Е.А. Тимошенко

 

ЧЕЧЕНСКИЙ УЗЕЛ

 

Акценты истории Кавказской войны (19 век)

 

Территории Чечни и Дагестана, ставшие театром войны на Северном Кавказе, в историческое время населяли племена и народы, которые к сегодняшним поселенцам не имели отношения.

Первые русские поселенцы пришли на берега Терека и Сунжи в 16 веке по приглашению кабардинских князей для совместной защиты от общего врага крымских татар и турок. Это были небольшие гарнизоны, состоявшие из отрядов стрельцов и вольных казаков. Чеченцы вступили в контакт с русскими поселенцами значительно позже. В то время на равнинах Терека и Сунжи чеченцев не было. Они обитали в горах к югу от Сунжи Малая Чечня, Большая Чечня на востоке от Малой и к югу от Большой Чечни в глубине гор располагалась Ичкерия. В конце 18 века чеченцы продвинулись к берегам Терека и первый серьезный вооруженный конфликт между русскими и чеченцами состоялся при попытке чеченского войска штурмовать крепость Кизляр. Попытка не увенчалась успехом. На помощь чеченцам Турция послала несколько полков, но и они были разбиты.

Дагестан вошел в состав Российской империи в 1813 году после подписания мирного договора с Персией. Власть персидского шаха на дагестанской территории заключалась в присутствии военных гарнизонов в крупных селениях Дагестана, в сборе налогов и в обязательствах местных ханов выступать на стороне шаха при открытии военных действии.

Контакты России с Дагестаном имели более глубокую традицию. Например, в 1803 году был подписан договор с аварским ханом, который по определению местных историков являлся "договором почти равных государств". Выгода от союза с Российской империей была настолько очевидна, что ни призывы к священной войне, ни золото и оружие не смогли разжечь в тылу российских войск массового восстания горцев во время русско-персидской (1826 - 1828 г.) и русско-турецкой (1828 - 1829 г.) войн.

Правила, которым следовала российская администрация, никак нельзя назвать жестокими или унизительными. "Соблюдать, чтобы даргинский народ имел приязнь и дружбу со всеми народами подданными Российской империи... Не брать участия в распрях соседних народов и не давать никому помощи без распоряжения главнокомандующего. Сохранять прежний образ правления и прежние обычаи без всякой перемены". Это наказ генерала Ермолова местному калию (калий судья, разрешавший споры между мусульманами).

Многовековой опыт существования в специфическом горном ландшафте (изолированность от основных транспортных магистралей и торговых путей, постоянная готовность отражать нападение воинственных соседей и пришельцев) закреплялся в своеобразных правилах поведения по отношению к членам общества, к членам семьи, рода, к противнику, чужакам и иноверцам.

Для многих горских племен междоусобные стычки были постоянным занятием, так как они не имели почти никакого другого источника существования кроме разбойничьей или военной добычи. Сложились даже определенные нормы такого поведения. Например, если грабитель успевал загнать чужой скот на свой двор, то предыдущий хозяин терял на него право. Если захваченный заложник не выкупался родственниками, его продавали в рабство.

К 1817 году на Северном Кавказе существовали две территории, которые не были подчинены российской администрации: районы горного Дагестана с частью Чечни и районы Адыгеи и других черкесских племен к западу от реки Лабы до Черноморского побережья. Горный Дагестан и Чечня были окончательно присоединены в 1859 году, Адыгея и Черкесия - в 1864-м.

Начало кавказской войны связано с объединением нескольких горских обществ в небольшое военно-теократическое государство под властью имамов и их попытками распространить свое правление на весь Северный Кавказ. Первыми жертвами этой войны стали светские правители, аварские ханы и религиозные служители, которые следовали старен мусульманской традиции и не приняли новые религиозные правила имамов (законы шариата), отменявшие нормы обычного права (адата), сложившиеся на основе традиций, обычаев и постановлений, принимаемых на сельских сходах.

Новой идеологии соответствовало государственно-политическое устройство имамат, при котором все полнота власти принадлежала имаму и наибам. Общество и каждый человек должны были следовать только законам шариата, одним из предписаний которого являлась священная борьба против “неверных”, в число которых попадали не только немусульмане, но и те, кто не следовал законам шариата.

Распространение власти имамов сопровождалось жестокими репрессиями против непокорных. В нарушение всех горских законов религиозные фанатики уничтожали целые роды. Особенно пострадало от новой власти население Аварии, где Шамиль никогда позже не признавался национальным героем Дагестана.

В 1847 году кадий Магомед писал имаму Шамилю: "Ты творишь наибезобразнейшие из безобразных вещей, ты проявил самые плохие стороны по пути ислама, ты создал в Дагестане бойню... Ты разрешаешь убивать мусульман, проливать мусульманскую кровь, грабить их имущество, какие вещи до сих пор запрещались."

Вмешательство российских войск в события на Северном Кавказе в большой степени смазали вину сторонников имамата против своих единоверцев. Личное мужество Шамиля, его упорство и значительные военные успехи в противодействии царским войскам оставили в памяти потомков образ борца за независимость Дагестана.

Значительную поддержку Дагестанскому имамату в 19 веке оказывала Турецкая империя. Турецкая помощь постепенно ослабевала с связи с военными успехами России в Закавказье и вытеснением Турции на Балканском полуострове. Но вряд ли платой за такую помощь могло быть утверждение в этом регионе власти турецких наместников. Горцы могли стать союзниками Турции, но не подданными Турецкой империи.

Дагестанско-чеченский газават против русских не нашел массовой поддержки остального мусульманского населения Кавказа. Во-первых, горские народы Кавказа немало претерпели от иранских и турецких завоевателей в предыдущие века. В этом от­ношении показателен факт добровольного присоединения к России еще в 1557 году Кабардино-Балкарии. Во-вторых, немалую часть населения Северного Кавказа составляют народы тюркского происхождения (кумыки, карачаевцы, ногайцы), которыми не воспринимались крайние идеи мусульманского радикализма.

Положение чеченского народа в составе России и Советского Союза не отличалось от положения других северокавказских народов. Не существовало специальных государственных актов и положений, подтверждающих разницу в отношении к этим народам. Такое положение сохранялось до 1944 года. До революции на неправославные народы России не распространялась обязанность воинской повинности. На военную службу России горцы могли вступить добровольно в составе специальных частей под патронажем представителей царской фамилии. Знаменательно, что ингушские добровольцы участвовали в войне на Балканах против турецкой армии.

После гражданской войны часть территории бывших казачьих округов на Северном Кавказе была передана в хозяйственное пользование чечено-ингушской администрации (Сунженский, Надтеречный, Петропавловский р-ны). Казачье население этих округов при активном участии ингушей и чеченцев частью было истреблено, частью вытеснено и рассеяно по другим регионам Советского Союза.

Нефтяные промыслы и нефтеперерабатывающие заводы на территории Чечни старейшие в России. Первая промышленная скважина была пробурена на чеченской земле в 1893 году. За 60 последних лет построены промышленные предприятия, обслуживающие весь комплекс добычи, транспортировки, переработки и ремонта оборудования нефтяной и нефтехимической отраслей производства. Мощность перерабатывающих предприятий в 6 раз превышает мощность, необходимую для переработки собственно чеченской нефти, что позволяет использовать сырье, получаемое из других регионов России.

Эта "нефтяная" перспектива стала одним из факторов политического самоутверждения дудаевской группы политиков.

Переселение чеченского народа в 1944 году в районы Северного Казахстана и Алтая возродило комплекс недоверия к центральной московской власти и стало одним из основных аргументов местных политиков в ставке на приобретение независимости. [1]

 

Чеченские политические реалии

 

После прихода к власти дудаевской группы через чеченские СМИ в республике культивировался образ чеченского народа-воина, единственно способного и достойного возглавить объединение всех кавказских народов в самостоятельный государственный со­юз. Этой задаче была подчинена деятельность чеченских представителей в Конгрессе народов Кавказа, которые заняли ответственные посты в его руководстве (Ш.Басаев - командующий вооруженными силами Конгресса).

За время трехлетней самостоятельности в 1991-1994 гг. в чеченском обществе произошли значительные изменения. Лидеры Республики Ичкерия, унаследовав вполне дееспособную структуру ЧИАССР, сохранили лишь те стороны, которые как-то связаны с армией и финансами, остальные были развалены. Почти прекратили существования службы социальной защиты, образования, здравоохранения. Были упразднена прежняя система обеспечения правопорядка. Часть населения получила оружие и использовала его не только для защиты дома и Родины. "Я раздал вам автоматы, добывайте себе на жизнь. Вы волки, я вас кормить не буду," - один из дудаевских рецептов по трудоустройству населения.

Чеченское общество теряло работников и формировало граждан-разбойников. Из всех государственных и общественных структур практически были удалены русские, произвол в отношении которых был фактически откровенным геноцидом. Больше 250 тысяч ограбленных русских, армян, евреев покинули Чечню уже к декабрю 1994 г. Практически Чечня стала моноэтнической территорией.

Ошибкой российского руководства была первоначальная пассивность при провозглашении независимости Чечни и разгоне действующих на то время органов власти, выбранных по правилам Конституции РСФСР. Политически темным сюжетом остается до сих пор акция получения оружия для вооруженных формирований Дудаева.

В конце 1994 года режим Дудаева поддерживала небольшая часть чеченского народа. В их число входили непосредственные исполнители распоряжений дудаевского руководства, мафиозные кланы, связанные с распределением прибылей от незаконной торговли нефтяными продуктами, с авантюрными финансовыми подлогами и контрабандой наркотиков, а также лица, переселившиеся из сельских районов в Грозный и занявшие при попустительстве власти квартиры и строения, принадлежавшие русскому населению. О масштабах притеснений русского населения можно судить по количеству беженцев из Чечни, число которых к концу 1994 года достигло около 230 тысяч человек.

Чеченская оппозиция 1994 года была представлена в основном двумя группами населения. Первая группа Автурханова, которую поддерживало чеченское население северных и северо-западных районов равнинной Чечни. Вторая сторонники Хасбулатова, который имел поддержку почти во всех районах республики и выступал за примирение противоборствующих сил Чечни.

Отдельная группа чеченского населения, насчитывающая около пятидесяти тысяч человек, проживает в Москве, других городах европейской части России и в сельских районах Ставропольского края. Большинство представителей этой группы осуждали сепаратистские действия Дудаева. Но не секрет, что в среде чеченской диаспоры существовали и существуют сплоченные и организованные группы криминалов, поддерживавшие постоянные связи с функционерами дудаевского режима.

Развитие военных событий на территории Чечни показало неспособность сил оппозиции консолидировать свои действия и противостоять жестким мерам дудаевского окружения. Оппозиционеры не предприняли заметных усилий по разъяснению своей позиции среди народов-соседей. Дудаевскому лозунгу: "Новая Кавказская война России", они не догадались противопоставить: "Мир на Кавказе мир российским народам". Было бы выигрышно, если бы с этой инициативой в то время выступили Завгаев или Хасбулатов.

Неожиданностью для российского руководства оказалась мощь сопротивления хорошо подготовленных и вооруженных подразделений дудаевских военных формирований, среди которых присутствовало значительное число наемников- профессионалов не только из стран СНГ, но и дальнего Зарубежья.

Значительные потери российских войск явились следствием недооценки противника, слабостью разведки и в немалой степени предательством или политическими спекуляциями отдельных московских политиков. Ноябрьское 1994 года поражение вооруженных сил оппозиции и бронетанковой группы "вольнонаемных" армейских экипажей создает впечатление спланированности провала, к которому причастны московские кураторы.

Моральная поддержка Дудаеву, оказываемая "крутыми демократами" типа Валерии Новодворской, личное дело российской гражданки, но известно заявление Дудаева (до сих пор не опротестованное ни одной газетой, ни одним профессиональным объединением журналистов), что часть московской прессы находится на содержании у чеченского правительства.

 

Чеченская группа политиков

 

Дудаев был профессионалом-военным высокого класса (оценка Дейнекина, бывшего начальника Дудаева). Судя по подбору военного окружения и тактическим действиям подчиненных ему сил, по подбору исполнительного и пропагандистского аппарата, он был умелым организатором. В политических массовках (на митингах, в аудитории) он подчинял толпу и черпал в ней энергию для самоутверждения. Отношение к судьбе собственного народа - чеченцы должны победить или погибнуть. То есть, чеченцы - исторический материал для решения идеи свободы. В этом отношении показательны были дудаевские установки по вопросу об образовании чеченской молодежи: минимум знании, максимум военной подготовки.

Несомненно, он претендовал на роль северокавказского лидера (Шамиль 20 века). Но была очевидна (и для самого Дудаева) несостоятельность его в качестве мусульманского лидера: генералу Дудаеву не так просто было поменять военную пилотку на белую чалму ревнителя пророка (да и афганские подвиги "в рай не пускали"). Чтобы быть первым среди горцев, надо было утверждаться от имени чеченского народа. На последнем знамени Чечни появился волк, а выступления Дудаева по телевидению постоянно сопровождались сюжетным фоном "совет волчьей стаи" ("Маугли"). Кем же быть народам-соседям: младшими членами волчьей стаи или охраняемым волками мирным стадом? Местная "международная" ущербность такой наглядной пропаганды не привлекала и не привлекает далеких и близких соседей (даже ближайших родственников ингушей, которые в 1992 году выделились из состава ЧИАССР).

Вряд ли Дудаев и его сторонники были способны учитывать исторические факты плодотворного сотрудничества русского и чеченского народов. Вряд ли воспринимают они и евразийское толкование исторической миссии России. В этом отношении, при серьезном рассмотрении и поддержке этой историософской и практической идеи, у чеченского эксперимента будет значительно меньше сочувствующих болельщиков в мусульмане-тюркских регионах России.

Яндарбиев, Удугов. В печати они оцениваются не просто как первые помощники Дудаева (вице-президент дудаевского правительства, второй шеф дудаевской пропаганды). Часто их называли решающим (определяющим) звеном чеченской политики. В некоторых критических эпизодах они диктовали Дудаеву решения, на принятие которых не шел чеченский президент. С Яндарбиевым связывают все решения экономических вопросов, дележки источников нефтяной валюты, кланово-тейпового регулирования собственности и сотрудничество с криминальными структурами за пределами Чечни. Удугов оценивается не только сценарист и режиссер дудаевского имиджа, но и главный идеолог чеченской идеи независимости. Если первый после провала на выборах отошел в тень, второй приобрел еще больший вес, умело организуя всю внешнеполитическую работу.

Масхадов. Победив на президентских выборах в Чечне так и не смог приобрести соответствующей своему статусу власти. Роль Масхадова сводится к тому, чтобы вводить в заблуждение руководство России, убеждая его в стабильности внутричеченской ситуации и подконтрольности полевых командиров центральному руководству.

Басаев. После участия в грузино-абхазской войне он стал реальным кандидатом на роль северокавказского лидера. После буденновской бойни стал реальной фигурой, способной заменить Дудаева в политике бескомпромиссности в отношениях с Россией. После Буденновска терять Басаеву нечего. В то же время, после победы Масхадова на президентских выборах Басаев старается не выступать с экстремистскими призывами. Цель его публичных выступлений одна - оправдать свою Буденновскую акцию и избранную чеченским руководством стратегию обретения государственной независимости. Басаеву выгодно сохранение нынешнего положения дел, неопределенности в статусе Чечни. Как террорист он не может быть признан одним из лидеров независимого государства, а при восстановлении суверенитета России над территорией Чечни вынужден будет скрываться от суда.

Радуев. Сумел перехватить “наследство” Дудаева, опираясь на самых непримиримых боевиков и иностранных добровольцев. создал “Армию генерала Дудаева”, обладающую полной автономией и не подотчетную Грозному. Выступая с провокационными угрозами о готовности к проведению широкомасштабных террористических акций, служит пугалом для российских политиков, вынужденных соглашаться на контакты с более умеренным Масхадовым. Радуев из тех людей, которые стремятся затянуть чеченский узел потуже и вплести в него весь Северный Кавказ.

Хасбулатов. Ему не хватило времени и, наверное, средств получить признание в качестве лидера, противостоящего дудаевским экстремистам. Осенью 94-го года Дудаев относился к Хасбулатову очень серьезно: на сторону Хасбулатова стали переходить руко­водители местных отрядов самообороны. При первой возможности, (при активизации автурхановского крыла оппозиции) дудаевские боевики атаковали место дислокации сторонников Хасбулатова.

Ориентация Хасбулатова пророссийская. Он выступает за автономию Чечни по татарской модели. При его опыте и известности в случае достижения руководящего поста в республике его роль в Совете Федерации могла быть одной из ключевых. Очевидно перспектива его нового прихода в большую российскую политику мешала центральной власти рассматривать его в качестве главного лидера оппозиции. Позицией Хасбулатова в отношении Дудаева было: Дудаеву надо дать возможность уйти из чеченской политики с сохранением лич­ного достоинства и без судебного преследования. Такой вариант мог быть реален осенью 1994 года при условии согласия на него самого Дудаева. Впоследствии, после прямых военных столкновений, объявления Дудаева преступником и его отказе "проверить свою легитимность" на выборах рассматривать такой вариант стало невозможно. Возвращение Хасбулатова в политику становится гипотетически возможным лишь в связи с новыми боевыми действиями и попыткой прекратить кровопролитие при новой конфигурации политических сил.

Завгаев. Несомненно известный каждому чеченцу политический деятель, не замешанным в играх оппозиции и сохраняющий в глазах многих чеченцев право выступать от имени тех, кто не был согласен с тем способом лишения его власти, к которому прибегло окружение Дудаева. Учитывая этот факт, у Завгаева больше всего очков "легитимности", но практически полное отсутствие каких-либо шансов разыграть эти очки. Это положение обусловлено как позицией российского руководства, так и достаточно длительным периодом, в течение которого участие Завгаева в политике было заблокировано этим руководством.

Сосламбеков. Первый председатель парламента Чечни (дудаевского, позднее - антидудаевского, распущенного Дудаевым в конце 1993 года). Одно время был фактически политическим руководителем Конфедерации народов Кавказа, но в конце 1993 года ушел с поста председателя парламента этой организации. Сыграл значительную роль в усилиях по интеграции различных общественных сил народов Северного Кавказа и Абхазии под лозунгами достижения политической независимости. Считает парламент, которым он руководил, легитимным, т.к. он избран не Дудаевым, а чеченским народом.

Салигов, председатель Партии справедливости, выдвигавшийся кандидатом на пост главы республики. С самого начала Салигов был политическим противником Дудаева, издавал оппозиционную газету "Справедливость" ("Нийсо"), был брошен в дудаевскую тюрьму. Интересна его оценка неспособности оппозиции справиться с диктаторским режимом: “Дудаевцы были готовы психологически к физической расправе со своими политическими оппонентами, были готовы стрелять в свой народ. Оппозиция долго не могла преодолеть этот кровавый барьер.” Его мнение о сегодняшних сторонниках независимости Чечни: “Ряды боевиков далеко не монолитны. Одни из них погрязли в грабежах и разбое. Для них война мать родная. Другие мстят за погибших родных и близких. Есть наивные, обманутые дудаевской пропагандой люди, которые верят в земной рай без России. Для многих из них наступило отрезвление, доставшееся слишком дорогой ценой.”

Автурханов. С его именем связывается вооруженная фаза гражданского конфликта. Появление дотоле мало известного деятеля в общественном мнении порождало предположения, что оппозиционная деятельность Автурханова неуклюжая акция московских властей покончить с чеченской проблемой без особого шума и ответственности. Шансов стать политическим деятелем, развязавшим чеченский узел, у него практически не было никаких. Но знаменательно, что за все время его руководства Надтеречным районом, дудаевская власть на район не распространялась, о чем, к сожалению, никак не удосужились поведать российские СМИ.

 

Кто в России затягивает чеченский узел

 

Отношение чеченских инсургентов к России, заданное Дудаевым: Россия ослабла; у России можно вырвать независимость. Похоже что в этой мысли Дудаев укрепился за два года пассивной позиции центральной власти. Убеждение в слабости России формировалось и в общении с националистическими политиками нового зарубежья и в геополитических центрах во время дальних зарубежных вояжей. Не исключено, что эти же соображения исходили и из кругов тех московских политиков, для которых первичны ценности нового мирового порядка, и второстепенны ценности российской государственности.

Заинтересованность в сохранении нынешнего режима со стороны отдельных групп московских политиков можно рассматривать по нескольким объективным положениям.

Первое. Чеченским беспределом воспользовались представители тех структур, которые причастны к поставкам нефти на грозненские нефтеперерабатывающие заводы.

Второе. Банковские структуры, причастные к финансовым аферам чеченского правительства.

Третье. Те торговцы военным имуществом российской армии, которые не только продавали его в Чечню, но и использовали чеченских посредников для поставки оружия в Абхазию и Азербайджан.

Четвертое. В среде московских политиков есть "идейные" борцы с российской государственностью, для которых ее существование и тем более укрепление в лучшем случае не вызывает никакого энтузиазма, в худшем толкает на действия, приводящие к ее разрушению.

Пятое. Существует группа государственных деятелей, которые в свое время не оценили последствии самостоятельной чеченской политики и поэтому готовы и сегодня как-нибудь "терпеть" независимую де-факто Ичкерию.

Вполне возможно, что конкретными персонажами, имеющими отношение к этим разным сюжетам, могут быть одни и те же лица или структуры.

В недавней истории на Северном Кавказе существовала Горская республика (образована в 1920, упразднена в 1924 году). В нее входили территории, на которых проживали чеченцы, ингуши, карачаевцы, осетины, кабардинцы, балкарцы, русские казачьих станиц Кубанского и Терского войска. Эксперимент получился неудачным, искусственным, не имевшим органической основы для такой консолидации. Подтолкнуть к повторению этого опыта может только ситуация, в которой все перечисленные народы станут на чеченский путь, начнут добиваться независимости в кровавой войне. В то же время такой путь представляется закрытым для тех, кто помнит. что во время военных действий около 200 тысяч чеченцев и ингушей покинули Чечню и переместились в соседние Ингушетию и Дагестан. Скорее всего именно такого рода обстоятельства делают деятельность эмиссаров чеченского правительства, подстрекающих соседей к вооруженному сопротивлению центральной власти, пока малоэффективными. В то же время негласная поддержка чеченского руководства, курса на сепаратизм со стороны целого ряда северокавказских политиков налицо.

Можно констатировать, что в соседних республиках Северного Кавказа абсолютное большинство населения и государственные республиканские структуры не поддержали ни идею независимого Северного Кавказа, ни чеченскую практику учреждения собственной независимости. Отдельные общественные движения националистов, хотя и послали своих волонтеров в Чечню, однако общее количество этих добровольцев насчитывает не больше 4-5 тысяч человек. Наибольшую ответственность за судьбу северокавказского региона и сохранение стабильности в своей республике проявил президент Кабардино-Балкарии Валерий Коков, которому в октябре 1992 года удалось проявить волю и выдержку и не поддаться угрозам и провокациям, начавшимся в Нальчике по грозненскому сценарию образца 1991 года при непосредственном участии дудаевских "мюридов".

Характерна позиция казачества Ставропольского и Краснодарского краев, которое неоднократно объявляло походную готовность для защиты русского населения Чечни и в случае, если бы российские власти продолжали не замечать "дудаевского беспредела", их выступление заметно бы отразилось на позиции северокавказских республик. Кубанское и терское казачество подвергло резкому осуждению поведение верховных атаманов Донского казачества за безответственный (предательский) договор с Дудаевым. Надежда дудаевцев пристегнуть казаков к своей политике не оправдалась.

Заметную активность в отношении к чеченскому кризису проявили мусульманские общественные центры в Башкирии и Татарстане. Были свидетельства прессы о вербовке добровольцев в дудаевские отряды среди башкирской молодежи. Первоначальную боевую подготовку добровольцы проходили в мусульманских учебных заведениях, которые существуют на пожертвования и при непосредственном участии в учебном процессе граждан Саудовской Аравии и Египта.

 

Нефтяная смазка для чеченского узла

 

Любое малое государственное образование, неспособное самостоятельно решать задачи экономической независимости и находить естественные пути реализации своей экономической деятельности, ищет поддержки крупного государства. Для Чечни перспек­тива экономической самостоятельности связывается с наличием нефти на ее территории. Мираж "чеченского Кувейта" основа этой убежденности и аргумент в системе внутренней пропаганды. В пограничных регионах собственной нефти не имеет только Грузия. Проглотить избыток чеченской нефти может и Турция. Геополитическая ориентация Дудаева на взаимодействие с этими государствами проявилась с первых дней утверждения дудаевского окружения. Вполне возможно, что эти небольшие экономические задачки обсуждались с 3. Гамсахурдия. Турецкий патронаж дудаевского режима прослеживался уже в дебютной стадии чеченской независимости. Негласная военная помощь из турецких источников почти не скрывается.

С момента распада Советского Союза наибольшую активность в Кавказском и Среднеазиатском регионах проявляют политики и предприниматели именно из Турции. Исторические геополитические интересы Турции на Кавказе сегодня получили новые перспективы, обусловленные не только мощностью турецкого государственного потенциала, но поддержкой местных политических режимов. В этом отношении современный чеченский режим самый откровенный.

Самым значительным фактором геополитической игры стала перспектива разработки и транспортировки нефти каспийских месторождений. Если эта нефть пойдет по Закавказью (Азербайджан, Грузия) в терминалы Батуми и Пети выигрывают закавказские республики (кроме Армении) и Турция. В этом случае непокорная, борющаяся Чечня оправдание этого маршрута. Поддерживая боевой дух режима, среди чеченских боевиков трудятся инструкторы и советники турецкого правительства. На территории Турции (в частности на Кипре) проходят боевую подготовку и залечивают раны чеченские боевики. Турецкие газеты и различные общественные организации оказывают публичную поддержку чеченскому режиму. Один из маршрутов каспийской нефти намечается напрямую по территории Турции. Для обеспечения его безопасности турецким правительством производятся регулярные военные акции против курдского населения, которое никогда не было лояльно к турецким властям и исторически занимает территорию, по которой может быть проложена трасса нефтепровода.

Транспортировка каспийской нефти по маршруту Баку-Грозный-Новороссийск отвечает интересам всей России и прежде всего интересам хозяйственных структур Дагестана, Ставрополья, Кубани, Чечни и Адыгеи. С учетом этой перспективы тотальная борьба чеченских сепаратистов кажется бессмысленной, если не предположить, что их руководство готово извлечь максимальную выгоду из этого проекта. Умозрительно максимальная выгода может быть достигнута решением нескольких проблем.

Первая. Раскачать на "независимость" Дагестан и усилить сопротивление центральной власти.

Вторая. Потеснить ставропольских станичников за "русло" южных нефтепроводов.

Третья. Шантажируя отключением заволжских трасс нефтепроводов, обеспечить максимум выгоды на использование кубанского участка трассы.

Четвертая. Максимум максиморум. Потеснить кубанцев к Дону и "ногою твердой стать у моря" (у Черного, в бухте города Новороссийска).

По силам ли независимой смелой Чечне решать такие задачи? Вряд ли сегодня чеченские ученики "проходят" такую географию. Но новые чеченские начальники пишут иногда в газетах, что русским надо держаться поближе к Москве и примерно на этом обозначенном рубеже. Настоящий мусульманин не пьет, но некоторым мусульманским политикам нефть ударяет в голову.

У Дудаева были три года "хозяйственной независимости", когда он и его окружение распоряжались не только чеченской нефтью, но и значительной частью уральской и сибирской, которая попадала на грозненские заводы, что не могло происходить без помощи заинтересованных сторонников в России. Надо учитывать, что. шантажируя этих сторонников, руководители чеченских сепаратистов решают для своего режима тактические шаги политики и сопротивления.

Этот умозрительный сюжет программы, хотя бы и в теоретическом плане, вполне может существовать у горячего политика, но реальная роль, которая не может им не осознаваться, главная роль исполнителя другого плана, более прозаическая. В начале следующего столетия Каспий должен превратиться в один из важнейших регионов нефтедобычи с годовым объемом в 200-400 млн. тонн в год. В этих условиях проблемы транспортировки и сохранности нефтепроводов приобретают стратегическое значение. Совпадение интересов России и Чечни кажется очевидным. Пройди нефтепровод по российской территории и чеченская "доля доходов" перекроет доходы от добычи грозненской нефти в несколько раз. Что же заставляет политиков Чечни сражаться с оружием в руках против будущего собственного народа? Объяснение этому может быть одно. Психология авантюриста-временщика, услуги которого оплачиваются только до момента окончательного принятия решения о маршруте транспортировки каспийской нефти.

В этой связи вопрос о позиции грузинского правительства по отношению к чеченскому режиму один из самых интересных. Объективно от продолжения чеченской драмы больше всего выигрывает Грузия. Во-первых, борьба России за Чечню формально аналогична борьбе Тбилиси за сохранение в своем составе Абхазии и Южной Осетии. Во-вторых, нестабильность на Северном Кавказе, оправдывает грузинскую трассу нефтепровода. Неоднократные пожелания, исходящие от бывшего министра иностранных дел СССР, видеть в Абхазии ООНовские силы своего рода намек (требование-шантаж) российским властям взять на себя полицейские функции по обеспечению возвращения в Абхазию 120 тысяч беженцев-грузин и усмирение абхазских аборигенов. Обладая большим чутьем на интриги в международной политике и наработанными связями в европейских правительственных кругах, имея немалые заслуги перед объединенной Германией, Э.А.Шеварднадзе вполне может делать самостоятельную политику, учитывающую долгосрочность чеченского конфликта. Контакты грузинского президента с турецким правительством, осторожное обращение с аджарскими регионалами (что не исключало постоянных попыток вмешиваться в местную расстановку политических сил) свидетельства того, что грузинское руководство намерено серьезно оседлать каспийскую нефтяную трубу.