Журнал «Золотой Лев» № 163-164 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

С. Уланов

 

Еще одна шоковая терапия для России[1]

 

Пышным банкетом и пошлым фарсом с продажей кресла Чубайса закончился очередной этап либеральных реформ в России – ликвидирована единая энергетическая система.

В связи с этим начинаешь острее понимать, что эти реформы свелись, по существу, к длинному перечню разрушений и потерь. Все что создано, имеет либо системные пороки – рынок, либо с точки зрения права несостоятельно – крупная частная собственность. Даже экономический рост последних лет достался в подарок от мирового рынка энергоносителей.

Началом либеральных реформ в 1992 г. явилось пятикратное повышение цен на энергоносители и грузовые железнодорожные перевозки. Академик РАН В. Полтерович считает, что результаты применения шоковой терапии, которая с той или иной жесткостью применялось во всех странах Восточной Европы и на территории СССР, являются крупнейшей экономической катастрофой ХХ века.

Он приводит (со ссылкой на данные правительства США) поразительную динамику соотношения ВВП России и США, рассчитанных по паритету покупательной способности рубля и доллара: 1913 г. - 28%, 1950 г. - 30%, 1973 г. - 36%, 1992 г. - 20%, 2001 г. – 2,8%.

Вспомнить о «заслугах» Гайдара побудило принятое в начале мая этого года решение о повышении регулируемых цен и тарифов на период до 2011 г. По своим размерам - повышение цен на газ в 2,7 раза и на электроэнергию - в 2 раза - оно не принципиально отличается от осуществленного Гайдаром, начиная с 1 января 1992 г.

Не претерпела изменений и политика снятия инфляционного навеса в наборе применяемых Минфином и Центральным банком методов борьбы с монетарной инфляцией. Сочетание масштабного повышения цен со сдерживанием денежной массы позволяет считать совокупность намеченных решений повторением «шоковой терапии» 1992 г.

Политика Гайдара, как известно, привела к обвалу промышленного и сельскохозяйственного производства. Растянутость во времени нынешнего повышения цен не может принципиально повлиять на характер последствий, так как за 3 - 4 года существенных сдвигов в снижении энергоемкости и ресурсоемкости продукции в целом добиться невозможно. Дополнительную опасность содержит масштабная либерализация рынка электроэнергии.

Любопытно, что новый вариант «шоковой терапии» предложен одновременно с проработкой механизмов реализации Концепции социально-экономического развития на период до 2020 г. (далее - Концепция 2020). О том, насколько совместима «шоковая терапия» с экономическим развитием, попробуем разобраться на основании данных Концепции 2020 (в редакции на июль 2007 г.) и материалах сценарных условий и бюджетных проектировок на период 2009-2011 годов. Отметим, что все приведенные ниже количественные оценки взяты из официальных документов или рассчитаны на их основе.

Начнем с предыстории вопроса. За год до ликвидации РАО «ЕЭС» принимается правительственное постановление «О совершенствовании государственного регулирования цен на газ» (28 мая 2007 г. № 333). В этом документе направления реформирования газовой отрасли копируют реформу энергетики.

Однако запускать реформу газовой отрасли, не дождавшись результатов реформы энергетики и подтверждения возможности и целесообразности реформирования естественных монополий, было, по крайней мере, опрометчиво. Масштабы этих инфраструктурных отраслей и их значение для экономики настолько велики, что при неблагоприятном в любой из них развитии событий дефолт 1998-го может оказаться детской игрушкой.

В качестве первого шага реформирования газовой отрасли постановлением предусмотрен переход после 2011 г. на цены, обеспечивающие «равнодоходность» поставок газа на внутренний рынок и на экспорт. В принципе, вопрос о выравнивании внутренних и экспортных цен на газ не имеет прямого отношения к реформе отрасли.

Выравнивание внутренних и мировых цен на энергоносители было выдвинуто ЕС в качестве условия присоединения России к ВТО. Такое требование было бы оправдано только в том случае, если бы низкая стоимость энергоносителей обеспечивалась за счет дотаций, налоговых льгот или другими подобными способами, а не за счет наличия больших природных запасов дешевого углеводородного сырья. В связи с этим совсем недавно власти заявляли, что вступление России в ВТО не будет сопряжено с принятием невыгодных для страны условий.

Условия производства не изменились, изменилась позиция под нажимом западных партнеров и отечественных либерал-реформаторов, повторяющих на все лады тезис о том, что дешевые энергоносители – якобы беда для России. Дешевые производственные ресурсы – приватизированные за символическую плату основные фонды, рабочая сила и сырье, снижают стимулы к их эффективному использованию.

Однако попробуйте поставить вопрос о повышении заработной платы в разы, до уровня ее в развитых странах. Согласимся с тем, что неизбежный при этом крик о несоответствии зарплаты и производительности труда имеет под собой основания, хотя не от получателей заработной платы, а от авторов либеральных реформ зависят сложившаяся отраслевая структура экономики, моральный и физический износ оборудования и допотопные технологии, определяющие уровень производительности труда.

Необходимость учета объективных факторов отвергается только при решении вопроса о стоимости энергоносителей, хотя повышение их стоимости на внутреннем рынке до уровня мировых цен ставит российские компании в заведомо проигрышные условия. В числе объективных факторов - худшие природно-климатические условия, требующие повышенных затрат на защиту зданий и сооружений от отрицательных температур даже при самом передовом техническом уровне производства.

Отрицательное влияние принятого решения на конкурентоспособность русской экономики очевидно. Нет отраслей, которые и непосредственно и через технологических смежников не испытывают давления из-за кратного повышения стоимости энергоносителей. Влияние целенаправленного инфляционного удара будет многоплановым и отразится на перспективах экономического развития страны в целом.

Отметим также, что повторение «шоковой терапии» будет происходить в более сложной обстановке. В отличие от 1992 г. на внутреннем рынке сложился дефицит газа, электроэнергии, конструкционных материалов, товаров инвестиционного назначения, продовольствия. Инфляционный импульс в условиях дефицита ресурсов и отсутствия у правительства действенных инструментов сдерживания инфляции вызовет высокие темпы роста цен в производственной сфере, которые станут повышаться с каждым оборотом ресурсов (эффект домино).

Обостряющийся дефицит материальных ресурсов не выдумка. Он подтолкнул крупные корпорации к активной скупке активов технологических смежников. Сильнейшие из них стали собственниками частей раздробленной энергетики, металлурги усилили контроль в угольных и горнорудных предприятиях, высокотехнологичные госкорпорации скупают производства качественных конструкционных материалов, «Газпром» развивает трубные производства и т.д.

Это повышает надежность обеспечения «дефицитом» мощных компаний, но за счет ограничения доступа к нему других потребителей. Производства, ориентированные на внутренний рынок, не выдержат ценовой конкуренции за дефицитные ресурсы с экспортерами из-за худшего финансового положения и будут вынуждены снижать объемы производства. Вместо желанной и необходимой диверсификации производства произойдет усиление экспортного сектора и зависимости экономики от мировых цен на русское сырье.

В подтверждение этого сошлемся на данные Концепции 2020. В ней размеры повышения цен на газ детализированы по сценариям (таблица 1). Принятые решения для 2011 г. с последующим повышением цены на газ еще примерно в 2 раза кардинально меняют ценовую политику.

 

Таблица 1. Рост тарифов при различных сценариях развития

 

Товары и услуги	Принято	Прогноз для инерционного сценария	Прогноз для энерго-сырьевого сценария	Прогноз для инновационного сценария
Газ, %	140	136,7	115	115
Электроэнергия %	118	113	108,5	108
Грузовые ж/д перевозки, %	114	110	107,3	107

 

Приведенные данные убедительно говорят о том, что инновационный сценарий очень чувствителен к размерам повышения цен на топливо и энергию. В процессе доработки Концепции 2020 Минэкономразвития должен ускорить переход к инновационному сценарию развития, чего на протяжении нескольких последних месяцев требовал В. Путин. Вопреки этому решение о повышении регулируемых цен работает на укрепление инерционного сценария.

Посмотрим на выбор сценария развития с другой стороны. Переход к инновационному сценарию требует увеличения вложений в развитие современных наукоемких производств и техническое перевооружение инфраструктурных отраслей. Рост цен на товары инвестиционного назначения в ответ на стремительное удорожание товаров и услуг естественных монополий отрицательно скажется на эффективности вложений и сроках окупаемости проектов.

При ограниченной платежеспособности потребителей конечной продукции риски инвестиционных вложений в развитие обрабатывающих отраслей и сельское хозяйство существенно возрастут. Но возникает угроза не только роста инвестиционных рисков. В сценарных условиях темпы инвестиций снижаются в 2 раза - с 21,1% в 2007-м до 10% в 2011 г. Причины того, что и 10-процентный рост в 2011 г. не гарантирован, видны из данных таблицы 2.

 

Таблица 2 Прогнозные размеры инвестиций

 

	Ед. изм.	2006 г.	2007 г.	2008 г.	2009 г.	2010 г.	2011 г.
Прибыль по всем видам деятельности	млрд. руб.	7144	8010	10245	11200	12465	13795
Амортизация	млрд. руб.	1402	1545	1803	2102	2459	2883
Всего собственных средств	млрд. руб.	8546	9555	12048	13302	14924	16678
Инвестиции в основной капитал за счет всех источников финансирования	млрд. руб.	4730,0	6627	9100	11773	14602	17479
Отношение собственных средств к объему инвестиций	%	181	144	132	113	102	95

 

В сценарных условиях и в бюджетных проектировках на следующие 3 года учтена заниженная цена на нефть (92 для 2008-го, 78 для 2009-го и 72$ за баррель для 2011 года). Реальный уровень экспортных цен повысит прогнозируемый объем прибыли, но только в экспортном секторе экономики. Поскольку инфраструктурные отрасли и обрабатывающие отрасли промышленности к экспортному сектору не относятся, совокупность подготовленных решений - еще один толчок экономики к инерционному сценарию.

Как отмечалось, повышение цен на газ обусловлено политическими соображениями. Цена на газ, определяемая затратами на добычу и транспортировку (включая затраты на освоение новых месторождений), не должна превышать 40 долл. за 1000 кубометров. С учетом затрат на транспорт газа уровень внутренней цены для потребителей можно ограничить 70 долл.

Потребность в инвестициях для прироста добычи (две трети прироста предназначаются для выполнения экспортных обязательств) и строительства экспортных газопроводов, а также в средствах для обслуживания внешнего долга перекрывается экспортной выручкой «Газпрома». Несмотря на это, цена для внутреннего рынка в соответствии с принятым решением в 2011 г. превысит 120 долл. по текущему курсу, а равновесная цена, рассчитываемая ФСТ применительно к сложившейся ныне экспортной цене, составляет 150 долл. и более в зависимости от региона.

При решении вопроса о цене на газ необходимо учитывать не требования западных конкурентов российских предприятий, а необходимость оптимизации топливного баланса страны по критериям минимизации затрат газа. «Газовые каникулы» гипертрофировали долю газа в топливном балансе. Газовая промышленность при низких ценах на экспортируемое сырье дотировала энергетику, металлургию и другие энергоемкие производства.

Нормальное, исходя из энергетической ценности, соотношение цен на уголь, газ и мазут составляет 1:1,4:1,7. В плановой экономике такое соотношение обеспечивалось дотацией потребителей угля через систему двух прейскурантов с разными ценами для угольщиков и потребителей.

Но в материалах Минэкономразвития нет даже намека на наличие этой проблемы, так как параллельное регулирование цен на все энергоносители не предполагается.

К равно-выгодным ценам на топливо рано или поздно придет и свободный рынок. На сегодня важно то, что новая цена на газ создает ориентир повышения цен для угольщиков. Таким ориентиром являются 80 долл., а с учетом ужесточения требований к экологичности топлива и трудностей с увеличением объема перевозок можно говорить об интервале 60-80 долл. У ценообразования на уголь есть и свои проблемы. Жертвами импорта инфляционных тенденций стали потребители коксующихся углей, что сказывается на ценовой конъюнктуре для каменных углей в целом.

Если цель повышения цен на газ - в равной доходности поставок, то ее можно обеспечить даже при действующих ценах, установив в соответствующем размере экспортную пошлину. Если она обусловлена требованиями европейцев, то внутреннюю цену предстоит в последующем повысить еще в несколько раз. Нельзя не обратить внимание на следующее обстоятельство.

Переговоры о цене газа с Туркменией и импортерами из СНГ ведутся на основе реальных оценок, то есть с учетом того, что европейская цена будет расти, тогда как в проектировки бюджета закладывается снижение цен на российские энергоносители. Выше приводились бюджетные ориентиры цены на нефть, контрактная цена на газ для 2009 г. определена в размере 340 долл. за 1000 кубометров, но тоже со снижением против текущего года. Возникает вопрос, почему бюджет – единственный директивный документ превратился в подобие страхового полиса от ошибок Кудрина и Набиулиной?

Под стать обоснованности бюджетных проектировок оценка последствий повышения регулируемых цен и тарифов. Начнем с размеров повышения тарифов на электроэнергию в сопоставлении с размерами внешних удорожающих факторов (таблица 3).

 

Таблица 3 Прогнозы тарифов

 

Показатели	2008 г.	2009 г.	2010 г.	2011 г.
Внешние удорожания (прямые)
повышение цен на газ, %	125	127,7	127,7	140
повышение затрат на перевозку угля и мазута,  %	116,3	118,7	113,7	114
Доля свободного рынка, %	22	44	73	77,5
Рост тарифов в целом (свободных и регулируемых),  %	119,6	125,4	120,6	119,3
Рост регулируемых тарифов (без учета населения), %	112	119	114	119
Рост регулируемых тарифов для населения, %	114	125	125	125

 

Рост цен на топливо и затрат на его транспортировку плохо согласуется с размерами повышения тарифов. Очевидно, что Минэкономразвития не учитывал рост цен на уголь и другие удорожающие факторы (повышение цен на материалы, потребляемые энергетикой, например, для ремонта оборудования, а также роста зарплаты и т.п.). В связи с намечаемым на этот период почти полным переходом на свободные тарифы (исключение принято для нескольких изолированных территорий и населения) такие «мелочи» должен отрегулировать рынок.

Прогноз роста рыночных тарифов в материалах Минэкономразвития не приводится, однако он легко рассчитывается на основании приведенных выше данных. Для 2008 г. расчет дал повышение свободных тарифов на 46%, для 2009-го – 34, для 2010-го - 23 и 2011 г. лишь 20%. Рост цен на газ идет по нарастающей, дефицит электроэнергии сохраняется для всего периода, а конкурирующие между собой «дети Чубайса» начинают проявлять неслыханную щедрость.

Естественнее предположить, что рост тарифов на свободном рынке будет существенно выше расчетного. Ясно это и разработчикам предложений. Но, решая задачу доведения внутренних цен на газ до уровня экспортных, они всячески старались не напугать принимающих решение масштабами спровоцированной инфляции.

К аналогичному выводу приводит анализ предложений по размерам повышения тарифов на теплоэнергию, железнодорожные перевозки, услуги ЖКХ и степени их влияния на темпы инфляции на потребительском рынке. Преднамеренный недоучет прямых внешних удорожаний подается как задание производственной сфере по снижению расхода энергетических и других ресурсов (для защиты населения предусматривается адресная поддержка в виде продовольственных карточек для неимущих).

Минэкономразвития говорит новое слово в планировании. Оно устанавливает задания по снижению энергоемкости и одновременно создает препятствия для их реализации (см. расчет по обеспеченности инвестиций финансовыми ресурсами). Не отстает от него и Минфин. Дополнительного дохода от повышения цен на газ в трехлетнем финансовом плане обнаружить не удалось.

Его, по всей вероятности, «съело» увеличение затрат из-за роста свободных тарифов на электроэнергию, возрастающей стоимости труб, промыслового и транспортного оборудования, роста заработной платы. Задания по экономии ресурсов для «Газпрома», как для других отраслей, не установили. Не стоит связывать это с прошлым и нынешним составом совета директоров «Газпрома», это плод любви Кудрина к разного рода «загашникам» в бюджете.

В этой связи необходимо остановиться еще на одном вопросе. Выше были рассмотрены отдельные (далеко не все) негативные последствия повышения цен на газ, о которых не могли не знать разработчики прогнозов. Вместо объективного рассмотрения проблем и мер по их решению экономические ведомства в прогнозах дают препарированное описание ожидаемых результатов, в которых возникающие угрозы либо замалчиваются, либо искажаются.

Этому способствует технология скользящих трехлеток, в которой показатели отчетного года подаются как единственно возможные (проехали и забыли), хотя если очистить их от влияния прироста мировых цен на товары российского экспорта эффективность управленческих решений предстанет совсем не в радужном свете.

В подтверждение приведем прием интерпретации обоснованности предложений о повышении регулируемых цен. Минэкономразвития предположило, что субъекты рыночных отношений готовы к самопожертвованию, то есть к отказу от повышения цен на свою продукцию в целях компенсации дополнительных затрат.

«Согласно прогнозу, по отраслям (потребителям) отмечается негативное влияние дополнительного повышения тарифов на уровень рентабельности. Так, по низко-рентабельным отраслям (обработка древесины, сельское хозяйство, химическое производство и др.) повышение тарифов приведет к сокращению нормы прибыли к 2011-му в среднем на 0,7 п.п., по высокорентабельным отраслям (производство кокса, неметаллических и минеральных продуктов, металлургия) аналогичный показатель составит 0,8 п.п.» (из доклада главы МЭРТ Э. Набиуллиной на заседании правительства).

В результате инфляционное цунами на словах превращается в ласковую волну. Для этого в докладе вместо оценки влияния повышения регулируемых цен в 2 – 3 раза, говорится о последствиях корректировки показателей предшествующей трехлетки. Естественно, что последствиями от дополнительного повышения цены газа на 13 п.п. (рост цены в предыдущей трехлетке для периода с 2008-го по 2010 год составлял 191%, а по принятому решению для того же периода 204%), можно пренебречь.

О последствиях роста цен на 191% в базовом варианте и на 270% в новом прогнозе (в новом появился 2011 г. с повышением на 40%) в докладе нет ни слова. Согласимся и с тем, что для инерционного сценария (см. табл. 1) корректировка прогноза не очень существенна, однако дополнительный рост для инновационного сценария снижением рентабельности компенсировать невозможно.

Вернемся к вопросу о недостатках прогноза, как базы для выработки решений в области экономической стратегии. В сценарных условиях макроэкономические показатели рассчитаны применительно к разным вариантам исходных данных. При этом в состав исходных данных включены только разные уровни мировых цен на нефть и газ.

Значимость ошибки в исходных данных можно проиллюстрировать на примере показателей 5 месяцев текущего года. Рост экспортной цены на нефть составил 70% по сравнению с первым полугодием прошлого года вместо 33% в прогнозе. Это привело к росту экспорта в 1,5 раза даже при снижении физического объема вывоза нефти на 4%.

Соответствующий сдвиг в лучшую сторону от прогноза произошел по другим показателям. В результате рост ВВП по итогам года будет не 7,6%, а примерно 8,0 - 8,5%. Поскольку снижение цены русской нефти до 78 долларов в следующем году маловероятно, все показатели прогноза оказываются перечеркнутыми.

Бюджет переполнится экспортными доходами, а так как возможность получения дополнительных доходов не запланирована, вопрос об их рациональном использовании не ставится, и соответствующие проекты не разрабатываются. В конце года, по факту, в закон о бюджете внесут очередные изменения, а незапланированные доходы отправят в стабилизационные фонды для размещения в иностранные ценные бумаги с низкой доходностью.

Допустим, что угадать уровень мировых цен трудно, но кто мешает предусмотреть варианты изменения внутренних условий. Не принято окончательное решение по ставке НДС, не учтен в прогнозе новый размер МРОТ, а также общий рост заработной платы, компенсирующий высокие темпы инфляции на потребительском рынке.

Повышение регулируемых цен целесообразно учесть в виде широкой вилки размеров их роста. Влияние перечисленных и других факторов, таких как темпы инфляции, валютный курс, рост импорта, денежная масса и других в различных комбинациях будет формировать угрозы и риски, требующие соответствующей реакции (комплекса мер) от экономических ведомств. Это потребует от министерств отказа от синекуры созерцания процессов и перехода к воздействию на их траекторию. Очевидно, что другого не дано. Кому нужны прогнозы, стареющие к моменту публикации, и сценарные условия, в которых один пишем, семь на ум пошло.

Чтобы не попасть в ситуацию, вынесенную в заголовок, еще есть время. Окончательный вариант бюджета должен появиться в августе. В связи с этим представляется целесообразным следующее:

- провести детальные расчеты последствий расширения доли свободного рынка электроэнергии и размеров повышения регулируемых цен, обратив особое внимание на целесообразность размеров повышения цен на сетевой газ, с использованием современного инструментария прогнозирования (предполагается, что Минэкономразвития, Минфин, Центральный банк и отраслевые министерства располагают необходимой информацией для проведения таких расчетов);

- осуществить комплексный анализ системы цен, включая цену рабочей силы, таможенных регуляторов, разрыва между паритетным и официальным валютным курсом для устранения неэквивалентного обмена между отраслями и секторами экономики, препятствующих переходу к инновационному пути развития;

- разработать механизмы для предотвращения и преодоления кризисных ситуаций, возникающих под влиянием ценовой нестабильности на мировых рынках.

 

«Промышленные ведомости», июль 2008