Журнал «Золотой Лев» № 249-250 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

В. Милосердов

академик РАСХН

 

ВУЗы молотят пустую солому

 

 

За годы реформ Россия существенно отстала от развитых стран по показателям эффективности экономики. На Западе основным источником доходов является снижение издержек на основе новейших технологий и производства продукции с добавленной стоимостью. Именно способность создавать такие технологии является пропуском в постиндустриальный мир. С их помощью обеспечивается энергоэффективность и энергосбережение. В тучные годы, когда цена на нефть приближалась к 150 долл. за баррель, власть не считала нужным заниматься всякими там инновациями, модернизациями, структурными перестройками, создавать умную экономику. Она исходила из поговорки: “От добра добра не ищут”. А в это время экономика деградировала, нарастал физический и моральный износ техники, не востребованы стали квалифицированные кадры, деградировали наука и система высшего образования. “Сливки русского генофонда”, призванные создавать экономику знаний, в силу их ненадобности в собственной стране, искали средства существования за рубежом. Десятки тысяч высококвалифицированных российских ученых и специалистов трудятся над созданием умной экономики в США, Европе и даже Японии. РФ же превратилась в одну из самых затратных, неэффективных экономик мира: энергоемкость ВВП в 5 раз выше, чем в странах Западной Европы, и в 7 раз, — чем в Японии. Наши руководители гордились тем, что страна является великой энергетической державой, на самом деле она выполняла роль энергетического обслуживания других стран.

Мировой кризис раскрыл глаза государственным чиновникам. Некоторые стали понимать, что ориентация на нефтегазовую трубу — это тупик. Президент Медведев в качестве стратегической задачи предложил повернуть РФ от примитивной сырьевой экономики на инновационный путь развития, превратить ее в экономику высоких технологий, экономику знаний. Такая экономика требует не только крупных инвестиций, которые в результате кризиса существенно сократились. Важнейшей составляющей технологической модернизации является научное и кадровое обеспечение реальной экономики. К сожалению, здесь у нас очень большие проблемы. За 20 лет реформ страна многое растеряла. Лучшие выпускники вузов, как правило, достаются Западу, который скупает их еще на стадии обучения в вузах. Менее квалифицированные выпускники тоже не горят желанием работать по специальности. Особенно обострилась проблема кадров в сельском хозяйстве. А без квалифицированных специалистов невозможно создать эффективное, конкурентоспособное сельское хозяйство.

Проблемой подготовки кадров для села занимаются вузы системы МСХ РФ. Одним из основных показателей эффективности их работы является процент выпускников, трудоустроившихся на предприятиях АПК. Несмотря на то что численность студентов по сравнению с 1990-ми годами выросла почти в 1,5 раза, голод предприятий на квалифицированных специалистов и руководителей постоянно увеличивается. Их численность к уровню 1992 года сократилась примерно в 3 раза, что отражается на возрастном составе. Отсутствует ротация квалифицированных кадров. Продолжает ухудшаться демографический состав руководителей: в 2 раза снизилась доля молодежи, и настолько же вырос удельный вес лиц пенсионного возраста. Закрепляемость выпускников вузов и техникумов снизилась до самой низкой отметки. В некоторых вузах этот показатель не превышает 3—5 процентов. Проблема молодых специалистов стала главнейшей в системе кадрового обеспечения. Если исходить из того, что показатель закрепляемости молодых специалистов на селе является самой объективной оценкой эффективности образовательного процесса, то можно сказать, что наши сельскохозяйственные вузы “молотят пустую солому”.

Чем вызваны огромные диспропорции между подготовкой специалистов в вузах и наличием их на производстве? Причины тут разные. В советское время[1] при бесплатности обучения существовала система распределения молодых специалистов. Все окончившие вуз ехали работать по распределению. В условиях рынка вернуться к старой системе невозможно, как нельзя, по утверждению философов, дважды войти в одну и ту же реку. Сегодня эту проблему нельзя решить, потому что значительная часть студентов обучается на коммерческой основе. И никто их не заставит поехать работать на село. А при тенденции увеличения доли таких студентов сельскохозяйственные вузы все в большей степени будут работать вхолостую, обеспечивая кадровую политику более благополучных отраслей экономики. Словом, студенты, обучающиеся на коммерческой основе, потерянные для сельского хозяйства специалисты[2]. И если государство всерьез хочет решать проблему кадрового обеспечения отрасли, оно должно, во-первых, все сельхозвузы перевести на бесплатное образование. Во-вторых, следует принять закон о предпочтительности сельской молодежи, поступающей в сельскохозяйственные вузы, что позволит уменьшить долю случайных людей среди зачисленных абитуриентов. Ведь проблема закрепляемости во многом зависит от профессиональной ориентации сельской молодежи. И в-третьих, нужно создавать привлекательные условия труда и быта на селе, чтобы молодые специалисты ехали работать на село и оставались там работать. А они отсутствуют.

Поэтому и обучающиеся за счет государства студенты не горят желанием ехать на село. С отменой обязательного распределения выпускников на работу, переходом к принципам свободно избранной занятости были ликвидированы социальные гарантии трудоустройства молодых специалистов, появилась непрестижность и экономическая невыгодность сельскохозяйственного труда.

Ведь что собой представляет сегодня значительная часть сельскохозяйственных предприятий? Там практически прекратилось строительство и реконструкция производственных помещений. Деградирует материально-техническая база, сокращается поголовье скота, на 40 млн га уменьшилась посевная площадь. Крестьяне живут в допотопных социальных условиях. Основная часть жилищного сельского фонда не имеет элементарных коммунальных удобств: водопроводом оборудовано 39 процентов жилищного сельского фонда, центральным отоплением — 37 процентов, канализацией — 30 процентов, горячим водоснабжением — 17 процентов. За последнее десятилетие сеть участковых больниц сократилась на 32 процента, обеспеченность сельского населения врачами в 4,4 раза ниже по сравнению с городским. Сеть дошкольных учреждений по сравнению с 1990 годом уменьшилась на 40 процентов, число клубов и домов культуры — на 23 процента, розничная торговая сеть — на 66 процентов, в разы сократилось количество детских садов. Средняя зарплата на селе в разы ниже, чем в других отраслях народного хозяйства. В дореформенный период она составляла 95 процентов от среднего по стране уровня. Без установления справедливого соотношения оплаты труда квалифицированных кадров в аграрном производстве и других отраслях нельзя повысить профессиональную устойчивость специалистов и уровень их мотивации.

Серьезная проблема — закрытие некомплектных школ. Она приводит к тому, что молодые специалисты, да и не только специалисты, покидают сельские поселения, уезжают в город. Помнится, во время войны в начальной школе, где я учился, в классе было 8 учеников, а в 8—10-х классах средней школы — 12—14. В те труднейшие годы страна находила средства содержать некомплектные школы. Сегодня бездарные чиновники за развал, например энергосистемы страны, или за расхищение десятков миллиардов государственных средств, выделенных на развитие нанотехнологий, получают по нескольку сотен миллионов рублей в год. Нормальное правительство могло бы и раскулачить таких горе-руководителей, и бросить кость с барского стола крестьянству на содержание сельских школ. Зарплата учителя в разы ниже, чем зарплата секретарши в банке. Когда в России было такое отношение к учителю?

Сегодня большая часть крестьян, потеряв работу в общественном хозяйстве, вынуждена копаться на собственной грядке. Не имея постоянной работы, а для крестьян работа это все, село впало в поголовное пьянство. Ф. Достоевский говорил, что крестьяне пьют потому, что от бесправицы тошно. Село стало вымирать на 40 процентов быстрее, чем город, хотя до реформы была обратная картина. За последние 10 лет с карты России исчезло 17 тыс. деревень.

Министр сельского хозяйства РФ заявляет, что если процент трудоустройства выпускников на селе окажется ниже 50—55 процентов, то работа такого вуза будет считаться неэффективной. Не означает ли это перекладывание решения проблемы кадрового обеспечения аграрного производства с министерства и в целом Правительства на ректоров вузов? Ведь проблему закрепляемости специалистов нельзя решать без социального обустройства сельских территорий. А ее решение — компетенция не ректоров вузов и даже не министра сельского хозяйства, а Правительства.

Чтобы коренным образом переломить ситуацию, нужны серьезные меры именно Правительства РФ. Но, похоже, его чиновники не знают, как подступиться к этой чрезвычайно важной проблеме. А потому ни в утвержденной Доктрине продовольственной безопасности страны, ни в госпрограмме развития сельского хозяйства, других основополагающих документах, формирующих идеологическую основу продовольственной независимости страны, проблема кадрового обеспечения сельскохозяйственных предприятий практически не рассматривается в том аспекте, который она заслуживает. Есть некоторые попытки ее решения в Федеральной целевой программе “Социальное развитие села до 2012 года”. Но и там ничего кардинального не предлагается.

Вместо этого правительственные чиновники сосредоточились на второстепенном, буквально никчемном вопросе — на ЕГЭ. Даже втравили в это дело Президента. Но если посмотреть в корень, то проблема-то выеденного яйца не стоит. Она не решает ни одной серьезной задачи по обеспечению кадрами сельскохозяйственных предприятий: ни повышения качества подготовки кадров, ни уровня закрепляемости молодых специалистов на селе. Обеспокоенные нынешним положением с кадрами на сельхозпредприятиях, не надеясь на федеральных чиновников от науки, отдельные руководители на местах совместно с ректорами вузов, руководителями сельхозпредприятий начинают как-то решать эти вопросы.

В частности, зачисляют в вузы, техникумы и аграрные колледжи на трехсторонней контрактной основе: абитуриент — работодатель — образовательное учреждение. При этом все абитуриенты, поступающие в рамках целевой подготовки, преимущественно должны проживать в сельской местности. В договор включается пункт о распределении выпускников с обязательством отработать в сельском хозяйстве не менее трех лет. Такой договор позволяет некоторым вузам довести долю целевой контрактной подготовки до 25 процентов. Некоторые региональные власти выплачивают студентам единовременные пособия и ежемесячные доплаты. Подбираются сельхозпредприятия, которые готовы вкладывать средства в молодые кадры. Но все это делается бессистемно. Такую серьезнейшую проблему нужно решать по-государственному, а не методом тыка.

Итак, проблема кадрового обеспечения аграрного производства выходит за рамки совершенствования профессиональной подготовки и переподготовки кадров. Главное здесь конечный результат, то есть обеспечение сельскохозяйственного производства постоянными и квалифицированными кадрами. Только благодаря увеличению масштабов закрепляемости специалистов можно устранить огромный недостаток сельскохозяйственных кадров.

 

Рфс, №11 июнь 2010