Журнал «Золотой Лев» № 245-246 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

С.П. Куличкин

 

Маршал Рокоссовский

 

 

Маршал Советского Союза, дважды Герой Советского Союза, кавалер всех высших орденов страны, зарубежных орденов Константин Константинович Рокоссовский. Начать хочу словами самого прославленного маршала: «Победа! Это величайшее счастье для солдата — сознание того, что помог своему народу победить врага, отстоять свободу Родины, вернуть ей мир. Сознание того, что ты выполнил свой солдатский долг, долг тяжкий и благородный, выше которого нет ничего на земле!». Много ли людей с сердечной искренностью могут произнести такие высокие слова? Наверно, нет. А маршал Рокоссовский мог, и мы верим в его искренность. Вообще, Рокоссовскому верили все. Он единственный из сталинских маршалов, к которому никогда не было претензий ни у махровых патриотов монархистов, ни у коммунистов, ни у либералов всех мастей. Одним импонировала большевистская твердость и незыблемость убеждений. Другим — биография мученика сталинского террора. Но те и другие оказывались под несомненным обаянием самой личности Рокоссовского, его характера, поведения, отношения к людям. И это уже Божий дар, который мы считаем одним из наших критериев. Вообще Божий дар, врожденный талант особенно ярко проявился и стал, пожалуй, главным критерием для трех наших героев, в том числе и Рокоссовского, хотя бы потому, что все они родились, воспитывались в семьях, не имеющих никакого касательства к военной среде, и с детства даже не мечтали о военной карьере. Они, как миллионы мужчин в суровую годину просто пошли защищать родину, и только под смертоносным огнем, в суровых, грязных, утомительных, голодных и холодных боевых буднях почувствовали истинное призвание. Думаю, именно Божье провидение, данный Богом талант и вывел их на дорогу будущей бессмертной славы.

Родился наш герой 21 декабря 1896 года в семье железнодорожного машиниста Ксаверия (Константина) Войцеха Рокоссовского. Родился то ли в Великих Луках, то ли в Варшаве. Сам Рокоссовский в разных анкетах называл разные города. Деталь вроде бы несущественная, но сейчас в Великих Луках стоит памятник Рокоссовскому, а в Варшаве не было и нет! Воспитывался он, повторяю, в сугубо гражданской, довольно обеспеченной семье в Варшаве, учился в престижном католическом училище до тех пор, пока в 1911 году не умерла мать — русская по происхождению и характеру, а в 1914 году не погиб в катастрофе отец. Несмотря на попечительство дяди с учебой пришлось закончить и пойти работать на чулочную фабрику, потом в каменоломню. Важно отметить, что стараниями матери семья была скорее русской, чем польской. В ней не только говорили, но и думали по-русски. Особенно маленький Костя, которому мать без труда привила любовь к русскому языку, русской земле, русской литературе, русской культуре. Чего не скажешь о сестрах Елене и Марии, которые по жизни так и остались более полячками. Помог Косте стать по настоящему русским человеком, как это и не удивительно, и родной дядя Александр Рокоссовской — ярый русофил, в отличие от многих родственников, друзей и соседей семьи Рокоссовских. Именно дядя впервые посадил племянника на коня и сделал из него начинающего кавалериста. Именно дядя затронул в душе Константина первые военные струнки. А дальше уже начал проявляться во всю силу самобытный талант будущего полководца. Скажу лишь о нескольких необычных поступках, которые мог совершить только отмеченный Богом человек.

 

 

Начну с того, что и в армию он попал необычно. За три года до призывного возраста юношу добровольцем сразу приняли в выдвигающийся на фронт 5-й Каргопольский драгунский полк. Летом 1914 года, когда все полки были полностью укомплектованы кадровыми бойцами, это трудно представить. Да еще в полк, идущий на передовую. Своим ростом, статью, прекрасной выездкой и стрельбой юноша поразил видавших виды кавалеристов. Первый же его подвиг тоже не менее поразителен. В разведывательном разъезде он неожиданно для товарищей переодевается в гражданское платье, пробирается в самую гущу врага и добывает так необходимые сведения. Наградой стал первый Георгиевский крест. И это в 18 лет. А его невероятный поступок в бою с колчаковцами около Ишима. Краском Рокоссовский ворвался со своим эскадроном на позиции артиллерийской батареи и закричал: «Разворачивайте орудия и бейте по белякам! Будете стрелять — будете жить! Или — или!». И батарея повернула орудия. Невероятно, но факт.

 

 

22 июня 1941 года Рокоссовский вопреки всем правилам, приказам и директивам, на свой страх и риск, вскрывает центральные склады Наркомата обороны и полностью доукомплектовывает корпус всем необходимым. К тому же конфискует весь гарнизонный автомобильный парк. За это можно было лишиться головы, но корпус встретил врага во всеоружии и сразу начал бить его. И не просто бить, а опять вопреки указаниям растерявшегося руководства, приказавшего сходу контрударом остановить врага. Рокоссовский не мог бросать в атаку необстрелянных бойцов и решил остановить немцев по-своему. Опять же с риском не только своей репутации, но и для жизни. Он посадил весь корпус в засаду и расстрелял в упор артиллерией наступающих, зарвавшихся немцев. Выскочившие из укрытия танки и пехота завершили разгром. Победителей не судят, и начальство простило Рокоссовскому самоуправство. Приняв командование 16-й армией, Рокоссовский первый, несмотря на строжайшие запреты, выдвинул тогда еще сверхсекретные «Катюши» фактически на прямую наводку и их огнем обеспечил успех всей операции. А его невероятный шаг перед наступлением на Сухиничи? До немцев довели, что штурмовать город явился не только генерал Рокоссовский, но и вся его 16-я армия. Немцы к тому времени уже знали, что это за сила и просто ушли из города. Каково! А хитрость, которую он применил перед началом наступления под Сталинградом? За несколько часов до атаки войска Донского фронта еще проводили открыто оборонительные работы на переднем крае, и немцы оставались в полной уверенности, что русские здесь перешли к долговременной обороне. И уж совсем не поддающееся здравому смыслу предложение, которое он сделал генералам и офицерам штаба Центрального фронта после упреждающего артиллерийского удара и начавшейся атаки уже потрепанных им немцев:

 

«А теперь, советую вам часика два отдохнуть. Сами понимаете, если мы будем бодрствовать, то уж, конечно, не удержимся, начнем звонить командармам, запрашивать обстановку, давать указания, советы. А им сейчас нелегко, по своему опыту знаю. Им самим сейчас надо во всем разобраться, проанализировать донесения из дивизий. Поверьте мне, как только обстановка прояснится, они сами поспешат нам доложить. Убежден в этом».

 

Конечно, никто и не думал об отдыхе, но и не трепал нервы подчиненным. О его знаменитом нестандартном решении нанести одновременно не один, а два главных удара в операции «Багратион» летом 1944 года сказано достаточно, но это как раз также признак особого Богом данного врожденного таланта. Как и его поразительное маневрирование силами целого фронта победной весной 1945 года. К этому хочу добавить, что Рокоссовский, как говорится, «академиев» не кончал. Хотя до последних дней своих систематически, упорно и дотошно занимался самообразованием, блестяще осваивал теорию военного дела. Но, согласитесь, без особого врожденного таланта, выдающихся способностей достичь вершин полководческого мастерства невозможно.

Личная храбрость этого человека поразительна. Вспомним хотя бы его первую разведку. А его поединок в сабельном бою с белым генералом Воскресенским, когда он буквально на секунду опередил выстрел противника и зарубил его, даже получив револьверную пулю в плечо. В Монголии у станции Желтуринской опять в сабельном бою с казачьей сотней барона Унгерна в последнее мгновение соскочил с убитого коня и застрелил уже рубившего его казака. Сабельный кавалерийский бой — самое страшное, что можно представить в боевом единоборстве. Это страшнее штыкового, рукопашного боя, и Рокоссовский не раз проходил через его горнило. Осенью 1941 года генерал Рокоссовский для проверки эффективности ячеечной системы обороны один провел в одиночном окопе целую ночь и понял, надо рыть траншеи. Позднее он не постесняется сказать о своих впечатлениях:

 

«Я старый солдат, участвовавший во многих боях, и то, сознаюсь откровенно, чувствовал себя в этом гнезде очень плохо. Меня все время не покидало желание выбежать и заглянуть, сидят ли мои товарищи в своих гнездах или уже покинули их, а я остался один. Уж если это ощущение не покидало меня, то каким же оно было у человека, который может быть впервые в бою!…».

 

Вообще к личной храбрости он относился философски:

 

«Я не сторонник напускной бравады и рисовки. Эти качества не отвечают правилам поведения командира. Ему должны быть присущи истинная храбрость и трезвый расчет, а иногда и нечто большее».

 

Относительно нечто большего Рокоссовский сам и рассказал, описывая эпизод, когда, увидев убегающие в панике войска, он с начальником артиллерии встали во весь рост под огнем противника:

 

«Да, действительно, мы с Иваном Павловичем Камерой стояли во весь рост, на виду у всех, сознавая, что только этим можно спасти положение. Солдатские голоса и наша выдержка оказали магическое действие. Бежавшие вернулись на свои места и дружным огнем заставили опять залечь пехоту противника, поднявшуюся было для атаки».

 

Рокоссовского не просто любили, а именно обожали солдаты, офицеры, коллеги, государственные деятели и простые обыватели. Этому очарованию поддался даже Сталин. Рокоссовский был из породы людей, одна улыбка которых вызывает доверие, несет людям радость. Приведу лишь одно высказывание очень проницательного человека писателя Ильи Эринбурга после знакомства его с Рокоссовским: «Кажется, он был самым учтивым генералом из всех, кого я когда-либо встречал». И таких свидетельств тысячи. Рокоссовский, прежде всего, видел в человеке все лучшее и неизменно подчеркивал это удивительно естественно, искренне, без малейшей доли лицемерия. Людям всегда нравится, когда их хвалят именно искренне. Почитайте внимательно мемуары, воспоминания, записки и письма маршала, где, характеризуя того или иного человека, он непременно его похвалит. Вот только несколько таких высказываний:

 

«Михаил Сергеевич Малинин с первых дней показал себя умницей и опытным, энергичным организатором». «Генерал Панфилов был понятен и симпатичен, я как-то сразу уверился в нем и не ошибся». Генерал Михаил Федорович Лукин — старый воин, опытный и хорошо подготовленный военачальник, справедливый товарищ». «Ценнейшим человеком оказался генерал Василий Иванович Казаков. У генерала были и глубокие знания, и интуиция, и умение работать с людьми, доходя до батареи. Вот уж кого любили в войсках!».

 

К тому же внешне Рокоссовский был очень красивым человеком, понимающим красоту во всех проявлениях. Восхищался красивой архитектурой, народными песнями, хорошими стихами, красотой работы механизмов, красотой природы и людей. Он и успешную военную деятельность, операцию, бой чаще всего характеризовал эпитетом «красивый». О своем первом победном бое под Ровно он кратко сказал: «Красивая удача!». После каждого победного удара сибиряков генерала Белобородова под Москвой он с удовольствием отмечал: «Красивый был удар. Он спас положение». Во время подготовки Белорусской операции всегда повторял: «Операция красивая по замыслу».

Стало уже прописной истиной, что Рокоссовский являл собой образец элегантности, корректности, доброжелательности в отношениях с людьми. И это действительно так. Я сам видел, как он, будучи уже убеленным сединами, прославленным маршалом, пропускал к лифту вперед себя уборщиц в одном из коридоров Министерства обороны. Но он не был этаким слащавым добряком, ни разу в жизни не принимавшим жесткие, жестокие решения. Особенно доброта Рокоссовского подчеркивается многими на фоне «жестокости» Жукова. Это не совсем, а точнее, совсем неверно. Я уже не раз писал, что на войне командиру любого ранга приходится, и не единожды, принимать очень жесткие решения. Война противоестественна человечности и на ней ведут себя нередко бесчеловечно. Сейчас часто вспоминают конфликт Жукова и Рокоссовского в критический момент Московской битвы, грубость, безаппеляционность Жукова. Но и Рокоссовский отменил приказ Катукова, не внимая никаким вполне разумным доводам последнего. Так же, как Жуков Рокоссовский безжалостно снимал провинившихся командиров, командующих вне зависимости от былых заслуг. В 1942 году командующего 38-й армией генерала Н.Е. Чибисова. В 1945 году командующего 19-й армией генерала Г.К. Козлова и командующего 50-й армией генерала И.В. Болдина. И это в победный год, когда воевали выше всяких похвал и солдаты и маршалы. Да еще и кого — Ивана Васильевича Болдина, которого ценил с 1941 года за неоднократные выводы из окружения целых группировок войск. Рокоссовский безжалостно отправлял под суд и в штрафные подразделения и в тяжелые, и в победные годы. Не брезговал и заградотрядами. Приведу в этой связи выдержку лишь из одного документа — донесения начальника особого отдела Донского фронта Казакевича замнаркому внутренних дел Абакумову:

 

«Командующий фронтом Рокоссовский, под впечатлением того, что причиной неуспеха являются плохие действия бойцов-пехотинцев, пытался для воздействия на пехоту использовать заградотряды. Рокоссовский настаивал на том, чтобы заградотряды шли следом за пехотой и силой оружия заставляли бойцов подниматься в атаку…».

 

Так что и Рокоссовскому приходилось быть безжалостным, таковы законы войны. Это к вопросу о развенчании мифов. Рокоссовского не надо делать лучше, чем он был на самом деле. Это стыдно и неуважительно по отношению к его памяти.

Столь же неуважительным и даже бесстыдным считаю раздувание и смакование историй о его фронтовых романах, в том числе с популярной артисткой Серовой. Слов нет, Рокоссовский был красивым мужчиной, безусловно, нравился женщинам, но при всем этом счастливо женат и до конца дней своих всем сердцем любил жену Юлию Петровну, дочерей и внуков, не мыслил себе жизни без них. Как же он переживал, ничего не зная долгие полгода с начала войны, о судьбе близких, и как радовался, когда они нашлись живыми и здоровыми в Новосибирске. Что касается «романа» с Серовой, то это были скорее безудержные фантазии самой актрисы, подхваченные услужливыми доброхотами и любителями «клубнички». Сие очень напоминает нынешние гламурные скандалы желтой прессы для поднятия так сказать рейтинга. Доподлинно известно, что актриса была знакома с маршалом, как и многие актрисы фронтовых бригад, возможно влюбилась в героя-красавца, писала ему письма. Но ответная реакция оставалась весьма сдержанной. Тому есть тьма свидетельств. Поговорите, в конце концов, с родственниками Константина Константиновича, прежде чем выпускать на экраны очередную «сенсацию» из жизни маршала.

В последнее время появилось также множество откровений о вере маршала Рокоссовского в Бога. Поскольку тема модная, разрешенная то стало, как бы общим местом причислять всех известных людей к верующим. Рокоссовского тоже ставят то в ряды правоверных православных, то католиков, намекая на его тайное глубокое отношение к христианству и Господу. Но если оно тайное, то откуда же стало известно? Факты говорят лишь о том, что он воспитывался, безусловно, в религиозной традиции, хотя бы потому, что мать его Антонина Ивановна Овсянникова была из священнического рода, а сильно влиявший на него дядя Александр ревностный католик. Факт, что Рокоссовский никогда не преследовал верующих, и с уважением относился к вере и церкви. Я глубоко убежден, что неверующих людей вообще не бывает. Вопрос в том, когда они попросятся к Богу: в младенчестве или на краю могилы. Любопытно и вспоминание Светланы Павловны Казаковой, вдовы командующего артиллерией 1-го Белорусского фронта генерала В.И. Казакова:

 

«Весной 1944 года мы находились в городе Овруч Житомирской области. Накануне Пасхи Василий Иванович попросил меня зайти к нему в штаб фронта. Это место мы всегда называли «квадрат». Пройдя охрану, я вошла в столовую для комсостава и глазам своим не верю — на столе лежат кучечки крашеных пасхальных яиц! Для каждого из руководителей фронта — отдельная».

 

Думаю, без одобрения, а может быть инициативы, командующего Рокоссовского здесь не обошлось...

Доказать новизну, принесенную Рокоссовским в теорию и практику военного дела, военного искусства не сложно, несмотря на отсутствие его фундаментальных теоретических трудов. Войны 20 века, современные конфликты настолько динамичны, неповторимы, непредсказуемы, что теоретическая военная мысль зачастую не успевает за практикой. Вся полководческая мысль, новизна сосредотачиваются на практической стороне вопроса в разработке планов проведения боя, операции, сражения, разработке всех боевых документов, приказов и распоряжений. Поэтому, для глубины понимания военной мысли Рокоссовского проще всего ознакомиться с боевыми документами за его подписью, докладами и распоряжениями в ходе той или иной операции. И тогда не трудно будет сформулировать его принципы ведения вооруженной борьбы, которые до сих пор изучаются во всех военных академиях мира и будут изучаться еще долго.

Как стратег Рокоссовский зарекомендовал себя еще перед войной, несмотря на то, что только что вышел из заключения. Пониманию неизбежности скорой войны с Гитлером не мешали политические установки Сталина, наркома обороны и Генштаба не поддаваться на провокации.

 

«Сколько эта «оттяжка» продлиться, в нашем корпусном масштабе знать было не дано, — писал Рокоссовский. Однако времени мы не теряли. В первую очередь сосредоточили свое внимание на подготовке командиров и штабов. Проводились командно-штабные выходы в поле со средствами связи и обозначенными войсками, военные игры на картах и полевые выездки на наиболее вероятные маршруты движения корпуса на случай внезапной войны. Обязали всех офицеров обеспечивать повседневную боевую готовность подразделений и частей, не дожидаясь полного укомплектования».

 

Вот чего не хватало многим командирам и командующим предвоенного периода! Очень важно было в кратчайший срок научить войска правильно отступать. Переломить стереотипы в мышлении командиров всех рангов о невозможности отхода в принципе. Здесь его стратегическое мышление тесно увязалось с тактическим. Здесь он впервые напрямую столкнулся с косностью вышестоящего начальства. Кстати, им оказался командующий Западным фронтом И.С. Конев. «Он утвердил первую часть плана, относившуюся к обороне, и отклонил вторую его часть, предусматривающую порядок вынужденного отхода», — сожалел Рокоссовский. Сколько же мы потеряли людей, игнорируя практически до осени 1942 года тактику и стратегию вынужденного отхода с нанесением врагу максимального ущерба.

В первых наступательных боях именно Рокоссовский нашел способ поражения противника при равенстве сил наступающего и обороняющегося. Так было в наступлении под Москвой, где мы порой атаковали опорные пункты врага, уступая немцам в силах и средствах. Рокоссовский писал:

 

«Парадокс — сильнейший обороняется, а более слабый наступает, причем по пояс в снегу…Вся эта система вражеской обороны, состоящей из опорных пунктов, и натолкнула на мысль наносить удары последовательно то по одному, то по другому опорному пункту, сосредотачивая — в пределах возможностей — нужные для этого силы и не слишком оголяя другие участки».

 

Понял он и ошибочность плана кампании начала 1942 года.

 

«До сих пор считаю, — писал он через много лет, — что зимние наступления как Западного, так и Калининского фронтов не дали тех результатов, на которые были рассчитаны… Всякая военная операция должна основываться на всестороннем и тщательном подсчете сил, средств и возможностей — как своих, так и противника».

 

Очень любопытна его служебная записка на имя Верховного Главнокомандующего Сталина по поводу обороны Курского выступа, выкладки которой практически полностью совпали с предложениями Жукова и Ставки. Самая выдающаяся, на мой взгляд, стратегическая инициатива во второй мировой войне — это предложение Рокоссовского о нанесении одновременно двух, а не одного основного удара для прорыва главной линии обороны противника. Об этом сказано много и подробно. Я лишь подчеркну схожесть предложений Рокоссовского и Брусилова, но Рокоссовский предлагал более простой и более эффективный план, да еще при наличие новых, неведомых Брусилову средств защиты и нападения, таких как ударная авиация, танки, самоходная артиллерия.

Хочу отметить и еще один любопытный момент. Сталин после тяжелейших поражений 1941 и 1942 годов, когда вопреки мнению Ставки доверился командованию фронтов, больше никогда до конца войны не менял и не отменял решения Ставки. Исключение сделал только для Рокоссовского перед началом операции «Багратион». Не буду останавливаться и на обвинениях Рокоссовского в неоказании помощи восставшей Варшаве летом 1944 года, ибо даже «правдорубы» уже давно свалили всю вину на Сталина, хотя Рокоссовский здесь полностью был согласен с Верховным Главнокомандующим. Напомню лишь, что его фронт вышел к Варшаве, пройдя непрерывно с тяжелейшими боями более 600 километров, далеко оторвавшись от тылов и баз снабжения. Иные дивизии насчитывали не более 2000 штыков. Ну что тут комментировать? Наконец, не могу не сказать о знаменитом, уникальном для военного искусства всей второй мировой войны маневре силами целого 2-го Белорусского фронта, который Рокоссовский провел победной весной 1945 года. Позднее сам маршал удивлялся своей смелости:

 

«Только вчера войска наступали на восток, сейчас им нужно было повернуть на запад и форсированным маршем преодолеть 300-350 километров, пройти по местам, где только что прошли ожесточенные сражения, где еще не рассеялся дым пожарищ, а работы по расчистке дорог и восстановлению переправ через многочисленные реки, речки и каналы только начались. На железных дорогах не хватало подвижного состава. И вот в таких условиях надо было передислоцировать сотни тысяч людей, тысячи орудий, перевезти десятки тысяч тонн боеприпасов и уйму другого имущества».

 

В тактическом плане, способах и методах управления войсками, обучения частей и соединений он тоже был на высоте… О том, как он перешел от ячеечной системы обороны к траншейной. Рокоссовский, наверное, первый понял и оценил роль артиллерии, как решающей силе, с начала до конца войны неизменно отводил ей главную роль в операциях. Велика роль авиации и танков, но они все-таки были ограничены погодными, природными условиями, или сопутствующими, такими, как аэродромы, подвоз горючего, ремонт и т.д. Артиллерия наносила удар всегда и везде, нередко точный, точечный, а значит более эффективный… Или вот пример из Белорусской операции перед наступлением в болотистом Полесье:

 

«Пехотинцы невдалеке от переднего края учились плавать, преодолевать болота и речки на подручных средствах, ориентироваться в лесу. Было изготовлено множество мокроступов — болотных лыж, волокуш для пулеметов, минометов и легкой артиллерии, сделаны лодки и плоты». Или такой пример: «В свое время мы отрабатывали с командармами Поповым, Гусевым, Чуйковым и Колпакчи вопрос, как лучше начать наступление. Тогда то и пришла мысль применить, если можно так сказать, комбинированный прием — начать разведкой передовых батальонов и, если убедимся, что главные силы противника остались на прежнем рубеже, двинуть в бой все спланированные силы и средства без перерыва для уточнения задач».

 

Важно отметить понимание Рокоссовским роли и места командира, командующего в бою, операции, сражении:

 

«Многие большие начальники придерживались взгляда, что плох тот командующий армией и фронтом, который во время боя руководит войсками, находясь большее время на своем командном пункте, в штабе. С таким утверждением нельзя согласиться. По-моему должно существовать одно правило: место командующего там, откуда ему удобнее и лучше управлять войсками… Конечно, вовсе не значит, что командующий должен всегда отсиживаться в штабе. Присутствие командующего в войсках имеет огромное значение. Но все зависит от времени и обстановки».

 

Кстати, свой штаб фронта он организовывал весьма необычно, не стандартно, но очень эффективно. Рокоссовский пишет:

 

«Создали, как мы ее назвали, штаб-квартиру, где сообща обдумывали планы, принимали решения, заслушивали информацию офицеров-направленцев, обсуждали всевозможные предложения, обменивались мнениями об использовании различных родов войск, об организации взаимодействия между ними. Тут же отдавались необходимые распоряжения. В результате руководящий состав фронта постоянно был в курсе происшедших событий и быстро на них реагировал. Мы избавлялись от необходимости тратить время на вызов всех руководителей управлений, родов войск и служб и на заслушивание длинных и утомительных докладов».

 

Просто, как и все гениальное.

Думаю, всего выше сказанного достаточно, чтобы понять, насколько высока роль Рокоссовского в развитии военного искусства.

Третий критерий — уважение, любовь, популярность Рокоссовского в народе, среди профессионалов — доказывается без труда. Вот свидетельство его однокашника по учебе будущего маршала И.Х. Баграмяна:

 

«Особую симпатию в группе вызывал к себе элегантный и чрезвычайно корректный Константин Константинович Рокоссовский, Стройная осанка, красивая внешность, благородный, отзывчивый характер — все это притягивало к нему сердца товарищей. Среди нас, заядлых кавалеристов, он заслуженно считался самым опытным конником и тонким знатоком тактики конницы».

 

Вот что пишет и его давний друг и соратник Г.К. Жуков:

 

«Рокоссовский был очень хорошим начальником. Я уже не говорю о его редких душевных качествах — они известны всем, кто хоть немного служил под его командованием. Более обстоятельного, работоспособного, трудолюбивого и по большому счету одаренного человека мне трудно припомнить. Константин Константинович любил жизнь, любил людей».

 

Вот свидетельство А.М. Василевского: «Я счастлив, что имел возможность на протяжении Великой Отечественной войны быть свидетелем полководческого таланта Константина Константиновича». Таких свидетельств великое множество. Я лишь отмечу, что особенно выделял и любил по-своему Рокоссовского и Верховный Главнокомандующий. Тот же Василевский, говоря о своих и Жукова взаимоотношениях со Сталиным, отмечает: «Когда мы находились на фронтах, он нередко ссылался на свои переговоры с командующими войсками фронтов, и особенно с К.К. Рокоссовским». Рокоссовского уважали и противники. Вот только одно высказывание генерала-фельдмаршала Буша: «С Рокоссовским непросто воевать. Если нашего Роммеля называют лисом пустынь, то Рокоссовского можно назвать львом степей и лесов». Из союзников его особенно ценил лучший их полководец фельдмаршал Монтгомери, а заодно с ним и сам Уинстон Черчилль. Кстати, только Рокоссовский награжден королевой Великобритании Рыцарским Командорским крестом ордена Бани. Ну, а как можно забыть о тех десяти годах руководства им Военным министерством Польши? Что бы ни говорили нынешние польские русофобы, не было у поляков в современной истории более прославленного полководца, чем Константин (Ксаверий) Рокоссовский. Пилсудский, с профессиональной точки зрения, ему и в подметки не годится. Им бы, полякам гордиться таким героем, а они считают его «проклятым москалем». И пусть считают, ибо для нас это русский до глубины души человек, русский полководец. И никому мы его не отдадим!

 

 

Константина Константиновича любили и любят до сих пор. Солдаты, которые называли его «Маршал вперед!». Обычные граждане, которые присылали ему тысячи писем, подарки. Удивительно, но подарки шли даже от колхозников Туркмении, где маршал никогда не бывал. Однако они шли с теплыми словами: «Наша любовь и наши сердца с вами, дорогой Константин Константинович!». О нем слагали песни: Грозный гром — салют московский // В нашу честь гремел не раз. // Храбрый маршал Рокоссовский // Вел всегда к победе нас!

Его именем названы площади, улицы в Москве, Волгограде. Памятник стоит в старинном русском городе Великие Луки, а память о нем всегда будет в наших сердцах.

О том, как воевал Рокоссовский без малого четыре года на фронтах Первой мировой войны, говорят три георгиевских креста, георгиевская медаль, два ранения и звание унтер-офицера. Революцию, как большинство нижних чинов, Рокоссовский встретил с восторгом и сознательно примкнул к большевикам. Избирается сначала в эскадронный, потом полковой комитет. В октябре 1917 года многочисленное солдатское собрание избирает его помощником начальника Каргопольского красногвардейского кавалерийского отряда, а потом и командиром. Подчеркиваю, Рокоссовский сознательно выбрал Советскую власть и никогда, даже в тяжелейшие для себя годы, в этом не раскаивался. Сейчас, зная о годах, проведенных им в Крестах, пытаются поставить его в ряды скрытых врагов Советской власти. Глупости все это.

 

 

Гражданскую войну он начал командиром кавалерийского эскадрона и закончил командиром полка. В марте 1919 года на колчаковском фронте вступил в партию большевиков и, можно не сомневаться, никогда бы не отказался от партбилета. Спустя несколько месяцев, награжден своим первым орденом Боевого Красного Знамени за захват батареи противника. Вскоре зарубил генерала Воскресенского и получил первое в гражданскую войну и третье по счету ранение. Второго ордена и нового ранения удостоится будучи командиром 35-го кавалерийского полка в 1922 году в Манчжурии за победоносные бои с бароном Унгерном. Не удивительно, что осенью 1924 года его направляют на учебу на высших Кавалерийских командных курсах ККУКС в Ленинград, куда отбирали лучших кавалерийских командиров Красной Армии. Там он познакомился и подружился с будущими соратниками Жуковым, Баграмяном, Еременко, Рыбалко и другими. Кстати, там и началось его негласное соперничество, в хорошем, профессиональном плане, с Жуковым. Они были лучшими во всем. Одинаково упорно занимались теорией военного дела, прихватывая для этого и ночи. Им не было равных среди лучших кавалеристов курсов. Судьба будет долго вести их плечом к плечу по жизни, подчинять одного другому, но взаимное уважение и дружба останутся на всю жизнь. Жуков после окончания курсов вернется в полк, а Рокоссовский по просьбе монгольского правительства направится в Улан-Батор инструктором Отдельной монгольской кавдивизии. Фактически он прокомандует этой дивизией два года. В начале 1928 года он командир 5-й Отдельной Кубанской кавалерийской бригады, а через полгода вновь едет на учебу уже в Москву на Курсы усовершенствования высшего командного состава КУВНАС. Так что не будем особенно упрекать Рокоссовского в отсутствии академического образования. Он учился, да еще как блестяще! Кстати, Жуков тоже попадет на эти курсы, но в конце года. А Рокоссовский в это время во главе своей кавбригады воюет с китайцами в Манчжурии на КВЖД. Кстати, его молодая жена Юлия Петровна рядом с мужем, работает медсестрой в армейском госпитале. После КВЖД страна впервые услышала имя Рокоссовского. Молодой комбриг награжден третьим орденом Боевого Красного Знамени и вступает в командование 7-й кавалерийской дивизией в Белоруссии. Жуков в этой дивизии командует бригадой. Позднее он напишет:

 

«С Константином Константиновичем Рокоссовским, как я уже упоминал, мы вместе учились в 1924-1925 годах в Ленинграде на ККУКС и хорошо знали друг друга. Ко мне он относился с большим тактом. В свою очередь, я высоко ценил его военную эрудицию, большой опыт в руководстве боевой подготовкой и воспитанием личного состава. Я приветствовал его назначение и был уверен, что К.К. Рокоссовский будет достойным командиром старейшей кавалерийской дивизии. Так оно и было».

 

1924-1925 г.

 

Дорого стоят такие оценки.

А Рокоссовский продолжает блестящую военную карьеру. Командует 15-й кавалерийской дивизией. Делает ее лучшей в округе, за что и получает орден Ленина. В начале 1936 года комдив орденоносец Рокоссовский прибывает в Псков для командования 5-м кавалерийским корпусом, который за год тоже становится лучшим в округе. Но 5 июня 1937 года на стол наркома Ворошилова ложится письмо из Забайкалья, донос на Рокоссовского, Сколько их тогда было, на кого только не писали. И ведь добровольно, без принуждения, а мы все: «Сталин, да Сталин». Рокоссовский «подозревается в связях с контрреволюционными элементами и его социальное прошлое требует серьезного расследования». Контрреволюционным элементом объявляется его сослуживец еще по 1916 году такой же поляк и унтер-офицер Адольф Юшкевич, который впоследствии якобы перебежал к Пилсудскому. Письму дали ход. Следователям оказалось легче выбить кавалеру высших советских орденов три зуба, чем добиться признания и клеветы. Любопытна такая деталь. На суде Рокоссовский заявил, что действительно знал Юшкевича по службе в одном полку, а вот в Гражданскую войну тот геройски сражался в рядах Красной Армии и погиб на Перекопе, о чем он причитал в газете «Красная Звезда». Газету нашли, и заседание суда отложили до 1940 года. А тут уж помогло ходатайство старых друзей Жукова и Тимошенко, поручившихся за своего товарища головой. И в марте 1940 года полностью реабилитированный Рокоссовский вновь принимает 5-й кавалерийский корпус. В личном деле о тридцати месяцах, проведенных за решеткой в Крестах, одна фраза: «Находился под следствием, освобожден с прекращением дела». Ехать пришлось в Киевский округ, куда перебросили корпус. Как он был счастлив, думаю, понятно каждому. К тому же, округом командовал старый друг, бывший подчиненный, а теперь начальник Георгий Жуков.

11 июня 1940 года в связи с присвоением только учрежденного звания генерал-майор газета «Красная Звезда» впервые напечатала портрет Рокоссовского. Страна впервые увидела своего героя. Этим же постановлением Совнаркома ровеснику Рокоссовского, в недалеком прошлом его подчиненному Жукову присвоено звание генерал армии.

Войну Рокоссовский начал командиром 9-го механизированного корпуса. Я уже говорил, как уверенно, блестяще воевал он в этой должности, обороняясь, нанося контрудары в районах Олыка, Дубно, Ровно! Получить летом 1941 года боевой орден мог только действительно выдающийся военачальник. Рокоссовский получает четвертый по счету орден Боевого Красного Знамени и отзывается в Москву с назначением командующим армией Западного фронта. Сейчас досужие «правдорубы» не устают повторять о невероятном везении, которое все время сопутствовало Рокоссовскому с самого начала войны. Не отбудь с Юго-Западного фронта всего за несколько часов до начала немецкого наступления, любимчик Сталина непременно оказался бы в немецком плену или погиб.

Рокоссовский и сам не исключал любого поворота событий на войне и писал: «трудно представить, как бы мы выглядели, окажись под воздействием вражеских сил на направлении главного удара». А тогда из Москвы, вместо спокойного вступления в командование армией его бросили в самое пекло смоленского сражения, да еще с приказом сформировать из всего, что встречалось на дорогах от Москвы до Ярцево, а значит, почти из ничего, особую боевую группу и остановить врага. Реально в свое распоряжение Рокоссовский получил две полуторки со счетверенными пулеметами, радиостанцию и несколько офицеров для будущего штаба группы. Экое везение! Но в этих невероятных условиях группу он создал, и быстро превратил ее из нескольких разношерстных дивизий в настоящую боевую единицу, которая остановила-таки немцев.

В начале августа он уже генерал-лейтенант и получает, наконец, в командование 16-ю армию, с которой потом прославит свое имя. Насколько полноценна оказалась армия, ее бывший командующий генерал М.Ф. Лукин после Смоленского сражения, не стесняясь, заявил: «Шестнадцатую армию не разбили, ее растащили…». И опять Рокоссовский вынужден был фактически в боевой обстановке укомплектовывать армию соединениями своей группы войск и другими разрозненными частями. По сути дела формировать новую армию, которая на фронте 50 км оседлала основную магистраль Смоленск — Вязьма и успешно отражала атаки противника. Именно в этих боях Рокоссовский впервые необычно применил «Катюши», именно тогда стоял во весь рост под огнем противника, именно тогда просидел ночь в одиночном окопе, именно тогда предложил не принятую Коневым новую тактику организованного отхода. 5 октября Рокоссовский получает от командующего фронтом Конева телеграмму, предписывающую сдать войска армии генералу Ф.А. Ершакову а самому 6 октября прибыть со штабом в Вязьму получить там не менее 5 дивизий и организовать контрудар в направлении Юхнова. Приказ был настолько необычен, что Рокоссовский потребовал его письменного подтверждения за подписью Конева, и только после получения оного приступил к исполнению. Кстати, это поможет ему избежать суда, когда начнутся разборки после трагедии Западного фронта. А трагедия началась фактически в день убытия Рокоссовского в Вязьму. Немцы пошли в решительное наступление на Москву, и уже через десять суток почти все войска Западного и часть сил Резервного, Брянского фронтов окажутся в печально знаменитом Вяземском котле. В Вязьме Рокоссовский никаких дивизий не нашел, там и в ближайшей округе вообще не было войск. Но мы опять слышим разговоры о везунчике Рокоссовском, чудом избежавшим окружения и плена. Но этому везунчику снова досталась невыполнимая задача — собрать из ничего армию и встать последним заслоном на пути немцев к Москве. Кстати, в окружение он тоже попадет, но с честью прорвется из него с боями. Что касается везения, то на войне это совсем не редкая вещь.

Новая 16-я армия займет то самое Волоколамское направление, на котором решится судьба столицы, России, может быть всего мира. Не буду повторять известные страницы биографии Рокоссовского, в которые вошли и знаменитые герои-панфиловцы, и конфликт с Жуковым, и запредельно тяжелые бои у последнего рубежа, практически на окраине Москвы, и блестящие по замыслу, четкие по исполнению наступательные операции. Чего только стоит невероятное форсирование сибиряками Белобородова вскрывшейся реки Истра в тридцатиградусный мороз. Я лишь хочу отметить два момента. С Московской битвы начнется великая слава полководца Рокоссовского. Далее до конца войны он будет участвовать во всех самых важных сражениях Великой Отечественной войны. И это не случайно. Второй момент связан с тем, что под крылом Рокоссовского постоянно вырастали талантливые военачальники, настоящие профессионалы, герои войны. Перечислю лишь наиболее известные фамилии. Генералы Панфилов, Доватор, Белобородов, Катуков, Лизюков, Малиновский, Черняховский, Батов, Горбатов, Чуйков. Лучший артиллерист Красной Армии генерал В.И. Казаков всю войну командовал у Рокоссовского артиллерией.

Второй год войны начался для Рокоссовского знаменитой операцией под Сухиничами, о которой мы уже говорили, и тяжелейшим, как часто бывает на войне, нелепым ранением. Он нередко бывал в смертельно опасных ситуациях. А здесь в день 8 марта за окном штаба армии разорвался всего один снаряд и один осколок поразил одного Рокоссовского. Лечился долго, мучительно, но осколок так и остался в его теле до конца жизни. Мучения несколько ослабила настоящая радость — нашлись жена и дочь. Встреча с ними помогла выздоровлению и быстрому возвращению в строй. С июня 1942 года он командует Брянским фронтом. В тяжелейшие дни прорыва немцев к Сталинграду и на Кавказ именно контрудары Брянского фронта сорвали попытку противника расширить прорыв еще и на север. Рокоссовский остановил его в районе Ельца. Этого нельзя было не заметить, и в сентябре, в самый разгар Сталинградского сражения он принимает в командование Донской фронт. Сталинградская биография Рокоссовского тоже хорошо известна.

В оборонительных боях ему ставилась задача все-таки ликвидировать коридор всего в несколько километров, по которому немцы вышли к Волге и разрубили наш фронт надвое. До сих пор, если глядеть на карту, многим непонятно, почему Рокоссовский не смог этого сделать. Между тем, на войне такие узкие места встречаются сплошь и рядом. Конфигурация местности, коммуникаций, концентрация сил и множество других, на первый взгляд незаметных факторов делают эти участки фронта непреодолимыми до определенного момента. Так было под Ленинградом, Ржевом.

Так было и тут. Понимая важность участка, Паулюс сосредоточил здесь лучшие силы, которые сели на господствующие высоты так называемого Сталинградского обвода, построенного в свое время еще нашими войсками. Немцы просматривали наши войска вплоть до тылов. Мы же видели лишь крутые склоны их переднего края. Рокоссовский атаковал не так уж бесплодно. Своими атаками он спасал истекающую кровью 62-ю армию, а своей активностью заставил немцев поверить, что здесь и будет главный удар при большом наступлении русских. Второй момент связан с характером Рокоссовского. Получив право завершить окончательный разгром окруженной группировки силами своего и Сталинградского фронта, он поспешил в штаб знаменитой 62-й армии пешком через Волгу под огнем противника. «Со мной были Телегин, несколько офицеров, проводник и два сапера. Конечно, такую группу противник сразу заметил и на протяжении всего пути сопровождал нас артиллерийским и минометным огнем». В этом весь Рокоссовский. И, наконец, способность Рокоссовского признавать свою неправоту. В конце 1942 года он был убежден, что смог бы ликвидировать сталинградский котел сразу, если бы у него не забрали 2-ю Гвардейскую армию для отражения деблокирующего наступления Манштейна. Он тогда неправильно оценил силы Паулюса в 90 тыс. На самом деле в котле оказалось более 220 тыс. Так что не хватило бы ему сил и с Малиновским. Но главное, без контрудара 2-й Гвардейской армии Манштейн прорвался бы к Паулюсу. В феврале 1943 года, после допроса плененного фельдмаршала он поймет и признает свою ошибку.

После Сталинграда Рокоссовский получит один из первых орденов Суворова первой степени, звание генерал-полковника и отправится на Центральный фронт — на Курскую дугу. Итоги главного сражения 1943 года и роль в нем Рокоссовского не требуют комментариев. Отметим лишь один сюжет. Он не любил говорить, тем более подчеркивать, что на его фронте немцы сумели продвинуться только на 10–12 километров, а у Ватутина на 35–40. Ибо понимал, что Ватутину все-таки пришлось выдержать удар более мощной группировки, лучших дивизий вермахта. Чего стоит один танковый корпус СС с его дивизиями «Райх», «Адольф Гитлер» и «Мертвая голова». Рокоссовский глубоко уважал и высоко ценил полководческий талан Николая Федоровича Ватутина. Об этом говорит хотя бы та деликатность, которую он проявил в конце того же 1943 года, когда был направлен Сталиным к Ватутину, исправлять положение дел после прорыва немцев под Киевом. Другой бы немедленно отстранил Ватутина и взял всю славу уже подготовленного контрудара себе. Кто-то другой, но не Рокоссовский.

Летняя кампания 1944 года и ее главная операция «Багратион», на мой взгляд, станет вершиной полководческого взлета Рокоссовского. Будут еще славные дела в Польше, Восточной Пруссии, Померании, Берлинская операция и встреча с союзниками на берегах немецкой Балтики, но именно после Белоруссии он стал одним из трех первых полководцев Красной Армии в Великой Отечественной войне. Именно в 1944 году он стал Маршалом Советского Союза и Героем Советского Союза.

 

 

Кому, как ни Рокоссовскому, наполовину поляку, освобождать Польшу? Он и начал это дело. Его войска первыми вошли на польскую землю. В тылах его фронта в городе Люблин появилось первое польское правительство новой Польши. Он стоял под Варшавой. И вдруг перевод с берлинского направления на 2-й Белорусский фронт. Историки, публицисты, писатели любят обсуждать этот непонятный поступок Сталина. Конечно, все на стороне Рокоссовского, в очередной раз обиженного коварным вождем. Рокоссовский действительно обиделся и не побоялся сказать об этом Сталину, но пересилил обиду, когда узнал, что на его место заступает Жуков. Вождь оценил это и запомнил, как и то, что Рокоссовский без малейшего сомнения и просьб оставил все свое блестяще подготовленное, буквально сроднившееся с войсками фронтовое управление новому командующему. Профессионалы понимают, насколько это важно было для Жукова накануне главной операции всей войны. Дело, основное дело всей жизни должно быть выше личных амбиций. В этом тоже весь Рокоссовский. Его же защитникам хочу напомнить, что и сам наш герой не раз, конечно не по своей воле, «перебегал дорогу» другим военачальникам. Как это было, например, с решением вопроса, кому поручить ликвидацию окруженной группировки под Сталинградом, — Рокоссовскому или Еременко. Все-таки, именно войска Еременко долгие месяцы непосредственно обороняли Сталинград, стояли на его последних рубежах. Ну, это к слову.

 

Рокоссовский, генерал Свобода, Жуков

 

Я же хочу повторить, что Великую Отечественную войну Рокоссовский по праву закончил одним из трех главных полководцев страны. Получил вторую золотую звезду Героя Советского Союза, командовал самым важным парадом в жизни нашей армии, нашего государства, может быть, за всю их историю — парадом Победы 1945 года. Чего еще желать, чего еще можно добиться? Однако его ждали новые дела, новые, уже мирные победы, новая слава. В первые послевоенные месяцы вернулся-таки в Польшу — главнокомандующим Северной группой советских войск, дислоцированных на ее территории. В октябре 1949 года произошел вообще невероятный для современной истории поворот в его судьбе. По просьбе польского правительства, подчеркиваю это, Рокоссовский становится министром национальной обороны и заместителем председателя Совета Министров ПНР. Ему присваивается звание «маршал Польши». Уезжая в Варшаву, Рокоссовский ни на минуту не сомневался, что это недолгая командировка, и он непременно вернется на горячо любимую родину в Россию. Однако командировка затянулась на долгие семь лет. Хрущев, начавший разоблачать культ личности Сталина, вернул когда-то репрессированного прославленного маршала в страну, назначил его заместителем министра обороны СССР. Опять он попадает в прямое подчинение к давнему другу министру Г.К. Жукову. Разоблачитель культа очень надеялся на то, что Рокоссовский встанет в дружные ряды многих маршалов, поспешивших обличить некогда боготворимого вождя. В этой кампании Рокоссовский был нужен со своим авторитетом и всенародной любовью, общеизвестной порядочностью и принципиальностью. Но он, кстати, как Жуков и Василевский, наотрез отказался «бросать камни в поверженного льва», зная настоящее место, роль Сталина, как и его разоблачителей, в истории Великой Отечественной войны. И в этом тоже весь Рокоссовский. В октябре 1957 года Хрущев снимает Жукова с поста министра, а Рокоссовского отправляет командовать войсками Закавказского военного округа. Через год новый министр обороны маршал Р.Я. Малиновский возвращает своего бывшего, глубоко уважаемого командира в Москву главным инспектором Минобороны СССР. Но это по сути дела полу опала. С 1962 года Рокоссовский вообще в Группе генеральных инспекторов — так называемой «райской группе».

 

 

Дважды Герой Советского Союза, кавалер ордена «Победа», семи орденов Ленина, шести орденов Боевого Красного Знамени, орденов Суворова и Кутузова первой степени, польского ордена Виртути Милитари» 1 класса со звездой и Крестом Грюнвальда, французского ордена Почетного легиона с Военным крестом, английского Рыцарского Командорского Креста ордена Бани, Константин Константинович Рокоссовский проживет, прослужит стране еще шесть лет и уйдет из жизни на 74 году 3 августа 1968 года мирно и непостыдно.

Прах его упокоится на Красной площади в Кремлевской стене.

 

http://www.portal-slovo.ru

Портал Слово, 22.02.2010