентябрю 1719 года продавались в 10
раз дороже номинала, и спрос ажиотажно превышал предложение. В конце концов,
она даже поднялась до 40 номиналов. Компания Индий была предприятием хотя и
грандиозным, но довольно опасным. Во всяком случае, она оказалась уязвима для
действий недоброжелателей.
Финансы и
политика
Будучи гениальным экономистом, Ло все же оказался плохим
политиком. Математический ум и психиатрический ум вовсе не всегда в равной мере
присутствуют в одном разуме. Ло просмотрел опасности, проистекающие от
политических атак на финансовое предприятие. Быть может, ему вскружила голову
грандиозная популярность, которую он приобрел во Франции. Мы часто видим, что и
гораздо меньшая популярность кружит людям голову. Может быть, Ло переоценил
могущество своего покровителя, регента Филиппа. Унаследовав абсолютную власть
Людовика XIV, этот просвещенный и умный человек не унаследовал его
решительности и энергичности. Он оставался скорее царедворцем, нежели
властителем. Изначально Ло настаивал, чтобы эмитент банкнот был государственным
учреждением. Сопротивление парижского парламента заставило его сделать банк
частным предприятием. Только с 1719 года банк перешел к государству и стал
Королевским банком. Но было уже поздно - создать прочную систему
государственных гарантий для своих денег Ло не успел. В этой ситуации дело Ло
подверглось тяжелым испытаниям, которые его, в конечном счете, погубили. Самый
грандиозный за всю историю Европы финансовый успех, естественно, вызывал жгучую
зависть у одних и желание урвать себе как можно больший кусок - у других. У Ло
и его дела оказалось столько врагов, что и власти абсолютного монарха вкупе с
прозорливостью самого финансиста оказалось недостаточно для спасения ситуации.
Ло замахнулся на то, чтобы выплатить ВЕСЬ двухмиллиардный долг Франции - и действительно
скупил его. Чтобы понять грандиозность этой претензии надо учесть, что спустя
семьдесят лет вдвое меньший долг привел к падению государства и установлению
республики, а затем - и Империи. То, что Ло выполнил эту грандиозную задачу и
спас Францию от очень серьезных потрясений, само по себе является просто
фантастичным. Фантастично, что его система обладала такой мощностью, чтобы
потянуть ЭТО. И понятно, что, взвалив на себя такую ношу, Ло рисковал
грандиозно. Не меньшую опасность представляли воры. Странно, что сам герцог Орлеанский
проявлял относительно скромные текущие запросы к Ло, которые тот удовлетворял
без всякого напряжения. Регент был человеком разумным и трезво оценивал
возможности системы и пределы этих возможностей. Он способен был отдать должное
грандиозности сотворенного Джоном Ло и не требовал большего. Однако воры не
были сдерживаемы просвещенностью и государственным умом, как регент. Они хотели
урвать себе как можно больше, а дальше - пускай хоть все рухнет. Они готовы
были организовать любые способы давления на Джона Ло для достижения своих
частных целей. И поэтому они изо всех сил раскачивали ситуацию. Ресурсы же и
запас прочности системы Ло были хоть и грандиозны, но не бесконечны. Но главным
было то, что английские, итальянские и голландские конкуренты Франции
забеспокоились по поводу ее возраставшего финансового могущества. Перед их
агентами влияния в Париже встала задача любой ценой снести систему Ло.
Крах
Первой жертвой атак стала "Компания Индий".
Слишком поспешный выкуп облигаций государственного долга, очевидно,
предпринятый под давлением регента, создал дисбаланс в активах компании.
Восстановление баланса требовало примерно полутора лет. Но этих полутора лет не
было. Начались жесткие атаки и на бирже, и по политическим каналам. Курс акций
стремительно полетел вниз. Ло мог бы просто девальвировать акции и переложить,
таким образом, последствия падения курса на акционеров. Но Джон Ло был,
во-первых, честным человеком, а во-вторых, видел, что ресурсы его системы
достаточно велики, возможности для маневра не исчерпаны. Поэтому он решил за
счет нового маневра задействовать резервные возможности системы и поддержать
курс за счет скупки акций. Таким образом, просто изменилась бы структура
денежной массы: уменьшилось бы количество бумаг Компании, доверие к которым
упало, и выросло количество банкнот, доверие к которым стояло прочно. Однако Ло
вновь не учел опасностей внешних, проистекающих из политической ситуации. Вслед
за атакой на Компанию началась жесткая атака на Королевский Банк. Будучи
несравненно более прочной структурой, чем «Компания Индий», Королевский Банк
непременно устоял бы, если бы Ло изначально бросил акционеров Компании на
произвол судьбы. Но Банк оказался под ударом в самый тяжелый момент. Времени у
Ло больше не было. Дойдя до предела прочности, финансовая система рухнула
одномоментно и грандиозно.
Мы можем представить, как это выглядит, поскольку были сами
свидетелями подобного краха. Система денежного обращения СССР, способная
эффективно обращать денежную массу примерно в 65% ВВП, в 1991 году претерпела
эрозию, а в 1992 - полное крушение. Сложившаяся из ее обломков новая структура
может обращать без инфляции денежную массу в 8% ВВП. Поэтому с 1.01.92 начался
переходный процесс «схлопывания» денежной массы с исходных 65% до 8%. Внешне он
выглядел как инфляция, которая никакой эмиссией объяснена быть не может. За
четыре года рубль упал в цене в 10 тысяч раз.
Крах системы Ло был хотя и менее грандиозен, но явлением
того же порядка. Фактически Франция вернулась после краха этой системы к
средневековой системе денежного обращения, существовавшей при Людовике XIV.
Следовательно, две трети денег в стране оказались лишними. Естественно,
основной удар инфляции приняли бумажные деньги. Их держатели потеряли до 3/4
своего состояния. И естественно, во всем обвиняли Ло. Требовали его смерти, его
ареста, расправы с ним. Даже могущественный регент счел за лучшее удалить опального
министра из Парижа. Понимая, что вины Ло в произошедшем нет, он все же был не
уверен в своей способности защитить его. Не помогло даже то, что по предложению
Ло его личное имущество было направлено на удовлетворение кредиторов - это была
лишь капля в море. И Ло, и Филипп Орлеанский рассчитывали, что после того, как
основной накал страстей схлынет, Ло сможет вернуться в Париж и восстановить
систему. Этому посвящена их переписка последних лет, где Ло убедительно и
весьма профессионально знакомит регента с проектами возрождения системы. Смерть
Филиппа Орлеанского спутала последние надежды Ло. Новая власть мало понимала в
экономике и судила о Ло по предрассудкам публики, а не по трезвому осознанию
сути его дел. Кроме того, у многих было рыльце в пушку, многие были сами
виновны в раскачке системы и теперь желали похоронить всю эту историю, сделав
Ло козлом отпущения. В 1729 году Ло умер от пневмонии, унося с собой надежды на
новый экономический подъем Франции.
Проклятия
мертвецу
Виновником всегда оказывается творец системы, а не ее
разрушители. К примеру, виновниками нашего теперешнего разорения оказываются
коммунисты, создавшие советскую индустрию и запустившие спутники Земли, а вовсе
не антикоммунисты, которые все это разрушили. Если кто-то раньше времени
изобретает реактивный двигатель и пытается приделать его к телеге, он должен
быть готов к тому, что телега может развалиться на ухабах даже при самом
осторожном управлении. И виноватым в гибели телеги перед всеми будет он -
подлый изобретатель адской машины.
Именно в таком положении оказался Джон Ло перед своими
современниками. Хотя его вины, как экономиста во всяком случае, в крахе
построенной им финансовой системы нет, но именно он олицетворял систему в
глазах толпы - и он был объявлен ответственным за ее крах. Ло настолько
опередил свое время, что целые столетия после его смерти экономисты были
неспособны оценить глубину его идей и блеск его творения. Они судили лишь по результату,
а результатом был крах. Поэтому они в своих оценках недалеко ушли от толпы, и в
своей критике Ло вместе с водой часто выплескивали и ребенка.
Адам Смит, например, а за ним и все английские экономисты
напрочь отвергали капиталотворческую концепцию кредита. А ведь в ней была
огромная глубина проникновения в суть вещей. Ведь ещё в те времена, когда шли
споры, образуется ли новая стоимость в промышленности, Ло уже четко понимал,
что она может создаваться в сфере денежного обращения - как за счет оптимизации
денежных потоков, так и, в первую очередь, за счет структурных решений.
Сегодня статистика США отражает, что 16% ВВП США создается
в сфере финансов. Правда, в России, где только недавно в ВВП стали включать
услуги, это еще неприемлемо для многих экономистов. В этом смысле они далеко
отстали от Джона Ло. Классическая и консервативная школы в экономике не любили
Ло и еще за одну его позицию. Он не верил в laissez faire, в принцип, что «рынок
сам все расставит по местам». Он считал, что государство должно осуществлять
активное регулирование экономики, устранять дисбалансы. В этом он оказался
предшественником Кейнса и его школы. Обвинения, предъявляемые Джону Ло, по
большей части крайне безграмотны и крайне политизированы.
Да-да, именно политизированы. Потому что идеи Ло весьма
актуальны и прогрессивны еще сегодня. Потому что гения Ло не хватает сегодня
многим странам, включая и Россию. Потому что Ло и сегодня живее всех
академических экономистов, подбирающих и пережевывающих до блевоты объедки
великих практиков. Идиосинкразия к системе Ло, нежелание ее возродить, были
одной из главных причин того прозябания и стагнации, в которых французская
экономика оставалась последующие семьдесят лет. Тормоза развития кредита и денежного
обращения были снесены только Великой Революцией 1789 года.
Джон Ло и
российские реформы
Почему Джон Ло сегодня так актуален в России? Потому что он
актуален везде, где чувствуется нехватка денег. А в сегодняшней России именно
дезорганизация денежного обращения и вызванный его денежный дефицит являются
главным препятствием для успеха политики реформ. Более того, сегодня финансовый
кризис зашел уже так далеко, что угрожает не только стабильности нынешнего
правления, но уже и самой независимости и территориальной целостности России.
Страна, имеющая современную экономику, не может
существовать со средневековой системой денежного обращения. Денежная масса не
может сегодня быть больше 8% реального ВВП, а этого не хватает для обслуживания
ни бюджета, ни потребительского рынка, ни взаиморасчетов предприятий, ни, тем
более, инвестиций. Экономика упрощается, умирают «верхние» ее этажи типа науки
или промышленности, основные фонды изнашиваются и сокращаются до приемлемого
для средневековья уровня. Значит, стране нужна финансовая реформа, которая
позволит поднять уровень эффективности системы денежного обращения с 8% до
108%.
Значит, России сегодня нужен свой Джон Ло. Иначе страна не
выживет. Побочным эффектом от введения современной структуры денежного
обращения будет возможность безинфляционной эмиссии примерно 3 триллионов
рублей. А значит, бюджет можно будет семь лет финансировать без налогов. Можно
представить, каков будет экономический расцвет и какова конъюнктура рынка!
Наш Джон Ло, несомненно, сможет выплатить и гигантский
долг. Но проблема остается все той же - система и ее создатель должны быть
защищены от повышенных аппетитов воров и политического давления. Система не
выдержит, если воровство превысит 25%-30%. А значит, для проведения финансовой
реформы нужна сильная власть. Джон Ло говорил о Франции:
"Это -
счастливая страна, где нужная мера может быть обсуждена, решена и выполнена в
24 часа, а не в 24 года, как в Англии".
Без такой власти, без ее союза с новым Джоном Ло Россия
обречена на погибель.
www.gilbo.ru 24.10.06
А. Гоголев
НУЖЕН ЛИ РОССИИ СВОЙ ДЖОН ЛО?
По поводу статьи Е. Гильбо
"Джон Ло, которого не хватает России"
Последовательно история Джона Ло выглядит в устах Е.Гильбо
в тезисных набросках так: «Посетив с пользой для себя Голландию, Францию,
Италию еще молодой, но уже зрелый игрок возвращается в родную Шотландию...
Нехватка денег не давала развернуться предпринимателям... Ло предложил реформу
денежного обращения... «Использование банков - лучший способ, который до сих
пор применялся для увеличения объема денег в обращении», - говорит он...
Джон Ло, не сумев найти условия для реализации своего блестящего проекта в
Англии, Шотландии, Савойе и Лигурии, появился, в конце концов, в Париже...».
Поначалу зададимся вопросом: «А насколько корректно
сравнивать события истории с современными?». Е.Гильбо это само собой
разумеющим. Тут трудно не согласиться, но неплохо бы это утверждение
обосновать.
В тот самый момент, когда мы что-то сказали, слова наши тут
же стали историей - достаточно посмотреть на секундную стрелку часов в момент
окончания звучания нашей фразы: стрелка неумолимо сдвинулась вперед. Любые
события, любые наши поступки становятся тут же прошлым. Стало быть, настоящего
не существует вообще, оно не проявляется никак, его невозможно зафиксировать
никакими приборами и никакими ухищрениями! В противном случае мы бы сказали,
что нам удалось остановить время! Таким образом, настоящее - это всего лишь
пограничная область событий между прошлым и будущим, как аналог непреодолимого
энергетического барьера для движения электронов в закрытом p-n-переходе
полупроводникового диода. Следовательно, живя постоянно в прошлом, все минувшие
события истории являются для человечества современными в том смысле, что имеют
идентичный современным событиям генезис, находятся с нашим «вчера-сегодня» в
одном измерении. Соответственно, слова, произнесенные и столетия и тысячелетия
назад, архаичными вовсе не являются, а причины, породившие то или иное
следствие когда-то, мало чем отличаются от сегодняшних. По крайней мере, мне
весьма понятны причины драмы славян IX-XI веков, эмоционально описанные рунами
Макоши (докириллическое сакральное письмо русских) на статуэтке из города-храма
Ретры и, в переводе В.А. Чудинова, звучащие как «Веруй - это Русь Белая, [Русь]
ликов. Из-за замыслов вождей. Моложав лик [этой] Руси в [жрице] Кибеле, груза
россиян»; то есть речь велась об опрометчивом допуске германских племён на славянскую
территорию (побережье Балтики, территория Германии теперь) по сговору славянских
вождей. В конечном итоге, тот ведический храм русов германцы (саксы) сравняли с
землей.
У меня, в отличие от Е.Гильбо, «почему-то» после таких
историй нет никакого желания ощущать забугорные экономические имплантанты в
теле своей страны.
Реальность
Что же действительно произошло в Шотландии, а затем во
Франции? Что понимать под термином «экономический рост» в применении к Франции
начала XVIII века? И что на самом деле вкладывалось игроком в содержание
фразы «использование банков...»?
Свет на те события недавно (в 2003 году) пролили англичане
У. Боннер и Э. Уиггин на страницах своего бестселлера «Судный день американских
финансов...».
Началась история с того, что в 1694 году на площади
Блумсберн в Лондоне был смертельно ранен некто Эдвард Бо Уилсон. Убийцу нашли и
приговорили к смертной казни, но тот сумел бежать. И понятно, почему это ему
удалось: убийство было совершено по заказу короля Вильгельма III в расчёте
избавить свою любовницу Элизабет Вильерс от чрезмерно любознательного Уилсона.
Так началась «европейская одиссея» Джона Ло; в игорных домах Брюсселя, Женевы и
т.п. он довёл своё состояние до 1,6 млн. ливров; к нему пришла известность
повесы, игрока, бабника и человека с беспримерными амбициями.
Да, действительно, прибыв во Францию в 1720 году тогдашний
криминальный талант - шотландец Джон Ло, отпрыск банкирской семьи - подвизался
у регента малолетнего Людовика XV (Филиппа II) решить «задачку» снижения
бремени казны в 3 млрд. ливров печального наследия Короля Солнца. Для начала
уточним: налоговые сборы тогда не превышали во Франции 145 млн. ливров,
государство было на грани катастрофы, но туповатый «смотрящий» (то есть поверх
народа смотрящий; от episkopox, где epi = поверх, наверху + skopox =
смотритель, наблюдатель) напрочь забыв прежние «заслуги» афериста и убийцы, в
частности провал его фикс-идеи возрождения экономики Шотландии после её
неудачной Ост-Индской кампании 1703 года, воспылал к нему неуёмным доверием.
Идея Ло была тогда реализована в Шотландии по сценарию:
сбор средств в уставный фонд компании (было собрано около 50% всех имевшихся в
стране денег!), отстройка 3-х кораблей и посылка на них около 1200 полностью
экипированных колонистов на границу между Панамой и Колумбией (Дарьенская
экспедиция)... ни с чем обратно вернулось менее 700 человек. Деньги исчезли.
И вот уже 5 мая 1716 года шустрый скотт основал в Париже
акционерное общество Banque Gеnеrale с капиталом в 6 млн. ливров,
которым и были впервые эмитированы бумажные деньги под государственные гарантии
их обмена на монеты с целью скупки государственного внутреннего долга под
мифический Миссисипский проект (якобы Эльдорадо в Луизиане, принадлежавшей
тогда Франции). При этом Ло, на самом деле ничего принципиально нового не
придумал. Подобный эксперимент был осуществлён ещё в X веке в Китае, и тогда он
окончился так же, как затем во Франции, а потом и в России: галопирующей
инфляцией и полным крахом финансовой системы.
Сам же «обеспечивающий проект» Ло заключался в том, чтобы
добиться права монопольной торговли на реке Миссисипи и под этот проект
Компании Индий были переданы все владения конкурентов (других компаний),
монопольные права на торговлю табаком, а также право чеканить королевскую
монету. То есть в одном «кулаке» были собраны почти все имевшиеся ресурсы
страны.
Подписчиков акций Компании оказалось в шесть раз больше
самих акций. Понятно, что их рыночная стоимость стала расти как на дрожжах -
кто же не хочет на халяву стать богатым! Например, один заболевший спекулянт
послал слугу продать 250 акций по 8000 ливров. К тому времени, когда тот
добрался до рынка, цена поднялась до 10 тысяч. Он продал акции, вернул хозяину
его 2 млн. ливров, а с пятьюстами тысячами исчез. В последующие 4 года страна
стала аж лосниться от довольства, утопая в роскоши (именно это называется экономическим
ростом?). Только за один 1719 год было вброшено на рынок 1 млрд. новых банкнот,
чем общая денежная масса и увеличилась в 16 раз (!). Именно тогда новоявленных
богатеев-биржевых спекулянтов («новых французов») потомственные аристократы
стали презрительно называть миллионерами.
Реально же в Луизиане ничего не происходило, и самые
прозорливые своевременно распознали химеру. Например, принца де Конти
насторожил отказ Ло продать ему очередной выпуск акций Компании Индий и он,
собрав тут же на двух телегах все бумажные банкноты, предъявил их Banque
Gеnеrale (уже переназванный к тому времени для солидности в Banque
Royale - Королевский Банк и получивший официальную государственную «крышу»)
для обмена на гарантировавшиеся государством монеты. Получив своё (успел!!!),
умняшка де Конти молниеносно вывез весь свой «скарб» за рубежи отечества. Так
начал трещать по швам весь Миссисипский проект, приведя к краху всей
государственной экономики уже к ноябрю 1720 года. В итоге, психика французов
была настолько подорвана самой идеей акционерной компании, что они и до сих пор
предпочитают избегать в своем языке термин banque, используя для
обозначения этих контор термин кредитное общество - Credit National,
Credit Lyonnais... Но французские, в отличие от русских «смотрящих», хоть и
не сразу, но все ж таки достали своего казнокрада в Венеции, где тот спрятался:
в 1729 году в описи имущества Джона Ло значился 81 ящик с картинами (Тициан,
Рафаэль, Веронезе, Леонардо ...), скульптурами (Микеланджело), музыкальными
инструментами. Всё это было возвращено в страну.
Реальные конструкторы русского аналога французской
пирамиды, явно по подсказке забугорных консультантов, уж точно, и можно не
сомневаться, досконально изучивших опыт принца де Конти, приступили к созданию
отечественной версии идеи Джона Ло. И у них перед глазами был отнюдь не
единственный пример: со времён «тюльпаномании» 1637 года подобных химер
выстраивалось во вселенском масштабе минимум пятнадцать, последними из которых
были история с акциями Nikkei (Япония, крах в 1990 году) и Великая
технологическая революция (США, крах в 1996-2000 годах).
Уже в мае 1998 года русские нео-«епископы» стали понимать,
что час, когда пришло время следовать опыту умняшки-принца наступил. Все же
последующие после августа официальные объяснения причин дефолта предназначались
тогда наивным домохозяйкам и сводились к тезису о якобы естественной от
младенчества «русского капитализма» интеллектуальной импотенции экономистов и
от «патриотичной» идеи необходимости возврата долгов иностранцам.
Но, в отличие от французов, расследованием всех
обстоятельств дефолта августа 1998 года - тяжкого государственное преступления!
- никто не занимался и не пытается сейчас это делать, хотя у президента страны
такая возможность была: с июля 1998 по март 1999 года В.В. Путин занимал пост
Директора ФСБ России. По осторожным (и понятно почему) предположениям М.С.
Зотова - бывшего Председателя Стройбанка СССР - предупреждённые Семьёй западные
игроки, имевшие к началу мая 1998 года долю в 32% в общем объёме обращавшихся ГКО
и ОФЗ, приносивших до 40-60% годовых (!), которые с начала 1998 года стало
«почему-то» разрешено выводить за границу, за две недели до дефолта воспользовались
поправкой к законодательству и вывели свои активы из России; не пострадал никто
ни из членов правительства, ни из крайне узкого круга банков; объём
замороженных Государственных Обязательств составил тогда 119,6 млрд. рублей, то
есть, по сути, весь банковский капитал России... на конец
Но вот прошло всего то с десяток лет, но опять кому-то
неймётся.
Стабилизационный
фонд
Представляется, что все разговоры о чудовищно неэффективном
использовании национальных накоплений происходят из-за отсутствия допущения об
его истинном назначении. Придётся опять обратиться к истории.
Не стоит думать, что модный ныне термин «откат» является
национальным лингвистическим изобретением 90-х годов прошлого века. Бывший
банковский работник Лазис в своей брошюре «Centre l?oligarchie financiеre en France»
(
Заметим, что продукты нефтеперегонки, как и саму нефть,
экспортировали тогда в ничтожных количествах и фонд, необходимый для
нейтрализации народных масс (чтобы не смели ту власть!), то есть
«стабилизационный фонд», вынуждены были формировать исключительно путём
привлечения заёмных средств. При этом ситуация просто до боли знакома: ведь
Николай II наверное, самый богатый человек в мире тех лет, по данным Р.
Эпперсона непосредственно в 1905 году разместил 400 000 000$ в Chase Bank
(группа Рокфеллеров), National City Bank, Guaranty Bank (группа Моргана),
Hanover Trust Bank и Manufacturers Trust Bank, и 80 000 000$ в Rothschild Bank
в Париже. То есть, как только «жареным запахло» Семья начала спасать прежде
всего «свои», то есть уворованные у граждан государства деньги. И вышло затем
так, как и теперь: выкормыши увели поначалу в иностранные банки «собственные»
капиталы, а для государства получили из тех же западных банков кредиты, дав «заработать»
на откатах и свому ближайшему окружению (членам Семьи).
Конгениальная сатане идея может на примере выглядеть
примерно так: вкладываем «свои» деньги (пусть 100 рублей) в иностранный банк
под 10% годовых, от имени государства оформляем кредит из того же банка в сумме
тех же 100 рублей, получая откат 5 рублей, который тут же кладём в тот же
западный банк. В итоге, через год наш капитал составит уже не 110 рублей, а
115,5 рубля. При этом кручиниться по поводу отсутствия наличных средств на
текущую безбедную жизнь членов Семьи в течение года не приходится, так как
полученный госкредит тут же будет «нарезан» чиновниками и сгинет в небытие. Что
же касается решения проблемы как возврата тела кредита, так, и по очевидности,
завышенных процентов по нему, то решение известно и озвучено: каждый житель
России должен отдать сегодня в счёт погашения внешнего долга порядка 800
долларов США... которых он никогда в своём кошельке не видел.
А ведь можно было бы решить вопрос просто. Мол, граждане
иностранные кредиторы! Вот мы тут выявили своих казнокрадов, то есть воров. Они
должны возвратить государству столько-то миллиардов награбленных долларов. Но
дело в том, что доллары эти лежат в ваших же банках. Мы тут посовещались с
народом и решили: да забирайте вы эти деньги из своих банков в счёт долгов
России по вашим займам, мы не будем против! Однако для людей, стоящих перед
Западом в позе «прогнувшись», такой поворот событий явно неприемлем.
Так что же, описанный алгоритм оперирования с двумя
кошельками - своим и государственным - исключительно новации XX века, от Джона
Ло исходящие? Совсем нет! Этой идее минимум три тысячи лет. Читаем в Танахе
(Ветхом Завете): «И созвал я против них большое собрание и сказал им: мы
выкупали братьев своих, Иудеев, проданных народам, сколько было сил у нас, а вы
продаете братьев своих, и они продаются нам? Они молчали и не находили ответа»
[Неем 5:7, 8]. То есть тогдашние «джоны ло» впервые сообразили, как можно делать
деньги из воздуха: продавали в рабство своих собственных родственников, а
выкупало их потом государство (синагога)!
И именно из-за того, что в Центральном банке России
прекрасно осознают полную потерю доверия населения правительству и банкам,
Стабилизационный фонд пухнет и пухнет. Как представляется, правительство
исходит из соображения, что даже намёк на новый дефолт, репетиция которого
прошла в России летом 2004 года, оно сможет задушить если не умением, то
«числом», и не только его, но и вообще все ворчания народа, просто удавливая их
ещё в зародыше огромной массой стабилизационных накоплений также, как и
царскими кредитами в 1905-м году. В чём все и убедились в январе-марте 2005
года во время забастовок пенсионеров, да и сейчас, наблюдая образование
косметических финансовых потоков по залатыванию социальных и демографических
дыр (родить второго ребёнка, чтобы оплатить образование первому). Поэтому
чиновникам совершенно неважно кому этот фонд приносит доход; главное - это
почти гарантированная возможность прослыть спасителями отечества при очередном
взрыве социальной обстановки, используя этот фонд и, следовательно, застраховаться
от потери своих мест (для многих - просто кормушек).
Поэтому переключить мозги управленцев и здраво взглянуть на
проблему - полный наив, так как по большей части сплошных временщиков во власти
имеем. Стабилизационный фонд сегодня - это по сути галлюциногенный, «мягкий и
пушистый» инструмент поддержки на плаву чиновничьего аппарата, то есть по сути
Стабфонд - это страховой фонд чиновников, средства которого в конце-концов
совершенно глупо и бездарно будут неминуемо растащены и растрачены без
какой-либо пользы для государства. По поводу последнего утверждения в народе
уже давно поселилась неистребимая уверенность! Увидеть эти средства материализованными
в новых дорогах, заводах, прорывных технологиях, в системах бесплатного образования
и медицины, а, следовательно, в увеличении доли населения, которое реально производит
материальные ценности и оказывает услуги, как и узреть их в пенсиях, надежды мало.
Откуда пессимизм? Понятно, что г-н Греф - не Фридрих
Барбаросса, который когда-то напрочь отказался при встрече с папой римским
целовать его сапог. Но непонятно, однако, как чиновник, находящийся в составе
правительственной делегации в Ватикане, мог позволить себе броситься и,
получается, что от имени всей России, целовать ладонь понтифика? О чём тогда
говорить дальше?
По поводу
«эпохальной роли» банковской системы.
Банковская система представляет собой гигантский спрут; в
семи томах английского справочника («The bankers? almanac») примерно на 9000
страницах поименованы все основные сведения о кредитных учреждениях планеты.
Надо ли говорить о национальном составе их учредителей? Стоит упомянуть хотя бы
Тибора Розенбаума - организатора легендарного «отмывочного» Banque
International de Credit (BIC)), агента «Моссад» к тому же; или соратника
Альфонса Капоне - еврея-эмигранта из Гродно Мейера Суховлянски (Лански)? И надо
ли говорить о суммах откатов, через банки проходящих? По данным Джеффри
Робинсона («Всемирная прачечная»), в одной лишь Москве к концу 90-х годов около
85-90% банков (из 2000) контролировалось преступными группировками,
принимавшими активное участие в отмывании львиной доли из примерно 700 млрд.
«грязных» долларов по всему миру; только по одному из счетов некой оффшорной
конторы было проведено не менее 10 000 операций. В итоге из России было изъято,
отмыто и сброшено в Bank of New York 7 млрд. долларов, которые никто возвратить
в страну не сподобился и до сих пор; в оффшорах действуют сейчас около 4000
банков, большинство из них физически не существует (скажите: как, к примеру,
можно отрыть подвал для хранения денег на песчаном острове, где вода уже в
метре от поверхности находится?). По классификации FATF, в группу из 15
юрисдикций, не склонных к сотрудничеству в борьбе с отмыванием денег, наряду с
Науру, Лихтенштейном, Панамой, островами Кука, Израилем, входила ещё пару лет
назад и Россия, но «в отделении Нью-Йоркского банка на Каймановых островах до
сих пор лежат 2,7 млн. долларов на счёте одного из членов семьи Ельцина» [там
же] - ошибку Горбачёва преемники учли, и налом брать давно перестали, поставив
Россию на одну доску с островом Мэн, Маврикием, Ниуэ.
Если кому-то претит воспринимать информацию, исходящую от
иностранных авторов, то свой «Лазис» недавно объявился и у нас, издав книгу
«Шесть типовых стратегий банковского бизнеса, или Зачем России коммерческие
банки?» (Антон Рациг). Достаточно убедительно (и это - плод многолетних
наблюдений банковского главного бухгалтера) автор книги доказывает полную
несостоятельность идеи расплода коммерческих кредитных структур на отечественной
ниве, предрекая их неминуемое схлопывание в одну, подконтрольную государству,
так, как это и было по факту в СССР.
Напомним, что, по данным М.С. Зотова, в 80-е годы рабочий
капитал страны составлял до 3 триллионов долларов (сейчас - значительно менее
одного триллиона). Только активы Госбанка СССР превышали совокупные активы
таких крупнейших банков мира, как BANK OF AMERICA, SITY BANK, CHEIS Mantheten
BANK, Дойче банк, Креди Лионе, Дайити Канге банк (Япония) и Барклайз банк
(Англия).
Но, по мысли г-на Гильбо, «именно деньги - тот
катализатор, который обеспечивает полную занятость и максимальную эффективность
производства. Фактически Ло подошел к мысли, что в сфере денежного обращения
может создаваться новая стоимость». То есть получается, что деньги делают
деньги. Если это происходит такими методами, как мы описали в примерах, то эти
же примеры и дают ответ о степени здравости этой идеи, хотя у неё есть и
приверженцы в высших эшелонах власти. Советский банкир замечает в своей книге: «Недавно
я узнал из прессы, что в Центральный банк России, без излишней огласки, вернулась
практически вся «команда», руководившая им до 1998 года. Люди, устроившие два
Чернобыля в нашей живой банковской системе, известные как «чёрный вторник» и «дефолт»,
вновь возглавили её... третий и последующие финансовые «Чернобыли» не за горами»
(«Я - банкир»,
Что же такое деньги? Известный изобретатель А.Г. Заболоцкий
по этому поводу изъяснился в одном из своих писем хоть и витиевато, но в точку:
«Деньги - это документированная государством информация (!), расходно-пропорционально
обмениваемая на товар и труд, характеризующая потребительские возможности её
обладателя. Мы с тобой владеем некоторой частью первой части, а Гайдар и иже с
ним - исключительно второй и всем тем, что не вошло в нашу часть первой части».
***
«Блестящий систематический ум Джона, сопоставимый, пожалуй,
только с блеском таланта Эвариста Галуа или Альберта Эйнштейна...» - читаем у г-на Гильбо. Поставить знак тождества между
понятиями «гений» и «криминальный талант» - это, надо признаться, сильно!
Хотя заблудиться в потоке европоцентристских увещеваний
сейчас несложно. Вот уж действительно: нет пророка в своём отечестве! Хотя
современные тенденции на данных пятидесятилетней давности подметил ещё академик
Струмилин: «Если верить цифрам ООН, то национальный доход США из расчета на
душу (1453 долл.) был в 1949 году выше, чем в Китае (26,8 долл. в год!), в 54
раза. Полагая, что процент трудящихся в Китае не меньше, чем в США, пришлось бы
заключить, что американский рабочий в единицу времени создает стоимость, равную
по затратам продукту труда 54 китайских рабочих. Но это ни с чем не сообразно.
... Гораздо вернее, что в неэквивалентном обмене... буржуазии США удалось добиться
такого соотношения цен, при котором за каждый час труда американских рабочих
... она получала в десятки раз больше труда в продуктах китайского народа»
(«Проблемы экономики труда»).
И далее: «...скажем, английских ситцев на индийский
хлопок британские торговцы за 1 час труда манчестерских ткачей и прядильщиков
выменивали до 13 часов труда индийских хлопкоробов, выручая в каждой такой
сделке до 1200% сверх эквивалента... В торговле же с Китаем времен Чан Кайши
американские экспортеры, значит, выручали за свой товар и до 5300% (!!!) сверх
эквивалента».
При этом мы «...сопоставляем в данном случае
национальный доход разных стран не в потребительном его значении, по объему
составляющих его благ, а по их стоимости, т.е. по овеществленным в них затратам
труда» (там же).
Всегда было, есть и будет: в основе любого процветания
лежит труд, но не манипуляции с результатами труда и, тем более, с
эквивалентами этих результатов в форме монет ли, бумажных денег, золота ли -
всё равно!
Использованные источники:
The bankers? almanac, Published by REED
BUSINESS INFORMATION, Windsor Court, East Grinstead House, East Grinstead, West
Sussex, RH19 IXA, England,
См. также сайт http://www.bankersalmanac.com
Робинсон Джеффри, Всемирная прачечная:
Террор, преступления и грязные деньги в офшорном мире / Джеффри Робинсон; Пер.
с англ. - М.: Альпина Бизнес Букс, 2004.
Зотов М.С., Я - банкир: От Сталина до
Путина. - М.: РУСАКИ, 2004.
Эпперсон Р., «Невидимая рука, или Введение
во взгляд на Историю как на Заговор», http://www.dotu.ru
Хейфец Б.А., Кредитная история России.
Характеристика суверенного заёмщика. - М.: Экономика, 2003
Боннер У., Уиггин Э. Судный день
американских финансов: мягкая депрессия XXI в., - Челябинск: Социум, 2005.
(английский бестселлер 2003 года в рейтинге Wall Street Journal).
Письмо А.Г. Заболоцкого «Кислое яблочко
изобретателя», «Техника молодежи», №11, 2004
Струмилин С.Г., Проблемы экономики труда,
- М.: Наука, 1962
Дуэль 21.11.06