Журнал «Золотой Лев» № 257-258 - издание русской консервативной мысли

(www.zlev.ru)

 

П. Аптекарь

 

Операции Красной Армии в Афганистане в 20-е годы[1]

 

В 20-30-е годы Москва вела на своих южных и восточных рубежах весьма активную внешнюю политику, которая не ограничивалась исключительно дипломатическими средствами. Для укрепления своих позиций в Афганистане использовались не только привычная для органов разведки агентурная работа, но и операции специальных войсковых групп, которые велись на территории сопредельных государств.

 

 

В сентябре 1924 года в Кабул прибыли русские летчики. Они были приглашены правителем Амануллой-ханом[2] для оказания помощи афганской армии, которая вела напряженную борьбу с повстанческим движением в центре страны. Эмир надеялся закончить подавление восстания до зимы. Великобритания заявила протест по поводу принятия на службу наших летчиков, однако он был оставлен Амануллой без внимания. [1]

Всего в Кабул были направлены 11 летчиков и авиатехников. Первые боевые вылеты они совершили на «Де-Хэвилендах» 6 октября в район Зурмаха, потом, 14 в район Хоста и района Чадран. Такая большая разница во времени боевых вылетов объясняется тем, что запасы, горючего и боеприпасов, взятые с собой, закончились, а вьючный караван прибыл не скоро. [2]

В это же время русский посол в Афганистане Старк направил Аманулле на рассмотрение план создания афганских военно-воздушных сил. Одновременно он писал:

 

«В настоящее время идут переговоры по заключению контракта с нашими летчиками. Не надеюсь на успешность таковых ввиду непомерных требований наших товарищей. Условия немцев и итальянцев более скромны. Стараюсь умерить требования наших товарищей”. [3]

 

В конце октября Аманулла согласился с планами формирования собственных ВВС в составе двух разведывательных и одного истребительного авиаотрядов общей численностью 36 аппаратов и авиашколы (16). Одновременно он предложил создания авиалиний Ташкент-Кабул и Кушка-Герат-Кабул, причем, наибольшее значение придавалось последней. Летчики оставались в Кабуле в течение длительного периода, по крайней мере в марте 1925 года управление ВВС Туркестанского фронта отдало приказ, запрещавший летчикам фронта переписываться со своими коллегами в Кабуле о возможной замене, а военный атташе В.М. Примаков писал в своей книге «Афганистан в огне» об участии наших летчиков в боевых действиях и в 1928 году.[4]

 

Аманулла с визитом в Берлине

 

Аманулла с визитом  в Москве

 

В середине 1928 года афганский правитель, уверенный в прочности своего трона, отбыл в Европу, но вскоре после его возвращения в Афганистане произошел переворот. Правительственные войска не сумели противодействовать повстанческим отрядом под предводительством бывшего взводного командира эмирской гвардии Бачаи-Сакао[3]. Нередко целые полки переходили на сторону восставших, поверивших посулам «защитников ислама».

17 января ими был занят Кабул и власть перешла к эмиру Хабибулле (это имя принял Бачаи-Сакао после воцарения) и сторонникам развития по исламскому пути, противившимся всему новому: светскому образованию, фабрикам, наконец, новым пулеметам и самолетам на вооружении афганской армии.[5]

 

Бочаи-Сакао или Хабибулла

 

Свержение Амануллы не прошло бесследно для приграничных районов русской Средней Азии. В Афганистане проживали десятки и даже сотни тысяч узбекских, туркменских и таджикских декхан, бежавших от голода и большевистского террора за границу. Если при Аманулле с попытками помощи родственникам, жившим севернее Аму-Дарьи и Пянджа, боролись, то с приходом Бачаи-Сакао отряды басмачей то и дело стали прорываться через реки и горы, что беспокоило Москву, чьи позиции в кишлаках и аулах не были особенно прочными. Разведывательный отдел САВО 10 марта 1929 года доносил:

 

«Вслед за захватом власти в Афганистане Хабибуллой отмечается резкое повышение активности басмшаек, учащаются случаи перехода на нашу территорию... узбеки – бывшие басмачи принимали активное участие в совершении переворота и привлекаются к охране границ.. Хабибулла установил контакты с эмиром бухарским и Ибрагим-беком, (один из лидеров басмачей – П.А.) обещал оказать содействие в походе на Бухару... Развернувшиеся в Афганистане события, развязывая силы басмаческой эмигрантщины, создают угрозу спокойствия на нашей границе...” [6]

 

А вот как оценивали ситуацию в Среднеазиатском бюро ЦК ВКП(б):

 

«События в Афганистане объективно являются одним из звеньев антисоветской деятельности английского империализма на Востоке. В результате пала не только сопротивляемость Афганистана перед натиском английского империализма , но и последний приобрел в лице Баче-Сакау (так в документе – П.А.) послушное орудие для укрепления английского влияния внутри Афганистана и для усиления антисоветской деятельности в приграничных с нами районах.

Антисоветские тенденции Баче-Сакау находят свое отражение в усилении закордонной басмаческой иммиграции, переговорах с бухарским эмиром...

Одновременно растущая в республиках Средней Азии в результате успешного социалистического наступления активность байства, духовенства и буржуазно-националистической интеллигенции также пытается использовать события в Афганистане в интересах борьбы против Советской власти...” [7]

 

Поэтому в Москве и Ташкенте внимательно следили за развитием ситуации в Афганистане и выискивали удобный момент и повод для того, чтобы повернуть ход событий в нужном для СССР направлении. Его не пришлось долго ждать. В феврале-марте 1929 года Аманулла прибыл с группой своих соратников в район Кандагара для организации сил, во главе которых он надеялся вновь войти в Кабул.

Тем временем в ЦК ВКП(б) обратился генеральный консул Афганистана в Ташкенте Гулям-Наби-хан. Он просил разрешить формирование на советской территории отряда из покинувших страну сторонников Амануллы. Для усиления боеспособности воинства Гулям-Наби-хана его решили пополнить красноармейцами национальных частей Среднеазиатского Военного Округа. Более того, руководство формированием отряда поручили заместителю командующего округом Маркиану Германовичу.[8]

Вскоре выяснилось, что афганцы хорошо умеют стрелять, но почти не разбираются в устройстве русских винтовок и чтобы перезарядить их... бьют по затвору камнем. О более сложном вооружении умолчим. Поэтому пулеметные и орудийные расчеты были укомплектованы красноармейцами. Небольшой по численности отряд был оснащен 12 станковыми и 12 ручными пулеметами, 4 горными орудиями и подвижной радиостанцией.[9]

К 10 апреля 1929 года отряд под командованием «кавказского турка Рагиб-бея» был подготовлен к выступлению. 14 апреля разведчики бесшумно сняли афганскую заставу на южном берегу Аму-Дарьи и двинулись на юг. На следующий день отряд Рагиб-бея стремительно выдвинулся к городу Келиф. Его гарнизон был поначалу настроен весьма решительно, но после первых пушечных выстрелов и пулеметных очередей сдал оружие.[10]

22 апреля 1929 года отряд подошел к Мазари-Шарифу. Ранним утром передовые подразделения ворвались на окраину. Жестокий бой продолжался весь день. Решающую роль в нем сыграла хорошая оснащенность наступающих пулеметами, буквально сметавшими густые контратакующие цепи противника. Вскоре из Мазари-Шарифа в Ташкент полетела телеграмма о взятии города. А из штаба САВО в Москву отправилась депеша следующего содержания: « Мазар занят отрядом Витмара." [11] Расшифровать это псевдоним не составляет труда: это был Виталий Примаков.

 

В.М. Примаков (Витмар, Рагиб-бей)

 

Подготовка и действия отряда были тайной до момента перехода границы. 17 апреля 1929 года губернаторы Мазари-Шерифской провинции[12] заявили протест по поводу организации на русской территории отряда Гулям-Наби-хана и занятия им ряда приграничных населенных пунктов. Несмотря на обстоятельства, подтверждавшие заявление, советский генеральный консул сделал решительное опровержение о советском вмешательстве в дела Афганистана.[13] Похоже, представители Наркомата Иностранных Дел в Узбекистане считали, что СССР не имеет никакого отношения к действиям отряда Гулям-Наби-хана, поскольку в обзоре о положении в Афганистане за апрель 1929 года далее написано, что 22 апреля Мазари-Шариф был занят... отрядами верными Аманулле.

Несмотря на успешное начало операции Примаков беспокоился за ее исход. Гулям-Наби-хан при подготовке похода уверял своих покровителей, что в глубине афганской территории к отряду присоединятся тысячи людей. Действительность опровергла ожидания. Витмар сообщал:

 

«Операция задумывалась, как действия небольшого конного отряда, который в процессе боевой работы обрастет формированиями, но с первых дней пришлось столкнуться с враждебностью населения."[14]

 

Через день гарнизон крепости Дейдади, расположенной неподалеку от Мазари-Шарифа при поддержке племенных ополчений предпринял первую попытку выбить отряд из главного города северного Афганистана. Плохо вооруженные афганские солдаты и ополченцы с религиозными песнопениями шли под пулеметный и орудийный огонь. Цепи были густы и пришельцев выручали только плохая организация наступления и умелый маневр огнем. Витмар попросил помощи из России. На помощь был выслан эскадрон с пулеметами, но встреченный превосходящими силами противника, он был вынужден возвратиться на рускую территорию. 26 апреля самолеты доставили в Мазар 10 пулеметов и 200 снарядов.[15]

После нескольких неудачных попыток штурма города афганские военачальники чтобы принудить пришельцев к сдаче, прибегли к простому, но очень эффективному способу: перекрыли арыки, по которым в город поступала вода. В афганской части отряда Витмара начался ропот. Поставленный перед угрозой разгрома Витмар отправил в Ташкент новое донесение:

 

«Окончательное решение задачи лежит в овладении Дейдади и Балхом. Живой силы для этого нет. Необходима техника. Вопрос был бы решен, если бы я получил 200 газовых гранат (иприт, 200 хлоровых гранат мало) к орудиям. Кроме того необходимо сделать отряд более маневроспособным, дать мне эскадрон головорезов... Мне отказано в эскадроне, авиации, газовых гранатах. Отказ нарушает основное условие: возьмите Мазар, потом легально поможем. Если можно ожидать, что ситуация изменится и мы получим помощь, я буду оборонять город. Если на помощь нельзя рассчитывать, то я буду играть ва-банк и пойду брать Дейдади. Возьму – значит мы хозяева положения, нет, значит обратимся в банду и ищем путей домой." [16]

 

На этот раз отряду была оказана более действенная помощь. 6 мая авиация Среднеазиатского ВО несколько раз штурмовала боевые порядки противника. А днем раньше через границу переправился второй отряд из 400 красноармейцев при 6 орудиях и 8 пулеметах. Примаков, узнав о том, как происходил переход, заметил:

 

«Заставу можно было скрасть и снять безо всякого шума и Дыбенко (командующий САВО – П.А.) напрасно придает переправе характер формальной войны."[17]

 

После двухдневного форсированного марша Зелим-хан (пока неизвестно, кто скрывался под этим псевдонимом) вышел к Мазари-Шарифу. Вместе с осажденными они отбросили афганцев в крепость. 8 мая после бомбардировки с воздуха и артиллерийского обстрела гарнизон Дейдади покинул цитадель, оставив победителям немалые трофеи.

После двухдневного отдыха объединенный отряд двинулся дальше на юг, захватив еще два города: Балх и Ташкурган. Такое развитие событий явно не устраивало новое афганское правительство, которое решило уничтожить вторгшихся чужеземцев и бросило против них дивизию под командованием одного из лучших своих полководцев Сеид-Гуссейна.

Примакова в этот момент внезапно вызвали в СССР, 18 мая он на специальном самолете вылетел в Ташкент. Командование отрядом принял Али-Авзаль-хан. Под этим псевдонимом в отряде находился Александр Черепанов.

Он принял решение продолжать продвижение к Кабулу. Но 23 мая пришло известие о том, что дивизия Сеид-Гуссейна внезапно овладела Ташкурганом, перерезав тем самым пути снабжения и поставив под угрозу само существование отряда. В стане Гулям-Наби-хана началась паника, его чиновники спешно потянулись к русской границе. Али-Авзаль-хан вынужден был развернуться и двинуться к Ташкургану. Утром 25 мая после артиллерийской подготовки и авиационной бомбардировки красноармейцы ворвались в город. Упорнейший бой продолжался два дня. Город трижды переходил из рук в руки, но в итоге афганцы вынуждены были отступить.[18]

Однако и после этого продолжение операции, тем более успешное ее завершение не стало менее проблематичным. В ходе боя за Ташкурган были израсходованы почти все снаряды, даже неприхотливые русские горные трехдюймовки разогревались настолько, что у двух из них вырвало стволы, а в стволах знаменитых «Максимов» вода из горных ключей скоро превращалась в пар. Отряд понес серьезные потери (убито 10 командиров и красноармейцев и 74 хезарейца, ранено 30 красноармейцев и 117 хезарейцев)[19] и был отведен на отдых. [20]

Впрочем, главное препятствие для дальнейших действий состояло в другом: маленький отряд не мог успешно действовать, когда большинство населения относилось к нему враждебно. Пока бойцы и командиры отдыхали, пришло известие, что двигавшиеся на столицу Афганистана сторонники Амануллы потерпели поражение. В этой ситуации продолжение войны силами маленького отряда становилось бессмысленным и 28 мая штаб Среднеазиатского ВО отдал приказ о возвращении на Родину. В течение нескольких дней это решение было выполнено.

В этой операции участвовали подразделения 81 кавалерийского и 1 горнострелкового полков и 7 конного горного артиллерийского дивизиона. В документах частей она значится как «Ликвидация бандитизма в южном Туркестане» Несмотря на то, что более 300 ее участников были награждены орденом Красного Знамени, а остальные – ценными подарками, ее изложение в исторических формулярах было запрещено.[21]

Экспедиция закончилась, но в штабе Среднеазиатского ВО продолжалась разработка операции по борьбе с Бачаи-Сакао. Один из ее вариантов предусматривал возвращение Амануллы при сохранении независимости Афганистана, другой – создание на севере страны республики с дальнейшим ее присоединением к Советскому Союзу.[22]

Интервенция не состоялась потому, что в октябре 1929 г. афганский народ сверг Бачаи-Сакао без всякой помощи извне. Афганистан избежал вторжения и межплеменной войны, которая наверняка разгорелась бы в этом случае.

В конце июня 1930 года русские войска вновь появились в Афганистан, но на этот раз визит имел принципиально иной характер: части сводной кавалерийской бригады под командованием Якова Мелькумова должны были по замыслу командования САВО уничтожить гнезда басмачей на афганской территории:

 

«Перед переходом границы у поста Айвадж бойцам было произведено разъяснение о вторжении на территорию соседнего государства. Вторжение объяснялось необходимостью обеспечить социалистическое строительство в СССР и в частности Таджикистана и Узбекистана, необходимостью лишить басмачество экономической базы, истребить басмаческие кадры, причем все это должно явиться нашим подарком ХYI съезду партии.” [23]

 

И в самом деле, участники операции не встретили в ходе своего рейда никакого противодействия ни со стороны местной власти, ни со стороны регулярной армии.

Хотя 23 июня бадахшанский генерал-губернатор прислал письмо, в котором упрекал русских командиров во внезапном переходе границы и призывал их возвратиться на свою территорию, в дальнейшем представители местной администрации оказали помощь русским войскам в приобретении фуража и переправе через реку Ханабад-дарья.[24]

Командиры частей строго следили, чтобы в ходе операции бойцы случайно не «задели» хозяйства и имущество коренных жителей, не затрагивали их национальные и религиозные чувства. Более того, даже оплата полученных припасов проводилась в удобной для населения валюте. Местные жители нередко соглашались быть проводниками частей Красной Армии из-за недовольства чужаками, занимавшими по их мнению лучшие земли.

Поначалу Ибрагим-бек хотел дать бой, но узнав о силах, перешедших границу, ушел в горы, также, как и другой видный курбаши Утан-бек, предупрежденный о приходе Красной Армии своими агентами на границе. Поэтому, как сообщалось в отчете об операции «нашим частям не пришлось встретить организованного сопротивления и они ликвидировали отдельные шайки численностью по 30-40 бойцов, отдельных басмачей и их пособников. Всего уничтожено 839 человек басмачей, эмигрантов, активных пособников. Из главарей убиты глава религиозной секты Пир-Ишан, идейный вдохновитель басмачества, курбаши Ишан-Палван, Домулло-Донахан.

Сожжены и разрушены кишлаки Ак-Тепе, полностью уничтожен Али-абад за исключением части кишлака, населенной афганцами, уничтожены все кишлаки и кибитки в долине реки Кундуз-Дарья на протяжении 35 км и населенными кунградцами, локайцами, (этнические группы узбеков – П.А,) дурменами (этническая группа туркменов) и казаками (речь идет о казахах). Взорвано до 17 тыс. патронов, взято до 40 винтовок, сожжен весь эмигрантский хлеб, частично угнан и уничтожен скот...Коренное население тронуто не было. Местное афганское население отнеслось к Красной Армии хорошо, не покинуло ни одной кибитки...

Наши потери – утонул при переправе один красноармеец и ранены один комвзвода и один красноармеец. [25]

По сообщениям командиров многие красноармейцы, особенно артиллеристы, были разочарованы походом: не удалось пострелять. Вообще эта экспедиция больше напоминала «поход за зипунами» казаков времен Стеньки Разина: при возвращении на Родину сводная бригада прихватила с собой 200 верблюдов, 80 лошадей и 400 баранов. [26]

Похоже, что при принятии решения о начале вторжения в Афганистан в 1979 году, советские руководители не учитывали политические реалии того периода и опыт предыдущих операций английских, русских и советских войск против Афганистана.

 

1 Российский Государственный Военный Архив (далее – РГВА) Ф.110 Оп.7 Д.52 Л.5-7,16

2 Там же Л.29,31

3 Там же Л.33

4 Там же Л.42-44,69

5 В.М.Примаков Афганистан в огне М-Л..1929 с.132

6 РГВА Ф.25895 Оп.1 Д.349 Л.59,62

7 Там же Д.863 Л.37-38

8 РГВА , Коллекция Оп.3 Д.347 147

9 Там же Л.149

10 Там же Л.150-151

11 Там же Л.156

12 В тот период параллельно действовали Ата-Ходжа-Мамед, назначенный Хабибуллой, но фактически не приступивший в исполнению своих обязанностей и находившийся в крепости Дейдади с отрядом кухистанцев и сопротивлявшийся его назначению сторонник Амануллы Мирза Касым – П.А.)

13 Ф.25895 Оп.1 Д.863 Л.46

14 Коллекция Оп.3 Д.347 Л.158

15 Там же Л.162

16 Там же Л.165

17 Там же Л.171

18 Ф.25895 Оп.1 Д.349 Л.261

19 Любопытно, что в книге «Гриф секретности снят» (М.1993), авторы которой утверждают, что они подсчитали потери советских Вооруженных Сил во всех войнах и конфликтах, в которых те участвовали ни словом не обмолвились ни об афганской экспедиции 1929 года, ни о потерях в ходе боевых действий в Синцзяне в 1933-1934 и 1937 годах (О последних - см. «Родина» 1998 № 1)

20 Ф.25895 Оп.1 Д.738 Лл.15,63,66,94

21 Коллекция Оп.3 Д.347 Л.273

22 Ф.25895 Оп.1 Д.696 Л.663

23 Там же Л.615об.,617

24 Там же Лл.614-615

25 Там же Л.613

26 РГВА Ф.25895 Оп.1 Д.923 Л.24

 

http://www.rkka.ru/ibibl1.htm

Екатеринбургская Инициатива,27.07.2010 г.

 

Приложение. Материалы «Золотого льва»

 

Из аналитической записки Международного Аграрного Института

«К оценке гражданской войны в Афганистане, 1929 год».

 

Совершенно секретно

 

К оценке гражданской войны в Афганистане

Докладная записка

 

I. Причины свержения Амануллы – Хана

1. ... События в Афганистане являются звеном в общей цепи подготовки войны против СССР.

Они представляют собой попытку изоляции СССР, нанесением удара с Востока, попытку на случай войны создать против него добавочный фронт. События в Афганистане привели к весьма тяжелым последствиям. СССР оказался отрезанным от Индии как раз в ту минуту, когда там назревают крупные революционные бои. Афганистан перестал быть прикрытием границ Советской Средней Азии, каковую роль он с грехом пополам выполнял при Аманулле.

Все попытки в течение гражданской войны в Афганистане восстановить прежнюю власть Амануллы и тем самым восстановить прежнее и внутреннее и международное положение Афганистана оказались неудачными. Необходимо подытожить то, что произошло в Афганистане и наметить основные задачи в связи с изменившейся обстановкой.

2. С точки зрения борьбы между империализмом и советским государством приход к власти в Афганистане в 1919 году независимого национального правительства в лице Амануллы Хана оправдывали политику поддержки его Советским Союзом до последнего времени.

Эта политика, намеченная еще в 1919 году Владимиром Ильичем, полностью себя оправдала, так как существование независимого Афганистана на подступах к британским владениям в Индии объективно приводило к ослаблению английского влияния на всем Среднем Востоке и тем самым к усилению авторитета и значения там СССР. Именно это обстоятельство (внешняя политика Амануллы Хана) и обуславливало сочувствие ему Советского Союза.

Но политика независимости Аманулловского правления, более твердая на первом этапе своего развития (1919 - 1924 г.г.) и менее твердая за последний период (1925 - 1928 г.г.), сопровождалась глубоко ошибочной политикой во внутреннем управлении. Прежде всего, Аманулла Хан не выполнил основные задачи по разоружению феодальной реакции и тем подготовил ее выступление против себя. Самое же главное Аманулла восстановил против себя крестьянство всей своей антикрестьянской помещичьей политикой.

Этим и было обусловлено использование крестьянского движения духовенством и даже английской контрразведкой, как физической силы для свержения Амануллы (на первом этапе борьбы против него именно до его бегства).

3. Непоследовательность в борьбе против феодалов и духовенства и антикрестьянская политика в особенности обуславливались прежде всего классовой сущностью правительства Амануллы Хана

Последнее являлось властью прогрессивной части помещиков (прежде всего афганцев), опиравшейся одновременно на союз с молодой торгово-ростовщической афганской буржуазией. Правительство Амануллы Хана всю систему своего первоначального накопления строило прежде всего на хищническом ограблении крестьянства и городской бедноты. Это хищническое накопление шло по пути беспрерывного усиления налогового пресса в стране, всей своей тягостью ложившегося на обнищавшее крестьянство и городскую бедноту.

С 1919 по 1928 г. налоги в среднем увеличились на 350 - 400 процентов. Натуральные налоги были заменены денежными, тяжесть которых увеличивалась обесцениванием денег. В конечном счете, на крестьянство и городскую бедноту ложились и тяжести от увеличения пошлин, введения монополий и т.д. Усиление налогов значительно увеличило закабаление крестьянства торговым и ростовщическим капиталом. Росло также и закабаление его помещиками ...

Правительство даже специально содействовало расхищению помещиками крестьянских земель, а также и казенных земель (через льготную продажу ее помещикам).

Фактически содействуя закабалению крестьянства помещиками и связанному с ними торговому и ростовщическому капиталу, Аманулла - Хан даже и не пытался сколь нибудь в серьезной мере содействовать общему развитию крестьянского хозяйства, хотя бы в ограниченных пределах "буржуазно-националистических" возможностей (ирригационные работы, агрономические мероприятия и т.д.). Таким образом, вся реформаторская деятельность Амануллы в конечном счете проводилась за счет крестьянства.

От реформ Амануллы крестьянин получил лишь увеличение общего гнета и рост помещичьей кабалы. Все это вместе взятое и обусловило борьбу крестьянства против Аманулла Хана . Крестьянские восстания в Афганистане (начиная с 1923 г. крупных крестьянских восстаний насчитывается до девяти) ничему не научили Амануллу Хана . Проводя политику грабежа крестьянства, непрерывно уступая реакционным силам страны, Аманулла тем самым усиливал их влияние в широких крестьянских массах.

К тому же Аманулла не был достаточно последователен в дружественной политике и в отношении СССР. Все это и решило его участь сначала в Кабуле, затем в Кандагаре. Это и сделало его теперь вынужденным гостем в Италии.

II. Положение в Афганистане после бегства Амануллы

1. Правительство Амануллы Хана было свергнуто следующими силами: крестьянством, руководство которым, в виду полного отсутствия какой бы то ни было работы со стороны революционных организаций, оказалось в руках реакционного духовенства, особенно низового и части феодалов; реакционными феодалами и духовенством, возглавившими движение; английским империализмом, использовавшим первые две силы для свержения Амануллы, для подрыва влияния СССР и для попыток создания зависимого от Англии правительства.

2. Крестьянское движение, во главе которого стал вышедший из низов угнетаемого национального меньшинства - сын водоноса таджик Баче-Сакао, представляло собою типичное для неорганизованного, несознательного стихийного крестьянского движения соединение революционных элементов в движении с реакционными, соединение революционных лозунгов и требований с реакционными. Революционная сторона движения заключается в том, что она была направлена на: свержение помещичьей власти Амануллы Хана. Это частичное уничтожение власти прежних чиновников (часть старых чиновников - особенно высших - смещена); сокращение налогов (заменены денежные налоги натуральными, сняты недоимки); уничтожение начавшей создаваться регулярной помещичьей армии (рекрутчина заменена прежней племенной организацией войск); уничтожения угнетения национальных меньшинств севера господствующими помещиками афганцами (у власти стали таджики); борьба против империализма весьма нечетко выявилась лишь в требовании удаления европейцев. Реакционная сторона движения заключается в следующем: на место свергнутого абсолютного монарха (Аманулла - Хан) поставлен другой (Баче-Сакао - Хабибулла- Хан); отменены все прогессивные реформы Амануллы ...; возвращена власть духовенству; за исключением лишь части земель помещиков афганцев - все помещичье господство осталось не тронутым; аппарат государственной власти в основном сохранился. Правительство Баче-Сакао, проводя указанные выше революционные меры, используя недовольство крестьян против реформ Амануллы, которые всей тяжестью легли на крестьянство, на первом этапе движения завоевало себе поддержку широких крестьянских масс...

Однако, правительство Баче-Сакао, будучи непосредственно связано с духовенством и даже с частью реакционных помещиков, не в состоянии осуществить основной задачи, стоящей перед афганской крестьянской революцией, именно конфискации всех помещичьих и церковных земель и чисто плебейскую чистку от остатков феодализма. Занимая промежуточное положение между крестьянской революцией и церковно-феодальной реакцией, Баче-Сакао дальше половинчатых мер по облегчению положения крестьянства пойти не может.

Именно это предопределяет неустойчивость правительства Баче-Сакао. Идя навстречу крестьянским требованиям, он неизбежно восстанавливает против себя своих союзников из реакционного духовенства и феодалов. Делая шаги в сторону последних, он неизбежно будет восстанавливать против себя крестьянство. Баче-Сакао будет до тех пор у власти, пока не победит одна из борющихся сторон - либо феодальная реакция, либо крестьянская революция.

Не исключена возможность и открытого разрыва Баче-Сакао с крестьянством и перехода его целиком на сторону реакции. Приход к власти Баче-Сакао создает условия не для притупления крестьянской борьбы в Афганистане, а, наоборот, для ее обострения. Приход к власти Баче-Сакао создает условия для борьбы за дальнейшее развитие и углубление крестьянской революции.

3. Реакция в лице феодалов и духовенства использовала крестьянское движение для свержения власти Амануллы - Хана, представлявшего власть прогрессивных помещиков, опиравшихся на союз с прогрессивной торговой и ростовщической буржуазией. Однако, Баче-Сакао является мало подходящей фигурой для церковно-феодальной реакции. Менее всего его власть духовенство и феодалов, особенно из прежде господствовавших афганцев, у которых на севере уже начали отбирать землю и самих выселять.

Феодальная реакция теперь стремится обуздать те крестьянские силы, которые она сама вызвала для борьбы против Амануллы - Хана. Именно это и обусловило выступление Мухаммеда Надир-Хана - той наиболее яркой фигуры реакционного Афганистана. Надир-Хан идет во главе крупнейших феодалов и высшего духовенства, объединяя часть патанских (пуштунских) племен юга и юго-востока страны...

Будучи битым за последние месяцы несколько раз войсками Баче-Сакао, Надир-Хан находит постоянную материальную поддержку в реакционных кругах мусульманского духовенства в Индии, непосредственной агентуры английского империализма в Афганистане. Только из Индии Надир-Хан черпает силы и материальные средства для продолжения борьбы с победоносными войсками Баче-Сакао.

4. Английский империализм использовал крестьянское движение и движение духовенства и феодалов для свержения власти Амануллы Хана. Однако английский империализм весьма мало устраивает правительство Баче-Сакао. Однако, считаясь с реальной силой последнего, Англия не отрезает себе путей на случай необходимости вынужденного его использования.

Поэтому Англия, стремясь всячески поссорить Баче-Сакао с СССР в то же время лишь через мусульманские организации Индии поддерживает движение Надир-Хана, усиленно снабжая его деньгами и оружием. Англия принимает все меры для объединения Афганистана под властью Надир-Хана.

Ее менее всего устраивает перспектива раздела Афганистана на северную часть из национальных меньшинств страны и южную часть с патанскими племенами, так как такой раздел неизбежно поставил бы северную часть под непосредственное влияние СССР.

III. Задачи, которые необходимо разрешить в Афганистане

1. В области внешней политики СССР необходимо:

А) прекратить какие-либо попытки восстановить власть Амануллы Хана, считая его власть уже пройденным этапом в истории Афганистана;

Б) принять все необходимые меры для противодействия победе Надир-Хана, приход к власти которого будет означать непосредственное укрепление английского влияния в Афганистане на основе победы феодальной реакции со всеми вытекающими из всего этого для СССР последствиями;

В) признать правительство Баче-Сакао в целях успешной борьбы против Надир-Хана и вообще феодальной реакции;

Г) использовать вытекающие из этого возможности по развитию внутренней работы в Афганистане.

Баче-Сакао в настоящее время находится в значительном затруднении из-за недостатка в боеприпасах и в деньгах.

Не исключена возможность того, что, как только Англия убедится в бессилии чисто военным путем извне свергнуть Бачае-Сакао, она сделает попытки временно использовать его для борьбы против СССР с тем, чтобы свергнуть его, когда это станет возможным, путем внутреннего переворота. Систематический отказ Советского Союза поддержать Бачу может толкнуть его (некоторые признаки этого уже имеются), в силу его тяжелых условий к подчинению английским требованиям и тем самым к уничтожению афганской независимости со всеми вытекающими отсюда последствиями для авторитета и влияния Советского Союза на всем среднем Востоке. Разумеется признание правительства Баче-Сакао вовсе не означает, как это было при Аманулле, отказ от внутренней работы по подготовке создания такой власти, которая соответствовала бы подлинным интересам Афганистана и прежде всего его крестьянских масс, а также соответствовала бы и интересам СССР.

2. По линии работы соответствующих политических организаций необходимо:

А) предпринять шаги по созданию соответствующих организаций из революционной части городской бедноты и крестьянства;

Б) начать систематически разъяснять городской бедноте и крестьянским массам, что правительство Бачае-Сакао не может удовлетворить их действительных требований, что его политика лишь прокладывает дорогу победе феодальной реакции. Необходимо разъяснять следующие задачи:

1) борьба за национальное освобождение против английского империализма и за союз с СССР;

2) действительно революционное уничтожение феодальной кабалы в деревне путем конфискации всех помещичьих и т.п. земель и уничтожение всех форм крестьянской зависимости от землевладельцев и духовенства (проведение всего этого снизу путем создания крестьянских комитетов);

3) разрешение национального вопроса на основе самоопределения всех национальных меньшинств;

4) освобождение городской бедноты от закабаления торговым и ростовщическим капиталом;

5) создание народной республики с революционным правительством во главе, которое единственно в состоянии будет осуществить все перечисленные выше требования.

3. Все положения изложенные в настоящей записке являются лишь чисто предварительной, самой общей наметкой. Необходимо тщательно проработать все эти вопросы в соответствующих учреждениях и организациях.

 

Международный Аграрный Институт Отдел Востока. Машинописный экземпляр, Архив внешней политики РФ, ф. Референтура по Афганистану, оп. 11, д. 67, папка 151, лл. 184 – 191

 

http://www.artofwar.net.ru/profiles/sergei_skripnik_andrei_greshnov