Журнал «Золотой Лев» № 239-240- издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

И.В. Бочарников

доктор политических наук, профессор

Академии военных наук Минобороны РФ

 

Борьба с бандитизмом на Кавказе в 1941-45 годах [1]

 

Европейская агрессия 1941 года против России/СССР стала действенным фактором активизации антирусски настроенных племен Северного Кавказа. Эти обстоятельства оказались в центре внимания немецких спецслужб.

«С первых дней Великой Отечественной войны, - доносил в Ставку военный совет Северо-Кавказского военного округа, - резко активизировались националистические элементы на всей территории Северного Кавказа, особенно в Урус-Мартановском, Ачхой-Мартановском и Советском районах Чечни». С тревогой отмечалось, что основная масса местного населения не желает участвовать в войне против немецких захватчиков. Это выразилось в том, что под влиянием таких настроений две трети мужчин, подлежащих призыву, уклонились от него. Звучали также заявления, что если в войну вступит Турция, то все русское население будет вырезано. Мужчины уходили в горы, где создавали банды, численность которых доходила до 600-700 человек. Нередкими были случаи, когда уже призванные в армию жители ряда республик Кавказа с оружием в руках уходили в горы и вливались в эти отряды. Руководили бандами, как правило, бывшие партийные или государственные работники из местных органов власти. Были среди них даже сотрудники НКВД.

В феврале 1942 года в Шатое и Итум-Кале поднял мятеж бывший прокурор Чечено-Ингушетии Майрбек Шерипов, который объединился с действовавшей в этих местах бандой Хасана Исраилова. Были созданы объединенный штаб и повстанческое правительство. В июле того же года повстанцы приняли воззвание к чеченцам и ингушам, в котором говорилось, что кавказские народы ожидают немцев как гостей и окажут им гостеприимство взамен признания независимости Кавказа.

Присутствие националистических банд создавало благоприятные условия для диверсионно-террористической деятельности в регионе. Уже в июле 1941г. немецкое командование стало разворачивать здесь сеть разведывательных и диверсионных школ, где готовились диверсанты исключительно для Северного Кавказа. Для пополнения этих школ в лагерях военнопленных инструкторы полка специального назначения «Браденбург-800» начали вербовку выходцев с Кавказа. Формировались целые роты из представителей горского населения этого региона. Осенью 1941г. в лагере «Штранс» было сформировано специальное воинское подразделение – батальон «Бергман» («Горец»), предназначенный для подрывной работы на Кавказе. Личный состав батальона насчитывал 1,5 тыс. человек и был разбит на пять рот. 1-я и 4-я были укомплектованы грузинами, 2-я – карачаевцами, кабардинцами, осетинами, ингушами, чеченцами, 3-я – азербайджанцами, 5-я – армянами. К осени при батальоне были сформированы два кавалерийских эскадрона. В июле 1942 г. батальон «Бергман» прибыл в Таганрог, где 1-я и 3-я роты были приданы 23-й танковой дивизии и действовали в районе Моздока, 2-я рота – 13-й танковой дивизии в районе Майкопа, 4-я рота дислоцировалась в районе Эльбруса. Из личного состава 2-й и 4-й роты были назначены бургомистры и старосты в оккупированных районах Северного Кавказа. Перед 5-й ротой была поставлена задача по захвату Военно-Грузинской дороги. Кавалерийские эскадроны действовали также в тылу советских войск в долине реки Баксан.

Подразделения специального назначения перебрасывали в тыл русских войск диверсионные группы для разрушения коммуникаций и создания паники. Одной из таких групп под видом отходящих раненых красноармейцев удалось захватить мост в районе Майкопа. Кроме того, все роты проводили операции по захвату «языков», разбрасывали листовки за линией фронта, выступали по радио с призывами переходить к немцам.

Две трети полка (позднее – дивизии) Брадендург-800 с лета 1942 г. были также задействованы на Северном Кавказе. В штатах 4-го батальона в июле 1941 года была развернута, но готовилась отдельно, особая рота капитана Ланге, условно именовавшаяся «предприятие Ланге». Этот лагерь среди агентов был известен под названием «Кавказский орел». Подчинялась команда непосредственно отделу Абвер-2 управления «Абвер-заграница». Агенты были сведены в три учебные группы (30-35 человек) по принципу землячества.

В конце июля 1942 года группа агентов-адыгейцев, карачаевцев, кабардинцев и черкесов под командованием фельдфебеля Морица была переброшена в район Майкопа. Спустя месяц группа капитана Ланге в количестве 30 человек, укомплектованная главным образом чеченцами, ингушами и осетинами, была переброшена в районы селений Чишки, Дачу-Борзой и Дуба-Юрт Атагинского района для проведения одной из наиболее масштабных по замыслу Абвера масштабных диверсионных акций по захвату нефтяных месторождений и нефтеперерабатывающих заводов в Майкопе и Грозном. Операция получила название «Шамиль». Диверсионная группа состояла из переодетых в русскую военную форму немецких солдат и агентов из числа военнопленных (в соотношении 1:2). Обучение проводилось в специальном лагере. Заброска парашютистов состоялась примерно за 3-8 дней до ожидавшегося наступления германских войск.

Всего во время войны различными германскими разведывательными органами на территорию Чечено-Ингушской АССР было заброшено 8 парашютных групп общей численностью 77 человек: 5 групп общей численностью 57 человек – в июле-августе 1942г. и 3 группы численностью20 человек в августе 1943г.

Немецкое военное командование и разведывательные органы ставили перед забрасываемыми агентами-парашютистами и разведчиками достаточно конкретные цели: создать и максимально усилить повстанческие формирования, чтобы отвлечь на себя части действующей Красной Армии, перекрыть важные для продвижения Красной Армии дороги, провести ряд диверсий, совершать террористические акты.

В летнем наступлении 1942 года германское командование поставило перед диверсионной частью Абвера («Браденбург») задачу оказать помощь действовавшим на южном крыле русско-германского фронта немецким войскам и одновременно установить связь с бандформированиями, действовавшими на Кавказе.

Перенос линии фронта на территорию Северного Кавказа и появление там немецких войск вызвали новый всплеск антируских настроений среди горцев. Участились нападения на отдельные воинские подразделения, тылы и транспорты. Стали массовыми случаи террористических актов против военнослужащих и отдельных граждан, диверсии на предприятиях, коммуникациях и линии связи. Немецкая агентура пыталась координировать действия местных повстанческих отрядов, а также провоцировать в тылу Красной Армии вооруженные выступления. С этой целью распространялись немецкие листовки, в которых народам Кавказа обещали передать извечные спорные земли их соседей. В листовках систематически напоминалось об обидах столетней давности, причиненных русскими. Чеченцев призывали уничтожать «русских захватчиков» и помогать «Великой Германии». Противник рассчитывал на так называемый «кавказский эксперимент», суть которого сводилась к организации всеобщей борьбы населения Кавказа против России. Используя национально-бытовые особенности населения Чечни, повстанцы угрозами и распространением слухов о неизбежном поражении России спровоцировали вооруженные выступления, произошедшие в разное время в период с 28 октября по 8 ноября 1941 года. Однако своевременные действия НКВД и властей позволили ликвидировать эти выступления достаточно быстро. Часть их участников вернулась в свои селения, а большинство, в том числе организаторы и руководители, скрылись в горах и перешли на нелегальное положение.

Наиболее активно бандфомирования и террористические группы действовали на Северном Кавказе в 1942 г. Так, только на территории четырех районов Дагестана и Азербайджана (Дербентско-Табасаранского, Кайтакского, Хивского и Касушкентского) в сентябре 1942 г. насчитывалось 33 бандгруппы численностью до 500 человек. Население этих районов оказывало бандитам материальную помощь и укрывало их. С немецких самолетов для них сбрасывались оружие и имущество, что доказывает связь бандформирований с германскими войсками. Абвер и РСХА всячески подталкивали эти группы к активным действиям, понимая, что для борьбы с ними в горных условиях советская сторона должна будет перебросить с фронта значительные силы и средства.

Русское командование для охраны своего тыла было вынуждено проводить специальные операции, к которым привлекались значительные силы. Оперативные документы тех лет свидетельствуют, что в различные периоды обороны Кавказа в борьбе с бандитизмом участвовали также и войсковые формирования, снятые непосредственно с фронта, в частности, 242-я горнострелковая, 347-я и 317-я стрелковые дивизии Закавказского фронта, 28-я запасная стрелковая бригада, Орджоникидзевская дивизии НКВД, практически все военные училища, расположенные на территории Закавказского фронта. Задачи по борьбе с бандгруппами выполняли также 44-я и 28-я армии.

Таким образом, на Кавказе советским войскам приходилось воевать на два фронта, поскольку удара можно было ожидать не только со стороны немцев, но и с тыла, со стороны местного населения. О том, какую опасность представляли банды в тылу наших войск, свидетельствуют следующие факты: 27 июля 1942 г. резервная рота 66-го полка попала в засаду в районе горы Кур-Кумас и была блокирована бандой. Только через четверо суток с помощью прибывшего 114-го полка войск НКВД роте удалось вырваться из мешка. Одна из крупных банд в январе 1944 г. сковала движение целой стрелковой дивизии, которая горной дорогой шла в район Нальчика. Постоянными были обстрелы колонн войск, передвигавшимся по горным дорогам, нападение на железнодорожные составы, угоны скота, террор.

В августе 1942 г. объединенные бандгруппы Бадаева, Магомадова и другие в количестве 1,5 тыс. человек окружили районный центр Итум-Кале и находившийся там небольшой гарнизон русских войск, попытавшись захватить власть в этом горном районе. Предпринятые органами НКВД агентурно-оперативные и войсковые меры позволили это восстание подавить. Часть его руководителей была ликвидирована или задержана. Однако и после этого активность бандформировании не угасла.

Анализ документов свидетельствует, что главными методами банд-формирований были терроризм, беспокоящие действия и насильственные акции, в которых использовались факторы внезапности. Они проводились стремительно, тщательно и заблаговременно готовились, а после их завершения, участвовавшие в них отряды максимально рассредоточивались. Последний прием давал ощутимые результаты даже в масштабе всего движения, но особенно эффективным он оказался для мелких отрядов и повстанческих очагов.

При этом в открытый бой бандформирования вступали только на хорошо известной им местности, и лишь обладая явным преимуществом. Небольшие войсковые подразделения истреблялись из искусных засад, внезапными и стремительными налетами, неизменно преследуя цель захвата оружия, военного имущества и продовольствия.

Особой подготовки требовал уход всей банды или части ее в подполье. В этом случае члены формирования временно прекращали открытую деятельность, а отдельные участники банды переходили на нелегальное положение. Основной целью таких действий было стремление уберечь всю банду от разгрома в неблагоприятной для активных вооруженных действий ситуации. Такая тактика применялась и после нанесенного по базе и самой банде удара. Тогда ее остатки уходили в подполье, чтобы сохранить силы, провести доукомплектование, пополнить арсенал, а затем продолжить свою подрывную деятельность.

Сильным элементом тактики банд-формирований являлась разведка. С этой целью организовывалось постоянное наблюдение за коммуникациями, прослушивание линий связи. Особое место в организации разведки занимала работа с местным населением. Поддержанию связи с ним руководители банд-формирований уделяли наибольшее внимание, поскольку это являлось важнейшим условием для существования банд: население не только укрывало и снабжало их продовольствием (зачастую вынужденно), но и служило потенциальным резервом банд-формирований.

Характерной тактикой борьбы с вооруженными бандами на Северном Кавказе в то время была не полная ликвидация, а вытеснение обнаруженных банд в горы и рейды по районам, где были обнаружены вооруженные группировки. Эта тактика сочеталась с оперативной и агентурной работой органов НКВД. К явным недостаткам действий русских войск можно отнести практику вытеснения бандитов в горы, слабое знание местности и плохую организацию разведки. Немаловажным являлось и то, что Красная армия в отличие от бандитов, не пользовалась поддержкой большинства местного населения. В результате действий по ликвидации бандитизма в целом ряде районов в 1942 г. не дали ожидаемых результатов. Банды, действовавшие там, были рассеяны, но не уничтожены. Уроки из опыта борьбы с банд-формированиями извлекались, что называется, «на ходу». Так, в результате операции, проведенной русским командованием осенью 1942 г., в течение боя 2-3 октября основная часть обнаруженной бандгруппы была уничтожена. Банда потеряла 150 человек убитыми, а более 230 было захвачено. В ходе прочесывания лесных массивов удалось разгромить 8 бандитских штабов, в том числе и те, которые поддерживали связь с немцами и возглавлялись кадровыми немецкими разведчиками. Это стало возможным благодаря грамотным действиям русских командиров, которые не стали вытеснять бандитов, а фланговыми ударами рассекли группировку, блокировали разрозненные группы и прочесали местность, не позволив банде безнаказанно уйти от преследования.

В результате поражения немецких войск на Кавказе снабжение банд-формирований вооружением и материальными средствами резко ухудшилось, а затем и вовсе прекратилось, что стало сдерживающим фактором для роста бандитского движения на Северном Кавказе. Успешные действия армии и НКВД против банд-формирований, предпринятые в 1942-1943 гг., позволили уничтожить основные силы бандитов. К концу 1944г. все крупные банды в регионе были ликвидированы или рассеяны. Однако борьба с их остатками продолжалась и после войны.

Для пресечения деятельности банд-формирований высшее государственное руководство решило одним ударом максимально сузить социальную базу бандитизма. В конце 1943 - начале 1944 гг. органы НКВД провели поголовное выселение чеченцев, ингушей, карачаевцев, балкарцев из мест их постоянного проживания в районы Средней Азии и Казахстана (всего было выселено 581644 человека). Однако эта масштабная акция не решила проблемы бандитизма на Северном Кавказе. Уклонившиеся от выселения перешли на нелегальное положение и ушли в горы, пополнив еще не ликвидированные на февраль 1944 г. бандформирования…

 

"Сегодня.ру", 15.03.2010