Журнал «Золотой Лев» № 247-248 - издание русской
консервативной мысли
(www.zlev.ru)
А.Я. Бутаков
Цели
немцев в войне с Россией в Первой мировой
У гитлеровского плана «Ост» были свои предтечи
95 лет назад, в майские дни 1915 года, Русская
армия, истекая кровью и изнемогая от нехватки боеприпасов, героически отражала
атаки врага на полях Галиции. Сосредоточив более половины своих вооружённых сил
против России, австро-германский блок таранил нашу оборону, стремясь не просто
вывести Россию из войны. У двух срединно-европейских империй были свои далеко
идущие планы на русскую территорию.
В разгар наступления в Галиции 28 мая 1915 года германский
канцлер Бетман-Гольвег выступил в рейхстаге с разъяснением стратегических целей
Второго рейха в войне.
«Опираясь на нашу чистую совесть, на наше
правое дело и на наш победоносный меч, – вещал премьер государства, не раз и не
два поправшего международное право в ходе той войны, – мы должны оставаться твёрдыми
до тех пор, пока мы не создадим все мыслимые гарантии нашей безопасности, чтобы
никто из наших врагов – ни в отдельности, ни совместно – не осмелился начать
опять вооружённый поход».
В переводе на обычный язык это означало: война должна идти
до установления полной и безраздельной гегемонии Велико-германского рейха в
Европе, чтобы больше ни одно государство не могло противостоять любым его притязаниям.
Применительно к России это естественным образом могло
означать одно. Поскольку большая территория составляет основу русского
могущества, Российская империя должна быть расчленена. Однако не только это. В
планы германского правящего класса уже тогда входила колонизация «жизненного
пространства» на Востоке.
У гитлеровского плана «Ост» Второй мировой войны имелись
вполне «респектабельные» предшественники в кайзеровской Германии. Там эти идеи
вынашивались многими десятилетиями.
В 1891 году возникло объединение немецких интеллектуалов,
военных, землевладельцев и промышленников под именем Пангерманского союза. До
Первой мировой войны включительно Пангерманский союз служил главным
вдохновителем империалистской политики кайзеровской Германии. Союз ратовал за активные
германские колониальные захваты, усиление мощи германского военно-морского
флота. С течением времени деятели Союза стали выступать за экспансию Германии в
Юго-Восточную Европу и на Средний Восток. Полагая, что в этом германском
стремлении Россия является конкурентом, Союз причислил её к противникам
Германии. Деятельность Пангерманского союза сыграла немалую роль в ориентации
кайзеровской политики накануне 1914 года на конфронтацию с Россией.
Планы пересмотра сложившегося геополитического равновесия
на Востоке Европы развивались в Германии ещё до официального создания
Пангерманского союза и независимо от него. В 1888 году немецкий философ Эдуард
Гартман выступил в журнале «Гегенварт» со статьёй «Россия и Европа», в которой
проводилась мысль о том, что огромная Россия опасна для Германии.
Следовательно, Россию необходимо разделить на несколько государств. В первую
очередь, нужно создать своего рода барьер между «Московитской» Россией и Германией.
Главными составными частями этого барьера должны стать т.н. «Балтийское» и «Киевское»
королевства.
«Балтийское королевство», по плану Гартмана, должны были
составить «остзейские», то есть прибалтийские, губернии России, и земли бывшего
Великого княжества Литовского, то есть нынешняя Белоруссия. «Киевское
королевство» образовывалось на территории нынешней Украины, но со значительным
расширением к востоку – вплоть до нижнего течения Волги. Согласно этому
геополитическому замыслу, первое из новых государств должно состоять под
протекторатом Германии, второе – Австро-Венгрии. При этом Финляндию следовало
передать Швеции, Бессарабию – Румынии. Данный план стал геополитическим
обоснованием украинского сепаратизма, над разжиганием которого усиленно
работали в то время в Вене.
Намеченные Гартманом в 1888 году границы государств,
которые предполагалось вычленить из тела России, практически совпадают с
границами намеченных в 1942 году планом «Ост» «рейхскомиссариатов» Остланд и
Украина.
Было бы преувеличением считать, что идеи немецкой экспансии
в Россию до Первой мировой войны полностью определяли мировоззрение правящих
классов Германии и Австро-Венгрии. Однако с началом Первой мировой войны эти
идеи получили благодатную почву для распространения и завладения сознанием господствующих
классов в срединно-европейских империях.
В сентябре 1914 года рейхсканцлер Бетман-Гольвег
провозгласил одной из целей начавшейся войны для Германии «по возможности
оттеснить Россию от германской границы и подорвать ее господство над нерусскими
вассальными народами». То есть почти неприкрыто указывалось, что Германия
стремится к установлению своего влияния на землях Прибалтики, Белоруссии,
Украины и Кавказа.
В это же время руководство Пангерманского союза подготовило
памятную записку кайзеровскому правительству. В ней указывалось, в частности,
что «русского врага» необходимо ослабить путём сокращения численности его
населения и предотвращения в дальнейшем самой возможности её роста, «чтобы он
никогда в будущем не был бы в состоянии аналогичным образом угрожать нам».
Этого следовало достигнуть изгнанием русского населения из областей, лежащих к
западу от линии Петербург – среднее течение Днепра.
«Пангерманский союз» определил численность русских,
подлежащих депортации со своих земель, приблизительно в семь миллионов человек.
Освободившаяся таким образом территория должна быть заселена немецкими
крестьянами.
С началом 1915 года один за другим немецкие союзы
промышленников, аграриев, «среднего сословия» принимают резолюции
экспансионистского характера. Все они указывают на необходимость захватов на
Востоке, в России. Венцом этой кампании стал съезд цвета немецкой
интеллигенции, собравшейся в конце июня 1915 года в Доме искусств в Берлине. На
нём в начале июля 1915 года 1347 германских профессоров различных политических
убеждений – от правоконсервативных до социал-демократических – подписали
меморандум правительству, в котором обосновывалась программа территориальных
захватов, оттеснения России на восток до Урала, немецкой колонизации на
захваченных русских землях.
Нужно различать, конечно, планы Германии в Первую и во
Вторую мировые войны. В Первой это были, действительно, именно планы, не
дошедшие до стадии реализации. Не дошедшие, однако, лишь благодаря тому, что
Германия не имела в то время возможностей для их воплощения в жизнь. Намеченные
к освоению территории нужно было ещё захватить, и мирным договором обеспечить
себе безраздельное обладание ими. Даже оккупация этих земель кайзеровскими
войсками в 1918 году не давала ещё такой возможности, ибо на Западе
продолжалась отчаянная борьба, в конечном итоге неудачная для Германии. Но
основы будущей «ост-политики» Третьего рейха намечались и выкристаллизовывались
именно в это время. Реализации этих установок в годы Первой мировой войны
помешало сначала героическое сопротивление русских войск, потом окончательное
поражение Германии. Об этом не следует забывать.
В 1917 году балтийский немец Пауль Рорбах, ставший в
Германии в годы Первой мировой войны одним из главных идеологов по «восточному
вопросу», выступил с программой будущего «геополитического обустройства»
пространств на Востоке. Для характеристики Рорбаха немаловажен тот факт, что он
наряду с известным геополитиком Карлом Хаусхоффером был создателем
оккультно-научного общества «Туле», которое не без оснований считают одной из
лабораторий будущего нацизма.
В своей работе «Наша военная цель на Востоке и русская
революция» Рорбах призвал к отказу от политики, «считающейся с Россией как с
целым, как с единым государством». Главной задачей Германии в войне должно было
стать изгнание России из «всех областей, которые природой и исторически
предназначены были к западно-культурному общению и которые противозаконно
перешли к России». Будущее Германии, по мнению Рорбаха, зависело от того, чтобы
довести борьбу за эту цель до конца.
К отторжению от России Рорбах намечал три региона: 1)
Финляндию, Прибалтику, Польшу и Белоруссию, совокупность которых он назвал
«Междуевропой»; 2) Украину; 3) Северный Кавказ. Финляндия и Польша должны были
стать независимыми государствами под покровительством Германии. При этом, чтобы
сделать отделение Польши более чувствительным для России, Польша должна была
прихватить при этом земли Белоруссии. Поскольку в 1917 году лозунги аннексии
были непопулярны, то Прибалтика, согласно этому плану, должна была остаться в
формальной федеративной связи с Россией, но с фактическим правом
самостоятельных внешних сношений. Это, считал немецкий идеолог, позволило бы Германии
установить в Прибалтике преобладающее влияние.
Особое значение один из основателей общества «Туле»
придавал отделению Украины от России. Если Украина останется вместе с Россией,
то стратегические цели Германии не будут достигнуты.
Таким образом, задолго до Бжезинского, Рорбах сформулировал
основное условие лишения России имперского статуса: «Устранение русской угрозы,
если время будет этому способствовать, последует только путём отделения Украинской
России от Московской России; или эта угроза вообще не будет устранена».
В 1918 году, казалось, мечты немецких геополитиков близки к
осуществлению. Россия распадалась. Войска двух кайзеров оккупировали
Прибалтику, Белоруссию, Украину и Грузию. В Восточное Закавказье вошли турецкие
войска. На Дону возникло подконтрольное Германии казацкое «государство» во
главе с атаманом Красновым. Последний пытался сколотить Доно-Кавказский союз из
казацких и горских областей, что полностью отвечало плану Рорбаха по отколу
Северного Кавказа от России.
В Прибалтике германское правительство уже не делало секрета
из аннексионистской политики. Нынешние прибалтийские националисты склонны
считать февральские дни 1918 года, когда немецкие войска оккупировали Лифляндию
и Эстляндию, днями провозглашения независимости своих стран. На самом деле
Германия вовсе не собиралась предоставлять им независимость. На землях Эстонии
и Латвии было образовано Балтийское герцогство, формальным главой которого стал
герцог Мекленбург-Шверинский Адольф-Фридрих. На трон Литвы был приглашён принц
Вильгельм фон Урах, представитель побочной ветви королевского дома Вюртемберга.
Реальная власть всё это время принадлежала германской военной администрации. В
перспективе оба «государства» должны были войти в федеративный Германский Рейх.
Летом 1918 года главы марионеточных «Украинской державы»,
«Всевеликого войска Донского» и других подобных образований приезжали в Берлин
с поклоном к своему августейшему патрону – кайзеру Вильгельму II. С некоторыми
из них кайзер был весьма откровенен, заявляя, что никакой единой России больше
не будет. Германия намерена содействовать увековечению раскола России на
несколько государств, крупнейшими из которых будут: 1) Великороссия в пределах
своей европейской части, 2) Сибирь, 3) Украина, 4) Доно-Кавказский или
Юго-Восточный союз.
Всем этим далеко идущим «благим начинаниям» помешала
капитуляция Германии в Первой мировой войне 11 ноября 1918 года.
А начало крушения этих планов наметилось на щедро политых
русской и вражеской кровью полях Галиции весной и летом 1915 года. Вспоминая о
Первой мировой войне, особенно в преддверии столетия её начала, не будем
забывать о том, какие цели в этой войне ставили наши противники. И тогда эта
война предстанет перед нами в своём подлинном облике как одна из Отечественных
войн России.
Столетие, 24.05.2010