М.Г. Делягин

 

«Проект Фрадкова»: на пыльных страницах

остались следы разумных людей

 

Михаил Геннадьевич, каковы Ваши впечатления от того, что сейчас предлагается в правительстве, в частности, от документа “Об основных направлениях деятельности Правительства РФ”, подписанных премьером Фрадковым? Проект этого документа обсуждался на заседании правительства 8 июля, и многие эксперты расценили это как нечто революционное, нечто новое, как попытку выстроить некоторую новую систему государственного устройства, а именно, госкапитализм.

 

Ничего революционного на заседаниях правительства в том формате, в который это втиснуто, сказать нельзя – просто не та аудитория. Дело было 8 июля, прошел почти месяц, но никаких следов революции не видно даже на уровне обсуждений, переговоров, консультаций и т.д.

При чтении текста мне бросилась в глаза очень низкая энергетика текста. Это не стенограмма - это литературно обработанный текст. При этом много новых предложений, например, прорывные механизмы и проект пространственного развития регионов. Совершенно понятно, что коллективный автор (писали не только люди из аппарата, советники, но и сам Фрадков наверняка что-то правил) будет выступать во враждебной информационно-административной среде. Премьер возглавляет правительство с мощным либеральным блоком, экономические вопросы определяют либералы, и разговоры про государственное регулирование, про конкретные проекты и про пространственное развитие регионов ничего кроме агрессивного отторжения и встречного удара вызвать не могут. В этой ситуации потрясает то, что нет абсолютно никаких механизмов реализации этих идей и никакой конкретики.

Боюсь, что Фрадков просто подставляется под удар, совершенно не пытаясь всерьез ни обосновать, ни описать механизмы. Когда выдвигается враждебный лозунг, а потом описываются механизмы, очень часто выясняется, что ваш идеологический противник ничего против механизмов в конкретной ситуации не имеет. Идеологическое противостояние здесь абсолютно. На практике же, как только мы касаемся конкретного механизма и конкретной проблемы, одни с удовольствием, другие без удовольствия, но приходят к полному консенсусу без всякого принуждения. Здесь попытки создать такой консенсус нет – все остается на идеологически противоречивом уровне.

Потрясающая идея о том, что экономический рост нам обеспечен и вопрос лишь в том, чем его наполнить. Формулировка вопроса: а чем мы наполним экономический рост? Экономический рост – не бутылка, а, наоборот. Тем более, что и в другом месте постановка этого вопроса присутствует, но внятного ответа нет. Ответом служит невнятность или тот же Касьянов образца 2002 года. Не прописав механизм, мы переходим к вопросу, чем мы будем наполнять эту статистику. Это несерьезно. Отсутствует понимание того, что экономический рост - не цель, а результат. Несогласованность многих идей с осуществляемой политикой: рост уровня жизни – прекрасная идея, под ней подпишутся все, но когда премьер-министр говорит об уровне жизни в условиях, когда его правительство взяло курс на уничтожение социального государства, это извращенное чувство юмора либо диверсия.

Мобилизация ресурсов в регионах. Смысл региональной политики, которая осуществляется на всем протяжении президентства Путина – обескровливание регионов вытягиванием из них финансовых ресурсов. О какой мобилизации ресурсов в регионах при изъятии оттуда финансовых ресурсов говорится, не очень понятно. Понятно, чем меньше у региона денег, тем (по теории) у него меньше стремления к иждивенчеству, поскольку нужно как-то самому крутиться. На практике, когда забираются все ресурсы, очень часто просто опускаются руки, и на этом все заканчивается. Теоретически эта идея может и правильная, но явно недостаточная. Просто этого не хватит для обеспечения экономического роста в масштабах всей страны.

Очень приятно обнаружить в тексте следы Андрея Рэмовича Белоусова: говорится о крупных проектах, говорится о расшивке узких мест и т.д. Это именно следы - на пыльных тропинках далеких планет остались следы разумных людей. Хорошо, побывали американцы на Луне, но власть от этого не изменилась, правительство либеральных фундаменталистов не изменилось. Странные вещи говорятся о целях и факторах экономической политики. Оказывается то, что мы с вами 15 лет принимали за цели экономической политики, называется ее факторами. Какая разница – процесс от этого не изменился! О том, что социальные механизмы, улучшение жизни людей должно стать генератором роста (некоторые ретивые товарищи уже сообщили, что это революция), Касьянов сказал еще в апреле 2002 года. Подозреваю, что он был в этом не первый, потому что это азбука. Первый раз о том, что нужно повышать уровень жизни, чтобы был внутренний спрос, сказали в 1992 году. Это написано в любом учебнике, но в условиях уничтожения социального государства это остается благим пожеланием.

Полностью обойдены проблемы Жилищного Кодекса. Ребята, вы на каком свете живете? Вы приняли законы, по которым людей можно выселять из квартир на ровном месте с компенсациями, рассчитанными неизвестным образом.

Потрясающая фраза: “Внедрить нормативную базу по образовательным субсидиям и кредитам”. Возникает вопрос, а зачем внедрять, какова цель, почему говорится про оптимизацию всего, но ничего не говорится по функциям, по которым мы это оптимизируем, какую цель мы хотим достичь. Если эту задачу будет решать Минфин (безотносительно Кудрина), во главе которого стоит Иисус Христос, он будет говорить: “Внедрить нормативную базу, исходя из минимизации бюджетных расходов”. Это его ведомственный интерес. Если Иисус Христос будет во главе Министерства образования, выйдет ровно противоположная вещь. Если Иисус Христос будет во главе Министерства промышленности, он будет говорить третью вещь. Коллеги, а какова цель этой нормативной базы, которую вы уже собираетесь внедрять (сильно подозреваю, не разработав)?

 

Но об этом же говорил в своем Послании Президент, и документ начинается с фиксации задач, изложенных Путиным.

 

Послание Президента все более и более становится юмористическим документом. В Послании он сказал замечательную вещь, что “человек должен платить не за лечение, за спасение жизни, а исключительно за комфортность обстоятельств, этому сопутствующих”. Хорошая идея, она мне нравится, но из этого следует, что мы должны все, что наработали по реформе медицинского страхования, аккуратно взять и выбросить в помойку. Отдельных разработчиков из тех, кто это сделал, выкинули в помойку, а разработки остались и будут реализовываться. В отношении оптимизации объема государственных гарантий по бесплатной медицинской помощи мы исходим из соображений сохранения нации или сохранения благоприятной бюджетной картинки? Об этом не говорится. Исходя из личностей правительства, исходя из оптимизации бюджета, его гарантия будет минимизирована ниже плинтуса.

Потрясающая фраза “низкие доходы – препятствие не только росту человеческого капитала, но и социальным реформам”. Возникает вопрос, что же делать с социальной реформой и повышением человеческого капитала? Конечно, сделать реформу и отрапортовать. От смешения цели и средства мы получаем объективную невозможность достижения реальной цели. У людей, которые это писали, в голове (да и на кончике языка) каша. Говорится, что очень важно перейти на новый порядок предоставления льгот. Совершенно не говорится, зачем. Когда Грефа спросили, зачем вы собираетесь присоединиться к ВТО (не в области идеологии, а конкретно), он не смог на правительстве ответить на этот вопрос.

Потрясающая фраза о консолидации бизнеса и власти вокруг социальных проектов. Если мы будем брать по смыслу слов, у государства есть обязанности, в том числе, в развитии социальной сферы. Государство эти обязанности не выполняет. Товарищи бизнесмены, вместо того, чтобы развивать бизнес, создавать новые рабочие места и платить налоги, идите сюда и реализуйте вместо меня социальные проекты. Это пресловутая социальная ответственность бизнеса. При этом понятно, что если пустить дело на самотек, то у нас будет (условно) город Нижневартовск, в котором будет 50 больниц на 49 пациентов, которые никому не будут нужны, а там, где они действительно нужны, но там нет бизнеса, там ничего не окажется. Поэтому государство должно видеть, если здесь нужна больница, значит, вы строите эту больницу. На фоне того, что у нас происходит сейчас, когда основным способом не просто привлечения иностранных инвестиций в страну, но улучшения инвестиционного, предпринимательского климата основным элементом экономической политики является грабеж (мы видим на примере фирмы ЮКОС, которая у меня симпатии не вызывает), когда закон применяется задним числом, никаких вопросов больше не возникает. Создается такое впечатление, что под видом консолидации бизнеса и власти вокруг социальных проектов как раньше под видом социальной ответственности бизнеса будет осуществляться банальное вымогание. Только не на уровне отдельных компаний, но отраслей и целых рынков. Бизнес и сам выдвигал идею социальной поддержки, превращенную в форму взятки. Нате – и отвяжитесь от нас! А сейчас у него это будут вымогать еще более активно.

Ключевая проблема вчерашней, сегодняшней и завтрашней России - незащищенность прав собственности, но в документе она отсутствует напрочь. Нет таких слов в Российской Федерации - права собственности - и у премьера таких слов на языке нет.

Очень хорошо сказали про антимонопольное регулирование: хоть раз в жизни кто–то сказал, что не надо бороться с крупными корпорациями, а нужно бороться со злоупотреблениями монопольным положением. Не с самими монополиями, которые есть и являются основой конкурентоспособности экономики, а со злоупотреблениями монопольным положением. Приятно было прочитать эти страницы…

Относительно того, что снижение налогов является важнейшим средством повышения конкурентоспособности и диверсификации экономики, я могу сообщить, что налоги в России находятся на нормальном мировом уровне, даже пониже. Налоги не сдерживают развития бизнеса, бизнес сдерживают налоги плюс взятки. Это давление действительно запредельное, но пытаться снизить его за счет снижения налогов не получится, потому что взятки будут расти пропорционально снижению налогов, как мы это видели на примере отмена налога с продаж. Попытки реформаторов помочь бизнесу снижением налогов будут оборачиваться помощью не бизнесу, а силовой олигархии или тому кругу реформаторов, который с рождения берет взятки. Бизнес тут будет не при чем, дай Бог, чтобы нагрузка на него не выросла! Налоги сегодня не мешают конкурентоспособности, мешает незащищенная собственность, которая позволяет брать взятки, и полная разложенность государства. Эта проблема не имеет к налогам ни малейшего отношения. Изменение пропорций рентабельности между экспортерами сырья и производителем продукции обрабатывающей продукции, вызванное снижением налогов, пренебрежимо мало и никто его не заметит. По-прежнему у нас структура экономики остается такой, какой она есть. Ребята, которые катаются по Москве на Мерседесах с кондиционерами и затемненными стеклами и мечтают о том, чтобы летать над ней на вертолетах, никак не могут понять, что у нас в стране есть какое-то количество бедных, и что для 16% нищих (людей с доходами ниже прожиточного минимума) относительно низкие цены на социальные товары очень важны. А когда мы на социальные товары (их перечень очень ограничен) поднимем НДС с 10% до 15%, для людей это будет чувствительно. Для бюджета это будет нечувствительно, а для людей чувствительно. Классовая ненависть к нахлебникам? Вы сначала создайте ситуацию, при которой бедный является нахлебником, потому что Россия – одна из немногих стран мира, где существует понятие массовой бедности работающего населения.

Говорится о необходимости упразднить необеспеченный федеральный мандат. Вы 15 лет обещаете старушке что-то хорошее и красивое. Обещайте еще 5 лет, что вам мешает? Я понимаю, что у нас есть много федеральных мандатов, которые не обеспечены и смешны. Например, ветеранам обещан беспроцентный кредит на строительство садового дома на 15 лет. Понятно, что это бред, ветерану в его нынешнем возрасте садовый домик не очень понадобится, а почему мы должны помогать его внукам, не очень понятно. Так рассмотрите эти федеральные мандаты по их нужности! У нас есть очень нужные мандаты, которые не обеспечены, например, чернобыльцам. Упразднение всех необеспеченных федеральных мандатов вне зависимости от их нужности - неправильно.

По ВТО – до конца 2004 года закончить двусторонние переговоры. Фрадков честный, прозрачный человек, официальная биография которого полностью соответствует его реальной биографии, но сказать такое – все равно, что объявить, что город N мы берем штурмом к 7 ноября, после чего жертвы увеличиваются в 10 раз. После того, как официально все сообщили, что к концу 2004 года мы должны все это завершить, мы получили совершенно неожиданные претензии от Бразилии и от Китая, которых не ждали. Это наглядная иллюстрация уровня деградации нашего правительства, это смещение жанров, во многом непонятные вещи.

Обсуждаемый текст в значительной части неадекватен и по аппаратным соображениям, и по содержанию. Он внутренне разорван, но есть вещи, которые очень смешно слышать – про антимонопольное регулирование, про расшивку узких мест, про точечные проекты. Я просто представляю себе: сидит Фрадков, по правую руку сидит Жуков, по левую, наверное, Кудрин. Что по этому поводу думает Жуков, я знаю, какие команды по этому поводу даст Кудрин, я знаю тоже, не говоря уже о Грефе. А дальше что?

Получается, что документ расплывчатый, спорный, тем не менее, он сделан в русле того, о чем говорит Президент, документ во многом направлен на реализацию идей Президента. В документе есть огромное количество идей, которые не понравятся либералам.

О вещах нелиберальных сказано настолько обще, что непонятно, что же это такое. Пространственное развитие регионов. Завтра Кудрин принесет такую схему пространственного развития регионов, что от регионов ни одной живой души не останется. В то же время либеральные фундаменталистские вещи: упразднение необеспеченных федеральных мандатов без объяснения причин, новый порядок предоставления льгот с неизвестными целями, оптимизация объема госгарантий на бесплатную медицинскую помощь, когда не говорится, по каким критериям осуществляется оптимизация. Это вполне либеральные вещи. А вещи нелиберальные сказаны достаточно внятно, чтобы получить отпор, но недостаточно внятно для того, чтобы что-то сделать.

 

Идея, вызвавшая наибольший интерес – частно-государственное партнерство. Вы эту идею подвергли критике, сказав, что это не будет работать. Почему?

 

Российский бизнес сегодня банально ищет, как умилостивить это государство, но не находит способа, потому что на самом деле умилостивить его нельзя – нашей силовой олигархии нужны просто деньги и умилостивить ее нельзя. Они к вам приходят – бабки давай. А вы начинаете рассказывать про социальное партнерство, что поможете каким-нибудь бедным. Это хорошо, бедным помогайте, а бабки - сюда. Почему бизнес сбрасывал со своих предприятий социальную сферу? Чтобы снизить издержки, чтобы повысить рентабельность, чтобы повысить конкурентоспособность. А зачем он сейчас берет эту социальную сферу обратно, понижая свою конкурентоспособность? Он ищет способ, как умилостивить это государство. Когда вы идете по темному переулку, а навстречу вам выходит огромный мужик с топором, с которого еще капает кровь ЮКОСа, вам хочется его как-то умилостивить, чтобы он вас этим топором не зарубил.

Вы исходите из презумпции существования каких-то правил, что Фрадков объявляет требования. Фрадков не может ничего объявить, потому что органы, которые осуществляют действия в отношении бизнеса, ему не подчиняются. Есть такое ощущение, что они не подчиняются вообще никому. Это первое. Второе - договориться можно, когда существует сфера совпадения интересов. Два волка могут друг с другом договориться, чтобы друг друга не кусать. А если у нас есть волк и овца, в интересах волка сожрать эту овцу. Овца может с ним говорить сколько угодно, но ей это не поможет. Наша правящая бюрократия социальные вопросы снимает: она сейчас отменяет социальное государство. Это является юридическим доказательством того, что ей глубоко безразлично, как будет жить этот народ, голосование которого она все равно сосчитает так, как надо. Дело ЮКОСА показало, что даже при объективной необходимости договориться люди этого не умеют, загоняя себя в тупик. Они к этому не приспособлены.

 

Многие эксперты, обсуждая идеи, высказанные Фрадковым, отметили попытку создать новое государственное устройство – госкапитализм. Если абстрагироваться от того, что все это малореализуемо, насколько правильна такая идея в России, приспособлена ли Россия для создания такого строя?

 

У государства есть неотъемлемые обязанности. Есть обязанности, которые выполняет любое государство. Очень много обязанностей компенсаторов. Все, что нужно для существования общества, с чем общество само не справляется, в том числе, бизнес не справляется, должно брать на себя государство. У нас общество неразвитое, бизнес неразвитой, поэтому вынужденная компетенция государства шире, чем в других странах (в тех же США). Государство должно брать на себя очень многое. Но государственный капитализм может стать способом разворовывания денег, может стать способом проведения антигосударственной политики. Классический пример – государственная компания РАО ЕЭС России. Государственный капитализм может быть символом бардака, например, Газпром. Государственная компания может быть символом нормальной работы. Классическое отступление – РАО “Российские железные дороги”. Вы будете смеяться, но у нас рынок железнодорожных перевозок либеральный, чуть ли не самый либеральный рынок в стране, включая рынок капусты и картошки, потому что нынешнее РАО РЖД профессионально очень ответственное, там работают специалисты. Можно придраться к отдельным локальным вещам: там делили какие-то стратегические и нестратегические мосты, но на самом деле это яркий пример успешного госкапитализма, причем там, где государство уходит. Сейчас там рынок частных перевозок около 30%, но через какое-то время он увеличится. Когда он станет больше 50%, государственную перевозочную компанию в теории можно приватизировать. Если эту тенденцию удастся выдержать, будет выдающийся пример, потому что нигде в мире не удавалось провести нормальную реформу железных дорог. Это успешный пример того, как государство постепенно уходит из сферы, создавая цивилизованный рынок, естественно, с огрехами и с проблемами, но оно создало. Есть масса того, как государство уходит из той или иной сферы, оставляя после себя бардак, монополизированный, а то и криминальный рынок. Есть масса примеров того, когда государство вторгается в сферу, в которую оно не имеет прав вторгаться. Классический пример – покупка Гута-банка за 1 млн. рублей со всеми промышленными активами. Я бы не отказался купить промышленную империю Гута банка с финансовой структурой по цене одной комнаты в московской новостройке. Я думаю, что ни один из миллиона относительно обеспеченных москвичей не отказался, даже кредит бы взял. Это называется государственное регулирование, граничащее с преступлением. Это не означает, что государственное регулирование и государственный капитализм – вещи неприемлемые. Они плохие, они неэффективные, но есть обширные зоны, где вопрос состоит не в меньшей или большей эффективности, а в том, делать или не делать это вообще.

 

9 августа 2004

ОПЕК