Журнал «Золотой Лев» № 173-174 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

А. Эпштейн

 

Политэкономия без здравого смысла и разумного подхода[1]

 

Спроси либералов и сделай наоборот

Трехлетний бюджет лишает Россию позитивной стратегической перспективы

 

Рост падения

 

Лукавство всех бюджетов в том, что при опережающем росте денежных доходов населения над темпами роста ВВП, увеличении отношения стоимости импорта к стоимости экспорта, ежегодном росте тарифов и приближении внутренних цен к мировым, все большем внедрении частной собственности на землю и другие природные ресурсы – рисуются красивые цифры снижения инфляции. Мизерные для такой страны, как Россия, темпы роста ВВП выдаются за развитие, а сами бюджеты называются бюджетами развития, бюджетами социальной направленности. Особенно восхищает динамика темпов роста ВВП, закладываемая в трехлетний бюджет: на будущий год – небольшое снижение роста ВВП, а затем – вдруг небольшой рост, хотя хозяйственный механизм не меняется. Так не бывает! К 2012 г. темп роста ВВП даже при современной хитроумной методике его расчета вряд ли превысит 2–3%.

Бездарность бюджетов заключается в том, что они предусматривают снижение темпов экономического роста в условиях благоприятнейшей внешнеэкономической и внутриполитической ситуации. При управлении Россией на основе комплексного подхода темп роста ВВП в современной России не может быть меньше 15% в год.

Разрушительность этих бюджетов заключается в игнорировании того очевидного факта, что не может развиваться страна, в которой: а) покупательная способность людей даже со средней заработной платой минимум в 3 раза меньше стоимости рабочей силы; б) процентная ставка за кредит в 1,5–2 раза выше уровня рентабельности основной массы субъектов рынка (должна быть не выше 50% от этого уровня рентабельности, то есть не выше 4–5%); в) процентная ставка за кредит в валюте выше, чем за кредиты в зарубежных банках. Ставки всех налогов и кредитов не увязаны с вкладом данного субъекта рынка в снижение суммарной ресурсоемкости экономики, в решение социальных, экологических и геополитических проблем. Ставки каждого налога, тарифов, акцизов, процентов за кредит и т.п. устанавливаются изолированно друг от друга, без учета предельно допустимой финансовой (а не только фискальной) нагрузки на субъекты рынка. Государство за счет создания механизмов наибольшего благоприятствования поддерживает инвестиции в непривлекательные ныне для бизнеса отрасли и муниципалитеты для обеспечения пространственной социо-эколого-экономической сбалансированности страны, чтобы компенсировать «провалы рынка».

Эти провалы рынка в современной России ведут к уничтожению геополитических, экономических и психологических основ российской государственности.

Трагедия российского общества, и особенно российской науки, в том, что разговоры о бюджетах развития сумели всех убедить: рост ВВП означает развитие страны, и сегодня только ленивый не говорит о том, что мы развиваемся в несколько раз быстрее развитых стран. Между тем рост ВВП, благодаря спекулятивным ценам на топливно-сырьевом и строительном рынках (при опережающем росте импорта по сравнению с экспортом, при ориентации внутренних цен на мировые, при росте тарифов и т.п.), означает системную дезорганизацию страны, превращение ее в систему с положительной обратной связью (с каждым годом на каждый рубль прямых затрат возрастает суммарный общесистемный ущерб). А такая система неизбежно приближается к точке невозврата.

Указанная системная дезорганизация проявляется в том, что происходит одновременное возрастание по экспоненте: а) ухудшения экологической и социально-психологической ситуации; б) нравственного разложения, генетического и интеллектуального вырождения населения; в) инфляции; г) социальной базы коррупции, криминала и международного терроризма; д) уничтожения геополитических, психологических и экономических основ российской государственности. При снижении по параболе: а) темпов роста ВВП; б) эффективности российской экономики; в) ее конкурентоспособности; г) доверия населения к власти. По интенсивности этих процессов мы действительно в 3–4 раза превосходим развитые страны, что и проявляется в аналогичном опережении роста цен на продовольствие у нас и в Евросоюзе.

Подчеркиваю, что все эти процессы в системе с положительной обратной связью протекают одновременно, поддерживая друг друга, и бороться с каждым из них – занятие малопродуктивное. Подобная борьба продуктивна лишь при переводе страны в состояние системы с отрицательной обратной связью (с каждым годом на каждый рубль прямых затрат нарастает суммарный общесистемный эффект), ибо то, что в системе с положительной обратной связью снижается по параболе, начинает возрастать по экспоненте; а то, что возрастало по экспоненте, начинает снижаться по параболе, обеспечивая эффективность борьбы с указанными выше язвами общества.

 

Робким зигзагом тихо вперед

 

Указанные выше разрушительные свойства наших планов полностью относятся и к трехлетнему бюджету России на 2009–2011 гг. Достаточно отметить, что этот проект предусматривает: а) значительный профицит федерального бюджета (а следовательно, дальнейшее снижение конкурентоспособности российской экономики из-за низких темпов роста инвестиций в обновление физически и морально устаревших основных фондов); б) снижение с 2010 г. отношения расходов бюджета к ВВП; в 2008 г. они составят 16,8% ВВП, в 2009 г. – 17,5, в 2010 г. – 17,4, а в 2011 г. – 16,7 (тогда как эту цифру необходимо довести в 2011 г. минимум до 30% ВВП, ибо выгоднее использовать приток валюты для приобретения современных технологий, чем использовать свои валютные резервы для укрепления военного превосходства НАТО над Россией). Сохраняется современная запредельная финансовая (а не только фискальная) нагрузка на бизнес, что означает «прощай благоприятный инвестиционный климат в России и развитие всех муниципальных образований». Продолжается курс на повышение доходов населения (тогда как следует повышать не доходы населения, съедаемые инфляцией, а покупательную способность населения за счет снижения расходов населения благодаря переводу ценовой и тарифной политики с либерально-рыночного на кибернетический принцип построения тарифов и цен, с формированием фондов возмещения затрат инфраструктуры и обеспечения стабильных цен). Главным приоритетом правительства остается борьба с инфляцией, природу которой по-прежнему продолжают увязывать с ростом государственных расходов и повышенным потреблением населения, с чрезмерным поступление валюты в страну и т.п. (на самом деле, инфляция есть индикатор внутрисистемной разбалансированности страны; и чем больше власть борется с инфляцией монетарными средствами, тем больше разбалансированность и выше инфляция). Главным принципом хозяйствования остается «жить по средствам» (тогда как это удел посредственных людей, живущих по принципу «день прошел, и слава Богу»; а те, кто хочет чего-то добиться, должен жить по целям, изыскивая необходимые средства, чтобы создать необходимую критическую массу для достижения цели; жить по средствам – значит «медленным шагом, робким зигзагом, тихо вперед, рабочий народ»). Главной идеологической установкой остается следование принципам либерализма с приближением внутренних цен к мировым, а тарифов – к издержкам (хотя именно концепция либерализма вогнала мировое сообщество во всеобщий кризис, и наивно пытаться выходить из него с помощью этой же концепции; властям всех уровней необходимо понять, что если хочешь грамотно управлять территорией, то спроси у либерала и сделай наоборот).

В частности, при ориентации внутренних цен на мировые Россия обречена на такую системную дезорганизацию, что придется забыть про конкурентоспособную экономику страны и про замедление темпов инфляции (если российская элита не одумается, то хорошо, если инфляция для малообеспеченных семей в 2011 г. будет меньше 30%). Важно понимать, что мировые цены отражают предельные издержки (как и все ценообразование по принципу соотношения спроса и предложения) и приемлемы лишь в тех странах, для которых не актуальна проблема конкурентоспособности по отношению к импорту и где можно повышать покупательную способность населения за счет роста его доходов. Для Российской Федерации, до повышения производительности труда на основе снижения суммарной ресурсоемкости национальной экономики, главным фактором повышения ее конкурентоспособности является сокращение расходов населения за счет снижения стоимости потребительской корзины при неуклонном повышении ее качества.

В стране с абсолютно неконкурентоспособной экономикой по отношению к импорту ориентация на предельные издержки обязательно ведет к росту инфляции – повышению тарифов и цен без увеличения выпуска товаров, к индексации доходов населения сверх роста производительности труда и к полному социально-политическому и экономическому хаосу (наглядный тому пример – ситуация с компанией «Красэйр»).

Поэтому в России мировые цены должны «работать» только во внешнеторговой сфере.

 

Прощай, умытая Россия!

 

Такова макроструктурная разрушительная сущность предложенного трехлетнего бюджета, делающая бессмысленным его более детальное обсуждение. Особенно разрушительно снижение доли государственных расходов в ВВП. Это означает сохранение отношения инвестиций к ВВП на уровне 20%, тогда как опыт Южной Кореи показал, что рывок в экономике достигается при доведении этого отношения до 45–50%. А поскольку у нас намного больше территория и протяженнее коммуникации, то этот показатель в России в кратчайшие сроки должен быть доведен до 60% к ВВП. Бюджет с 20% инвестиций к ВВП означает «прощай, умытая Россия». При такой динамике она может быть только «немытой», ибо население всей страны обрекается на бесчеловечную среду проживания (в 5% муниципалитетов она будет бесчеловечной из-за немыслимой перегрузки инвестиционной активностью, а в 95% муниципалитетов она будет бесчеловечной из-за демографического и финансового опустошения вследствие низкой инвестиционной активности в стране; и на сколько бы ни увеличивался фонд поддержки регионов, он все равно будет недостаточным, чтобы приостановить рост обесчеловечивания среды проживания людей).

Итак, по всем своим разрушительным свойствам трехлетний бюджет ничем не лучше предыдущих. Это тем более обидно, что весной и летом 2008 г. политическое руководство страны, провозгласив курс на увеличение производительности труда в 4 раза, на снижение суммарной ресурсоемкости экономики, на развитие науки, промышленности, сельского, лесного и рыбного хозяйства, водного транспорта, создало политические основы для перевода России в систему с отрицательной обратной связью. Это позволило бы россиянам через 20–30 лет жить так же, как англичане. И нате вам, получите – сначала безумные стратегии Минрегиона, Минэкономразвития, других ведомств и субъектов РФ, а теперь еще и трехлетний бюджет, который в лучших традициях либерализма лишает Россию позитивной стратегической перспективы.

Но понятно, что главные свойства бюджета не возникают на пустом месте. Они всегда отражают идеологию экономической политики, внешним проявлением которой выступают стратегии федеральных министерств и субъектов РФ, отражающие не объективные фундаментальные связи, присущие взаимодействию территориальной, отраслевой и институциональной структуры (ведь параметры системы определяются взаимодействием ее структур), а идеологические установки руководителей министерств и ведомств.

И о каком развитии России может идти речь, если целью стратегии Минэкономразвития до 2020 г. объявлено благое пожелание устойчивого повышения благосостояния российских граждан, укрепления национальной безопасности и динамичного развития экономики в долгосрочной перспективе (2008–2020 гг.), укрепления позиций России в мировом сообществе, если к важнейшим условиям достижения этой расплывчатой цели отнесены:

а) стабилизация численности российского населения и занятых в экономике на основе эффективного регулирования миграции и изменения образа жизни людей, повышения здоровья нации и уровня социального оптимизма;

б) достижение уровня развитых стран по производительности труда не столько «фондовооруженностью» периода индустриального развития, сколько уровнем образования и креативностью самого человека;

в) рост производительности труда к 2020 г. в 2,4–2,6 раза (а должен быть рост в 4–5 раз);

г) рост энергоэффективности – в 1,6–1,8 раза (а должен быть минимум в 3–4 раза);

д) доля промышленных предприятий, осуществляющих технологические инновации, должна возрасти до 40–50% (2005 г. – 9,3%), тогда как технологические инновации должны обеспечивать все предприятия, а не только промышленные, чтобы в среднегодовом исчислении темп роста производительности уже к 2015 г. был не менее 15% в год (при адекватном снижении суммарной ресурсоемкости российской экономики.

Этому вторит и стратегия Минрегиона, ориентированная на сосредоточение в полутора десятках привлекательных ныне для бизнеса агломерациях с оголением почти всех приграничных территорий страны.

Не менее разрушительна энергетическая стратегия с ее безумной экспортной ориентацией энергоносителей и электроэнергии, тогда как должен быть преимущественно экспорт энергоемкой, в том числе электроемкой, продукции и т.д.

О каком социальном оптимизме может идти речь при опустошении 95% муниципалитетов, при постоянном росте тарифов и цен, при постоянной застройке сельскохозяйственных, природоохранных и рекреационных территорий, при их огораживания вывесками «проход воспрещен – частная собственность»?

Лучшего способа лишить Россию конкурентоспособной экономики, возможности иметь надежную обороноспособность, а основную массу жителей – чувствовать себя людьми, придумать нельзя.

Принятие правительством всех этих стратегий, а соответственно, и традиционного минфиновского бюджета тем более непонятно, что на своей пресс-конференции в Ташкенте Владимир Путин произнес замечательные слова о необходимости тонкой настройки хозяйственного механизма. Правда, при этом не было сказано о направленности такой настройки. А это ключевой вопрос всей теории и практики управления страной, ее регионами и муниципалитетами.

 

Тонкая настройка

 

К сожалению, до сих пор в мире не осознан элементарный факт – любая территория представляет собой совокупность людей с антагонистическими текущими и некоторыми общими долговременными интересами. Следовательно, у власти есть всего два варианта построения хозяйственного механизма для управления территорией – традиционный и инновационный.

Традиционный подход заключается в создании такого хозяйственного механизма, который бы регулировал взаимоотношения между людьми в их конкурентной борьбе за ограниченные ресурсы системы во имя своих индивидуальных интересов (преимущественно текущих). В этих условиях управляемая территория обязательно превращается в систему с положительной обратной связью со всеми неблагоприятными последствиями.

Инновационный подход заключается в создании такого хозяйственного механизма, при котором каждому сегодня было бы выгодно только то, что послезавтра будет необходимо всем. При таком механизме конкурентная борьба между людьми за ограниченные ресурсы системы (а это самая безнравственная форма человеческой деятельности; не путать конкуренцию с соревнованием) заменяется взаимной поддержкой каждого для более полного раскрытия его возможностей повышать свой вклад в увеличение ресурсов системы. Естественно, что в этом случае управляемая территория обречена на превращение в систему с отрицательной обратной связью со всеми самыми благоприятными последствиями.

Оба типа хозяйственного механизма требуют тонкой настройки. Только в первом случае эта настройка ориентирована на то, чтобы было экономически невыгодно и физически опасно не быть подонком, а во втором случае эта настройка ориентирована на то, чтобы было экономически невыгодно и этически опасно не быть порядочным человеком. Поскольку в свое время Владимир Путин сформулировал прекрасный тезис о том, что принимаемые в стране законы должны быть нравственными, значит, в своих рассуждениях он явно был ориентирован на второй тип хозяйственного механизма.

Возникает закономерный вопрос – как же так? На политическом уровне одно, а на практическом другое. Ответ на него очень простой. Поскольку в России не работает многоуровневая система математических моделей, позволяющая давать интегральную оценку последствий от претензии каждого на собственное мнение; поскольку в России тотальная кибернетическая, экономико-географическая и градостроительная некомпетентность не только власти, но и почти всех представителей общественных наук, то управление базируется на проблемном подходе. Соответственно, реализуется полученное частное решение.

Но нетрудно доказать, что в отличие от техники всякое частное решение по управлению отдельным сегментом страны (отраслевым, территориальным, техническим, социальным) является лишь одним из возможных (и, как правило, наихудшим) вариантов достижения единого конечного результата управления страной в целом. Недаром в теории оптимального планирования давно доказано, что сумма локальных оптимумов (частных решений) может противоречить (а в условиях предкризисного состояния экономики почти всегда противоречит) глобальному оптимуму.

А из этого следует, что нельзя власти решать отдельные проблемы; ей необходимо находить оптимальный уровень нерешенности всех проблем. Но инструмента для нахождения такого оптимального уровня нерешенности нет. Положение усугубляется тем, что первые политические лица страны, как правило, озабочены будущим страны и потенциально готовы принять второй (этический) вариант построения хозяйственного механизма. Но в коррумпированной стране министры и руководители ведомств, как правило, лоббируют чьи-то текущие интересы, и у большинства из них возникает свой общий текущий интерес – чтобы в стране работал первый тип хозяйственного механизма.

Поскольку без указанной системы моделей такой оптимальный уровень найти нельзя, то Россия обречена на очередной парадокс: политическое руководство выдвигает правильные долговременные цели, но под влиянием либеральных экономистов принимает решения, исключающие саму возможность достижения этих целей.

Так было с удвоением темпов роста ВВП, с конкурентоспособностью, так будет и со всеми планами на 2020 г. И так будет продолжаться до тех пор, пока российское общество не поймет: если хочешь иметь развитую страну, то спроси у либерала и сделай наоборот.

 

Политический журнал, сентябрь 2008

 

Корень всех бед

 

Когда речь идет о социальном проектировании развития территории, то решение, как правило, принимается в результате взаимодействия заинтересованных сторон – проектировщиков и тех, кто, собственно, заказывает музыку, – власти. Отношения этих сторон строятся на основании одного из трех возможных вариантов: 1) власть навязывает проектировщикам цели развития проектируемой территории и средства их достижения исходя из своих представлений; 2) проектировщики навязывают власти свои представления о целях развития этой территории и средствах их достижения; 3) и те и другие исходят из объективно существующих конечной, промежуточной и текущей целей и средств их достижения.

 

Объективность существования целей и средств в третьем варианте устанавливаются современной технологией научного мышления при управлении социально-экономическим развитием страны для данного и следующего этапов ее эволюции в соответствии с типом кибернетических систем, к которым относится управляемая территория. И в последнем случае задача власти – создать хозяйственный механизм с целью формирования условий, необходимых для ускоренного получения все нарастающего эффекта от более полного использования средств достижения указанных целей.

Такова общетеоретическая схема, которая осложнена сложившейся в России проблемной ситуацией. Федеральный центр, сформулировав цели, соответствующие кибернетическому типу Российской Федерации, – исключительно полиструктурная система с наивысшей в мире внутренней разбалансированностью ключевых параметров, что лишает рыночные отношения способности к саморегуляции, – сохраняет хозяйственный механизм и экономическую политику, игнорирующие эту специфику страны.

К правильным (но очень трудно реализуемым) целям относится повышение конкурентоспособности российской экономики на основе учетверения производительности труда к 2020 г.

Но выбранные средства исключают возможность достижения поставленных целей. В ряду этих средств – экономическая свобода бизнеса и уведомительный принцип его ведения; приватизация якобы избыточной государственной и муниципальной собственности, особенно земли и природных ресурсов; создание конкурентной среды за счет дробления монополий; ценообразование на основе спроса и предложения с приближением внутренних цен к мировым; построение тарифов на основе экономически обоснованных затрат; индексация доходов населения; повышение арендой платы по мере роста инфляции; борьба с инфляцией за счет повышения ставки рефинансирования; разработка отраслевых прогнозов на принципах программно-целевого планирования; отказ от развития инфраструктуры по остаточному принципу; отказ от создания многоуровневой и взаимоувязанной системы математических моделей геополитического, научно-технического, экологического, генетического, социально-психологического, экономико-географического, градостроительного и экономического прогнозирования и т.п.

Итак, суть проблемной ситуации в том, что Россия сегодня представляет собой систему с положительной обратной связью, вступившую в последнюю фазу своей дестабилизации – приближение к точке невозврата, после прохождения которой такая система обречена на распад. Именно на этом анализе базируется известный прогноз ЦРУ о предстоящем распаде Российской Федерации к 2015 г. Предотвратить распад Российской Федерации можно только одним путем – немедленно коренным образом изменить действующий хозяйственный механизм, чтобы успеть вывести страну на траекторию формирования системы с преимущественно отрицательной обратной связью до прохождения ею точки невозврата.

Успеть избежать точки невозврата и обеспечить требуемый минимально допустимый уровень производительности труда можно только при скорейшем доведении инвестиций до 50 и более процентов от ВВП с минимальным отвлечением их на создание новых мощностей инфраструктуры (исключение составляют порты, подъездные пути и перевалочные транспортные узлы).

Для этого Россия должна стать самой инвестиционно привлекательной страной мира, что возможно только при обеспечении стабильных тарифов и переводе внутренних цен с мировых на расчетные. Одновременно должен быть введен режим наибольшего благоприятствия в тех производствах каждого муниципалитета, которые здесь наиболее эффективны с точки зрения взаимодействия закономерностей географического разделения труда, размещения производительных сил, развития городов и систем расселения.

Этому должен быть подчинен весь хозяйственный механизм государственно-частного партнерства и взаимодействия государства с местным самоуправлением. Управление должно происходить в режиме упреждения на основе гармонизации взаимоотношений бизнеса, населения и власти на основе экономически эквивалентных взаимоотношений и личной персональной ответственности каждого за принятые и своевременно не принятые управленческие решения.

Но ничего не удастся изменить в России, и не удастся избежать ее распада, если мы не перестанем игнорировать современную технологию научного мышления при управлении социально-экономическим развитием территории и не развенчаем научную несостоятельность всех методологических ловушек, расставленных либеральными экономистами во имя интересов крупного бизнеса.

Ниже я кратко остановлюсь на главной причине превращения России в систему с положительной обратной связью, на обусловленных ею семи основных методологических ловушках и указанных выше наиболее ошибочных чертах современной экономической политики.

Самая главная причина всех бед современной России (а прежде – СССР) заключается в отказе от принципов научного комплексного подхода при управлении территорией и переводе такого управления на принципы системного подхода и его производных суррогатов – программно-целевой, проблемный, кластерный и т.п. Необходимо понять, что, если какой-либо автор в работах по размещению производительных сил или развитию регионов клянется в верности системному подходу и указанным его производным, значит – ищите глупости.

Разрушительный характер системного подхода при управлении территорией обусловлен тем, что этот подход правомерен лишь в тех случаях, когда орган управления имеет право устанавливать цели развития управляемой системы и средства их достижения, а решаемая задача может рассматриваться как самоцель (то есть в технике).

При управлении территорией власть обязана (если она хочет обеспечить себе политическое долголетие) исходить из конечной, промежуточной и текущей целей и главного средства их достижения, рассматривая решение каждой отдельной задачи как всего лишь возможный (и, как правило, наихудший) вариант достижения целей более высокого порядка.

Конечной целью управления любой территорией является перевод ее на такую стадию эволюции, на которой каждое поколение накапливает для будущего нравственного, генетического и интеллектуального потенциала не меньше, чем получило от предыдущего. Промежуточной целью – вывод территории на магистраль расширяющейся экономики, когда темпы экономического роста в следующем периоде не меньше, чем в предыдущем. Текущая цель управления любой территорией – создание хозяйственного механизма расширяющейся экономики, при котором каждому сегодня выгодно только то, что послезавтра будет необходимо всем.

Средством достижения текущей цели является создание многоуровневой и взаимоувязанной системы математических моделей геополитического, научно-технического, экологического, генетического, социально-психологического, экономико-географического, градостроительного и экономического прогнозирования. Эта система призвана выполнять три функции: 1) устанавливать наиболее эффективные направления участия каждой местности в оптимизации отраслевой и территориальной структуры российской экономики с точки зрения ее пространственной геополитически-социо-эколого-экономической сбалансированности; 2) обеспечивать взаимоувязанные числовые значения рычагов настройки поведения всех субъектов рынка на повышение своего вклада в развитие страны; 3) выявлять достаточность принимаемых мер для достижения поставленных целей и давать оперативную оценку того, во что обойдется обществу претензия каждого на собственное мнение.

Очевидно, что только в этом случае обеспечивается главное условие устойчивого развития – мыслить глобально, действовать локально, и главное условие осмысленного управления территорией – получать оценки общесистемной реакции на частное возмущение. Понятно, что только в этом случае может быть обеспечена гармонизация взаимодействия бизнеса, населения и власти на муниципальном, региональном и федеральном уровне по принципу экономически эквивалентных взаимоотношений, гарантирующая ускоренное превращение России в систему с отрицательной обратной связью, при которой годовые темпы роста производительности труда не могут быть меньше 15%. А это и есть ее учетверение к 2020 г.

Но либеральные экономисты, очень грамотно расставив методологические ловушки, не дают государству выполнять свои функции. Если федеральный центр не стряхнет с себя путы либерализма, то можно гарантировать инфляцию в стране порядка 20% (для богатых менее 10% и для бедняков – 35–40%) – с неизбежным прохождением страной точки невозврата, с соответствующими последствиями.

Комплексный восьмикомпонентный (геополитически-социо-эколого-экономико-демографо-географо-градо-кибернетический) анализ этих методологических ловушек показал, что сегодня извращен практически весь понятийно-терминологический аппарат современной теории управления социально-экономическим развитием территорий.

В первую очередь это относится к формально-системной трактовке сущности управления как переводу системы из существующего состояния в желаемое. Вот каждый губернатор и мэр и изгаляется на подвернувшейся ему территорией в соответствии со своими желаниями. На самом деле следует ориентироваться на формально-содержательную трехзвенную трактовку сущности управления: выявление закономерностей системной организации управляемого объекта, установление целесообразных масштабов реализации выявленной закономерности в конкретных условиях места и времени, чтобы не искажать ход других закономерностей, и реализация выявленных закономерностей в установленных масштабах в заданные сроки с наименьшими затратами.

Понятно, что первый подход автоматически обрекает страну на некомпетентную власть, а второй подход автоматически обеспечивает вытеснение из руководства властных структур некомпетентных людей.

Вторая методологическая ловушка – трактовка эффективности, как соизмерения затрат и результатов, ибо за ней стоит соизмерение прибыли с затратами. Это неизбежно ведет к рассогласованию в ходе экономических, экологических и социальных процессов и к смешению понятий «экономичность», «выгодность», «результативность» и «эффективность».

На самом деле, под сущностью эффективности следует понимать сопоставление всей совокупности результатов, включая косвенные и отдаленные последствия, со всей совокупностью объективно стоящих целей геополитического, демографического, социального, экологического и экономического характера при разных направлениях использования одного и того же количества ресурсов.

Из сказанного понятно, что сегодня выгодность (прибыль на единицу инвестиций) совпадает с экономичностью (затраты на единицу результатов труда) и результативностью (сопоставление интересующих результатов с интересующими целями), вместе противореча эффективности.

Естественным следствием этого является функционирование России в условиях, когда экономически невыгодно и физически опасно быть порядочным человеком. Страна же может развиваться только в том случае, если экономически невыгодно и этически опасно не быть порядочным человеком. Это возможно лишь в том случае, если выгодность совпадает с эффективностью (иначе бессмысленны любые стратегические разработки), хотя при этом временно может противоречить экономичности.

Третья методологическая ловушка – игнорирование основного внутреннего противоречия современной России, заключающегося в невиданном в мире разрыве между стоимостью рабочей силы, рыночной ценой рабочей силы и уровнем развития потребностей основной массы населения, при недоступном коммерческом кредите для большинства субъектов рынка и основной массы населения. В этих условиях неработоспособны наиболее важные свойства рыночных отношений.

Четвертая ловушка заключается в игнорировании как основного внутреннего противоречия рыночных отношений, приведшего к потере свойства саморегуляции рыночной экономики в условиях всеобщего цивилизационного кризиса, так и принципиальных различий товарно-денежных отношений (ориентация на удовлетворение общественных потребностей) и рыночных отношений (используют наличие конкретной общественной потребности для личного обогащения, считаясь с интересами других лишь в той мере, в какой это экономически, административно и физически опасно). А еще Аристотель понимал их различие, разведя понятия «экономия» и «хрематистика».

Пятая методологическая ловушка – превознесение роли конкуренции, построение цен на основе спроса и предложения и борьба с монополиями. Но чем больше конкуренция внутри системы, тем меньше конкурентоспособность системы в целом. Конкуренция в России допустима там и до тех пор, пока она не сдерживает темпы сокращения суммарной ресурсоемкости национальной экономики и не ослабляет позиции страны на мировом рынке. Спасение России в супермонополизации производства с созданием сначала национальных, а затем и транснациональных корпораций в рамках не только СНГ, но и Шанхайской организации содружества, включая Китай, Индию, Иран.

Бороться следует не с монополизацией производства – этим важнейшим средством повышения производительности труда, а с недостаточной оперативностью монополий и их монополизмом – техническим, кадровым, ценовым. В условиях России особенно недопустимо построение внутренних цен на основе спроса и предложения, ибо ведет к обострению основного внутреннего противоречия страны, к инфляции, к нарушению соотношения цены и качества продукции, к удушению отечественной экономики импортом.

Шестая методологическая ловушка – ориентация на права человека (вместо ориентации на безусловную и жесточайшую ответственность за нарушение принципа эквивалентности между людьми и их сообществами); на право каждого на собственное мнение (на самом деле каждый имеет право лишь на вопросительное или неутвердительное высказывание по поводу мнения, а на мнение – так должно быть – имеет право лишь тот, кто может доказать, что его уровень целостности рассмотрения данного вопроса ближе к оптимальному, чем у оппонентов); на трактовку демократии как народовластия (вместо учета и согласования интересов разных слоев и территориальных групп населения с точки зрения оптимального сочетания текущих и долговременных национальных интересов).

Седьмая ловушка – в игнорировании проблемы оптимизации взаимодействия отраслевой, территориальной и институциональной структуры России на основе учета закономерностей географического разделения труда, размещения производительных сил, развития городов и систем расселения.

Как же не попасть в эти ловушки? Что делать?

Надо признать антинаучными, безнравственными и неэффективными рыночные отношения:

а) на основе нарушения прав человека и конкуренции за ограниченные ресурсы системы;

б) на основе приватизации государственной собственности (от земли и других природных ресурсов до предприятий и организаций) и залога земли и имущества;

в) на основе построения цен по принципу предельных издержек в соответствии с соотношением спроса и предложения;

г) на основе трактовки демократии как народовластия с платным избирательным правом, а попыток настройки «поведения» бизнеса на общие интересы – как административных барьеров, сдерживающих инвестиционную активность бизнеса.

Надо признать необходимость перехода от рыночных отношений к товарно-денежным отношениям на основе:

а) трактовки демократии как учета и согласования интересов разных слоев и территориальных групп населения по принципу эквивалентных взаимоотношений бизнеса, населения и власти и личной материальной ответственности за принятые и своевременно не принятые решения;

б) принципа солидаризма с целью взаимной поддержки каждого во имя постоянного повышения его вклада в увеличение ресурсов системы;

в) передачи в долгосрочное пользование и оперативное управление государственной собственности на условиях аренды земли и помещений и залога продукции с земли и с помещений;

г) установления цен, тарифов, налогов и т.п. по кибернетическому принципу (максимум превышения общесистемного эффекта от оживления экономики, благодаря снижению финансовой нагрузки на бизнес и население над прямым недополучением средств от такого занижения.

Надо признать предметом управления поведение разных слоев и территориальных групп населения при выборе места жительства, места приложения труда, капитала и места реализации произведенной продукции; при выборе форм использования свободного времени, типов семейного, сексуального и конфессионального поведения.

Надо признать: а) эгоизм населения и алчность бизнеса не только локомотивами экономики, но и факторами системной дезорганизации муниципального, регионального, государственного и общепланетарного «поля расселения», способствующими превращению стран и планеты в целом в системы с положительной обратной связью; б) стабилизирующую роль градостроительной политики, обеспечивающей поддержание управляемой территории в качестве системы с отрицательной обратной связью; в) недопустимость разработки стратегий развития городов, регионов, страны и мирового сообщества вне многоуровневой системы градостроительного и экономического прогнозирования на основе математических моделей интегральной геополитически-социо-эколого-экономико-демографо-географо-градостроительной оценки последствий от принимаемых текущих и долговременных решений; г) необходимость взаимоувязанного установления расчетных цен, налогов, тарифов, акцизов, таможенных пошлин и процентных ставок за кредит на федеральном, региональном и муниципальном уровнях при строгом соблюдении принципа оптимизации предельно допустимой финансовой нагрузки на бизнес с учетом отраслевых и региональных его особенностей.

Но поскольку мы до сих пор не научились различать два состояния: «Я думаю» и «Я думаю, что я думаю», то сегодня ситуация еще хуже. Наши либералы лишь начинали реализовывать в России известную доктрину Аллена Даллеса по нашему нравственному, генетическому и интеллектуальному вырождению. Вряд ли надо доказывать, что сегодня идейные наследники первых либералов эту доктрину почти полностью реализовали, превратив Россию в систему с положительной обратной связью. Они же с каждым годом сокращают возможности ее перевода в систему с отрицательной обратной связью. Лилипуты!

 

Автор - руководитель группы системной оптимизации Национального института развитии РАН директор ситуационного центра Российской единой биржевой системы РФ-ТПП

 

Политический журнал № 12 (189)/28 октября 2008