Журнал «Золотой Лев» № 99-100 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

Ю.Ю. Болдырев

 

Стакан наполовину…

 

В уходящем году мир покинули два диктатора: Пиночет и Ниязов. Казалось бы, у них всё было по-разному. Но есть нечто, их объединяющее.

Пиночет возглавил кровавый переворот. Ниязов свой осколок державы получил мирно. Пиночет правил в стране, имевшей демократические традиции. Подданные Ниязова такими традициями испорчены не были. Пиночет возглавил военную хунту, но спустя почти два десятилетия вынужден был передать власть гражданским. Ниязов избирался формально демократично и правил до своей кончины. Наконец, смерть Пиночета расколола общество, напомнила о непримиримом противостоянии. Смерть Ниязова же воспринимается в его стране как всенародное горе.

Что же объединяет этих диктаторов? Весьма мягкая критика режимов со стороны признанных «оплотов» демократии. Вашингтон не говорил с Пиночетом или Ниязовым тем языком, которым он пытается говорить с Лукашенко. Хотя золотых памятников белорусскому лидеру в Минске не замечено.

Раньше всё оправдывалось борьбой с «мировым коммунизмом». Понятно и теперь: не дай бог обидеть того, у кого такие запасы газа. Что ж, нам остаётся лишь быть последовательными в защите наших союзников вне зависимости от того, что думают об этом «оплоты».

И коль уж зашла речь о стратегических интересах, событие, завершающее год: «Газпром» за семь с половиной миллиардов долларов получил контроль над проектом «Сахалин-2». Дёшево. «Газпром» – наш, полугосударственный и плюс платящий налоги в России. Вроде хорошо.

Но дефекты соглашения, зафиксированные ещё в отчёте Счётной палаты от 1999 года, никуда не делись. Гарантированные убытки нашим бюджетам от этой сделки по сравнению с освоением тех же месторождений на основе лицензионного режима как были более 60 млрд. долларов, так и остались. Даже увеличились: и за счёт роста цен на сырьё, и за счёт увеличения покрываемых нашим сырьём затрат инвестора и непредвиденного ущерба природе. Но что тогда означают заявления власти о том, что конфликт с природоохранными органами исчерпан? Установленный ущерб природе – около 10 миллиардов долларов. Так эти деньги будут переведены в наши бюджеты или как?.. Хотелось бы большей ясности, как же именно конфликт «исчерпан».

Но есть и другая сторона вопроса, ещё более важная. Суть соглашения о разделе продукции, которое было противозаконно подписано правительством ещё в 1994 году, а затем лоббировалось (как схема для всей страны) партией «Яблоко», в том, что государство уступало ряд своих важнейших прав, прежде всего право регулирования потока своего сырья на внешние рынки. И уже как плюс к этому – крайне невыгодные экономические условия. И всякая попытка затем привести соглашение в соответствие с интересами развития страны и мировой практикой легко пресекается требованием рассмотрения спорных вопросов в Стокгольмском суде, да ещё и по законам третьей страны. Что же сделка с «Газпромом» означает с этой точки зрения?

Прежде всего проект возвращается под российскую юрисдикцию. И контроль над расходами, покрываемыми нашим сырьём, и вопрос направления заказов на оборудование и услуги российским или же зарубежным производителям – всё это теперь практически в руках нашего правительства.

Правда, доверяем ли мы ему? Вновь потерять контроль над своими стратегическими объектами, например через долги «Газпрома», можно запросто. Но так или иначе теперь всё зависит только от нас. И это уже хорошо.

Но всё-таки почему зарубежные партнёры оказались столь сговорчивы? Только ли потому, что это позволяет им «оптимизировать» расчёты с Россией за ущерб природе? Или же реальные прибыли уже всё равно переведены за рубеж через долгосрочные контракты, которые до 2030 года заключены с зарубежными потребителями нашего сырья?

Всё возможно, но мне вероятной представляется также и такая версия. Даже партнёры по проекту, как нам об этом сообщили по Первому телеканалу, вынуждены были признать, что изначальное соглашение было крайне выгодным для них и невыгодным для России. От такого сладкого куска добровольно не отказываются. Что же, кроме экологических претензий, могло быть основанием для подозрительной сговорчивости? Может, понимание, что если российская сторона возьмётся расследовать детали подготовки и заключения соглашения, а также лоббирования принятия закона об СРП, доказать коррупционный характер и кабальность этого документа большой проблемы не составит. А значит, соглашение может быть расторгнуто. Инвесторы останутся вообще ни с чем плюс имиджевые потери.

Если моё предположение верно, можно их поздравить: легко отделались. Нас же поздравлять не с чем. Как и ранее в случае с ЮКОСом, вместо нормального публичного судебного процесса по существу дела (там – с признанием притворности кредитно-залоговых аукционов, здесь – с признанием кабальности и коррупционности исходного соглашения о разделе продукции), всё, извините, через одно место.

Казалось бы, почему даже полезное для страны делается так странно? Ответ напрашивается сам, как в старом анекдоте: «А у нас вообще всё всегда так делается…».

Действительно, можно творить что угодно, нельзя только одно: чёрное называть чёрным, а белое – белым. Потому что если только это допустить, рухнет вся нынешняя государственно-политическая система. Возникнет вопрос о том, почему те, кто продавал и предавал интересы страны, и ныне при управлении государством и госсобственностью…

В общем, как говорят, стакан то ли наполовину полон, то ли наполовину пуст. И оба взгляда имеют своё основание. И с этим мы вроде как должны примириться. А будем артачиться, так примирятся и без нас.

Показательная история, можно сказать, квинтэссенция духа времени: мэр одного из наших южных городов освобождён от уголовной ответственности за грубое нарушение Правил дорожного движения, повлёкшее смерть пятерых (!) граждан, да ещё и при полном наборе отягчающих. И тем не менее освобождён «за примирением сторон» – надо понимать, примирением с погибшими. И с нами – мы же с этим вроде как согласны?

Итак, наши стаканы (простите, фужеры) наполовину что?

С Новым годом, так дёшево обходящиеся товарищи…

 

ЛГ 27.12.06


Реклама:
-