Журнал «Золотой Лев» № 235-236 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

В.С. Овчинский

советник Конституционного Суда РФ

д.ю.н., генерал-майор милиции в отставке

 

Не всё ладно с реформой МВД[1]

Дело не в структуре, а в качественном содержании работы милиции

 

 

Очень популярно предложение о разделении МВД на федеральную криминальную полицию и муниципальную милицию. Его авторы предполагают, что децентрализация системы позволит полиции сосредоточиться на борьбе с тяжкими преступлениями и организованной преступностью, а милиции отводят в основном профилактику преступлений и охрану общественного порядка. Но такое видение слишком схематично. Вряд ли муниципалам удастся отсидеться за спиной коллег. При осложнении криминальной ситуации, а в условиях экономического кризиса это исключать нельзя, им в любом случае придется заниматься раскрытием тех же тяжких преступлений. Говорят, что федеральная криминальная полиция будет финансироваться из федерального бюджета, а муниципальная — из средств муниципальных образований. Но почему провалились все эксперименты по созданию последней? Из-за отсутствия денег. Их не было до кризиса. А теперь они появятся? Кроме того, вспомним, с каким трудом создавалась и укреплялась вертикаль управления в МВД. Ее слом грозит возникновением хаоса во всей правоохранительной системе.

Указом Президента предусмотрено упразднение Департамента транспортной милиции и Департамента режимных объектов в центральном аппарате МВД России. Причины и мотивы этого никто не объясняет. Но такие преобразования могут нанести существенный вред всей системе борьбы с преступностью и обеспечению безопасности в стране. Стандарты европейских стран здесь не годятся. Нигде нет такого количества режимных образований и столь протяженной сети железных дорог, как в России.

Преступность на транспорте, особенно связанная с хищением грузов, имеет свою специфику, вытекающую из совершения криминальных актов в пространстве, на огромных расстояниях. Так же как имеются существенные нюансы в обеспечении безопасности на режимных объектах. Территориальные органы не в состоянии контролировать ситуацию ни на железной дороге, ни в режимных образованиях. Что же мы тогда получим?

В демократической стране работа любого силового органа оценивается с учетом общественного мнения. Сегодня наших граждан волнуют и возмущают прежде всего взятки и поборы в милиции, хамство сотрудников, укрытие преступлений от учета, нарушения законности и совершение преступлений самими правоохранителями. Для обеспокоенности есть все основания. И это не только резонансные преступления, подобные совершенному в Москве майором Евсюковым. За 2009 год на счету сотрудников милиции, по данным Департамента собственной безопасности МВД, более 5 тысяч преступлений — на 11 процентов больше, чем в предыдущем году. Две трети их – коррупционные правонарушения и злоупотребление служебным положением. Прибавьте сюда еще свыше 100 тысяч других нарушений законности (рост — 17 процентов к 2008 году). Получается, что каждый 10-й милиционер в стране “оборотень”. А сколько фактов не попало в эту удручающую статистику?

Поэтому, на мой взгляд, одним из главных направлений реформы должно стать кардинальное изменение системы работы с кадрами. Сейчас психологическое, психиатрическое тестирование происходит в основном только при приеме на службу, то есть на “входе” в систему. Ситуация такова, что проверочные процедуры, включая использование детектора лжи (полиграфа), должны осуществляться периодически на протяжении всей службы. Особенно в случае назначения на вышестоящую должность. Это как раз тот участок работы, где не стоит жалеть финансовых средств. Слишком дорого потом обходятся ошибки.

Нужно перестроить и систему работы с заявлениями граждан о преступлениях, а с ней и всю учетно-регистрационную дисциплину и оценку эффективности самих правоохранительных органов. Последние годы руководители МВД постоянно докладывают о снижении преступности, в том числе и особо тяжкой. Не исключение и 2009 год. Но дело в том, что фактический разрыв между заявленной и зарегистрированной преступностью составил более 17 миллионов фактов. Есть где манипулировать статистикой. Известный российский криминолог Леонид Кондратюк в своем исследовании показал, как погоня за высокими показателями раскрываемости преступлений приводит к серьезному ухудшению качества работы оперативных подразделений. Он разработал математическую модель тенденции раскрываемости убийств. Согласно ей, в 2000—2009 годах милиция добилась убедительного “успеха” путем снижения числа зарегистрированных убийств и повышения ежегодно в среднем на 1,2 процента уровня их раскрываемости.

В реальности же дело обстоит совершенно по-другому: в среднем ежегодно количество раскрытых убийств уменьшалось на 800 единиц. Ухудшилась ситуация и по другим преступлениям. Если в 2000 году раскрывалось 6 из 10 зарегистрированных краж, то в 2008—2009 годах — всего 4; по грабежам соответственно свыше половины и 1 из 3; по кражам автотранспортных средств – 28 из 100 и 16 из 100.

Аналогичные отрицательные тенденции, не выявляемые существующей системой оценки, мы имеем и в розыске. В 2000 году устанавливался 41 из 100 убийц, скрывающихся от дознания, следствия и суда, в 2008 году — лишь 28.

Когда милиция в погоне за “высокими показателями раскрываемости” сориентирована не на выявление и регистрацию преступлений, а на их сокрытие, происходит деформация самой сути ее работы. Вот где один из основных резервов реформирования системы МВД.

Конечно, вместе со сменой вектора эффективности должна меняться и система оплаты труда сотрудников милиции. Ненормальна ситуация, когда у работников милиции оклады в 3—4 раза ниже, чем в прокуратуре, и в 7—8 раз ниже, чем у судей. Логически объяснить это невозможно. Ведь на нож и пистолет первыми идут именно работники милиции.

 

РФС, №4 февраль 2010