Журнал «Золотой Лев» № 69-70 - издание русской консервативной
мысли
(www.zlev.ru)
Е.С. Холмогоров
Восставшие из Мекки
Россия впервые за последние годы столкнулась с актом
целенаправленной символической и агиополитической агрессии со стороны
представителей иной цивилизации. Причем агрессия была направлена в самое сердце
России, против её самых священных символов и традиций
Суть небольшого религиозно-политического скандала, который
затеяли в российских СМИ (отсчет пошел, что показательно, с «Эха Москвы»)
некоторые мусульманские деятели, не вполне понятна нашим
согражданам. Какие-то нелепые нападки на Российский герб, какие-то еще более
нелепые претензии тех, кто говорит от имени 10 % населения ставить условия для
85 %. Все это слишком абсурдно и нелепо, чтобы воспринимать всерьез. И я вполне
понимают тех менеджеров СМИ, которые старались изо всех сил «подавить сигнал»,
не делать рекламу явно нелепому мнению.
Однако, инцидент с гербом – это, все-таки, нечто большее,
чем просто очередная выходка давно уже одиозного муфтия Нафигуллы Аширова (некогда
угрожавшего джихадом в случае введения в России «Основ Православной Культуры»)
и совсем уж одиозного экстремального философа-ваххабита Гейдара Джемаля. И тот
и другой люди неглупые и говорили «дело». Только «дело» очень вредное.
Россия впервые за последние годы столкнулась с актом
целенаправленной символической и агиополитической агрессии со стороны
представителей иной цивилизации. Причем агрессия была направлена в самое сердце
России, против её самых священных символов и традиций.
Напомним, что Аширова возмутил не только и не столько герб.
«Речь идет не только о российском гербе. Поклонные кресты ставят на пограничных
заставах и въездах в города, в кабинетах висят иконы. Эти факты — отправление
христианских символов в космос, присвоение христианских икон войскам РФ, к
примеру, ракетным войскам, наличие на российском гербе четырех крупных крестов
– говорят о давлении христианской символики» — заявил Аширов «Эху Москвы».
Муфтия, таким образом, не устраивает прежде всего,
ширящееся использование агиополитических инструментов Православия для
усиления государства и особенно Вооруженных Сил России.
Гражданские политики, натужно изображающие из себя
министров и командующих, могут сколь угодно долго изображать из себя
руководителей светского, чуждого религиозного влияния государства. Но военные —
люди конкретные. И им прекрасно известно о наличии тех духовных сил, которые
могут способствовать победе или обречь на поражение. Из истории русского
воинства прекрасно известно, что его величайшие триумфы от Куликова Поля и до
Сталинграда самым непосредственным образом связаны с небесным покровительством,
с ратоборством за Русскую Землю небесной рати. Воины постоянно находятся на той
грани, где даже безупречное рациональное поведение человека не гарантирует ему
здоровья, жизни и успеха его действий, а потому более чем остальные
чувствительны к восприятию духовной помощи.
Заставы стоят крепче, если на них стоят кресты, боевая
техника будет надежней, если она освящена, — хотя бы в том отношении, что она
будет защищена от инородных духовных воздействий со стороны противника. И если
муфтий Аширов верит в Бога и не является последователем того самого ваххабизма
(религиозная картина мира которого и в самом деле крайне примитивна и лишена
понятия о каком-либо духовном мире, кроме всемогущего произвола Аллаха, имеет
дело с заведомо обедненной духовной реальностью), то он не может не понимать
той логики, каковой руководствуется православное большинство граждан России — в
армии, в госучреждениях, в школе, в повседневной жизни, — обращаясь к святым и
святыням. И ультиматум муфтиев, призванный фактически запретить это обращение
на официальном уровне, направлен против агиополитического усиления России – и
государства, и её вооруженных сил, и тех или иных сил и групп внутри нации.
С точки зрения любого православного, принимающего свою веру
хотя бы немного всерьез, такие заявления суть подрывная пропаганда лиц, которые
хотели бы оставить Россию и русских беззащитными перед иноземными вторжениями и
внутренней смутой. И, разумеется, идти на поводу у этой подрывной пропаганды
нельзя, если мы не хотим угробить страну окончательно. Агиополитическая
составляющая нашей жизни начинает постепенно осознаваться по крайней мере
снизу. Хотя верхам до этого осознания далеко, о чем говорит хотя бы следующий
факт — с начала 1990-х Святейший Патриарх несколько раз дарил первым лицам
государства иконы, специально предназначенные для размещения на воротах в
Кремль (Спасских, Никольских и Троицких). Однако использовать их по назначению
правители не решались. Хотя и по сей день ходят по краю пропасти, как мы
недавно узнали из сообщений о группе преступников, за сходную плату выдававших
спецпропуска в Кремль.
Однако ввиду того, что процесс восстановления
«горизонтальных и вертикальных» связей между Россией и Святой Русью идет
достаточно быстро, довольно скоро соответствующее осознание начало бы приходить
и наверху, по крайней мере к тем, кто не совсем духовно отупел. И тут концерт
муфтиев используется как пугало для наших боязливых чиновников — мол, если
будете слишком «заигрывать с Боженькой», то напустим на Вас страшных
ваххабитов. Россия не должна ни в коем случае прибегать к тому источнику
самозащиты, который принадлежит ей по праву и по настоящему действенен. И для
этого все сгодится, включая примитивный ваххабитский фанатизм.
Я не случайно второй раз упоминаю ваххабизм, поскольку
именно в этой версии так называемого «чистого ислама» принято показное
неуважение к святости и к святыням, к действенности духовного начала в мире.
Где бы ваххабиты не дорывались до власти в исламском мире (включая недавнюю
Чечню), они начинали с разрушения святынь самого мусульманства и деградации его
сакральных традиций, с физического истребления носителей этих традиций. И, разумеется,
ваххабитское мировоззрение предполагает отсутствие всякого уважения к
сакральной ткани других религий, в частности Православия. Перед нами не просто
мусульманская, а именно криптоваххабитская манифестация, что еще раз
подтверждается участием в демарше Гейдара Джемаля – самого известного в России
проповедника вне-иерархического, вне-исторического, чуждого сакрального
измерения ислама, проповедника уничтожения мира ради торжества Бога.
Джемаль же сформулировал и тот идеологический стержень, тот
внутренний смысл, каковым руководствуется агрессия против Герба России. Она не
сводится к примитивному «спиливанию крестов» и даже к изъятию Св. Георгия.
Джемаль предложил вовсе отказаться от Дуглавого Орла как от символа России:
"Я бы предложил заменить существующий герб, потому что это герб Римской империи,
и он соответствует совершенно другой духовной реальности". Предложение
Джемаля звучит наиболее радикально — Россия должна обозначить отказ от
Римско-Византийского исторического наследия, от цивилизационного
самоопределения себя через идею Третьего Рима. ...И к чему придти? Скорее всего
к некоему синтетическому синкретизму, который будет достаточно неустойчив,
чтобы быстро схлопнуться перед лицом нового Халифата.
Неприятие Римско-Византийского начала в русской
цивилизации, символизируемого Двуглавым Орлом, вполне для этих кругов понятно.
Поскольку именно символика Российского герба конституирует древность,
метаисторичность Российской государственной традиции и указывает на единство
трех её начал:
- Романизма — как идеи универсальной, опирающейся на внешнее
могущество мироохраняющей империи;
- Византизма — как идеи превращения этой империи в
пространство агиополитики, священного синтеза материальных форм с духовным
содержанием;
- Русскости — как идеи творческой экспансии этой сакральной
империи как в пространстве, так и во времени, как «вширь», так и «ввысь».
Двуглавый Орел символизирует все то, что наиболее
ненавистно «чистому исламу» — Империю, которую так и не смог сокрушить Халифат,
и которая основана была на идее сакральной цивилизации. Исламский мир пытался
подражать этой идее, создав собственную сакральную цивилизацию, но не преуспел,
и «чистый ислам» рассматривает путь подражания Византии как ложный и гибельный
для мусульман. Непереваренное и непобежденное начало византизма является вечным
вызовом Исламу. А Россия как преемница Византии, сокрушившая могущество некогда
уничтоживших державу Ромеев османов, является главным свидетелем непобежденности
и непобедимости Византизма.
Более того, Россия в своей идее «Третьего Рима» сама
побеждает мусульманство, включает его в Византийский мир, не нарушая
религиозной автономии мусульманства, но приводя его к присяге Двуглавому Орлу.
Именно Орел был тем символом, которым изображения креста и иконы святых
заменялись на орденах и знаменах, вручавшихся служилым мусульманам в Российской
Империи. Мусульман никто не заставлял принимать иконы и хоругви, но они склонились:
кто добровольно, кто не без принуждения,- перед могуществом Орла, ведшего их в
бой плечом к плечу с православными.
Советские десятилетия, когда бывшие мусульмане и бывшие
православные уравнены были в стертости своего религиозного сознания, были равны
в неверии и завбении, дали уникальный шанс религиозно-политическим дельцам
«чистого ислама» сделать так, чтобы опыт жизни мусульман под знаком Орла был забыт,
ничего уже не значил, чтобы память о великой сакральной империи была разрушена.
Расчет, в целом, верный, — идеологически трусливое,
подобное самому шелудивому псу, современное «государство РФ» бывает готово
отказаться от любой памяти, любой святыни, любой ценности, любого принципа,
лишь бы его «не беспокоили» и подкинули немного денег из какого-нибудь
«Исламского банка».
Забыли лишь об одном — грязные прикосновения к забытым или
стершимся символам причиняют боль и заставляют нашу память пробудиться, заставляют
обновить подлинное понимание этих символов и, в частности, священного Герба
Трех Империй. И за это напоминание, пусть и невольное, позволяет сказать
посягнувшим на святыни саркастическое: «Спасибо».
Правая ру
7.12.2005